Ходасевич Владислав Фелицианович - О Пушкине

буквально в этот же день началось дело о "Гавриилиаде"; в начале августа и 19 августа Пушкину пришлось уже давать письменные показания по поводу "Гавриилиады" петербургскому генерал-губернатору. Ст-ние "Предчувствие" принято связывать с этими августовскими событиями и, соответственно, датировать его августом 1828 г. Существует, однако, свидетельство, идущее от А. А. Олениной, адресата ст-ния, что оно написано 19 мая 1828 г., а значит, с делом о "Гавриилиаде" никак не связано. Т. Г. Цявловская считала, что "Предчувствие" следует относить к июню 1828 г. (см.: Цявловская Т. Г. Дневник А. А. Олениной // Пушкин: Исследования и материалы. М.-Л., 1958. Т. 2. С. 259).

   С. 487. ...о неприятности, происшедшей между Пушкиным и Николаем I в июле 1834 года. - "Неприятность" июля 1834 г. - это первая неудавшаяся попытка Пушкина выйти в отставку, которая вызвала такое недовольство Николая I, что Пушкин принужден был забрать свою просьбу обратно. Но вряд ли "Тучу" можно считать реакцией на эту историю, ведь между ними лежит целый период, характерный новым обострением конфликта с властью в лице С. С. Уварова, министра просвещения и председателя главного управления цензуры. С апреля 1834 г. Пушкин оказался во власти уваровского произвола и вынужден был, кроме личной цензуры императора, проходить еще и общую цензуру. В январе-феврале 1835 г. это отразилось на подготовке тома "Стихотворений", позже - тома "Поэм и повестей". Но наиболее опасное для Пушкина столкновение с Уваровым было вызвано выходом в свет "Истории Пугачева". В феврале 1835 г. Пушкин записывает в дневнике: "В публике очень бранят моего Пугачева, а что хуже - не покупают. Уваров - большой подлец. Он кричит о моей книге как о возмутительном сочинении". Такое уваровское поведение могло обернуться для Пушкина большими неприятностями. О связи "Тучи" с уваровской историей говорит тот факт, что на обороте автографа "Тучи" Пушкиным была записана острая эпиграмма "В Академии наук...", намекающая на интимные отношения Уварова с князем А. А. Дондуковым-Корсаковым, который помогал Уварову в цензурной травле Пушкина. Не все звенья отношений Пушкина с Уваровым восстановлены, и не вполне ясно, почему 13 апреля 1835 г., когда была написана "Туча", Пушкину казалось, что уже "буря промчалась", - дальнейшие события этого не подтверждают, под знаком рискованной борьбы с Уваровым прошел весь 1835 год (подробнее см.: Гордин Я. Право на поединок: Роман в документах и рассуждениях. Л., 1989. С. 212-254).

   "Певец, издревле меж собою..." - Из ст-ния "Графу Олизару" (1824).

   ...устами Андрея Шенье... - В ст-нии "Андрей Шенье" (1825).

   В "19 октября 1836 г."... - "Была пора: наш праздник молодой..."; у Пушкина эти стихи не имеют названия.

   С. 488. ...выражали некое реально переживаемое соответствие. - В первом варианте статьи эта мысль имеет другой поворот: "Какова природа этих иносказаний? Не являются ли они у Пушкина способом более "красиво", более "поэтически" (в обывательском смысле этого слова) рассказать о событиях и обстоятельствах, называть которые настоящими именами поэт не решался по соображениям эстетическим?

   На этот вопрос надо ответить отрицательно. Эти иносказания, то есть политические невзгоды, прикрытые именами бурь, гроз, туч и т. п., не являются специально стихотворческим приемом Пушкина. Он прибегает к ним не только в стихах, но и в письмах, то есть как бы в дружеском разговоре. Следовательно, психологическая природа этих иносказаний лежит глубже, нежели в плоскости поэтических условностей. Отношение Пушкина к политическим бедам как к стихийным явлениям органично и философично, а не метафорично" (Б. 1923. Кн. 3. С. 188).

   Следует учитывать, что "буря", "гроза", "гром" входили в число устойчивых метафорических образов русской поэзии, так что пушкинская глубоко личная тайнопись опирается на поэтическую традицию. Наиболее устойчивое значение "бури" и "грозы" связано в русской поэзии с темой войны, битвы - к этой теме примыкает ряд приведенных Ходасевичем примеров (см.: Поэтическая фразеология Пушкина. М., 1969. С. 79-83 и др. по указателю).

   ..."О други, Августу мольбы мои несите!" - Из элегии "К Овидию" (1821). Римский поэт Овидий был сослан императором Августом в те места, недалеко от которых почти через два тысячелетия проходила и пушкинская ссылка. Овидий в "Скорбных элегиях" молил Августа об облегчении своей участи.

   ...письмо к одному из тамошних знакомых... - Д. М. Шварцу.

   С. 490. "Зависеть от царей, зависеть от народа..." - "Из Пиндемонти" (1836). Автограф дает два варианта этого стиха: "Зависеть от властей" и "зависеть от царя", но не от "царей", как цитирует Ходасевич.

   ..."в обитель дольную трудов и чистых нег"; "труды поэтические, семья, любовь"... - Цитируется ст-ние "Пора, мой друг, пора!.." и прозаический план его продолжения (1835?).

  

   О двух отрывках (с. 490). - Звено (Париж). 1926. 7 ноября. No 197. С. 2-3; под названием "О двух отрывках Пушкина".

   С. 490. В первом издании "Поэтического хозяйства Пушкина" была помещена заметка о стихотворении "Куда же ты? - В Москву..." - Б. 1923. Кн. 3. С. 241-248; ПХП. С. 101-106.

   С. 492. Из данного противопоставления должен быть сделан вывод... - Противопоставление городского и сельского кладбищ имело для Пушкина самостоятельное значение; ср. в письме жене около 28 июня 1834 г.: "Умри я сегодня, что с вами будет? мало утешения в том, что меня похоронят в полосатом кафтане, и еще на тесном Петербургском кладбище, а не в церкви на просторе, как прилично порядочному человеку".

   ...таких дат, отмечающих не окончание, а лишь пройденный этап работы, у Пушкина сколько угодно... - Промежуточные даты Пушкин ставил лишь в крупных произведениях, таких, как "Полтава" или "Евгений Онегин". В автографе лирического ст-ния дата неоспоримо свидетельствует о его завершенности. Еще одним доказательством завершенности "Когда за городом..." является тот факт, что Пушкин внес его - под названием "Кладбище" - в список стихов, предназначенных для печатания в "Современнике" (Рукою Пушкина. М.-Л., 1935. С. 285).

   Уже с начала 1833 года отношения Пушкина с петербургским обществом и с двором стали портиться. - 1833 год был в этом смысле еще относительно спокойным для Пушкина, неприятности начались с января 1834 г., после того, как поэт был, по его словам, "пожалован в камер-юнкеры". За этим последовал ряд унизительных для Пушкина эпизодов, связанных с соблюдением придворного этикета, - они зафиксированы в пушкинском дневнике в записях от 26 января, 16 апреля, 18 декабря 1834 г. К апрелю того же года относятся история с перлюстрацией пушкинского письма к жене и цензурные неприятности с "Анджело", а 25 июня Пушкин отправил Бенкендорфу первую просьбу об отставке, - так что серьезный конфликт с властью возник в 1834-м, а не в 1833 г.

   "Свинский Петербург"... - Из письма Пушкина к жене около 29 мая 1834 г.

   "Пора, мой друг, пора!.." - В старых изданиях это ст-ние публиковалось под 1836 г., что и послужило почвой для гипотезы Ходасевича. В современных изданиях оно датируется 1834 г., хотя автограф не дает для этого достаточных оснований. Наиболее вероятной на сегодня представляется дата 1835 г., аргументированная В. А. Сайтановым (см.: Сайтанов В. А. Неизвестный цикл Пушкина // Пути в незнаемое: Писатели рассказывают о науке. М., 1986. С. 369-374). При том, что этот вопрос нельзя считать решенным, вполне очевидно, что "Пора, мой друг, пора!.." написано раньше, чем "Когда за городом, задумчив, я брожу...", и не может быть его продолжением.

   С. 493. ...с попытками перевода "Hymn to the Penats" Coymu... - Недоработанный отрывок "Еще одной высокой, важной песни..." (1829), перевод начала "Гимна к пенатам" английского поэта Роберта Саути.

   "Два чувства дивно близки нам..." - Первая строфа недоработанного ст-ния 1830 г.

   В рец. на кн. "О Пушкине" А. Л. Бем писал по поводу этой статьи: "...мне представляется сомнительной гипотеза Вл. Ходасевича о связи стихотворения "Пора, мой друг, пора!.." (1836?) с незаконченным стихотворением "Когда за городом, задумчив, я брожу..." Здесь трудно вдаваться в специальный спор по этому вопросу, но уже чисто интонационно "Пора, мой друг..." носит все черты начальной строфы, а никак не срединной, как думает Ходасевич" (Меч (Варшава). 1937. 8 августа. No 30). Сходно высказался и Г. Адамович в своей рецензии: "...строка "Пора, мой друг, пора" как начало стихотворения, как первое вступительное восклицание так выразительна, что было бы жаль перенести ее в середину текста. В середине - исчезла бы ее сила" (ПН. 1937. 1 июля. No 5941).

  

   Прадед и правнук (с. 493). - ПН. 1924. 8 июня. No 1265; под названием "Пушкин и Ганнибал"; В. 1930. 13 февраля. No 1717; под названием "Женитьба Пушкина". Для второй публикации Ходасевич сократил и стилистически переработал статью. Расхождения между второй и третьей публикациями незначительны.

   С. 494. Ныне это предание отчасти опровергнуто, но Пушкин в него верил. - Предание зафиксировано в биографии А. П. Ганнибала, составленной по-немецки его зятем А. К. Роткирхом, - ее перевод сохранился в бумагах Пушкина (см.: Рукою Пушкина. С. 34-39). О белом ребенке, рожденном первой женой Ганнибала Евдокией Диопер, точных сведений не дошло, но косвенное подтверждение этой легенды найдено в исповедной росписи села Петровского (см.: Леец Г. А. Абрам Петрович Ганнибал. Таллин, 1984. С. 82). Евдокия Диопер заточена была не в Тихвинский, а в Староладожский монастырь по окончании возбужденного Ганнибалом бракоразводного дела, которое тянулось 22 года (см.: Модзалевский Б. Л. Пушкин. Л., 1929. С. 52).

   15 сентября 1827 года он сказал своему приятелю А. Н. Вульфу... - См. запись в дневнике А. Н. Вульфа от 16 сентября 1827 г. (А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 1. С. 450).

   В те дни он воистину не льстил... ему предстоит "смело сеять просвещенье" в союзе с царем. - В этом пассаже попеременно цитируются пушкинские "Стансы" (1826), "Друзьям" (1828), "Моя родословная" (1830).

   С. 495. ...ничем не замечательная. - Софья Федоровна Пушкина, по воспоминаниям Е. П. Яньковой, "была стройна и высока ростом, с прекрасным греческим профилем и черными, как смоль, глазами, и была очень умная и милая девушка..." (Рассказы бабушки из воспоминаний пяти поколений, записанные и собранные ее внуком Д. Благово. Л., 1989. С. 339).

   ...пишучи VI главу "Арапа"... - По современным изданиям - V главу.

   С. 496. ...с графиней Л. ... - У Пушкина - графиня Д.

   ..."Буду у вас к 1-му - она велела". - Следует учитывать в этой фразе автоцитату из ст-ния "Сожженное письмо" (1825): "Прощай, письмо любви, прощай! Она велела..."

   С. 498. Почему в романе он сватается к Ржевской, мы не знаем. - Со старинным боярским родом Ржевских Пушкин также находился в родстве: Сарра Юрьевна Ржевская была матерью его бабушки Марьи Алексеевны Пушкиной, которая вышла замуж за сына Ганнибала - Осипа Абрамовича. "Таким образом, в сюжете начатого романа Пушкин вольно сочетал данные о своих предках - Ганнибалах и Пушкиных" (Бочаров С. Г. Комментарии // Пушкин А. С. Проза. М., 1984. С. 400).

   С. 499. ...по причинам, о которых мы можем только строить предположения. - Увлечение Екатериной Николаевной Ушаковой относится к 1827 г. Пушкин и впоследствии любил бывать в доме Ушаковых, однако характер их отношений изменился: Екатерина и ее младшая сестра Елизавета стали подругами Пушкина и даже поверенными в его сердечных делах. О сватовстве Пушкина к Екатерине не сохранилось никаких достоверных сведений: обращенные к ней письма поэта она приказала уничтожить перед смертью. Слухи о возможной женитьбе Пушкина на Ушаковой, прокатившиеся по Москве в марте 1830 г., не могли иметь оснований, так как в то время он активно добивался руки Натальи Гончаровой. П. И. Бартеневым записана легенда, согласно которой Ушакова отказала Пушкину после того, как узнала о предсказании гадалки, напророчившей ему смерть от жены (см.: Бартенев П. И. О Пушкине. М., 1992. С. 337-338). Об отношениях Пушкина и Ушаковой см.: Майков Л. Н. Знакомство Пушкина с семейством Ушаковых: (1826-1830) // Майков Л. Н. Пушкин. СПб., 1899. С. 355-377.

   ...Ушакову быстро сменила Оленина... Когда и это сватовство расстроилось, Пушкин снова обрадовался. - Анна Алексеевна Оленина привлекала внимание Пушкина весной-летом 1828 г., впоследствии его отношение к ней и к ее родителям резко переменилось, что отразилось в черновиках восьмой главы "Евгения Онегина". Ходасевич не совсем прав, говоря, что сердце Олениной было занято, когда Пушкин в нее влюбился. Дневник ее свидетельствует о том, что все ее помыслы в это время были направлены на поиски жениха (А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. М., 1985. Т. 2. С. 79- 92; полное издание дневника: Дневник Анны Алексеевны Олениной: (1828-1829). Париж, 1936). Мать Олениной с самого начала была против ее брака с Пушкиным, отец утвердился в таком же решении после того, как принял участие в заседании Государственного совета и в числе других подписал постановление об учреждении над Пушкиным секретного надзора. Есть и другая версия этого сватовства, согласно которой предложение Пушкина было принято, но он проигнорировал собственную помолвку (см.: Вересаев В. В. Пушкин в жизни. С. 145). Подробно об отношениях Пушкина с семьей Олениных см.: Цявловская Т. Г. Дневник А. А. Олениной // Пушкин: Исследования и материалы. Т. 2. С. 247-292.

   Сватовство длилось долго. - Пушкин впервые увидел Н. Н. Гончарову в конце декабря 1828 г., сватался и получил неопределенный ответ 1 мая 1829 г., вторично сватался в апреле 1830 г. 6 мая было объявлено о помолвке, но свадьба постоянно откладывалась (в основном из-за денежных проблем) и состоялась лишь 18 февраля 1831 г.

   "Я женюсь, конечно, не по страсти, но по соображению". - Эти слова были вычеркнуты Пушкиным в беловой рукописи.

   ..."И то если она не имеет от меня решительного отвращения". - Слова, не вошедшие в окончательную редакцию.

   С. 500. ...в "науке страсти"... - Слова из первой главы "Евгения Онегина" (строфа VIII), повторяющие название эротической поэмы Овидия.

   В "Арапе Петра Великого" он припомнил историю своего первого, неудачного сватовства... - Более широкую интерпретацию автобиографических мотивов "Арапа Петра Великого" см.: Цявловская Т. Г. "Храни меня, мой талисман..." // Прометей. М., 1974. Т. 10. С. 59-63.

  

   Амур и Гименей (с. 500). - Воля России (Прага). 1924. No 1/2. С. 103-114. Под названием "Молитва Иосифу (глава из книги "Поэтическое хозяйство Пушкина")" - Русский современник (М.-Л.). 1924. No 2. С. 216-228; В. 1930. 7, 8 декабря. No 2014, 2015. Публикации 1924 г. почти идентичны. В 1930 г. статья была переработана, незначительные изменения внесены были и при последней прижизненной публикации.

   С. 501. "Я вами, точно, был пленен..." - Цитируется ст-ние "Кокетке", обращенное к Аглае Давыдовой, с которой Пушкин имел, по-видимому, недолгую связь в 1820-1821 гг. Их взаимоотношения и эти стихи подробно проанализированы Ходасевичем в статье "Аглая Давыдова и ее дочери" (СЗ. 1935. Кн. LVIII. С. 227-257).

   С. 502. Сидя под арестом... - В 1822 г. в Кишиневе Пушкин побил своего знакомого Тодора Балша, за что и был посажен под домашний арест.

   "И их мужей рогатых..." - Из ст-ния "Мой друг, уже три дня..." (1822).

   С. 504-505. ...он известил А. И. Тургенева... - В письме от 7 мая 1821 г.

   С. 505. Пушкин его не поздравил. - Во-первых, столичные известия доходили до ссыльного Пушкина с опозданием, а во-вторых, в конце 1825 - начале 1826 г., после декабрьских событий, ему было не до свадеб, о чем свидетельствует вся его переписка этого времени.

   С. 505-506. ..."ловласизма" и "вальмонизма"... - От имен Ловлас и Вальмон. Ловлас - герой романа "Кларисса" английского писателя Сэмюэла Ричардсона (1689-1761), Вальмон - герой романа "Опасные связи" французского писателя Шодерло де Лакло (1741-1803). Оба эти имени Пушкин употреблял как нарицательные - в значении "соблазнитель женщин".

   С. 506. Уже 14 марта 1830 года он сообщает Вяземскому... - Уточним, что, когда писалось это письмо, Пушкин еще не был женихом Гончаровой, но именно в марте 1830 г. у него появилась надежда на брак, и он примчался в Москву, узнав через посредника, что Гончаровы сменили гнев на милость.

   С. 508. В начале мая 1834 года Пушкин пишет жене... через несколько дней - опять... - Перепутан порядок писем: первое - от 12 мая, второе - от 5 мая.

   С. 510. В 1832 году Маша Троекурова... - XVIII глава "Дубровского", содержащая этот эпизод, датирована в рукописи 15 января 1833 г.

   Еще во время жениховства, в "Родословной Пушкиных и Ганнибалов"... - Этот текст у Пушкина названия не имеет, в современных собраниях сочинений печатается под заглавием "Начало автобиографии", датируется очень приблизительно, 1834-1836 гг., но никак не временем жениховства. Приведенные сведения о семейной жизни деда были получены Пушкиным, видимо, от дяди Василия Львовича. Сергей Львович возмущенно, но неубедительно опровергал эти предания (см.: Эйдельман Н. Я. Пушкин: История и современность в художественном сознании поэта. М., 1984. С. 8-18).

   "Он кокю..." - От фр. cocu - рогач.

   С. 511. "...прочел я на днях целую диссертацию в Брантоме". - Пушкин говорит о трактате, открывающем книгу "Любовная жизнь женщин" ("La vie de dames galantes") французского писателя Пьера де Брантома (1527-1614).

   "Мнимая или настоящая связь с французом" решила его судьбу. - Ходасевич смещает акценты в пушкинской предсмертной трагедии, неоправданно перенося центр тяжести на ревность. О сложном переплетении разного рода обстоятельств, приведших Пушкина к гибели, можно прочесть в кн.: Щеголев П. Е. Дуэль и смерть Пушкина / Коммент. Я. Л. Левкович. М., 1987; Абрамович С. Л. Предыстория последней дуэли Пушкина: Январь 1836 - январь 1837. СПб., 1994. Благодаря этим исследованиям детально восстановлена событийная и психологическая сторона дуэльной истории, однако глубинная внутренняя трагедия Пушкина все еще остается не раскрытой.