Алкок Дебора - Испанские братья

  

  

   Въ половинѣ шестнадцатаго столѣт³я, на одномъ изъ зеленыхъ склоновъ С³ерры-Морены, подъ тѣнью группы пробковыхъ деревъ, съ каменистыми возвышенностями и дикими, бурыми пустынями, тянувшимися позади его, стоялъ замокъ, и тогда уже старый и пострадавш³й отъ времени.

   Небольшого размѣра, но когда-то это было сильно укрѣпленное мѣсто, хотя по нашамъ современнымъ понят³ямъ объ удобствахъ, внутренность его не могла представлять собою особенно пр³ятнаго жилища. Большая часть постройки была занята громаднымъ вестибюлемъ, стѣны котораго были увѣшаны вылинявшими, но хорошо сохранившимися коврами и уставленнаго тяжелыми дубовыми столами, креслами и скамейками, съ вычурной рѣзьбой, носившими слѣды глубокой старины. Узк³я, безъ стеколъ, щели въ толстой стѣнѣ пропускали сюда свѣтъ и воздухъ; около одной изъ нихъ стояли два мальчика и слѣдили за лившемъ безъ перерыва дождемъ.

   Они были одѣты совершенно одинаково, въ широкихъ синяго сукна курточкахъ, правда, изъ матер³и домашняго издѣл³я, но такъ хорошо сшитыхъ, что онѣ сидѣли на нихъ лучше другого болѣе дорогого платья. На нихъ были длинные шелковые чулки и ихъ манжеты и больш³е воротнички изъ тонкаго голландскаго полотна были тщательно накрахмалены и гофрированы. У старшаго,- красиваго мальчика, на видъ лѣтъ четырнадцати, но въ дѣйствительности моложе,- были черные какъ смоль волосы, черные полные энерг³и глаза, правильныя, но рѣзк³я черты и смуглое отъ природы, сильно загорѣвшее лицо. Болѣе широк³й лобъ, больш³я ноздри и слабѣе очерченный ротъ отличали болѣе нѣжнаго по сложен³ю его брата, у котораго волосы были свѣтлѣе и лицо менѣе смуглое.

   - Дождь... все дождь! Неужто онъ никогда не перестанетъ? - воскликнулъ съ нетерпѣн³емъ старш³й, котораго звали Жуаномъ, или по его полному титулу (и сильно бы онъ разсердился, еслибъ кто посмѣлъ укоротить его),- Донъ Жуанъ Родриго Альварецъ де-Сантилано-и-Менаня. Въ его жилахъ текла самая чистая испанская кровь: по отцу онъ происходилъ изъ благороднѣйшей кастильской семьи, по матери - изъ одной древней астур³йской фамил³и. Онъ хорошо зналъ это и гордо подымалъ свою молодую голову, несмотря на бѣдность и, что было еще хуже, на одну таинственную напасть, поразившую его домъ, затмившую блескъ его имени и которая привела за собою бѣдностъ вмѣстѣ съ другими болѣе важными бѣдами.

   - "Раннимъ вставаньемъ не ускоришь разсвѣта", и солнце не выйдетъ, потому что мы смотримъ на дождь,- сказалъ сметливый Карлосъ, быстро усвоивавш³й все, что онъ слышалъ и бывш³й уже знатокомъ разныхъ поговорокъ, въ которыхъ сохраняется народная мудрость и которыя и теперь унаслѣдовала его раса.

   - Это правда. Такъ достанемъ трости и поиграемъ. Или, еще лучше, рапиры и будемъ фехтовать.

   Карлосъ согласился безъ возражен³я, хотя не обнаружилъ при этомъ особеннаго удовольств³я. По внѣшности, какъ напримѣръ въ выборѣ занят³й и игръ, Жуанъ несомнѣнно былъ вожакомъ; Карлосу никогда не приходило въ голову оспаривать его приказан³я. Но въ другихъ, въ сущности болѣе важныхъ случаяхъ, Карлосъ, самъ нисколько того не подозрѣвая былъ руководителемъ своего болѣе отважнаго, но менѣе сообразительнаго брата.

   Жуанъ принесъ рапиры съ защищенными концами, на которыхъ обыкновенно фехтовали мальчики, или въ видѣ забавы какъ теперь, или подъ руководствомъ стараго Д³его, еще служившаго съ ихъ отцомъ въ войнахъ императора и исполнявшаго теперъ одновременно обязанности мажордома, ключника и кастеллана, отъ него-же Карлосъ выучился и народнымъ поговоркамъ.

   - Ну, становись въ позиц³ю. Нѣтъ, ты слишкомъ малъ, но подожди минутку.- Тутъ Жуанъ вышелъ изъ залы и быстро вернулся съ большимъ фол³антомъ въ рукахъ, который онъ бросилъ на полъ и велѣлъ своему брату стать на него.

   Карлосъ колебался.- Что если увидитъ Фра {Фра - братъ-монахъ, бывш³й домашнимъ воспитателемъ.}, какъ мы обращаемся съ нашимъ Горац³емъ?

   - Я бы желалъ услышать, что онъ скажетъ при этомъ,- отвѣчалъ Жуанъ и въ его черныхъ глазахъ блеснулъ зловѣщ³й огонекъ.

   Когда вопросъ о разницѣ въ ростѣ бойцевъ былъ улаженъ, началась игра и нѣсколько времени продолжалась къ ихъ обоюдному удовольств³ю. Слѣдуетъ отдать справедливость старшему брату, что онъ давалъ всякое преимущество своему менѣе искусному и подвижному товарищу; причемъ часто кричалъ ему громкимъ голосомъ, предупреждая о выпадѣ, боковомъ ударѣ, отпарировкѣ и т. д. Наконецъ въ одинъ несчастный моментъ, благодаря своему же неловкому движен³ю, противъ правилъ игры, Карлосъ получилъ довольно сильный ударъ рапирою по щекѣ, такъ что показалась кровь. Жуанъ моментально бросился къ нему съ крикомъ:- "Ау de mi". Но Карлосъ отвернулся отъ него и закрылъ лицо руками; и Жуанъ, къ своему негодован³ю, вслѣдъ затѣмъ услышалъ всхлипыванья.

   - Ахъ ты трусишка! - воскликнулъ онъ,- плакать изъ-за такого пустяка? Стыдись!

   - Самъ трусъ, когда ругаешься, если я слабѣе тебя,- отвѣчалъ Карлосъ сквозь слезы.

   - Ты всегда такой плакса. А еще хочешь розыскиватъ нашего отца! Нечего сказать, годишься ты, чтобы плыть въ Инд³ю и драться съ дикарями. Лучше тебѣ оставаться дома и сидѣть за пряжей съ матушкой Долоресъ.

   Слишкомъ обиженный, чтобы подыскать подходящую пословицу, или что нибудь отвѣтить, Карлосъ въ слезахъ быстро вышелъ изъ зала и спрятался въ маленькой, примыкавшей въ ней комнатѣ.

   Прекрасные ковры, покрывавш³е ея стѣны,сохранились лучше и были вышиты съ большимъ вкусовъ. Здѣсь также стояла болѣе цѣнная мебелъ, чѣмъ въ залѣ, тутъ было и окно со стекломъ, и около него пр³ютился Карлосъ, хмуро посматривая на ливш³й снаружи дождь и злобствуя въ душѣ на брата, который такъ больно поранилъ его, потомъ обозвалъ трусомъ и въ заключен³е, что было обиднѣе всего, укорилъ его въ непригодности къ тому предпр³ят³ю, на которомъ были сосредоточены всѣ помыслы ребенка.

   Но онъ былъ не въ состоян³и серьезно поссориться съ Жуаномъ, да и не могъ долго обойтись безъ него. Немного спустя гнѣвъ его замѣнило чувство одиночества и грусти, и у него явилось страстное желан³е "помириться".

   Жуанъ чувствовалъ себя не лучше, хотя старался увѣрить себя, что онъ былъ правъ, укоряя брата въ недостаткѣ мужества, и ему казалось, что онъ умретъ со стыда, если Карлосъ, Когда они поѣдутъ въ Севилью, осрамится передъ своими кузенами, заплакавъ изъ-за пустой раны, какъ дѣвочка или дитя. Правда, въ глубинѣ души, онъ сожалѣлъ, что не промолчалъ или что высказался такъ рѣзко; но онъ старался подавить въ себѣ это чувство и ходилъ взадъ и впередъ по залѣ, напѣвая съ напускнымъ весельемъ:

  

   "Сидъ ѣхалъ подъ дугой воротъ, а Омеха

    Стоялъ, склонивъ голову,

   Какъ полумѣсяцъ поблекш³й предъ

    Христ³анскимъ крестомъ.

   Онъ былъ въ золотой кольчугѣ, въ бѣлой

    Какъ саванъ епанчѣ;

   Съ опущеннымъ забраломъ, съ обнаженнымъ

    Мечемъ, ѣхалъ онъ, въ мертвомъ молчан³и,- гордый".

  

   - Рюи! - наконецъ кликнулъ Карлосъ, нерѣшительнымъ голосомъ изъ другой комнаты,- Рюи!

   Рюи, испанское уменьшительное отъ Родриго, бывшаго вторымъ именемъ Жуана, которое онъ почему то предпочиталъ другимъ; такъ что употреблен³е его Карлосомъ являлось какъ бы началомъ мирныхъ переговоровъ. Жуанъ съ видимою радостью явился на призывъ и убѣдившись, послѣ краткаго осмотра, что рана брата пустяшная, завершилъ примирен³е, обнявъ его по-дѣтски за шею рукою. Такимъ образомъ безъ всякихъ словъ ссора была скоро закончена. Случилось такъ, что къ этому же времени пересталъ дождикъ и выглянуло солнце, появлен³е котораго и было предлогомъ для Карлоса, чтобы позвать къ себѣ Жуана.

   - Посмотри, Рюи,- сказалъ онъ,- какъ свѣтитъ солнце на слова, начертанныя нашимъ отцомъ!

   У этихъ дѣтей была своя тайна, тщательно сохраняемая даже отъ ихъ преданной няньки, Долоресъ, бывшей при нихъ съ самаго дня рожден³я и замѣнявшей имъ мать; потому что Жуанъ не помнилъ никого изъ своихъ родителей, а Kapлосъ никогда не видѣлъ отца; мать же умерла при его рожден³и.

   Но выходило такъ, что въ томъ м³рѣ фантаз³и, который окружалъ этихъ дѣтей и въ которомъ они главнымъ образомъ жили, отецъ занималъ главное мѣсто. Всѣ велик³я нац³и имѣютъ въ юности свои легенды и поэмы, писанныя или неписанныя, своихъ героевъ, около которыхъ въ течен³е многихъ вѣковъ свободно разыгрывается народная фантаз³я, въ то время какъ постепенно развивается ихъ языкъ, характеръ и литература. Такъ бываетъ и съ отдѣльными личностями. У дѣтей, одаренныхъ воображен³емъ,- особенно если они воспитаны въ уединен³и и удалены отъ грубаго товарищества,- обыкновенно слагаются свои легенды, не написанныя поэмы и всегда бываетъ свой герой. И эти дѣтск³я грезы не однѣ пустыя фантаз³и. Въ свое время онѣ являются драгоцѣннымъ даромъ небесъ,- здоровымъ въ настоящемъ и полезнымъ въ будущемъ. Поэтъ правъ, говоря:- "Когда ты станешь человѣкомъ, уважай мечты твоей юности".

   Сидъ Кампеадоръ, Карлъ велик³й, или король Артуръ для нашихъ юныхъ испанскихъ братьевъ былъ никто другой, какъ донъ Жуанъ-Альварецъ де-Менаня, второй и послѣдн³й графъ де-Нуэра. Какъ почти всѣ нац³ональныя былины построены на самыхъ скудныхъ историческихъ событ³яхъ (а часто и вопреки историческому факту), такъ бываетъ и съ дѣтскими фантаз³ями. Всѣ говорили, что кости ихъ отца давно уже бѣлѣются на какомъ нибудь дикомъ полѣ сражен³я въ Араукан³и; но это ничего не значило въ глазахъ Жуана и Карлоса Альварецъ. Уже однѣхъ словъ, которыя какъ-то шептала по секрету деревенскому цирульнику Долоресъ (полагая, что они спятъ) во время одной изъ ихъ дѣтскихъ болѣзней: - "Нѣтъ въ живыхъ! Молю только всѣхъ святыхъ и Царицу Небесную, чтобы намъ увѣриться въ этомъ!" - было вполнѣ достаточно, чтобы внести сомнѣн³е въ ихъ дѣтскую душу.

   Но кромѣ того, у нихъ было нѣчто другое. Почти каждый день они читали эти таинственныя слова, написанныя алмазнымъ перстнемъ рукою ихъ отца (и они никогда не сомнѣвались въ этомъ) на стеклѣ въ этой самой, его любимой комнатѣ:

  

  

   Никто кромѣ нихъ не замѣчалъ этой надписи и какой только фантаз³и не строило ихъ воображен³е на этихъ пяти загадочныхъ словахъ. Они слышали отъ Д³его всѣ басни, ходивш³я тогда между испанскими искателями приключен³й, о "золотой странѣ", которой они безуспѣшно доискивались въ Новомъ Свѣтѣ. Имъ было извѣстно, что ихъ отецъ въ молодости совершилъ путешеств³е въ Инд³ю, и этого было достаточно, чтобы убѣдить ихъ, что онъ-то и открылъ Эль-Дорадо, что онъ возвратился туда и царствовалъ теперь, счастаивый и богатый, надъ этою новою страной, сожалѣя только объ одномъ, что съ нимъ нѣтъ его бравыхъ малъчиковъ. И когда нибудь да соединятся они съ нимъ, несмотря на всѣ опасности (между другими, великаны въ двѣнадцатъ футовъ роста и огненные драконы, въ которыхъ они безусловно вѣрили), которыми будетъ усѣянъ ихъ путь, подобно тому, какъ осенн³й вихрь приноситъ на дорогу кучу листьевъ пробковыхъ деревъ изъ горныхъ ущел³й.

   - Посмотри, Рюи,- сказалъ Карлосъ,- какъ блестятъ на солнцѣ слова нашего отца!

   - Это правда? Какое же новое счастье ожидаетъ насъ? Такъ всегда бываетъ, когда онѣ имѣютъ такой видъ.

   - Чего же ты желаешь?

   - Новый лукъ и пучекъ настоящихъ стрѣлъ съ стальными головками. А ты?

   - Я... пожалуй хронику Сила.

   - Я также не прочь. Но мнѣ еще болѣе хотѣлось бы...

   - Чего?

   - Чтобы Фра Себаст³анъ заболѣлъ простудой, или горный воздухъ показался ему нездоровымъ, или чтобы онъ нашелъ хорошее мѣсто въ своемъ излюбленномъ Комилутумѣ {Complutum - Алкала,- древн³й испанск³й городъ, основанный римлянами.}.

   - Съ нами можетъ выйдти еще хуже какъ съ тѣми, которые ищутъ хлѣба лучше пшеничнаго,- отвѣчалъ Карлосъ со смѣхомъ.- Пожелай еще что нибудь Жуанъ; и хорошенько этотъ разъ... самое лучшее изъ твоихъ желан³й.

   - Что же другое, какъ отыскать нашего отца?

   - Ну, а послѣ того.

   - Ну, еще разъ съѣздить въ Севилью, увидѣть лавки, бой быковъ и большую церковь; побиться съ нашими кузенами и протанцовать качучу съ донной Беатрисой.

   - Я не иду на это. Иные люди ѣдутъ за шерстью и ворочаются обстриженные. Хотя мнѣ также нравится донна Беатриса.

   - Шшъ! Идетъ Долоресъ.

   Въ комнату вошла высокая, худая женщина, въ черномъ шерстяномъ платьѣ, съ бѣлой повязкой на головѣ. Благодаря чернымъ волосамъ съ просѣдью и блѣдному, исхудалому, изсушенному заботами лицу, она казалась старше своихъ лѣтъ. Когда-то она была прекрасна; но казалось, что красота ея сгорѣла въ огнѣ какихъ-то ужасныхъ мукъ, а не завяла постепенно съ годами. Со всею горячностью сильной глубокой натуры она сосредоточила всю свою любовь на дѣтяхъ своей бывшей госпожи и молочной сестры. Только благодаря ея распорядительности и энерг³и, удалось сохранить жалк³й остатокъ ихъ наслѣд³я. Она окружала ихъ всѣми удобствами, насколько то позволяли средства; хотя, какъ истая испанка, она въ каждый моментъ готова была пожертвовать всѣмъ этимъ, еслибъ того потребовалъ ихъ санъ и достоинство ихъ имени. Она держала теперь открытое письмо въ рукѣ.

   - Молодые господа,- сказала она, обращаясь къ нимъ съ тою формальною манерой, которой никогда не покидала,- я принесла вашимъ с³ятельствамъ хорош³я вѣсти. Вашъ благородный дядя, донъ Мануэль, намѣренъ осчастливить замокъ своимъ посѣщен³емъ.

   - Въ правду, хорош³я вѣсти! Я такъ радъ, какъ будто вы мнѣ подарили атласный колетъ. Вѣроятно онъ возьметъ насъ въ Севилью,- воскликнулъ Жуанъ.

   - Лучше бы онъ, по добру по здорову, оставался дома,- пробормоталъ Карлосъ.

   - Поѣдете вы въ Севил³ю или нѣтъ, сеньоръ донъ Карлосъ,- сказала серьезнымъ тономъ Долоресъ,- будетъ вѣроятно зависить отъ того, насколько вашъ благородный дядя останется доволенъ вашими успѣхами въ латыни, грамматикѣ и другихъ наукахъ.

   - Многого стоитъ одобрен³е моего благороднаго дяди!- сказалъ непочтительно Жуанъ. - Я уже теперь знаю достаточно для дворянина и въ десять разъ болѣе его самого.

   - Да, правда,- добавилъ Карлосъ, выходя изъ амбразуры окна; - мой дядя не высокаго мнѣн³я объ ученыхъ. Я слышалъ, какъ онъ говорилъ, что они только заводятъ смуту на свѣтѣ и только вредятъ себѣ и другимъ. И ты, Жуанъ, пожалуй угодишь ему.

   - Сеньоръ донъ Карлосъ, что это съ вашимъ лицомъ?- спросила Долоресъ, въ первый разъ замѣтивъ слѣды полученной имъ раны.

   Оба мальчика заговорили сразу.

   - Это пустая царапина... и то по моей винѣ,- проговорилъ торопливо Карлосъ.

   - Это я случайно поранилъ его своей рапирой. Мнѣ такъ жаль,- сказалъ Жуанъ, положивъ руку на плечо своего брата.

   Долоресъ благоразумно оставила дальнѣйш³я внушен³я и только сказала:

   - Молодые дворяне, желающ³е быть рыцарями и военачальниками, должны не только наносить удары, но и получать ихъ. При этомъ она добавила мысленно: - Боже храни ихъ! Пусть черезъ десять или двадцать лѣтъ они также стоихъ другъ за друга какъ теперь.

  

  

   "Отъ брата Себаст³ана Гомецъ, высокопочтенному синьору Филиппу де-Санта-Мар³я, лиценц³ату богослов³я, проживающему въ Алькалѣ-де-Генарецъ, въ просторѣч³и Комилутумѣ.

   "Въ моемъ изгнан³и, среди этихъ мрачныхъ, непривѣтливыхъ горъ, я часто успокоиваю свой умъ воспоминан³ями о друзьяхъ моей юности и счастливомъ времени, проведенномъ въ залахъ ученой академ³и, гдѣ мы на зарѣ нашихъ дней вмѣстѣ слушали ученыя проповѣди благородныхъ и правовѣрныхъ грековъ, Дмитр³я Дука и Никиты Фауста, или сидѣли у ногъ почтеннаго патр³арха науки, дона Фернандо Нунецъ. Счастливы вы, другъ мой, что можете проводить свои дни въ такой пр³ятной средѣ и въ сродныхъ вамъ занят³яхъ; между тѣмъ, какъ я, несчастный, по велѣн³ю судьбы и вслѣдств³е забвен³я друзей и покровителей, долженъ довольствоваться тѣмъ, что имѣю, а не тѣмъ, чего могъ бы желать. Увы! я долженъ влачить мои дни въ неблагодарномъ занят³и, обучен³я основамъ человѣческаго знан³я тупыхъ и разсѣянныхъ дѣтей, что можно уподобить письму на водѣ или на пескѣ. Но, дабы не злоупотреблять вашей драгоцѣнной дружбой, я теперь перейду къ краткому разсказу о тѣхъ обстоятельствахъ, которыя привели меня къ моему настоящему положен³ю.

   (Тутъ достойный монахъ начинаетъ далеко не кратк³й разсказъ о своихъ личныхъ дѣлахъ, и такъ какъ онъ мало относится къ нашей повѣсти, то его можно выпустить безъ всякаго для нея ущерба).

   "Въ этой пустынѣ, какъ справедливо можно ее назвать (продолжаетъ онъ), тѣлесная пища также жалка, какъ и пища духовная. Увы! гдѣ ты золотое вино Хереса, этотъ янтарный нектаръ, которымъ мы, бывало, поддерживали упадокъ нашего духа! Я не говорю уже о нашихъ умѣренныхъ обѣдахъ: красная муллена, сочные пастеты, восхитительная эстрамадурская ветчина, смачная оллаподрида {Ollapodrida - нац³ональное испанское кушанье въ родѣ похлебки.}. Говядина тутъ въ рѣдкость; телятину никогда не увидишь. Наша олла приготовляется изъ тощаго барана (если не изъ козлинаго мяса) и мы запиваемъ ее уксусомъ, называемымъ здѣсь виномъ, затѣмъ слѣдуетъ нѣсколько плохихъ фигъ или жареныхъ каштановъ и коз³й сыръ, столь же твердый, какъ и головы мужиковъ, которые его дѣлаютъ. Теперь я вполнѣ позналъ справедливость пословицы: "Дурная стряпуха - неудобная родня". И какъ бы боченокъ хересу,- еслибъ, благодаря добротѣ моего щедраго друга, онъ могъ попасть въ эти отдаленныя горы,- способствовалъ къ улучшен³ю моего питан³я и, вѣроятно, въ поддержкѣ моихъ дней. Хозяйка здѣсь пожилая, строгая дуэнья, управляетъ всѣмъ въ этихъ старыхъ развалинахъ, изобилующихъ только одной бѣдностью и гордостью. Она изъ Астур³и и пр³ѣхала въ свитѣ бѣдной, покойной графини. Подобно всѣмъ своимъ соотечественникамъ, среди которыхъ каждый пастухъ считаетъ себя благороднымъ, она страшно горда, но слѣдуетъ сказать по справедливости, что она чрезвычайно дѣятельная и экономная хозяйка.

   "Но перехожу въ предметамъ большей важности. Я предполагаю, что моему другу уже отчасти знакома грустная истор³я семейства моихъ воспитанниковъ. Вы припомните ту мрачную тѣнь, подобную солнечному затмен³ю, которая упала темнымъ пятномъ на имя и судьбы графа де-Нуэра, блестящаго воина и любимаго царедворца его императорскаго величества. Ходили слухи объ измѣнѣ, я не знаю хорошенько въ чемъ, но люди говорили, что онъ даже покушался на жизнь великаго императора, своего друга и покровителя. Полагаютъ, что императоръ (да продлитъ Богъ его дни) не забылъ о милосерд³и въ своемъ праведномъ гнѣвѣ и, наказывая преступлен³е, пощадилъ честь своего неблагодарнаго слуги. Во всякомъ случаѣ, въ свѣтѣ было извѣстно только, что графъ принялъ командован³е войскомъ въ Инд³и и отправился туда на кораблѣ прямо изъ Нидерландовъ, куда потребовалъ его императоръ, не возвращаясь въ Испан³ю. Ходятъ слухи, что, дабы спасти голову отъ плахи и честь отъ позора, онъ отписалъ всѣ свои громадныя владѣн³я императору и святой церкви, оставивъ только жалк³й остатокь своей семьѣ. Черезъ годъ послѣ того было объявлено о его смерти въ битвѣ съ Арауканскими дикарями и, если я не ошибаюсь, его величество былъ настолько милостивъ, что повелѣлъ отслужить мессы о спасен³и его души. Но въ то же время ходила тайная молва о болѣе ужасномъ концѣ этой истор³и. Говорили, что по открыт³и измѣны, равно отчаяваясь какъ въ земномъ, такъ и въ небесномъ милосерд³и, онъ погибъ ужасною смертью отъ собственной руки. Ради его семьи были приняты всѣ мѣры, чтобы замять это дѣло, о которомъ врядъ ли что всплыветъ наружу. Можетъ быть я виновенъ въ томъ, что изложилъ все это на бумагѣ. Но пусть уже разъ написанное остается. Съ вами, мой достойный и уважаемый другъ, я не попадусь въ бѣду.

   "Юноши, обучен³е которыхъ выпало мнѣ на долю, не лишены дарован³й; но старш³й изъ нихъ, донъ Жуанъ, лѣнивъ и дерзокъ, и вообще такого вспыльчиваго нрава, что не выноситъ никакого наказан³я. Младш³й, донъ Карлосъ, болѣе мягкаго темперамента, и успѣвалъ бы въ наукахъ, еслибъ только его негодный братъ постоянно не подбивалъ его на шалости. Донъ Мануэль-Альварецъ, ихъ дядя и опекунъ, умный, свѣтск³й человѣкъ, навѣрное предназначаетъ его къ духовной карьерѣ. Но я только молю Бога, чтобы онъ не попалъ въ миноритск³е монахи, потому что знаю изъ собственнаго опыта, какъ тяжела ихъ жизнь.

   "Въ заключен³е, прошу васъ, мой уважаемый другъ, по прочтен³и предать пламени это письмо. Молю нашу Владычицу и блаженнаго св. Луку, въ канунъ дня котораго я пишу, да сохранятъ они васъ въ добромъ здрав³и.- Вашъ недостойный братъ Себаст³анъ".

   И такъ всѣ шепотомъ, покачивая головой, или съ сожалѣн³емъ въ голосѣ говорили объ этомъ человѣкѣ, о которомъ и собственные его дѣти ничего не знали (и это было въ ихъ счастью), кромѣ нѣсколькихъ начертанныхъ его рукою словъ, звучавшихъ радостью.

  

  

   Донъ Мануэль-Альварецъ въ течен³е нѣсколькихъ дней оставался въ Нуэрѣ, какъ называли полуразрушенный замокъ въ С³ерра-Моренѣ. Долоресъ за это время вынесла много мукъ, въ своихъ старан³яхъ доставить необходимыя удобства не только самому важному и требовательному гостю, но и привезенной имъ многочисленной свитѣ, въ числѣ которой, кромѣ четырехъ слугъ, состоявшихъ при немъ, было двадцать человѣкъ вооруженныхъ всадниковъ;- вѣроятно въ виду небезопаснаго путешеств³я по этой дикой странѣ. Донъ-Мануэль, равно какъ и его свита, врядъ ли находилъ особое удовольств³е въ пребыван³и здѣсь, но онъ считалъ долгомъ иногда посѣщать имѣн³е осиротѣлыхъ племянниковъ, чтобы убѣдиться, что оно находится въ порядкѣ. Можетъ быть изъ всѣхъ собравшихся здѣсь только одинъ, достойный братъ Себаст³анъ, чувствовалъ себя довольнымъ. Это былъ добродушный, любивш³й хорошо пожить монахъ, лучше образованный и воспитанный чѣмъ большинство членовъ его ордена; онъ любилъ хорошо поѣсть, выпить и поболтать; питалъ склонность къ легкой литературѣ и былъ врагомъ всякаго личнаго безпокойства. Онъ былъ доволенъ улучшенной ѣдой въ замкѣ, по случаю пр³ѣзда дона Мануэля; кромѣ того онъ успокоился въ своихъ естественныхъ опасен³яхъ, что опекунъ его воспитанниковъ останется недоволенъ ихъ успѣхами. Онъ скоро увидѣлъ, что донъ Мануэль вовсе не гнался за тѣмъ, чтобы сдѣлать ученыхъ изъ своихъ племянниковъ: онъ только желалъ, чтобы черезъ два или три года они были подготовлены для поступлен³я въ университеты,- Комилутума, или Саламанки, гдѣ они должны были оставаться до тѣхъ поръ, пока не будутъ устроены въ арм³и или церкви.

   Что касается до Жуана и Карлоса, то дѣтск³й инстинитъ говорилъ имъ, что дядя не питалъ къ нимъ особенной нѣжности. Жуанъ очень боялся,- что оказалось совершенно напраснымъ,- подробнаго допроса о его успѣхахъ; между тѣмъ Карлосъ, повидимому трепетавш³й передъ дядей, въ глубинѣ души почувствовалъ къ нему презрѣн³е, потому что тотъ не зналъ по латыни и не могъ повторить балладъ Сида.

   На трет³й день своего посѣщен³я, въ полдень послѣ обѣда, донъ Мануэль съ торжественнымъ видомъ занялъ мѣсто въ большомъ рѣзномъ креслѣ, стоявшемъ на эстрадѣ въ концѣ залы и позвалъ къ себѣ племянниковъ. Онъ былъ высок³й, сухощавый человѣкъ, съ узкимъ лбомъ, тонкими губами и остроконечной бородой. На немъ былъ костюмъ изъ тонкаго гранатоваго цвѣта сукна, отдѣланный бархатомъ; все въ немъ было богато, красиво и въ хорошемъ вкусѣ, но безъ роскоши. У него была сановитая манера, можетъ быть нѣсколько напыщенная, какъ у человѣка, желающаго произвести впечатлѣн³е, и это ему удавалось, судя по его успѣху въ жизни.

   Сперва онъ обратился къ Жуану серьезнымъ тономъ, напомнивъ ему, что, благодаря неблагоразум³ю его отца, у него ничего не оставалось, кромѣ этого полуразрушеннаго замка съ небольшимъ клочкомъ каменистой земли; причемъ глаза мальчика заблестѣли, онъ крѣпко сжалъ губы и пожалъ плечами. Послѣ того донъ Мануэль сталъ распространяться о благородной военной карьерѣ, представляющей вѣрный путь къ славѣ и богатству. Эти слова произвели болѣе пр³ятное впечатлѣн³е на племянника, и поднявъ глаза онъ быстро проговорилъ: "Синьоръ дядя, я радъ быть солдатомъ, подобно моимъ предкамъ".

   - Хорошо сказано. И когда ты выростешь, я употреблю все мое вл³ян³е, чтобы ты получилъ хорошее назначен³е въ арм³и его императорскаго величества, я надѣюсь, что ты поддержишь честь твоего древняго имени.

   - Въ этомъ вы можете быть увѣрены,- сказалъ съ чувствомъ Жуанъ.

   Послѣ того онъ поднялъ голову и быстро добавилъ:

   - Кромѣ своего имени Жауна, отецъ далъ мнѣ еще имя Родриго, которое носилъ Сидъ Д³азъ, Кампеадоръ, намѣреваясь конечно...

   - Молчи, мальчикъ! - прервалъ донъ Мануэль своего племянника на этихъ, сказанныхъ отъ чистаго сердца, словахъ, также мало думая объ этомъ, какъ крестьянинъ, раздавивш³й ногою свѣтляка.- Никогда тебя не думали называть въ честь Сида и его пустыхъ басенъ. Отецъ, конечно, далъ тебѣ имя одного изъ своихъ безумныхъ товарищей, и чѣмъ меньше говорить объ этомъ, тѣмъ лучше.

   - Друзья моего отца должны быть хорош³е и благородные люди,- гордо отвѣчалъ Жуанъ, почти вызывающимъ тономъ.

   - Юноша,- сказалъ строго донъ Мануэль, поднявъ брови, какъ бы удивленный его смѣлостью,- ты долженъ научиться держать себя скромно и вѣжливо въ присутств³и старшихъ. - Послѣ того онъ съ гордымъ видомъ отвернулся отъ него и обратился съ слѣдующими словами къ Карлосу: - Я съ удовольств³емъ слышалъ, племянникъ, о твоихъ успѣхахъ. Братъ Себаст³анъ говоритъ, что у тебя воспр³имчивый умъ и хорошая память. Кромѣ того, если я не ошибаюсь, удары мечемъ не въ твоемъ вкусѣ, какъ у твоего брата. Служен³е святой Матери церкви подойдеть тебѣ, какъ хорошо сшитая перчатка; и я долженъ сказать тебѣ, мальчикъ, и ты уже достаточно великъ, чтобы понять меня, что это отличная служба. Духовные хорошо ѣдятъ и пьютъ хорошо... духовные спятъ мягко; они проводятъ время, перебирая золото, которое друг³е добываютъ своею кровью и потомъ. Для тѣхъ, у кого есть поддержка въ верху и которые хорошо тасуютъ свои карты, всегда найдутся жирные приходы и пребенды, а кто знаетъ... можетъ и епископства въ концѣ концовъ, съ ежегоднымъ доходомъ, по крайней мѣрѣ, въ десять тысячъ золотыхъ дукатовъ, которые можно сберечь или прожить, или дать въ займы, какъ лучше понравится.

   - Десять тысячъ дукатовъ,- воскликнулъ Карлосъ, который все время смотрѣлъ удивленными глазами въ лицо своего дяди, едва вѣря тому, что слышалъ.

   - Да, мой сынъ; это самое меньшее. Арх³епископъ севильск³й получаетъ каждый годъ болѣе шестидесяти тысячъ.

   - Десять тысячъ дукатовъ! - повторилъ шепотомъ совсѣмъ ошеломленный Карлосъ. - На это можно снарядить корабль.

   - Да,- сказалъ донъ Мануэль, весьма довольный смѣтливостью въ денежныхъ дѣлахъ, столь рано обнаруживаемой его племянникомъ.- Это прекрасная мысль, мой сынъ. Хорош³й, зафрахтованный въ Ивгд³ю корабль, съ надлежащимъ грузомъ, вернетъ тебѣ твои дукаты хорошо расдушенными {Съ хорошими процентами.}. Потому что корабль все плыветъ впередъ, пока ты спишь. Не даромъ говоритъ пословица: пусть лѣнивый купитъ корабль, или возьметъ себѣ жену. Я замѣчаю, что ты сметливый юноша. Что же ты думаешь насчетъ церкви?

   Карлосъ былъ еще слишкомъ ребенокь, и потому онъ отвѣчалъ только: - Если вы желаете, синьоръ дядя, то я готовъ съ охотою.

   Такимъ образомъ будущая судьба Жуана и Карлоса была рѣшена; причемъ, вопреки обычаю времени, еще были приняты во вниман³е ихъ вкусы и способности.

   Когда братья остались наединѣ, Жуанъ сказалъ: - Вѣроятно Долоресъ молила за насъ Богоматерь. Я ничего не желаю лучшаго, какъ назначен³е въ арм³ю. Я навѣрное совершу какой нибудь подвигь, напримѣръ какъ Альфонсъ Вивесъ, взявш³й въ плѣнъ герцога Савсонскаго; я добьюсь славы и повышен³я, и потомъ явлюсь къ дядѣ и буду просить руки донны Беатрисы, находящейся подъ его опекой.

   - А я... если я поступлю въ церковь, мнѣ никогда нельзя будетъ жениться,- сказалъ печальнымъ тономъ Карлосъ, смутно сознавая, что его брату выпало на долю нѣчто такое, чего ему никогда не достигнуть.

   - Конечно нѣтъ; да на что тебѣ.

   - И не надо,- сказалъ съ увѣренностью двѣнадцатилѣтн³й мальчикъ. - Ты всегда у меня останешься, Жуанъ. И я буду копить все то золото, которое, по словамъ дяди, такъ легко достается духовнымъ, чтобы купить потомъ корабль.

   - Я буду также копить, и мы когда нибудь вмѣстѣ отправимся. Я буду капитаномъ судна, а ты попомъ, Карлосъ.

   - Но неужто духовные такъ быстро богатѣютъ? Нашъ деревенск³й попъ долженъ быть очень бѣденъ, потому что, какъ говорилъ мнѣ Д³его, онъ взялъ плащъ у стараго Педро, когда тотъ не могъ уплатить за похороны своей жены.

   - Онъ долженъ стыдиться, старый коршунъ. У насъ съ тобою, Карлосъ, по полъ-дукату; выкупимъ его назадъ.

   - Отъ всей души. Какъ обрадуется старикъ!

   - Попъ не столько бѣденъ, какъ жаденъ,- сказалъ Жуанъ.- Но какой бы онъ тамъ ни былъ, и думать нечего, чтобы ты сдѣлался нищенствующимъ монахомъ. Только простолюдиновъ назначаютъ деревенскими попами. Ты получишь какое нибудь хорошее мѣсто, старан³ями дяди. А онъ съумѣетъ пристроить тебя, потому что ловко устроилъ свои собственныя дѣла.

   - Отчего онъ богатъ, тогда какъ мы бѣдны, Жуанъ? Откуда онъ добылъ свои деньги?

   - Святые знаютъ про то. Онъ на правительственной службѣ, кажется по части налоговъ, онъ скупаетъ ихъ, а потомъ опять продаетъ.

   - Да, онъ одинъ изъ тѣхъ, къ рукамъ которыхъ пристаетъ часть масла, когда имъ достается его мѣрить. Нашъ отецъ должно быть совсѣмъ не походилъ на него.

   - Да,- сказалъ Жуанъ.- Так³я богатства, какъ у него, добытыя мечемъ и правой рукой, стоитъ имѣть. И стоило бы увидѣть ихъ; неправда ли?

   И такъ эти дѣти мечтали о будущемъ, которое ничего не имѣло общаго съ ихъ грезами.

   Казалось вѣроятнымъ только одно - этотъ бравый, прямодушный мальчикъ, никогда въ жизнь свою никого намѣренно не обидѣвш³й и готовый раздѣлить съ бѣдняками свою послѣднюю монету, въ концѣ концовъ будетъ обращенъ въ одного изъ тѣхъ звѣрскихъ солдатъ, которые истребляли поголовно цѣлыя племена мирныхъ индѣйцевъ и сравнивали съ землею фламандск³е города, посреди ужасовъ, отъ которыхъ и теперь еще дѣлается страшно. А еще хуже того,- это невинное, прелестное дитя, стоящее около него, подпадетъ вл³ян³ю такой системы воспитан³я, которое убьетъ въ немъ всякое чувство правды, развратитъ всѣ его нравственныя наклонности и сдѣлаетъ недоступнымъ всякое естественное, здоровое наслажден³е жизнью, въ замѣнъ котораго ему будетъ предоставленъ легк³й доступъ во всему унизительному и порочному. Она разовьетъ властолюб³е въ сильной натурѣ, алчность - въ слабой, и одинаково, какъ въ той, такъ и другой - неправду, лукавство и жестокость.

  

  

   Мало такихъ людей, у которыхъ семь лѣтъ жизни проходятъ безъ событ³й. Но, во всякомъ случаѣ, тѣ годы, когда дѣти превращаются въ взрослыхъ, должны имѣть особенное значен³е. Три года изъ этихъ важныхъ семи лѣтъ Жуанъ и Карлосъ Альварецъ провели среди горъ родного дома, остальные четыре - въ университетѣ Алькала или Комилутумѣ.

   Университетсвое образован³е было необходимо для младшаго брата, предназначавшагося въ церковь. И если старшему, которому предстояла военная карьера, пришлось раздѣлить съ нимъ такое преимущество, то это случилось по стечен³ю обстоятельствъ. Его опекунъ, донъ Мануэль Альварецъ, хотя корыстный свѣтск³й человѣкъ, все же сохранилъ нѣкоторое уважен³е къ памяти брата, который въ послѣднемъ своемъ завѣщан³и просилъ его "позаботиться о воспитан³и его мальчика". Къ тому же было жаль оставить этого пылкаго юношу въ течен³е еще нѣсколькихъ лѣтъ, прежде чѣмъ онъ могъ получить назначен³е въ арм³и, въ томительномъ одиночествѣ горнаго замка, въ обществѣ одной Долоресъ и Д³его, съ нѣсколькими борзыми собаками. Онъ рѣшился дать ему возможность испытать свои силы въ Алькалѣ, гдѣ онъ могъ развлекаться какъ съумѣетъ, не стѣсненный усиленными занят³ями и съ однимъ только строго внушеннымъ ограничен³емъ - не дѣлать долговъ.

   Пребыван³е въ университетѣ осталось не безъ пользы для него, хотя онъ и не былъ увѣнчанъ академическими лаврами и не получилъ ученой степени. Братъ Себаст³анъ выучилъ его читать и писать и даже успѣлъ пройти съ нимъ латинскую грамматику, впослѣдств³и почти совершенно вылетѣвшую изъ головы его ученика. Понудить его въ усвоен³ю большихъ знан³й потребовало бы со стороны учителя извѣстной строгости, столь обычной тогда, на которую, однако, по благоразум³ю или изъ боязни, братъ Себаст³анъ не рѣшался,- ему и въ голову не приходило заинтересовать своего ученика въ его занят³яхъ. Въ Алькалѣ, однако, въ немъ пробудился такой интересъ. Онъ, правда, относился безучастно къ обычному схоластическому курсу, но зато нашелъ въ упиверситетской библ³отекѣ почти всѣ книги, написанныя на родномъ языкѣ, а то было время процвѣтан³я испанской литературы. Начиная съ поэмъ и романовъ, касавшихся истор³и его страны, онъ перечелъ все, что только попадалось,- поэз³ю, истор³ю, романы, науки,- не гнушаясь ничѣмъ, кромѣ развѣ одного богослов³я. Онъ изучалъ съ особымъ вниман³емъ всѣ сочинен³я, касавш³яся новаго свѣта, который онъ надѣялся увидѣть. Онъ посѣщалъ лекц³и по этому предмету и даже познакомился настолько съ латинскимъ языкомъ, чтобы получить тѣ интересовавш³я его свѣдѣн³я, которыхъ онъ не находилъ въ испанскихъ сочинен³яхъ.

   Такимъ образомъ, послѣ четырехлѣтняго пребыван³я въ университетѣ, онъ пр³обрѣлъ не мало полезныхъ, хотя и не систематическихъ знан³й; кромѣ того, онъ выучился выражаться, какъ словесно, такъ и письменно, на чистѣйшемъ кастильскомъ языкѣ, полномъ силы и выразительности.

   Шестнадцатое столѣт³е даетъ намъ много примѣровъ таккихъ людей, и между ними было не мало испанцевъ, военныхъ по ремеслу, но обладавшихъ развитымъ и образованнымъ умомъ, которые также искусно владѣли перомъ, какъ и мечемъ, и могли не только совершать славные подвиги, но и описывать ихъ съ большимъ талантомъ.

   Жуанъ пользовался любовью своихъ товарищей, потому что его гордость не имѣла въ себѣ ничего вызывающаго и его вспыльчивый характеръ не мало смягчался его великодушной натурой. Во время своего пребыван³я въ Алькалѣ ему пришлось драться на трехъ дуэляхъ; изъ нихъ одна - со студентомъ, пазвавшимъ его брата "Донной Карлоттой". Поводомъ другой была болѣе серьезная причина - оскорблен³е памяти его отца. Онъ также побилъ хлыстомъ другого товарища, который по своему происхожден³ю, какъ ему казалось, не заслуживалъ чести драться съ нимъ на шпагахъ,- только за его замѣчан³е, когда Карлосъ отбилъ у него призъ, что "донъ Карлосъ соединяетъ талантъ съ трудолюб³емъ, что необходимо тому, кто самъ устраиваетъ свою будущность". Но вскорѣ послѣ того, когда этому же студенту, по его бѣдности, грозило исключен³е изъ университета, Жуанъ тайкомъ прокрался въ его отсутств³е къ нему въ комнату и положилъ четыре дуката (въ которыхъ и самъ нуждался) между страницъ его молитвенника.

   Съ большимъ наружнымъ успѣхомъ, хотя и не обѣщавшая хорошаго въ будущемъ, проходила университская жизнь его брата, Карлоса. Непроизводительно тратилъ онъ свѣж³я силы своего молодого ума надъ тяжелыми томами схолостическаго богослов³я, представлявшими въ сущности только плохую метафизику. Изучен³е церковной казуистики было еще хуже, потому что тутъ уже было прямое развращен³е ума. Плохо идти тяжелымъ путемъ, который не приводитъ никуда; но еще хуже, когда этотъ путь представляетъ собою сплошную грязь, на каждомъ шагу пристающую къ ногамъ путника.

   Къ его счастью, а можетъ и на его бѣду, донъ Карлосъ представлялъ для своихъ преподавателей удивительный сырой матер³алъ, изъ котораго можно было выработать будущаго выдающагося, даже великаго церковнаго дѣятеля. Онъ явился къ нимъ невиннымъ, правдивымъ, одареннымъ любящимъ сердцемъ мальчикомъ. У него были способности; острый воспр³имчивый умъ, благодаря которому онъ легко пробирался чрезъ запутанныя дебри схоластики. И нужно отдать справедливость его наставникамъ, развившимъ до необычайной остроты это умственное оруж³е, которое подобно знаменитому мечу Саладина могло однимъ ударомъ разсѣкать самую тонкую газовую ткань. Каково только было вести борьбу при помощи одного этого оруж³я съ чудовищемь, охранявшимъ золотыя яблоки правды? Но это было празднымъ вопросомъ; потому что правда представлялась этимъ воспитателямъ какою-то роскошью, о которой Карлосъ не долженъ былъ и думать. Не искан³е правды, а того, что лучше для церкви, для него, для его семейства,- вотъ что ставилось передъ нимъ какъ цѣль жизни.

   Онъ обладалъ воображен³емъ, изобрѣтательностью и находчивостью. Все это были прекрасныя сами по себѣ качества; но онѣ являлись крайне опасными, когда въ соединен³и съ ними было притуплено всякое сознан³е правды. Карлосъ былъ робокъ, подобно большинству впечатлительныхъ, рефлективныхъ натуръ, а также можетъ быть и по физической слабости. И въ эти грубыя времена церковь представляла собою единственную карьеру гдѣ робк³й человѣкъ не только могъ избѣжать позора, но и достигнуть почестей. На службѣ ея, недостатокъ мужества болѣе чѣмъ вознаграждался умственными силами. Не покидая своей кельи или капеллы, не подвергая опасности свою жизнъ, служитель ея могъ достигнуть всякихъ почестей, славы и богатства, конечно при соблюден³и одного услов³я, чтобы его болѣе развитой умъ могъ руководить грубыми вооруженными мечемъ руками, или (что было еще лучше) повелѣвавшею ими коронованною головою.

   Въ этомъ самомъ университетѣ могла быть небольшая группа студентовъ (и так³е дѣйствительно тамъ были нѣсколько лѣтъ раньше), задававшихся другими цѣлями, и которые занимались пр³обрѣтен³емъ другого рода знан³й. Но "библистовъ", какъ ихъ называли, было въ это время немного и они скрывались въ массѣ; такъ что Карлосу, во все время пребыван³я въ университетѣ, ни разу не пришлось столкнуться съ кѣмъ либо изъ нихъ. Изучен³е еврейскаго, и даже греческаго языка, въ это время не поощрялось; по распространенному между испанскими католиками понят³ю съ ними соединялось представлен³е о зловредной "ереси". Карлосу въ голову не приходило выйти изъ намѣченной для него колеи, по которой онъ шелъ съ такимъ успѣхомъ, оставляя за собою почти всѣхъ своихъ товарищей.

   Но Жуанъ и Карлосъ не забывали своей старой мечты; хотя подъ вл³ян³емъ расширившагося круга знан³й, она измѣнилась въ своихъ подробностяхъ. По крайней мѣрѣ Карлосъ уже не былъ такъ увѣренъ въ существован³и Эль-Дорадо; хотя его, какъ и его брата, не покидала твердая рѣшимость проникнуть тайну, скрывавшую судьбу ихъ отца и розыскать его живого или мертваго. Любовь и довѣр³е, существовавшее между братьями, только усилились съ годами и представляли собою самое трогательное зрѣлище.

   Ихъ однообразная жизнь изрѣдка прерывалась только праздничными поѣздками въ Севилью, которыя не оставались безъ послѣдств³й.

   Наступило лѣто 1556 г. Велик³й Карлъ, бывш³й недавно повелителемъ Герман³и и королемь, снялъ съ себя тяжелое бреня правлен³я и собирался въ пр³ятное уединен³е монастыря св. Юста, для умерщвлен³я плоти и приготовлен³я къ близившемуся концу, какъ думало большинство его подданныхъ; но въ дѣйствительности,- чтобы пить, ѣсть и веселиться, на сколько еще позволяли его изможженные - духъ и тѣло. Въ это время нашъ молодой Жуанъ, полный надеждъ и силъ, съ открывавшимся передъ нимъ цѣлымъ м³ромъ, получилъ наконецъ давно ожидаемое назначен³е въ арм³и новаго испанскаго короля, Филиппа II.

   Братья только что кончили свой скромный обѣдъ, въ довольно красивой комнатѣ, занимаемой ими въ Алькалѣ. Жуанъ отодвинулъ отъ себя кубокъ, который только что хотѣлъ наполнить Карлосъ, и въ задумчивости игралъ съ дынною коркою.

   - Карлосъ,- сказалъ онъ, не подымая глазъ,- помни то, объ чемъ мы говорили,- потомъ онъ прибавилъ едва слышнымъ, полнымъ чувства голосомъ,- и тогда да не забудетъ тебя Богъ.