Главная » Книги

Толстой Лев Николаевич - Том 41, Произведения 1904-1908, Полное собрание сочинений, Страница 7

Толстой Лев Николаевич - Том 41, Произведения 1904-1908, Полное собрание сочинений



юноши, тотчас же от­вернувшегося и ушедшего, когда ему сказали об изменении жизни. Между этими двумя пределами находятся различные Закхеи, отчасти только изменяющие свою жизнь. Но для того чтобы быть даже Закхеем, надо не переставая стремиться к первому пределу.
  

Л.Н. Толстой.

  

II

СВОБОДНЫЙ ЧЕЛОВЕК

  
   Нехлюдов стоял у края парома, глядя на широкую, бы­струю реку. Из города донесся по воде гул и медное дрожание большого охотницкого колокола. Стоявший подле Нехлюдо­ва ямщик и все подводники один за другими сняли шапки и перекрестились. Ближе же всех стоявший у перил невысокий, лохматый старик, которого Нехлюдов сначала не заметил, не перекрестился, а, подняв голову, уставился на Нехлюдова. Старик этот был одет в заплатанный озям, суконные штаны и разношенные, заплатанные бродни. За плечами была неболь­шая сумка, на голове высокая меховая вытертая шапка.
   - Ты что же, старый, не молишься? - сказал ямщик Не­хлюдова, надевая шапку. - Аль некрещеный?
   - Кому молиться-то? - решительно наступающе и бы­стро выговаривая слог за слогом, сказал лохматый старик.
   - Известно кому - богу, - иронически проговорил ямщик.
   - А ты покажи мне, где он? Бог-то?
   Что-то было такое серьезное и твердое в выражении лица старика, что ямщик, почувствовав, что он имеет дело с силь­ным человеком, несколько смутился, но не показывал этого и, стараясь не замолчать и не осрамиться перед прислушива­ющейся публикой, быстро отвечал:
   - И где? Известно, на небе.
   - А ты был там?
   - Был не был, а все знают, что богу молиться надо.
   - Бога никто же видел нигде же. Единородный сын, сущий в недре отчем. Он явил, - строго хмурясь, той же ско­роговоркой сказал старик.
   - Ты, видно, нехристь, дырник. Дыре молишься, - ска­зал ямщик, засовывая кнутовище за пояс и оправляя шлею на пристяжной.
   Кто-то засмеялся.
   - А ты какой, дедушка, веры? - спросил немолодой уже человек, с возом стоявший у края парома.
   - Никакой веры у меня нет. Потому никому я, никому не верю, окроме себе, - так же быстро и решительно ответил старик.
   - Да как же себе верить? - сказал Нехлюдов, вступая в разговор. - Можно ошибиться.
   - Ни в жисть, - тряхнув головой, решительно отвечал старик.
   - Так отчего же разные веры есть? - спросил Нехлюдов.
   - Оттого и разные веры, что людям верят, а себе не верят. И я людям верил и блудил, как в тайге; так заплутался, что не чаял выбраться. И староверы, и нововеры, и субботники, и хлысты, и поповцы, и беспоповцы, и австрияки, и молокане, и скопцы. Всякая вера себя одна восхваляет. Вот все и рас­ползлись, как кутята (1) слепые. Вер много, а дух один. И в тебе, и во мне, и в нем. Значит, верь всяк своему духу, и вот будут все соединены. Будь
  
   (1) Щенки.
  
   всяк сам себе, и все будут за едино.
   Старик говорил громко и все оглядывался, очевидно, желая, чтобы как можно больше людей слушали его.
   - Что же, вы давно так исповедуете? - спросил Нехлюдов.
   - Я-то? Давно уж. Уж они меня двадцать третий год гонят.
   - Как гонят?
   - Как Христа гнали, так и меня гонят. Хватают да по ссудам, по попам - по книжникам, по фарисеям и водят; в сумасшедший дом сажали. Да ничего мне сделать нельзя, по­битому я свободен. "Как, говорят, тебя зовут?" Думают, я звание какое приму на себя. Да я не принимаю никакого. Я от всего отрекся, нет у меня ни имени, ни места, ни отечества - ничего нет. Я сам себе. "Зовут как?" - Человеком. - "А годов сколь­зко?" - Я говорю, не считаю, да и счесть нельзя, потому что я всегда был, всегда и буду. - "Какого, говорят, ты отца и матери?" - Нет, говорю, у меня ни отца, ни матери, окроме бога и земли. Бог - отец, земля - мать. - "А царя, говорят, при­знаешь?" - Отчего не признавать? Он себе царь, а я себе царь. - "Ну, говорят, с тобой разговаривать". Я говорю: я и не прошу тебя со мной разговаривать. Так и мучают.
   - А куда же вы идете теперь? - спросил Нехлюдов.
   - А куда бог приведет. Работаю, а нет работы - про­шу, - закончил старик, заметив, что паром подходит к тому берегу, и победоносно оглянулся на всех, слушавших его.
   Паром причалил к другому берегу. Нехлюдов достал ко­шелек и предложил старику денег. Старик отказался.
   - Я этого не беру. Хлеб беру, - сказал он.
   - Ну, прощай.
   - Нечего прощать. Ты меня не обидел. А и обидеть меня нельзя, - сказал старик и стал на плечо надевать снятую сумку.
   Между тем перекладную телегу выкатили и запрягли ло­шадей.
   - И охота вам, барин, разговаривать, - сказал ямщик Не­хлюдову, когда он, дав на чай паромщикам, взлез на телегу. - Так, бродяжка непутевый.
  

Л.Н. Толстой. (Из романа "Воскресение".)

  
  

19-е февраля

  
   Грех не работать потому, что ты можешь жить не работая.
  

1

  
   Ничто так, как труд, не облагораживает человека. Без тру­да не может человек соблюсти свое человеческое достоинст­во. От этого-то праздные люди так заботятся о внешнем вели­чии: они знают, что без этой обстановки люди презирали бы их.
  

2

  
   Физически невозможно, чтобы истинно религиозное пони­мание и чистая нравственность существовали в тех классах народа, которые не добывают своего хлеба трудами рук своих.

Джон Рёскин.

  

3

  
   Стоит принять истину совсем и покаяться совсем, чтобы понять, что прав, преимуществ, особенностей в деле жизни никто не имеет и не может иметь, а обязанностям нет конца и нет пределов и что первая и несомненная обязанность чело­века есть участие в борьбе с природой за свою жизнь и жизнь других людей.
  

4

  
   Одна из несомненных и чистых радостей есть отдых после труда.
  

Кант.

  

5

  
   Богатый и бедный, сильный и слабый, всякий неработающий человек - негодяй. Всякий человек должен научиться мастерству, настоящему ручному труду. Только работая, можно узнать одну из лучших, чистых радостей. Отдых после труда и радость эта тем больше, чем тяжелее труд.
  

По Руссо.

  

6

  
   Работай постоянно, не почитай работу для себя бедствием, и не желай себе за это похвалы.
  

Марк Аврелий.

  
   7
  
   Самые выдающиеся дарования губятся праздностью.
  

Монтень.

  

------

  
   Справедливость требует, чтобы брать от людей не больше того, что даешь им. Но нет возможности взвесить свои труды и труды других, которыми пользуешься; кроме того, всякий час ты можешь лишиться возможности трудиться, а должен будешь пользоваться трудом других. И потому старайся давать больше, чем берешь, чтобы не быть несправедливым.
  

20-е февраля

  
   Человечество не переставая идет вперед. Движение вперед должно быть и в вере.
  

1

  
   Склад жизни людей зависит от их веры. Вера с движением времени становится все проще, понятнее, яснее, согласнее с истинным знанием. И соответственно с упрощением, уяснени­ем веры все больше и больше соединяются между собой люди.
  

2

  
   Если человек думает, что мы должны остановиться на том понимании веры, какое открылось нам теперь, то он очень далек от истины. Свет, который мы получили, был нам дан не для того, чтобы мы не перестали смотреть на него, но для того, чтобы благодаря ему нам открывались новые, скрытые еще от нас истины.
  

По Мильтону.

  

3

  
   Дух Иисуса, который сильные мира сего силятся заду­шить с высоты своих тронов и кафедр, тем не менее всюду ярко проявляется. Разве дух евангельский не проник в наро­ды? Разве не начинают они видеть свет? Понятия о правах, об обязанностях не яснее ли стали для каждого? Не слышны ли со всех сторон призывы к законам более справедливым, к уч­реждениям, охраняющим слабых, основанным на справедли­вом равенстве? Разве не гаснет прежняя вражда между теми, которых разъединяли государи? Разве народы не чувствуют себя братьями? Уже дрожат притеснители, как будто внутрен­ний голос предсказывает им скорый конец. Встревоженные страшными видениями, цари судорожно сжимают в своих руках те цепи, в которые они заковали народы, на освобожде­ние которых пришел Христос и которые распадутся скоро. Подземный гул тревожит их сон. В тайных глубинах общества совершается работа, остановить которую они не могут всей силой своей власти и непрерывный успех которой повергает их в невыразимую тревогу. Это работа зародыша, готового развиться, работа любви, которая снимет грех с мира, оживит слабеющую жизнь, утешит огорченных, разобьет оковы за­ключенных, откроет народам новый путь жизни, внутренний закон которой будет уже не насилие, а любовь людей друг к другу.
  

Ламенэ.

  

4

  
   Человечество движется вперед только оттого, что движет­ся вперед вера. Движение же вперед веры состоит не в откры­тии новых религиозных истин, не в отыскании нового отношения человека к миру и к началу его - нового ничего нет, - а в откидывании всего лишнего, что было присоедине­но к религиозному пониманию. Новых религиозных истин нет: с тех пор, как мы знаем разумного человека, отношение его к миру и началу его было установлено такое же, какое оно и теперь. Если же есть движение в религии, то оно не в открывании чего-либо нового, а только в очищении того, что уже открыто и выражено.
  

5

  
   Вера - это указатель того высшего, доступного в данное время и в данном обществе лучшим, передовым людям понимания жизни, к которому неизбежно и неизменно приближа­ются все остальные люди этого общества.
  

-------

  
   Не надо смешивать прогресса истинного, прогресса рели­гиозного с прогрессом техническим, научным, художественным. Успех технический, научный, художественный может быть очень велик вместе с отсталостью религиозною, как оно происходит в наше время.
  
   Хочешь служить богу - будь прежде всего работником религиозного прогресса, состоящего в борьбе с суевериями и в уяснении и упрощении религиозного сознания.
  

21-е февраля

  
   Было время, когда люди ели друг друга; пришло время, когда они перестали это делать, но продолжают еще есть животных. Теперь пришло время, когда люди все больше и боль­ше бросают и эту ужасную привычку.
  

1

  
   Как странно, что разные общества защиты детей и покровительства животных относятся совершенно безучастно к ве­гетарианству, тогда как именно потребление мяса и является в большинстве случаев причиной той жестокости, с которой они хотят бороться путем наказания. Исполнение закона любви может содержать жестокость сильнее, чем страх уго­ловной ответственности. Едва ли есть разница между жестокостью, которая совершается при истязании и убийстве с целью удовлетворить своему чувству гнева, и жестокостью, которая совершается при истязании и убийстве с целью воспользоваться мясом животных, питаясь которым люди раз­жигают в себе главный очаг жестокости.
  

Люси Малори.

  

2

  
   Великая троица проклятий: табак, вино и мясо животных. От этой ужасной троицы и великие бедствия, и великие разо­рения. Попадая во власть этой троицы, люди приближаются к животным и лишаются и человеческого образа, и лучшего блага человеческой жизни: ясного разумения и доброго сердца.
  

По Гильсу.

  

3

  
   В заблуждении о том, что наши деяния относительно жи­вотных не имеют нравственного значения, или, говоря языком общепринятой морали, что перед животными не существует никаких обязанностей, в этом заблуждении проявляется возму­тительная грубость и варварство.
  

Шопенгауэр.

  

4

  
   Один путешественник подошел к африканским людоедам в то время, когда они ели какое-то мясо. Он спросил их, что они едят? Они отвечали, что мясо это было человеческое.
   "Неужели вы можете есть это?" - вскрикнул путешест­венник. "Отчего же, с солью очень вкусно", - отвечали ему африканцы. Они так привыкли к тому, что делали, что даже не могли понять, к чему относилось восклицание путешест­венника.
   Так же не понимают мясоеды того возмущения, которое испытывают вегетарианцы при виде свиней, ягнят, быков, поедаемых только потому, что мясо это вкусно с солью.
  

По Люси Малори.

  

5

  
   Убийство и поедание животных происходит, главное, от­того, что людей уверяли в том, что животные предназначены Богом на пользование людей и что нет ничего дурного в убийст­ве животных. Но это неправда. В каких бы книгах ни было написано то, что не грех убивать животных, в сердцах всех нас написано яснее, чем в книгах, что животное надо жалеть так же, как и человека, и мы все знаем это, если не заглушаем в себе совести.
  

-------

  
   Не смущайтесь тем, что при вашем отказе от мясной пищи все ваши близкие домашние нападут на вас, будут осуждать вас, смеяться над вами. Если бы мясоедение было безразличное дело, мясоеды не нападали бы на вегетарианст­во; они раздражаются потому, что в наше время уже сознают свой грех, но не в силах еще освободиться от него.
  
  

22-е февраля

  
   Все, что было сказано о боге, и все, что можно сказать о нем, все это не удовлетворяет. То, что в боге может понять человек и чего не может выразить, - это-то нужно всякому человеку и это только дает жизнь ему.
  

По Агнелусу Силезиусу.

  

1

  
   Разум, который можно уразуметь, не есть вечный разум. Существо, которое можно назвать, не есть вечное существо.
  

Лао-Тсе.

  

2

  
   Есть существо, содержащее в себе все и без которого не было бы ни неба, ни земли; существо это спокойно, бестелесно; свойства его называют разумом, любовью, но само существо не имеет имени. Оно самое отдаленное, и оно самое близкое.
  

По Лао-Тсе.

  

3

  
   Бог - это то бесконечное, что требует от нас праведности.
  

Мэтью Арнольд.

  

4

  
   Бог - это то все, чего мы сознаем себя частью.
  

5

  
   Безумны те, которые спрашивают, где бог. Бог во всей природе и в душе каждого человека. Веры различны, но бог один. Если человек не познает самого себя, как он познает бога?
  

Индийская мудрость.

  

6

  
   Меня никогда не было и не от меня зависело быть когда-нибудь, как не от меня, существующего теперь, зависит пере­стать быть, - стало быть, я начал и продолжаю быть силой чего-то такого, что было до меня, что будет после меня и что могущественнее меня. И мне говорят, что нет ничего такого, что мы называем богом.
  

Лабрюйер.

  

7

  
   Подобно тому как человек, с рождения запертый в горни­це с матовыми стеклами в окне, стал бы называть солнце ма­товым стеклом, т.е. именем единственного предмета, пропус­кающего через себя свет солнца в горницу, - так и Евангелие определяет понятие бога именем того высшего чувства или той высшей человеческой способности, которая служит единст­венным проводником божественного откровения свыше. А именно называет бога любовью, разумением (словом).
   И как лишь освобождение из заключения дает возмож­ность узнику отличить само солнце от освещенного им мато­вого стекла, так точно лишь та или иная степень освобожде­ния от уз телесности, материальности дает душе человеческой возможность более непосредственного единения с сущнос­тью божества.
   А до тех пор люди, чтущие выше всего свой разум, будут отождествлять бога с разумом и называть его разумом; люди, чтущие выше всего чувство любви, будут отождествлять бога с любовью и называть его любовью.
   И наконец, люди, еще не верящие ни в свой разум, ни в свою любовь и именно вследствие этого слепо и беспрекос­ловно верующие в авторитет чужой личности, будут отожде­ствлять бога с личностью.
  

Федор Страхов.

  

-------

  
   Если глаза твои слепнут от солнца, то ты не говоришь, что нет солнца. Не скажешь ты и того, что нет бога, оттого, что твой разум путается и теряется, стараясь понять его.
  

По Ангелусу Силезиусу.

  
  
  

23-е февраля

  
   Существующее устройство жизни не соответствует ни требованиям совести, ни требованиям рассудка.
  

1

  
   Большинство деловых людей считает, что самым подхо­дящим порядком вещей в этом мире является попросту тот, при котором огромная и беспорядочная толпа вырывает друг у друга все, что может, и топчет детей и стариков в грязь и фабрикует различные негодные предметы при помощи рабо­чих, которых можно соблазнить и собрать, а впоследствии ра­зогнать, предоставляя им свободно умирать с голоду.
  

Джон Рёскин.

  

2

  
   Представьте себе стаю голубей на ржаном поле. Пред­оставьте, что 99 из них вместо того, чтобы клевать то, что они хотят, и пользоваться только необходимым, собирают все то, что они могут добыть, в большую кучу и, не оставляя для себя ничего, кроме мякины, сохраняют эту кучу для одного самого слабого и худшего из голубей стаи. Вообразите себе эту картину, как они, сидя кругом, смотрят, как этот один, наев­шись, бросает и тратит добро, и как они бросаются и разрывают на куски одного более смелого и более голодного, чем другие, за то только, что он тронул одно зернышко из кучи. Если бы вы видели все это, вы увидали бы только то, что установлено и постоянно делается между людьми.
  

Палей.

  

3

  
   Могу ли я видеть без огорчения, как люди употребляют свой ум на то, чтобы ссориться друг с другом, чтоб приготов­лять друг другу ловушки, обманывать и выдавать. Могу ли я без слез глядеть на то, что основы добра и зла заброшены или, скорее, неизвестны.
  

Феогнист.

  

4

  
   В почве и солнечном свете, в растительном и животном царствах, в рудных месторождениях и силах природы, кото­рыми мы только еще начинаем пользоваться, заключаются неисчерпаемые богатства, из которых люди, руководимые ра­зумом, могли бы удовлетворять все свои материальные по­требности. В природе нет причин для бедности - даже для бедности горбатого или дряхлого. Ибо человек по природе своей - общественное животное, и если бы не было оскотинивающего влияния хронической нищеты, то семейная любовь и общественное сострадание доставляли бы все необхо­димое для тех, которые сами не в силах содержать себя.
  

Генри Джордж.

  

5

  
   Для улучшения общей жизни необходимо, чтобы в управ­ление общественными делами вкладывалось все более и бо­лее разума и любви не только со стороны некоторых лиц, а со стороны всего общества. Мы не можем благоразумно предоста­вить наши общественные дела государственным людям. Народ сам должен думать, ибо только он может действовать.
  

Генри Джордж.

  
  

6

  
   Сколь устойчивой ни казалась бы нам наша цивилизация, а в ней развиваются уже разрушительные силы. Не в пусты­нях и лесах, а в городских трущобах и на шоссейных дорогах воспитываются те варвары, которые сделают с нашей циви­лизацией то же, что сделали гунны и вандалы с древней.
  

Генри Джордж.

  

7

  
   Преображения должны совершаться народом и для наро­да; до тех пор, пока они, как теперь, являются достоянием и монополией одного класса, они ведут лишь к замене одного зла другим и не служат к спасению народа.
  

Мадзини.

-------

  
   Люди - разумные существа. Для чего же они в обществен­ной жизни руководствуются не разумом, а насилием?
  

24-е февраля

  
   Для того чтобы истина была услышана, надо, чтобы она была высказана с добротою. Как бы умно и верно ни было то, что сказано с сердцем, оно не передается другому. И потому знай, что если то, что ты говоришь человеку, не воспринима­ется им, то одно из двух: или то, что ты считаешь истиной, не истина, или ты передаешь ее без доброты, или и то и другое вместе.
  

1

  
   Единственное средство передавать истину - это говорить любовно. Только слова любящего человека бывают услышаны.
  

Торо.

  

2

  
   Говорить правду - то же, что хорошо шить, ловко косить, красиво писать. Это дается только тому, кто много шил, мно­го косил, много писал. Как ни старайся, не сделаешь хорошо того, чего не делал много и много раз. И потому для того, чтобы говорить правду, надо приучить себя к этому. А чтобы приучить себя к этому, надо во всяком, хотя бы маленьком деле говорить одну правду.
  

3

  
   Мы так привыкли притворяться перед другими, что часто притворяемся перед самим собой.
  

Ларошфуко.

  

4

  
   В сущности, только собственные основные мысли обла­гают истинностью и жизнью, только их понимаешь в их на­стоящем смысле. Чужие, вычитанные мысли - объедки с чу­жого стола, платье с плеча чужестранца.
  

Шопенгауэр.

  

5

  
   Если человек сробеет перед истиной и, увидев ее, не признает ее, а будет заглушать в себе сознание того, что то, что он считал истиной, есть ложь, то он никогда не узнает, что ему делать.
  

6

  
   Лучшие умы, любящие истину, не заботятся о присвое­нии истины в собственность. Они принимают ее с благодар­ностью везде, где встречают, и не кладут на нее клейма чьего-нибудь имени, потому что истина эта издавна, в вечности уже принадлежала им.
  

Эмерсон.

  

-------

  
   Истина не может заставить человека быть недобрым или самоуверенным. Проявления истины всегда кротки, смирен­ны и просты.
  

25-е февраля

  
   Молиться - значит признавать и вспоминать законы веч­ного и бесконечного существа бога и примерять с ним свои про­шедшие и будущие поступки. Полезно делать это как можно чаще.
  

1

  
   Прежде чем приступить к молитве, испытай себя, спосо­бен ли ты сосредоточиться мыслями, иначе не молись.
   Кто делает из молитвы своей привычку, молитва того не­искренна.
  

Талмуд.

  

2

  
   Зачем лишать себя молитвы, этого средства против нашей слабости? Все душевные стремления, которые приближают нас к богу, освобождают нас от мысли о себе. Прося помощи у бога, мы научаемся находить эту помощь в себе. Не он из­меняет нас, а мы изменяем себя, приближаясь к нему. Все, чего мы просим у Него как должного, мы сами даем себе.
  

Руссо.

  

3

  
   И когда молишься, не будь как лицемеры, которые любят в синагогах и на углах улиц, останавливаясь, молиться, чтобы показаться пред людьми. Истинно говорю вам, что они уже получают награду свою.
   Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись отцу твоему, который втайне; и отец твой, видящий такое, воздаст тебе.
   А молясь, не говорите лишнего, как язычники, ибо они думают, что в многословии своем будут услышаны.
   Не уподобляйтесь им, ибо знает отец ваш, в чем вы имее­те нужду, прежде вашего прошения у него.
  

Мф. гл. 6, ст. 5-8

  

4

  
   С древних времен признано, что для человека необходима молитва.
   Для людей прежнего времени молитва была - и теперь остается для большинства людей - обращением, при извест­ных условиях, в известных местах, при известных действиях и словах, к богу или богам для умилостивления их.
   Христианское учение не знает таких молитв, но учит тому, что молитва необходима не как средство избавления от мирских бедствий и приобретения мирских благ, а как средство укрепления человека в борьбе с грехами.
  

5

  
   Молитва состоит в том, чтобы, отрешившись от всего мирского, от всего, что может развлекать мои чувства (магометане прекрасно делают, когда, входя в мечеть или начиная молиться, закрывают пальцами глаза и уши), вызвать в себе божеское начало. Самое лучшее для этого - то, чему учит Христос: войти одному в клеть и затвориться, т.е. молиться в полном уединении, будет ли оно в клети, в лесу или в поле. Молитва - в том, чтобы, отрешившись от всего мирского, внешнего, вызвать в себе божественную часть своей души, перенестись в нее, посредством нее вступить в общение с тем, кого она есть частица, сознать себя рабом бога и проверить свою душу, свои поступки, свои желания по требованиям не внешних условий мира, а этой божественной части души.
   И такая молитва бывает не праздное умиление и возбуж­дение, которое производит молитвы общественные с их пением, картинами, освещениями и проповедями, а такая молитва - помощь, укрепление, возвышение души. Такая молитва есть исповедь, поверка прежних и указание направ­ления будущих поступков.

-------

  
   Хорошо возобновлять свою молитву, т.е. выражение свое­го отношения к богу. Человек постоянно растет, изменяется, и потому должно изменяться и уясняться и его отношение к богу. Должна изменяться и молитва.
  

НЕДЕЛЬНОЕ ЧТЕНИЕ

АРХАНГЕЛ ГАВРИИЛ

  
   Однажды архангел Гавриил услыхал из рая голос бога - бог благословил какого-то человека. Ангел сказал: "Верно, что важный слуга всевышнего, верно, какой-нибудь святой пустынник, мудрец". Ангел спустился на землю, чтобы найти этого человека, но не мог найти его ни на небе, ни на земле. Тогда он обратился к богу и сказал: "О, господи! Покажи мне путь к этому предмету твоей любви". Бог отвечал: "Поди в де­ревню, и там в одном маленьком храме ты увидишь огонь". Ангел спустился к храму и там увидел, что человек молится перед идолом. Ангел вернулся к богу и сказал: "О, господи, неужели ты с любовью смотришь на идолопоклонника". Бог сказал: "Я не смотрю на то, что он неверно понимает меня. Понять меня, какой я точно есмь, никто из людей не может. И самый великий мудрец из людей так же далек от истинного понимания того, что такое я, как и этот человек. Я смотрю не на ум, а на сердце. Сердце же этого человека ищет меня и поэтому близко ко мне".
  

Персидское (Аттар).

  
  
  

МОЛИТВА

  

...Знает отец ваш, в чем вы имеете

нужду, прежде вашего прошения...

Мф. VI, 8.

  
  
   - Нет, нет и нет! Этого не может быть... Доктор! Да разве ничего нельзя? Да что же вы молчите все?!
   Так говорила молодая мать, выходя большими, решитель­ными шагами из детской, где умирал от водянки в голове ее первый и единственный трехлетний мальчик.
   Тихо разговаривающие между собою муж и доктор замол­чали. Муж робко подошел к ней, ласково коснулся рукой ее растрепанной головы и тяжело вздохнул. Доктор стоял, опус­тив голову, своим молчанием и неподвижностью показывая безнадежность положения.
   - Что ж делать! - сказал муж. - Что же делать, милая...
   - Ах, не говори, не говори! - вскрикнула она как будто злобно, укоризненно и, быстро повернувшись, пошла назад в детскую.
   Муж хотел удержать ее.
   - Катя! не ходи...
   Она, не отвечая, взглянула на него большими усталыми глазами и вернулась в детскую.
   Мальчик лежал на руке няни с подложенной под голову белой подушкой. Глаза его были открыты, но он не глядел ими. Из сжатого ротика пузырилась пена. Няня со строгим, торжественным лицом смотрела куда-то мимо его лица и не пошевелилась при входе матери. Когда мать вплоть подошла к ней и подсунула руку под подушку, чтобы перенять ребенка от няни, няня тихо сказала: "Отходит!" - и отстранилась от матери. Но мать не послушалась ее и ловким, привычным движением взяла мальчика себе на руки. Длинные вьющиеся волосы мальчика запутались. Она оправила их и взглянула в его лицо.
   - Нет, не могу, - прошептала она и быстрым, но осто­рожным движением отдала его няне и вышла из комнаты.
   Ребенок болел вторую неделю. Во время болезни мать по нескольку раз в день переходила от отчаяния к надежде. Во все это время она спала едва ли полтора часа в сутки. Все это время она не переставая по нескольку раз в день уходила в свою спальню, становилась перед большим образом спасите­ля в золотой ризе и молилась богу о том, чтобы он спас ее мальчика. Чернолицый Спаситель держал в маленькой чер­ной руке золоченую книгу, на которой чернью было написа­но: "Придите ко мне все труждающиеся и обремененные, и я успокою вас". Стоя перед этим образом, она молилась, все силы своей души вкладывая в свою молитву. И хотя в глубине души и во время молитвы она чувствовала, что не сдвинет горы и что бог сделает не по ее, а по-cвоему, она все-таки молилась, читала известные молитвы и свои, кото­рые она сочиняла и говорила вслух с особенным напряже­нием.
   Теперь, когда она поняла, что он умер, она почувствова­ла, что в голове ее что-то сделалось, как будто сорвалось что-то и стало кружиться, и она, придя в свою спальню, с удивлением оглянулась на все свои вещи, как будто не узнавая места. Потом легла на кровать и упала головой не на подушку, а на сложенный халат мужа и потеряла сознание.
   И вот во сне она видит, что ее Костя, здоровый, веселый, сидит с своими кудрявыми волосами и тонкой белой шейкой на креслице, болтает пухлыми в икрах ножками и, выпятив губки, старательно усаживает куклу-мальчика на картонную лошадку без одной ноги и с проткнутой спиной.
   "Как хорошо, что он жив, - думает она. - И как жестоко то, что он умер. Зачем? Разве мог бог, которому я так моли­лась, допустить, чтобы он умер? Зачем это богу? Разве он мешал кому-нибудь? Разве бог не знает, что в нем вся моя жизнь, что я не могу жить без него? И вдруг взять и измучить это несчастное, милое, невинное существо и разбить мою жизнь, и на все мои мольбы отвечать тем, чтобы у него оста­новились глаза, чтобы он вытянулся, захолодел, закостенел".
   И она опять видит. Вот он идет. Такой маленький, в такие высокие двери идет, размахивая ручонками, как большие ходят. И глядит и улыбается... "Милый! И его-то бог хотел из­мучить и уморить! Зачем же молиться ему, если он может де­лать такие ужасы?"
   И вдруг Матреша, девочка, помощница няни, начинает что-то говорить очень странное. Мать знает, что это Матре­ша, а вместе с тем она и Матреша и ангел. "А если она ангел, то отчего у нее нет за спиной крыльев?" - думает мать. Впро­чем, она вспоминает, что кто-то - она не помнит кто, но кто-то заслуживающий доверия, - говорил ей, что ангелы быва­ют теперь и без крыльев. И ангел-Матреша говорит: "Напрас­но вы, сударыня, на бога обижаетесь. Ему никак нельзя всех слушать. Они часто о таком просят, что одному сделаешь, другого обидишь. Вот сейчас по всей России молятся, да ка­кие люди! Самые первые архиереи, монахи в соборах, в цер­квах над мощами, все молятся, чтобы бог дал победы над японцами. А ведь это разве хорошее дело? И молиться об этом не годится, да и угодить-то ему никому нельзя. Японцы тоже молятся, чтобы им победить. А ведь он один у нас, ба­тюшка. Как же ему быть?"
   - Как же ему быть, барыня? - говорит Матреша.
   - Да, это так. Это старое. Это еще Вольтер говорил. Все это знают, и все это говорят. Я не об этом. А отчего же он не может исполнить просьбу, когда я прошу не о вредном о чем-нибудь, а только о том, чтобы не уморить моего милого маль­чика. Я ведь без него жить не могу, - говорит мать и чувству­ет, как он обнимает ее за шею своими пухлыми ручонками, и она своим телом чувствует его тепленькое тельце. "Хорошо, что это не случилось", - думает она.
   - Да ведь не одно это, барыня, - пристает Матреша так же бестолково, как всегда, - ведь не одно это. Бывает, что и один просит, да никак невозможно сделать ему того, что он хочет. Нам это вполне известно. Я-то ведь знаю, потому что я докладываю, - говорит Матреша-ангел точно таким голо­сом, каким она вчера, когда барыня посылала ее к барину, говорила няне: "Я-то знаю, что барин дома, потому что я докла­дывала".
   - Сколько раз приходилось докладывать, - говорит Матреша, - что вот хороший человек - из молодых, все больше просит помочь ему, чтобы он дурных дел не делал, не пьянствовал, не распутничал, просит, чтобы из него, как за­нозу, вынули порок.

Другие авторы
  • Офросимов Михаил Александрович
  • Венгерова Зинаида Афанасьевна
  • Петрищев Афанасий Борисович
  • Кропотов Петр Андреевич
  • Лялечкин Иван Осипович
  • Куликов Ф. Т.
  • Бестужев-Марлинский Александр Александрович
  • Зилов Лев Николаевич
  • Нахимов Аким Николаевич
  • Карнович Евгений Петрович
  • Другие произведения
  • Розенгейм Михаил Павлович - М. П. Розенгейм: биографическая справка
  • Стивенсон Роберт Льюис - Новые арабские ночи
  • Вербицкая Анастасия Николаевна - Пробуждение
  • Байрон Джордж Гордон - Падение Сеннахерима
  • Потапенко Игнатий Николаевич - Полковник в отставке
  • Шевырев Степан Петрович - Письма к H. B. Гоголю
  • Бальмонт Константин Дмитриевич - Светослужение
  • Лесков Николай Семенович - Разбойник
  • Горбачевский Иван Иванович - Станислав Рассадин. Никогда никого не забуду
  • Короленко Владимир Галактионович - Украинский шовинизм
  • Категория: Книги | Добавил: Armush (21.11.2012)
    Просмотров: 382 | Рейтинг: 0.0/0
    Всего комментариев: 0
    Имя *:
    Email *:
    Код *:
    Форма входа