Гарин-Михайловский Николай Георгиевич - Корейские сказки

денег и нарядов.

   Накануне одного Нового года дети так пристали к нему с новыми костюмами, что несчастный отец, как был, выскочил из дому и решил больше домой никогда не возвращаться.

   Попросту он решил лишить себя жизни, а так как была особенно холодная зима, то и пошел он в горы, чтобы там замерзнуть.

   Но хотя и хотел он умереть, однако выбрал себе место, укрытое горами, и, сев там, ждал смерти.

   Немного погодя видит он, что идут две женщины: одна молодая, богато одетая, другая ее раба.

   Женщины, проходя, поздоровались с ним, и богато одетая спросила его, что он здесь делает в такой холод?

   Ним откровенно признался, зачем он пришел сюда.

   - Из-за этого не стоит умирать,- сказала молодая женщина,- пойдем со мной, и я тебе охотно помогу.

   Он пошел за ней, и они пришли в И-чжоу в очень богатую фанзу.

   Молодая женщина дала ему денег, материи, чумизы и просила навещать ее, но раньше, чем войти, всегда стучаться в дверь.

   Счастливый Ним принес детям своим обновы, еду и деньги. И Новый год прошел для всех его детей так же весело, как и для всех тех, у кого были чумиза, одежда и деньги.

   Ним стал ходить к молодой женщине, и скоро они полюбили друг друга и решили обвенчаться.

   Однажды вечером, когда Ним вышел из своего дома, чтобы идти к своей невесте, вдруг в темноте перед ним вырос громадный, до неба, дух.

   - Я твой дед,- сказал дух,- и явился, чтобы предупредить тебя: та, которую ты любишь, не женщина, а тысяченожка. Если хочешь в этом убедиться, пойди, отвори дверь, и ты увидишь не свою возлюбленную, а тысяченожку.

   И дух исчез.

   Ним не знал, что ему делать, и в конце концов решил послушаться деда. Но, когда он подошел к двери, ему жаль стало тысяченожку, и, прежде чем войти, он постучался.

   Когда он вошел, молодая женщина поклонилась ему до земли и сказала:

   - Я теперь вижу, что ты меня любишь, и я тоже буду тебе верной женой. Я знаю все. К тебе являлся твой дед. Это не дед твой, а мой враг - змей, курей - мой бывший муж. Кому-нибудь из нас суждено было в этот вечер сделаться человеком. Время назначено было как раз то, когда ты постучал в мою дверь.

   Если бы ты заглянул, я осталась бы еще на тысячу лет тысяченожкой, а курей превратился бы в человека.

   Вскоре они сыграли веселую свадьбу и зажили, любя друг друга.

   Бывшая тысяченожка принесла громадное счастье всему роду своего мужа. И хотя с тех пор прошла не одна тысяча лет, а и до сих пор фамилия Ним-куак-сан самая богатая в И-чжоу.

  

  

   Жил-был в провинции Хандиенго один добрый человек по имени Цу-ирени.

   У всякого человека есть своя слабость, и у Цу-ирени была: он спал и видел, как бы ему попасть куда-нибудь губернатором.

   В то время должности в Сеуле давались уже не за знания, а за деньги.

   У Цу был один знакомый мошенник-министр, которому Цу перетаскал все свое состояние.

   Министр все обещал ему место, говоря:

   - Губернатор - это большая должность, надо еще денег.

   Отправился Цу еще раз домой и на этот раз, распродав все, сколотил еще триста лан и пошел в Сеул.

   По дороге, в гостинице, он познакомился с двумя путниками: мужем и женой. Жена с часу на час должна была родить и действительно в ту же ночь родила дочь. Но у родителей новорожденной не было даже денег за тот стол с едой, который подается матери.

   Тогда Цу отдал им свои деньги и сказал:

   - Я уже старик, одинок,- на что мне мое губернаторство. Вы же люди молодые, перед вами вся жизнь впереди. Может быть, мои деньги принесут вам счастье.

   Муж и жена поблагодарили Цу, и он ушел к себе домой.

   Прошло семнадцать лет, Цу было уже восемьдесят лет, и он давно уже был нищий, но не унывал и перед смертью решил еще раз посмотреть на Сеул.

   - Не все ли равно, где просить милостыню,- говорил он, смеясь, своим соседям.

   Соседи слушали и качали головой: так человек растратил состояние, которого хватило бы на два века другому, и ничего не сделал.

   Когда Цу пришел в Сеул и просил милостыню, его увидел предсказатель тестя короля (поунгуни) и сказал:

   - Вот человек, который получит сегодня все двенадцать должностей, вплоть до последней, и больше того.

   Придя к Поунгуни, предсказатель на вопрос, что ждет его сегодня, посмотрел в лицо и сказал:

   - Большая радость.

   Но Поунгуни был не в духе и сказал:

   - Все должности я имею, я тесть короля, каких радостей я могу еще ждать? Не королем же меня сделают. Что нового?

   - Сегодня,- сказал предсказатель,- я встретил нищего старика, по лицу которого я прочел, что он получит сегодня все двенадцать должностей и больше того.

   - Ты смеешься надо мной?

   - Смею ли я?

   - Хорошо, но если этот нищий и завтра останется таким же нищим, то у тебя будет отрублена голова. Пойди и приведи мне этого нищего.

   "Вот на свою голову сказал",- подумал предсказатель и пошел за нищим.

   Когда привели старика нищего, все вышли на него посмотреть, в том числе и жена тестя короля.

   - Говорил тебе мой предсказатель, что ты получишь сегодня все двенадцать должностей и больше того? Как это может случиться?

   - Не знаю, что будет, а знаю, что было,- ответил нищий,- а было то, что я сегодня еще ничего не ел.

   - Накормите его,- сказал тесть короля и ушел.

   - Я когда-то где-то слыхала этот голос, веселый, насмешливый,- сказала жена.

   - Вот что, старик, мы тебя накормим, но с тем, чтобы ты рассказал нам обо всех своих добрых делах.

   - Мои добрые дела не займут много времени, и все они не стоят одной чашки чумизы. Да и было-то всего одно, когда однажды я помог двум бедным людям.

   - У этих бедных людей,- спросила жена тестя короля,- родилась дочь, и у них не было даже заплатить за стол с едой для матери новорожденной?

   - Да, это так было.

   - Эти люди были мы,- сказала тогда жена тестя короля,- а дочь наша теперь жена короля. С тех пор я не переставала молить небо о встрече с тобой, чтобы при жизни еще поблагодарить того, кто помог нам в трудную минуту.

   И жена тестя короля упала перед стариком на пол. Затем позвали тестя короля и, узнав, кто перед ним, и тесть поклонился старику в ноги. Мать пошла к дочери и сказала:

   - Хочешь видеть твоего второго отца, о котором я тебе не раз говорила: он у нас.

   Дочь рассказала своему мужу королю, и король пошел смотреть на старика.

   - Так как один отец у нас есть, то назовем этого старика дядей,- звание, как известно, превышающее все двенадцать государственных должностей.

   А предсказатель тестя короля вошел в такую славу, что скоро составил себе состояние, равное королевскому.

  

  

   Нян и Тори-си умерли, когда им обоим только что минуло по шестнадцати лет.

   Телесные души обоих после смерти явились к начальнику ада, Тибуану.

   В ожидании очереди юноша и девушка познакомились и разговорились между собой.

   Когда же пришла их очередь, по справке оказалось, что душу молодого человека, Нян, вызвали по ошибке: нужно было вызвать Няна из И-чжоу, а вызвали Няна из Уи-вена.

   - Ну, иди назад,- сказал молодому человеку Ти-буан.

   - Мне скучно идти одному,- стал просить молодой человек,- нельзя ли мне возвратиться на землю с этой девушкой?

   - Нет, нельзя, потому что она очередная.

   Но молодой человек очень просил и наконец заявил, что без нее и он не хочет возвращаться на землю.

   Он говорил:

   - Я человек бедный, мне надо жениться, а на какие деньги я женюсь и кто за меня, бедняка, пойдет на земле? Там богатый ищет богатого, и только здесь все равны и не надо денег.

   Просьба юноши была так горяча, что тронула Ти-буана.

   - Я не могу менять, что занесено раз навсегда в книгу судеб, и мне неоткуда для этой девушки достать новой жизни. Но вот что я могу тебе предложить: по книгам судеб тебе назначено жить до шестидесяти восьми лет,- отдели сколько хочешь этой девушке и бери ее.

   Нян остальную свою жизнь разделил ровно пополам,- одну половину себе взял, другую отдал девушке.

   - Идите за этой собачкой,- сказал им тогда Ти-буан.

   - Сперва мы сделаем метку,- сказал Нян.

   И оба они друг у друга на спине написали свои имена.

   Затем они пошли за собачкой, и когда та, дойдя до реки, бросилась в нее, и они бросились, и сразу души их очутились в их телах.

   Тогда оба рассказали, что с ними случилось в аду.

   Отец девушки думал при жизни ее выдать ее замуж за своего приятеля и теперь, когда дочь возвратилась, сделал вид, что не верит сказанному ею, что надпись на ее спине сделала ее подруга, и торопил с задуманной раньше свадьбой.

   Но в день свадьбы пришел Нян, и девушка сказала:

   - Вот мой муж.

   Нян снял тогда свою кофту, и все прочли на его спине имя Тори-си, но отец Тори-си продолжал упрямиться.

   - Ни небо, ни ад не смеют нарушить родительскую волю,- говорил он.

   Тогда Нян посоветовался с Тори-си и сказал:

   - Так как Тори-си не желает моей жизни, если выйдет за другого, то я беру назад свою жизнь.

   Тогда нечего было больше делать отцу, и, рассерженный, он сказал:

   - Иди от меня: ты не моя.

   Он сказал правду: Тори-си действительно не была больше его, она принадлежала Няну, и так как они знали, что им оставалось немного жить, то они нежно любили друг друга и, главное, никогда не ссорились.

   У них родилось трое детей, для которых они при жизни успели заработать довольно денег.

   Они умерли вместе в один и тот же день, час, минуту и мгновение.

   Когда путник проходит мимо их могилы, окрестные жители рассказывают ему, как жили и любили друг друга Нян и Тори-си.

   Когда хотят сказать, что двое любят друг друга, то говорят:

   - Они любят друг друга, как Нян и Тори-си.

  

  

   Это было очень давно, когда кошки еще не существовали на земле.

   Жил тогда один стрелок из лука. Он спал и видел, как попасть ему в Сеул на праздник стрелков и получить от самого императора похвальный лист и звание "дишандари". Хотя он стрелял и очень хорошо, но приходил всегда в такое волнение, что делал непростительные промахи. Тогда умные люди посоветовали ему пойти к предсказателю, прежде чем отправиться в Сеул.

   Стрелок так и сделал. Предсказатель, получив с него тысячу лан, сказал ему:

   - Пусть не переходит тебе дорогу женщина. Если же перейдет, поцелуй ее.

   Хотел еще спросить у него охотник, но на другой вопрос у него не хватило денег, и он, ограничившись одним ответом, пошел в Сеул.

   Не доходя девяти ли (три версты) до Сеула, встретилась ему женщина поразительной и оригинальной красоты. Она была сильна, стройна, имела зеленые глаза, взгляда которых охотник не мог выдержать.

   Она перешла ему дорогу, и согласно приказанию предсказателя охотник пошел за ней, чтобы поцеловать ее.

   Казалось, она шла так же тихо, как и он, однако до самого вечера он не мог догнать ее, пока она не вошла в маленькую избушку.

   Тогда и охотник вошел за ней.

   Там, в избушке, сидели отец и мать девушки.

   Стрелок поздоровался с ними и объяснил, зачем он пришел сюда.

   - Если предсказатель сказал, то так должно быть.

   Тогда вошла девушка, и стрелок поцеловал ее.

   - Сегодня поздно уже, и мы предлагаем тебе ночлег,- сказал старик.

   - Я не прочь бы и на всю жизнь здесь остаться, так как полюбил вашу дочь и хочу на ней жениться.

   - Пожалуй, женись,- сказал старик.

   Пришла ночь, и все легли спать.

   Проснулся стрелок и видит, что рядом с ним спит молодая тигрица, а подальше два старых, больших тигра.

   Охотник от страха закрыл глаза, а когда снова открыл их, то с ним рядом опять спала его жена, а подальше отец и мать ее. Стрелок подумал, что ему показалось все, и заснул опять.

   Утром, когда стрелок пошел в Сеул стрелять в цель, жена сказала ему:

   - Сегодня тебя, мой муж, ждет большое отличие. Ты попадешь во все цели, но этого мало, и сегодня ты прославишься из рода в род, пока живы люди. Помни: когда ты попадешь в последнюю цель, на дороге, на трех мулах, покажутся трое: двое на белых мулах, в белом и с белыми опахалами, а третий на пестром, с зеленым опахалом. Как увидишь, немедленно стреляй в них.

   - Как? В людей?

   Жена покачала головой:

   - Это не люди, это дикие люди,- если ты не убьешь их, они съедят всех. Когда убьешь их, разрежь грудь того, который ехал на пестром муле. В груди ты найдешь двух зверьков: никогда с ними не разлучайся,- пусть они будут тебе, как дети.

   - Если мне, то и тебе.

   - Да, конечно; прощай, мой муж возлюбленный.

   - Но зачем же ты так печально прощаешься со мной,- я скоро вернусь.

   - Я печальна потому, что одна минута разлуки с тобой все равно, что вечность.

   Как говорила жена, так все и вышло.

   Стрелок попадал во все цели, а когда спустил стрелу в последнюю, на дороге показались трое на мулах. Двое на белых, третий на пестром. Стрелок натянул свой лук трижды и трижды выпустил стрелу. Каждая попала в сердце каждого из путников.

   - Что он делает? Он стреляет в людей?

   - Идите и посмотрите, что это за люди,- сказал стрелок и пошел со всеми туда, где упали путники.

   Но велик был ужас всех, когда вместо путников увидали трех тигров: двух старых громадных,- самку и самца, и одну молодую тигрицу.

   - Какое счастье, что он убил их, иначе бы всем нам грозила смерть.

   Пока так говорили, стрелок быстро разрезал грудь молодой тигрицы и, вынув двух маленьких хорошеньких зверьков, спрятал их у себя на груди.

   В тот день стрелок получил и "дишандари" и место губернатора.

   Но напрасно он искал свою жену,- он никогда не нашел ни ее, ни родителей ее, ни избушки, и даже того места, где стояла избушка.

   Прошел год, зверьки подросли немного, когда случилась вдруг война, несчастная для Кореи.

   Тогда император назначил стрелка-губернатора главнокомандующим.

   - Но я ничего не знаю в военном деле.

   - Но ты счастлив,- иди и победи, иначе голову долой.

   - Не печалься, отец,- сказали зверьки,- ты победишь.

   На Амноке, на двух берегах ее, сошлись войска,- неприятельское и корейское,

   В ночь перед сражением зверьки вышли в поля и леса и кликнули всех крыс и мышей:

   - Идите на ту сторону в неприятельское войско, перегрызите у них все тетивы и все луки, съешьте их провиант и обувь.

   Но войско без оружия, провианта и обуви - не войско, а толпа нищих, и стрелок-губернатор всех их на другой день забрал в плен.

   Тем и кончилась война, а губернатор сделался министром.

   Что до зверьков, то от них пошло потомство. Теперь зверьков этих везде можно встретить,- их называют кошками.

   Хотя теперешние кошки и не говорят, но, помня их происхождение, и до сих пор считают их священными животными и в память их происхождения и спасения от врагов уважают и чтут их.

  

  

   Жил-был на свете один писатель Ким. У него было два сына: старший и младший.

   В то время как младший знал уже очень много, старший, Ким-Хакки, которому уже было шестнадцать лет, не знал и первых двух знаков азбуки: ха-ныр, тен, таа, ди, что значит небо и земля. При этом небо по-корейски ха-ныр, а по-китайски тен, земля по-корейски таа, а по-китайски ди.

   Отец поэтому постоянно бил его и говорил, что он лучше убьет его, чем потерпит позор, что сын писателя останется неграмотным.

   - Но чем я виноват,- оправдывался старший сын,- я день и ночь сижу за азбукой - ничего не выходит, мой младший брат целые дни играет, а у него все идет хорошо: это от неба так дано.

   - Не от неба, а от твоей глупости,- отвечал отец и сильно бил его.

   Наконец однажды отец сказал ему:

   - Устали мои руки бить тебя, да и не хватит палок, хотя бы я вырубил весь свой лес. Убить тебя тоже не могу. Но прогнать тебя с глаз моих могу и прогоняю. Иди, куда хочешь. Научишься грамоте - приму тебя, не научишься - не приму.

   - Позволь мне остаться у тебя работником,- я трудолюбив и могу работать.

   - Не хочу.

   - Куда же я пойду?

   - Куда хочешь.

   Насилу старший сын выпросил, чтоб хоть жену его оставил отец у себя, пока он будет пытать счастья.

   - Хорошо,- сказал отец,- пусть живет себе в задней комнате, но пусть тоже не показывается мне на глаза.

   Жене же Ким-Хакки сказал:

   - Жди меня десять лет. Если через десять лет я не приду, считай меня умершим.

   Затем он зашел к своему другу и просил его в случае, если отец прогонит его жену, принять ее и кормить до его возвращения.

   Друг обещал, и Ким-Хакки пошел куда глаза глядят.

   Шел Хакки, шел и пришел в один город, где под одним окном услышал шум учившихся школьников.

   Хакки зашел в школу и рассказал учителю все о себе.

   - Это очень жалко будет, если сын такого знаменитого писателя останется неграмотным,- сказал учитель.- Я согласен взять тебя на десять лет и сделать все, что могу. Но не будь в претензии, если я о твою спину изломаю не один сноп палок.

   Хакки с радостью согласился, и учение началось.

   Между тем жена Хакки жила у тестя в задней комнате, варила себе чумизу и дни и ночи молила небо помочь ее мужу.

   Через десять лет без тринадцати дней явился к ней во сне белый старик и сказал:

   - Просьба твоя услышана небом, за свое трудолюбие муж твой получит то, о чем просишь ты, добродетельная жена.

   В ту же ночь вот что произошло с Хакки:

   - Прошло девять лет, одиннадцать месяцев и шестнадцать дней (в Корее лунный месяц двадцать девять дней),- говорил учитель Хакки,- а ты и до сих пор не выучил и первых двух слов. Вот теленок стоит рядом с тобой в стойле,- ему два года, но я уверен, что, слыша постоянно твое "ха-ныр, тен и таа, ди", и он запомнил эти слова.

   И учитель, позвав теленка, крикнул ему:

   - Ха-ныр, тен!

   И вдруг теленок поднял голову к нему.

   - Таа, ди!

   И теленок опустил голову к земле.

   - Видишь? Если теленок умнее тебя, то что я могу с тобой сделать?!

   И, избив Хакки в последний раз, учитель приказал ему оставить наутро его дом. И в эту ночь учитель пошел спать к своей семье, в первый раз после десяти лет, так как все это время он спал со своим учеником, заставляя его и по ночам заниматься.

   Избитый Хакки долго и горько плакал, пока не заснул.

   Когда он заснул, явился к нему во сне белый старик и сказал:

   - Ты Ким-Хакки?

   - Я,- отвечал Хакки.

   - Ты получишь то, чего ты так упорно добивался. Открой рот.

   Хакки открыл рот, и старик бросил туда три шарика.

   - Проглоти!

   Хакки проглотил и проснулся.

   По старой привычке он сейчас же схватился за книгу и - о, чудо! Он не только стал читать ее без запинки, но он знал все, что было в этой книге и во вс^х тех, которые находились в училище.

   Он взял в руки кисть - и еще большее чудо. Он стал писать знаки, которых не мог бы написать никто другой в Корее. Он стал составлять фразы, и смысл их стал выходить такой глубокий, как океан, и остроумный, как блеск драгоценных камней.

   Тогда закричал он:

   - Шенсан-ним, шенсан-ним (учитель, учитель)!

   Когда прибежал учитель, счастливый Хакки сказал:

   - Теперь экзаменуй меня.

   Стал учитель экзаменовать, но Хакки знал много больше учителя.

   Тогда учитель бросился на шею к ученику и поздравил его с таким успехом.

   А скромный Хакки не скрыл и рассказал, откуда явилось к нему его знание.

   После этого Хакки пошел домой и пришел ровно в тот день, когда кончилось десять лет с того времени, как ушел он из дому.

   Прежде всего он пошел к жене и после радостной встречи спросил:

   - Как обращался с тобой отец?

   - Я только раз его видела, но он, увидев меня, закричал, чтобы я ушла с его глаз. Я ушла и больше не видела его.

   - В таком случае я не пойду к нему.

   - Нет, ты должен идти, потому что отец и мать заменяют нам небо на земле. И идет ли с неба дождь, снег, светит ли солнце, все должны мы принимать без ропота, под страхом вечной гибели. Поэтому иди и поклонись отцу.

   Так и сделал Хакки, но отец закричал ему:

   - Прежде поклона твоего, прежде, чем ты смел явиться передо мной, ты должен представить доказательство твоей учености.

   Тогда Хакки пошел в комнату своей жены и попросил купить ему шелковой материи.

   На этой материи он написал рукой дракона несколько прекрасных и глубоких изречений, которые одни обессмертили бы его отца, если бы он мог так писать.

   Тогда только отец разрешил старшему сыну прийти и обнять его.

   Но после этого Хакки с женою оставили дом отца.

   - Отец любил не меня,- сказал он жене своей,- меня такого, какого создало небо, а мои знания. И если бы я не приобрел их чудом, я был бы навсегда чужой для него.

   Хакки, выдержав экзамен в Сеуле, поступил на службу, и так как при дарованных ему небом способностях соединял большое трудолюбие и воловье терпение, то мог переносить все несправедливости капризного начальства и в конце концов дослужился до министра.

   Тогда он дал хорошее место своему учителю, своему другу, но отцу никакого места не дал, хотя и был всегда почтителен с ним, как и подобает сыну.

   Что до младшего брата, то так ничего из него и не вышло. Привыкнув легко, без труда получать все, он в жизни, где, кроме способностей, требуется воловий труд, ничего не успел.

  

  

   Во время царствования последнего из своей династии императора Косми-дзон-тван жила одна девушка Волмай-си, дочь богатых родителей.

   Она получила прекрасное образование и читала по-китайски так же, как ее знаменитый, всем народом почитаемый учитель Ору-шонсэн.

   Когда ей минуло шестнадцать лет, Ору сказал ей:

   - Теперь твое учение кончено. По уму и образованию ты заслуживаешь быть женой министра.

   - В таком случае я и буду ею.

   На этом основании она отказывала всем искавшим ее руки и так как за ней еще были сестры, то, чтобы не мешать им делать супружескую карьеру, Волмай, с согласия родителей, получив на руки свою часть наследства, ушла из родительского дома и, построив гостиницу у большой дороги, так искусно повела свои дела, что ее гостиница была всегда полна народом, а молва о ней и похвалы разносились по всей стране.

   Однажды один молодой угольщик нес мимо ее гостиницы уголь.

   Ей нужен был уголь, и она, позвав, спросила, что он желает за свой товар.

   Угольщик посмотрел на нее и сказал:

   - Ничего больше, как раз поцеловать тебя.

   - Не слишком ли высокую плату ты просишь? - спросила оскорбленная девушка.

   - Таково уже мое правило,- отвечал молодой угольщик,- что я хочу или все, или ничего. И если ты находишь мою плату высокой, бери без всякой платы.

   И, сказав, угольщик бросил с плеч к ее ногам уголь и ушел, прежде чем девушка успела что-нибудь ответить.

   Прошло несколько дней, и опять мимо ее гостиницы проходил красавец-угольщик. Но он даже не посмотрел на нее и прошел мимо. Но девушке опять был нужен уголь, и она вынуждена была позвать его.

   - А-а,- сказал угольщик,- знакомая покупщица.

   И, подойдя к ней, бросил к ее ногам уголь и ушел.

   Напрасно она звала его получить плату за уголь.

   - Я знаю твою плату,- ответил ей, не поворачиваясь, угольщик.

   А на другой день, когда девушка проснулась, на ее дворе лежала громадная куча угля, которую она не могла израсходовать и в год.

   Волмай была очень смущена этим и все дни проводила у дверей, посматривая в ту сторону, откуда обыкновенно приходил угольщик.

   Когда однажды она наконец увидала его, то пошла к нему навстречу и сказала:

   - Я знаю, что этот уголь, который сложен у меня во дворе, от тебя.

   - Да, это принесли мои товарищи.

   - Ты разве имеешь такую власть, что приказываешь?

   - Есть больше, чем власть,- я пользуюсь любовью моих товарищей.

   Девушка помолчала и сказала:

   - Я хотела бы с тобой рассчитаться.

   - С большим удовольствием,- сказал молодой угольщик и, сбросив уголь с своих плеч, так быстро поцеловал ее, что она не успела даже ничего подумать.

   - Я никогда еще ни с кем не целовалась, и теперь волей-неволей ты должен стать моим мужем.

   Угольщик весело рассмеялся и сказал:

   - Что до меня, то я согласен.

   - Вот так вышла замуж за министра,- смеялись все ее родные, поклонники и знакомые.

   Между тем молодые хорошо зажили.

   - Ты умеешь читать? - спросила молодая жена своего мужа.

   - Ни мама, ни папа,- ответил ей весело муж.

   - Хочешь, я выучу тебя?

   - Что ж? В свободное от хозяйства время отчего не поучиться.

   Прошло пять лет, и муж ее знал все, что знала она.

   - Теперь иди к моему учителю Ору-шонсэн, и пусть он проэкзаменует тебя. Кстати принеси мне ответ на следующий вопрос: "Если король глуп, а сын его идиот, то не пора ли вступить на престол новому?"

   Через несколько дней муж возвратился и принес жене ответ:

   - "Да, пора!"

   Скоро после этого жена сказала мужу:

   - Пригласи к себе трех самых умных и влиятельных из своих товарищей.

   Когда муж пригласил их, жена приготовила им богатое угощение и вечером сказала им:

   - Будьте добры, поднимитесь завтра на заре вот на эту гору и, что увидите там, расскажите мужу и мне.

   Утром, когда три углекопа поднялись на гору, они увидали там трех мальчиков. Один сказал:

   - Здравствуйте.

   Другой сказал:

   - Завтра, однако, старого короля вон выгонят.

   Третий сказал:

   - Вам трем дадут хорошие должности.

   Затем три мальчика исчезли, а удивленные угольщики пришли и рассказали, что видели.

   - Я все это знала,- сказала хозяйка гостиницы,- потому что я предсказательница. Я скажу и дальше, как вам получить хорошие должности и прогнать человека, который всех губит. Соберите сегодня к вечеру всех своих товарищей и приходите сюда.

   Когда все угольщики собрались в назначенный час, она позвала мужа в свою спальню и сказала:

   - Десять лет тому назад я решила выйти замуж за министра. Я вышла за тебя замуж, потому что, как предсказательница, угадала, что ты будешь министром. Теперь я тебе скажу, что твое время пришло: сегодня тебя назначат, а завтра признает весь народ. Вот тебе топор. С этим топором ты с твоими товарищами, каждый поодиночке, пройдете в столицу. Там, около дома Ору-шонсэна, вы все соберетесь. Ты один войдешь в дом и скажешь учителю: "Жена моя, Волмай, кланяется тебе. Вот этим топором я собью замок у ворот дворца, а теми людьми, что стоят и ждут моего приказания, я заменю разбежавшуюся дворцовую стражу".

   Все так и было сделано.

   Когда муж Волмай вошел в дом Ору-шонсэна, то увидал там несколько человек и учителя жены, которые спорили о том, кем еще заместить одно вакантное место министра. Ору предлагал мужа Волмай, а другие предлагали каждый своего. Муж Волмай, войдя, сказал:

   - Я муж Волмай, вот этим топором я собью замок с ворот дворца, а теми людьми, что стоят на улице, я заменю разбежавшуюся дворцовую стражу.

   - И ты поступишь, как лучший из всех военных министров,- ответил ему Ору.

   Всем остальным осталось только крикнуть: "Е-е" (что значит "да, да")!

   Затем, когда все заснули, муж Волмай со своими угольщиками отправился ко дворцу, сбил замок, застал врасплох стражу и предложил ей выбор: или, сняв одежду, бежать из дворца и молчать обо всем случившемся, под страхом смертной казни, или быть немедленно умерщвленными.

   Стража избрала первое. Угольщики надели их форму, и дворец с королем был взят.

   Наутро уже заседал новый король Индзан-тэвен, заседали новые министры, и когда старые пришли во дворец, то им было предложено или признать новый порядок, или тут же быть казненными.

   - А где старый король и его сын?

   - Оба живыми взяты на небо.

   - О, это большая честь,- мы ее недостойны,- сказали министры и присягнули новому королю.

   И все пошло своим чередом, а уважаемый всеми учитель и предсказатель, Ору-шонсэн, во всеуслышание на площади предсказал новому королю счастливое и выгодное для народа царствование, а его династии существование на тысячу лет.

   При таких условиях народ ничего не имел и против двухтысячелетнего существования новой династии.

   Предсказание Ору исполнилось, новый король царствовал в интересах своего народа, а угольщики так и остались служить в дворцовой страже.

   От них и пошел черный цвет этой стражи.

   С ними и муж Волмай до своей смерти оставался министром, и никто уже не смеялся больше, что Волмай не умела выбрать себе мужа.

  

  

   В провинции Чон-сан-до, в городе Чон-шун-кун жил Сим-хо-дзан, занимавший должность аджон, что значит правитель канцелярии губернатора. Он же заведовал и тюрьмой.

   Состарившись, Сим уволился от должности, но так как эта должность наследственная, то его сменил сын.

   Во время службы сына в тюрьму привели одного убийцу по фамилии Ким. Ночью Ким убежал из тюрьмы и прибежал, спасаясь, к Симу, с просьбой спрятать его.

   Сим спрятал его так, что никто даже из домашних не знал, что в доме скрывается чужой человек.

   Между тем согласно закону сына Сима за бегство Кима, избив прутьями, сослали в ссылку.

   Когда розыски кончились, Сим сказал Киму:

   - Ну, теперь ты можешь безопасно уйти из города.

   Прошло много лет.

   Ким ушел в монастырь, где все время учился искусству отыскивать счастливую гору для покойников.

   Кончив, он пошел в город, где жил Сим.

   Старик Сим уже умер, а молодой возвратился из ссылки.

   От сына Сима только узнал Ким, что тот был сослан из-за него.

   - Я пуншу {Искатель счастливых могил. (Прим. Н. Г. Гарина-Михайловского.)},- сказал ему Ким,- ты пострадал из-за меня, и теперь я хочу отблагодарить тебя и твоего покойного отца. Бери кости своего отца и неси за мной.

   Таким образом, Сима похоронили на одной из самых счастливых гор.

   И вот что случилось потом.

   Овдовел император и искал себе жену. Однажды, умываясь, он увидел в воде девушку, сидящую под сосной.

   Каждый день после этого он видел в воде эту девушку и полюбил ее.

   Тогда он созвал министров, и по их совету художник срисовал эту девушку.

   Портрет этот был вывешен на самом людном месте в Сеуле.

   Однажды подошел к портрету раб Сима и сказал:

   - Каким образом сестра моего господина попала сюда?

   Так узнали, кто была девушка, и император послал своего председателя министров сватать ее.

   Женившись, император дал ее покойному отцу звание тестя и связанную с ним должность правителя части государства, а брата ее назначил губернатором.

   С тех пор род Сима в славе и до сих пор.

   Теперешний Сим - министр иностранных дел.

  

  

   В давние времена, в Хуан-хадо, округе Хаджо, в деревне Кон-тон жил один бедный человек по имени Пэк.

   Дожил Пэк до пятидесяти лет и не мог собрать достаточно денег, чтобы жениться.

   В это же время жил один богатый человек, который занимался тем, что женил бедных.

   И Пэк пришел к нему. Богатый и ему нашел невесту и дал денег на выкуп ее.

   Женился Пэк, и через год жена родила ему дочь Хан-не-сини затем умерла.

   На одиннадцатом году Пэка разбил паралич, и так как он не мог больше работать, то им и грозила голодная смерть.

   В это время еще приносили человеческие жертвы. В Кон-тоне приносили такую жертву ежегодно в честь поселившейся там тысяченожки.

   Для такой жертвы требовалась девушка.

   Хан-не предложила себя за десять тысяч кеш {Пятьсот медных кеш составляют наш рубль. (Прим. Н. Г. Гарина-Михайловского.)}, которые и просила передать после ее смерти отцу.

   Жертва приносилась таким образом: в молитвенном доме - Кукши, после обряда, клали девушку на стол, и все уходили. Когда потом, через некоторое время возвращались, то девушки уже не было, а из Кукши уползала тысяченожка. После такой жертвы начиналось для всех особое счастье.

   Хан-не очень любила одну жабу. Эта жаба всегда выползала из своей норы в то время, как Хан-не ела, и Хан-не не жалела пищи, часто сама не доедая для жабы.

   Когда Хан-не повели на место жертвоприношения, за ней поползла и жаба.

   Положили Хан-не на стол и вышли все, а тысяченожка вползла в дом.

   Тогда она стала выпускать красные лучи, и Хан-не потеряла сознание.

   Но жаба в свою очередь выпускала лучи, и лучи жабы оказались сильнее лучей тысяченожки.

   Когда, после определенного времени, все вошли в молитвенный дом, то застали там мертвую тысяченожку, большую добрую жабу и живую Хан-не.

   В память этого события и построили в честь этой жабы молитвенный дом. Жаба не требовала больше человеческих жертв.

   Она живет в своем домике, и каждый справедливый человек, который приходит в этот домик помолиться, видит эту жабу.

   Дурной же человек видеть этой жабы не может.

   А так как хорошие люди все-таки не переводятся, то видят эту жабу и в наши дни.

  

  

   Жил себе человек по имени Ни-мен-сан.

   Было у него двенадцать сыновей и одна до