Главная » Книги

Гайдар Аркадий Петрович - Всадники неприступных гор, Страница 6

Гайдар Аркадий Петрович - Всадники неприступных гор


1 2 3 4 5 6 7

  - Тише, -сказала она ше­по­том, -ти­ше. Ул­ла до­ма. Ска­жи, ты не уме­ешь ле­чить?
       - Нет, -ответил я, ни­че­го не по­ни­мая.
       - Старуха ска­за­ла Ул­ле, что ты ночью про­бо­вал заб­рать­ся по кир­пи­чам к ок­нам баш­ни, что­бы заг­ля­нуть ту­да. В ту баш­ню Ул­ла ни­ко­го не пус­ка­ет, и ник­то, кро­ме не­го и ста­ру­хи, не зна­ет, что там та­кое. И Ул­ла хо­чет убить те­бя. Я слы­ша­ла их раз­го­вор. Она спро­си­ла: "За­чем ты его дер­жишь, Ул­ла?" А он от­ве­тил: "Я ско­ро убью его, ста­ру­ха. Я уз­наю толь­ко, уме­ет он ле­чить бо­лез­ни или нет. Мно­гие рус­ские уме­ют. И ес­ли нет, то я убью его сра­зу, а ес­ли да, то по­том".
       - Он раз­ве бо­лен, Но­ра?
       - Нет, он здо­ров, как бык, и я не знаю, за­чем ты ему. Ты ска­жи, что уме­ешь, по­том бе­ги от­сю­да прочь!
       - Но ку­да, Но­ра? Я не знаю, ку­да. Я дав­но убе­жал бы: я за­пу­та­юсь, ме­ня пой­ма­ют, и тог­да все рав­но убь­ют.
       - Потом, -шепнула она, нас­то­ро­жив­шись, -по­том ска­жу, -и чер­ною тенью мет­ну­лась прочь.
       Два дня я хо­дил нас­то­ро­жен­ный­, взвол­но­ван­ный­, го­то­вый каж­дую ми­ну­ту бро­сить­ся на­угад в го­ры и в ле­са.
       Два дня Ул­ла ни о чем не спра­ши­вал ме­ня. В за­мок то и де­ло при­ез­жа­ли всад­ни­ки, о чем-то со­ве­ща­лись, к че­му-то го­то­ви­лись. Но­ры не бы­ло вид­но, ме­ня же не вы­пус­ка­ли ни­ку­да.
       Как- то под ко­нец ве­че­ра, ког­да я по­шел за хво­рос­том, сва­лен­ным в глу­хом, за­рос­шем тра­вой уг­лу по ту сто­ро­ну зам­ка, я по­чув­с­т­во­вал, что в спи­ну мне ле­гонь­ко уда­рил­ся ка­ме­шек. Я обер­нул­ся, пос­мот­рел на­верх и уви­дел в узень­ком окош­ке ли­цо Но­ры. Она де­ла­ла мне ру­кой ка­кие-то зна­ки. Я по­до­шел, но не мог ра­зоб­рать ее слов, а гром­ко го­во­рить бы­ло нель­зя.
       Я по­нял од­но: Но­ру за­пер­ли, и она хо­чет ска­зать мне что-то важ­ное.
       К но­чи, ког­да ста­ру­ха по­та­щи­ла на­верх мис­ку с руб­ле­ным мя­сом, я проб­рал­ся сно­ва под ок­но Но­ры.
       - Слушай. Ул­ла си­лой вы­да­ет ме­ня за­муж. Зав­т­ра ночью кто-то при­едет с за­па­да че­рез Джай­ранью тро­пу и уве­зет ме­ня от­сю­да сов­сем. Про­бе­рись к Ру­му, ска­жи ему. Я не хо­чу. Пусть он де­ла­ет, что на­до, пусть на­па­дет на за­мок и уве­зет ме­ня. Сей­час здесь еще ма­ло всад­ни­ков, а ког­да они при­едут - бу­дет уже поз­д­но.
       Как проб­рать­ся к Ру­му, ког­да ме­ня не вы­пус­ка­ют за во­ро­та? За­мок Ру­ма да­ле­ко - верст за двад­цать пять. Ес­ли бе­жать ту­да, то бе­жать уж сов­сем. Не ус­пел я еще при­нять окон­ча­тель­ное ре­ше­ние, как ме­ня поз­вал Ул­ла. Он дол­го вни­ма­тель­но смот­рел на ме­ня, ос­ве­до­мил­ся о сво­ем ко­не, ос­ве­до­мил­ся о пор­ван­ной уз­деч­ке. По­том, как бы нев­з­на­чай­, спро­сил, умею ли я ле­чить лю­дей.
       - Да,- от­ве­тил я пря­мо,- да, Ул­ла, я умею ле­чить лю­дей­, я знаю, ка­кой на­пи­ток го­то­вить от вся­ких бо­лез­ней.
       Улла по­мол­чал, по­ду­мал, по­том ска­зал:
       - Сделай мне на­пи­ток от та­кой бо­лез­ни, ког­да все те­ло на­чи­на­ет пор­тить­ся и на нем яз­вы.
       Я от­ве­тил:
       - От этой бо­лез­ни, Ул­ла, на­пит­ка не де­ла­ют, а де­ла­ют мазь. Для это­го мне нуж­но наб­рать трав в ле­су.
       - Хорошо. Сту­пай и со­би­рай тра­вы, но ес­ли ты не вер­нешь­ся к зав­т­раш­не­му ве­че­ру, ес­ли ты поп­ро­бу­ешь убе­жать, то пер­вый хев­сур, ко­то­ро­му ты по­па­дешь­ся на гла­за, сде­рет с те­бя ко­жу, ибо я так при­ка­зы­ваю.
       И ед­ва заб­рез­жил рас­свет, как я с кор­зи­ной в ру­ках вы­шел в лес. Сна­ча­ла на­роч­но шел на за­пад, по­том, ког­да за­мок скрыл­ся из ви­ду, кру­то по­вер­нул на юг.
       Часа че­рез три пу­ти я ус­тал и при­сел от­дох­нуть. Ко мне по­до­шел ста­рый­, во­ору­жен­ный пас­тух.
       - Что ты де­ла­ешь и ку­да идешь? -по­доз­ри­тель­но спро­сил он.
       - Я со­би­раю ле­чеб­ные тра­вы для Ул­лы, сы­на ста­ро­го Гор­га,- от­ве­тил я.-Дай мне на­пить­ся во­ды, доб­рый че­ло­век.
       Мы се­ли и раз­го­во­ри­лись.
       - Улла си­лен? -спро­сил я. -По­че­му Ул­лу все бо­ят­ся?
       - Улла си­лен и хи­тер. Ник­то так не бро­са­ет копье, как бро­са­ет его Ул­ла, и ник­то столь­ко раз не при­чи­нит кровь же­лез­ным коль­цом, как храб­рый Ул­ла. Ког­да бу­дет осен­ний праз­д­ник, ты уви­дишь сам. А ког­да вни­зу бы­ла большая вой­на и на цар­с­кой до­ро­ге во­ева­ли рус­ские с рус­ски­ми и рус­ские с гру­зи­на­ми и гру­зи­ны с ар­мя­на­ми, ког­да все во­ева­ли друг с дру­гом, тог­да Ул­ла с от­ря­дом слав­ных хев­су­ров спус­тил­ся с гор вниз и мно­го мед­ных пат­ро­нов и ру­жей при­вез в за­мок. И с тех пор он стал ко­ман­до­вать и при­ка­зы­вать всем. Он жес­ток и дик, но ник­то не сме­ет сде­лать ему что-ни­будь нап­ро­тив.
       - А дав­но это?
       - Я ска­зал: шесть зим то­му на­зад. Тог­да вни­зу бы­ла боль­шая вой­на, я не знаю из-за че­го, но я слы­шал, что лю­ди уби­ли сво­их на­чаль­ни­ков и уби­ли сво­его ца­ря. Из-за это­го и на­ча­лась вой­на.
       - И ни­ко­го нет, кто смог бы по­бе­дить Ул­лу? Ста­рик нах­му­рил­ся.
       - Нет, здесь ник­то не смо­жет. Есть один: он де­рет­ся на саб­лях и ме­чет копье не ху­же Ул­лы. Он то­же во вре­мя боль­шой вой­ны спус­кал­ся вниз, но он не при­вез с со­бой ни ру­жей­, ни мед­ных пат­ро­нов; он при­вез с со­бой толь­ко сму­ту да раз­дор. Он то­же си­лен и ло­вок, но он мо­лод еще, и не ус­то­ять ему про­тив Ул­лы.
       - Кто он?
       - Рум, -ответил ста­рик, -Рум, к ко­то­ро­му по но­чам ез­дят всад­ни­ки, за­те­яв­шие не­доб­рое.
       Я встал, поп­ро­щал­ся и быс­т­ро по­шел даль­ше.
       - Рум! -ска­зал я, -Но­ру се­год­ня ночью уве­зут тай­ком да­ле­ко-да­ле­ко. Ул­ла от­дал ее в же­ны че­ло­ве­ку, ко­то­рый се­год­ня ночью при­едет че­рез Джай­ранью тро­пу.
       - Нору? Ут­ром?
       - Да, ут­ром. Ее гла­за зап­ла­ка­ны. Она тос­ку­ет о те­бе и ждет, что­бы ты се­год­ня ночью на­пал на за­мок и увез ее с со­бой.
       - Хорошо, -крикнул он. -Я на­па­ду се­год­ня ночью на за­мок Ул­лы.
       Потом, отой­дя от ме­ня, он дол­го мол­чал.
       - Нет, -сказал он ми­ну­ту спус­тя, -я не на­па­ду се­год­ня на за­мок. Нель­зя. Еще не нас­та­ла по­ра на­чи­нать от­к­ры­тую вой­ну с Ул­лой. Еще нель­зя! Но все рав­но. Но­ру ник­то не уве­зет зав­т­ра из зам­ка!
       - Рум! -ска­зал я, под­хо­дя бли­же. -Я знаю, что ты го­то­вишь вос­ста­ние.
       Он вздрог­нул и тиг­ро­вым прыж­ком бро­сил­ся ко мне.
       - Что ты ска­зал?... Кто ска­зал те­бе? И я от­ве­тил:
       - Мне ска­зал это че­ло­век, голова ко­то­ро­го тор­чит сей­час на пи­ке у во­рот зам­ка. Он пов­ерил мне, и ты мо­жешь ве­рить мне то­же.
       Рум опус­тил ру­ку с кин­жа­лом.
       - Шпионов у Ул­лы так мно­го...-как бы объ­яс­няя свою вспыль­чи­вость, ти­хо про­го­во­рил он.
       Мы сто­яли на мшис­том хол­ме. По­за­ди, вре­за­ясь в не­бо, тор­ча­ли вер­ши­ны ска­лис­тых гор.
       - Рум, -спросил я, -че­го ты хо­чешь и че­го до­би­ва­ешь­ся?
       - Жизни, -помолчав, ска­зал он. -Мы мер­т­вый на­род. Мы жи­вем в ка­мен­ных но­рах ты­ся­чу лет все там же и все так же! Я был вни­зу, я ви­дел, что там ра­бо­та­ют, жи­вут сво­бод­но, спо­кой­но. Я ви­дел там та­кое, че­му здесь да­же не ве­рит мне ник­то. Что у нас есть? По­лу­сы­рое мя­со, су­хие ле­пеш­ки, конь, шаш­ка и всег­да, всег­да од­но и то же. Ул­ла го­во­рит, что за­то мы сво­бод­ны, за­то нас ник­то еще не по­ко­рил. Это не так! Нас прос­то по­за­бы­ли, и мы, за­бив­ши­еся сю­да, в гор­ную глушь, мы, ма­лень­кое пле­мя, прос­то ни­ко­му не нуж­ны! На­до все ме­нять, на­до пе­ре­ре­зать гор­ло всем гла­ва­рям, та­ким, как Ул­ла, по­то­му что они ме­ша­ют жить! Все рав­но по-ста­ро­му не жи­вут. Ста­ри­ки го­во­рят, что пер­во­го че­ло­ве­ка, ко­то­рый при­нес в го­ры вин­тов­ку, ра­зор­ва­ли на кус­ки, ког­да он выс­т­ре­лил. А сей­час? А сей­час за вин­тов­ку от­да­ют двух бы­ков. Ста­ри­ки го­во­рят, что ког­да-то один хит­рый гру­зин при­нес в го­ры ма­лень­кие кус­ки блес­тя­ще­го зер­ка­ла и ме­нял их на мас­ло у жен­щин. Тог­да всем жен­щи­нам, у ко­то­рых наш­ли зер­ка­ла, об­ва­ри­ва­ли ки­пят­ком ли­ца, что­бы они не ду­ма­ли о сво­ей кра­со­те, а гру­зи­ну на­би­ли рот ос­кол­ка­ми би­тых сте­кол и за­ши­ли гу­бы ко­жа­ным шну­ром! А те­перь вся­кая де­вуш­ка ста­ра­ет­ся дос­тать зер­ка­ло, и у са­мо­го Ул­лы ви­сит боль­шой ку­сок на сте­не. Все рав­но, раз ста­рое ухо­дит, на­до, что­бы оно ско­рей уш­ло.
       Облокотившись ру­кой на шаш­ку, он нас­то­ро­жил слух и ус­та­вил­ся в не­бо. Я яс­но слы­шай­^как от­ку­да-то из­да­ле­ка до­но­сит­ся ед­ва уло­ви­мое, но зна­ко­мое жуж­жа­ние. Я прик­рыл гла­за ла­донью и то­же взгля­нул ту­да, ку­да, ока­ме­нев, ус­та­вил­ся Рум. И уви­дел в си­не­ве осен­не­го не­ба, над ле­са­ми, над гро­ма­да­ми неп­рис­туп­ных гор ле­тя­щий с се­ве­ра на юг аэроп­лан...
       
       
       Долго смот­ре­ли мы, как ис­че­зал он за об­ла­ка­ми, скло­нив­ши­ми­ся на грудь мо­гу­чих гор. Мол­ча­ли. Я ду­мал: "Ди­кая гор­ная стра­на Хев­су­ре­тия, в ко­то­рую так труд­но проб­рать­ся и из ко­то­рой еще труд­нее выб­рать­ся, -толь­ко ма­лень­кое пят­ныш­ко под взо­ром быс­т­ро­лет­ных всад­ни­ков воз­ду­ха".
       Рум ска­зал:
       - Эту же­лез­ную пти­цу то­же сде­ла­ли лю­ди сни­зу. Я всег­да смот­рю на нее, ког­да она про­ле­та­ет по не­бу. Я от­дал бы свою се­реб­ря­ную шаш­ку, ко­ня и свой за­мок за то, что­бы у ме­ня бы­ла своя же­лез­ная пти­ца.
       - Зачем те­бе, Рум?
       - Так, -ответил он ук­лон­чи­во. -Так. По-мо­ему, тот, у ко­го есть эта пти­ца, зна­ет все, что толь­ко мож­но уз­нать во всем ми­ре.
       Оставить ме­ня у се­бя в зам­ке Рум не мог.
       - Ты слы­шал уже, что я го­во­рил. Мне нель­зя сей­час от­к­ры­то ссо­рить­ся с Ул­лой. По­тер­пи еще нем­но­го, по­дож­ди до осен­не­го праз­д­ни­ка.
       Я ус­пел вер­нуть­ся до­мой к но­чи. По пу­ти нар­вал без раз­бо­ра вся­ких трав. Весь за­мок был ос­ве­щен, и мно­го ко­ней сто­яло во дво­ре. С ми­ну­ты на ми­ну­ту ожи­да­ли при­ез­да же­ни­ха. Ул­ла ве­се­лил­ся: мно­го бы­ло при­го­тов­ле­но ви­на для гос­тей­, мно­го на­ва­ре­но жир­ной ба­ра­ни­ны и на­жа­ре­но на вер­те­ле соч­ных лом­тей вкус­но­го ка­бань­его мя­са.
       Жених опаз­ды­вал. Гос­тей на­чи­нал раз­би­рать го­лод. Ул­ла то и де­ло по­сы­лал то од­но­го, то дру­го­го за во­ро­та, что­бы уз­нать, не слыш­но ли то­по­та.
       - Едут! - крик­ну­ли на­ко­нец.
       - Ге! Хо­ро­шо. Эй, ста­ру­ха! Оде­та ли Но­ра? Пусть сей­час вый­дет встре­чать гос­тей.
       Нора выш­ла. Ее зап­ла­кан­ные гла­за блес­те­ли, и она чуть дро­жа­ла. Она ви­де­ла, что по­мощь не приш­ла, что ждать по­мо­щи поз­д­но уже... Зас­к­ри­пе­ли во­ро­та. Ул­ла вы­бе­жал встре­чать, и вдруг я ус­лы­шал бе­ше­ные кри­ки, прок­ля­тия и жа­лоб­ный вой ста­ру­хи... Я вы­бе­жал с фа­ке­лом во двор.
       Человек де­сять всад­ни­ков, спрыг­нув с се­дел, ос­то­рож­но при­ни­ма­ли на ру­ки чье то без­жиз­нен­ное те­ло. Всад­ни­ки бы­ли ок­ро­вав­ле­ны, мно­гие из­ра­не­ны. До зам­ка до­еха­ла толь­ко по­ло­ви­на; вто­рая по­ло­ви­на нар­ва­лась на за­са­ду в уз­ком про­хо­де Джай­рань­ей тро­пы.
       Нору уве­ли.
       Холодная зло­ба ох­ва­ти­ла Ул­лу.
       - Я знаю, кто это! Я знаю, чьи это про­дел­ки! -го­во­рил он, ша­гая из уг­ла в угол.
       И так же, как да­ве­ча Рум, по­мол­чав до­ба­вил:
       - Но сей­час нель­зя, сей­час еще ра­но. Мы по­дож­дем до осен­не­го праз­д­ни­ка и тог­да рас­счи­та­ем­ся за все.
       - Улла, - обратилась к не­му ста­ру­ха вкрад­чи­во. - А от­ку­да Рум мог уз­нать, что мы ждем гос­тей с Джай­рань­ей тро­пы?
       Улла по­до­шел ко мне и креп­ко стис­нул мне гор­ло.
       - Ты где был?
       - Я рвал тра­вы в ле­су не­да­ле­ко от зам­ка, бла­го­род­ный Ул­ла, -с тру­дом от­ве­тил я. - Я нар­вал мно­го хо­ро­ших ле­чеб­ных трав.
       Пальцы раз­жа­лись, и я по­ле­тел в угол. Ул­ла стал со­ве­щать­ся о чем-то с всад­ни­ка­ми.
       "И тот до осен­не­го праз­д­ни­ка, и этот то­же! Ну и бу­дет праз­д­ник!" -по­ду­мал я.
       На сле­ду­ющий день я дос­тал дег­тя, рас­то­лок в сту­пе нес­коль­ко ди­ких яб­лок, сва­рил в кот­ле все тра­вы, сме­шал их в од­ну мас­су, сло­жил в гли­ня­ный гор­шок и по­нес "ле­кар­с­т­во" Ул­ле. Я во­шел к не­му в ком­на­ту. По-ви­ди­мо­му, он толь­ко что вы­шел. В уг­лу я за­ме­тил ма­лень­кую, око­ван­ную же­ле­зом двер­ку и ос­то­рож­но по­дер­гал ее: двер­ка бы­ла за­пер­та. Я при­ник ухом и яс­но ус­лы­шал, как за ней нес­коль­ко раз ляз­г­ну­ла о кам­ни же­лез­ная цепь. Я выс­ко­чил на­зад, сел у по­ро­га ниж­не­го эта­жа, по­дож­дал, по­ка вер­нул­ся со дво­ра Ул­ла, и про­тя­нул гор­шок с мазью. Он взял и не ска­зал ни сло­ва.
       "Кто брен­чит в уг­ло­вой баш­не це­пя­ми?"
       Долго ло­мал я го­ло­ву. Мо­жет быть, там прос­то мед­ведь? Нет, не мед­ведь! Это не мед­ве­дю ста­ру­ха но­сит каж­дое ут­ро ва­ре­ное мя­со и кус­ки овечь­его сы­ра... Плен­ник... раб Ул­лы. Но это не по­хо­же на Ул­лу. Ул­ла дав­но убил бы его и выс­та­вил го­ло­ву над во­ро­та­ми зам­ка. По­че­му-то он бе­ре­жет его, для не­го он спра­ши­вал ле­кар­с­т­во. По­че­му к этой ком­на­те не до­пус­ка­ет он ни­ко­го, да­же сво­их дру­зей­?
       Долго я со­об­ра­жал, но ни­че­го со­об­ра­зить не мог.
       Приблизился боль­шой осен­ний праз­д­ник. В зам­ке шли при­го­тов­ле­ния. Вер­нув­ши­еся с гор­ных ­пас­т­бищ ста­да ба­ра­нов еле во­ло­чи­ли гну­щи­еся от тя­жес­ти курдюч­но­го жи­ра но­ги. Креп­кие ви­на бы­ли при­го­тов­ле­ны из пре­лых ди­ких яб­лок. Ло­ша­дей пе­рес­та­ли кор­мить жир­ны­ми тра­ва­ми и дер­жа­ли на су­хом се­не, что­бы бы­ли лег­че. И хев­су­ры, раз­бив­шись куч­ка­ми, с ут­ра до ве­че­ра тре­ни­ро­ва­лись в ме­та­нии ко­пий­, в борь­бе, в схват­ках на саб­лях. И не важ­но, что то у од­но­го, то у дру­го­го пос­ле дру­жес­кой схват­ки ок­ра­ши­ва­лись кровью ко­жа­ные ру­ба­хи - хев­сур кро­ви не бо­ит­ся!
       Опять поз­вал ме­ня Ул­ла, по­ка­зал ста­рую, зат­ре­пан­ную кар­тин­ку и спро­сил:
       - Знаешь ты, что это та­кое?
       - Это пу­ле­мет, Ул­ла. Это та­кое ружье, ко­то­рое мо­жет стре­лять ты­ся­чу раз, по­ка ты ус­пе­ешь вы­пус­тить две обой­мы.
       - А ты ви­дел та­кое ружье?
       - Видел ли, Ул­ла? Я не толь­ко ви­дел, я и сам мно­го раз стре­лял из та­ко­го ружья!
       - А ты мо­жешь пос­т­ро­ить та­кое ружье?
       Я вспом­нил слу­чай­, ког­да, соз­най­ся я в не­уме­нии ле­чить, сам об­рек бы се­бя на смерть, и от­ве­тил твер­до:
       - Могу, Ул­ла. Но толь­ко для это­го мне нуж­но мно­го вре­ме­ни и ве­щей.
       - Хорошо, - усмехнулся он и вы­шел.
       А я по­ду­мал: "Спро­си ты ме­ня сей­час, мо­гу ли я пос­т­ро­ить бо­евой аэроп­лан, я, ве­ро­ят­но, то­же от­ве­тил бы, что мо­гу, по­то­му что ко­му охо­та по­ды­хать, ког­да осен­ний праз­д­ник уже близ­ко!"
       Но пе­ре­хит­рил ме­ня на этот раз Ул­ла, и до­ро­го обош­лась бы мне моя ложь.
       Со всех сто­рон к зам­ку Ул­лы съез­жа­лись хев­су­ры. Старшие го­во­ри­ли, что дав­ным-дав­но не бы­ло та­ко­го люд­но­го праз­д­ни­ка. Ди­кие ле­са ожи­ви­лись кри­ка­ми; по по­ля­нам го­ре­ли кос­т­ры. Мно­гие гос­ти но­че­ва­ли под от­к­ры­тым не­бом - жа­ри­ли, ва­ри­ли, пи­ли при­ве­зен­ные с со­бой ви­на. Рум с от­ря­дом всад­ни­ков при­ехал поз­д­но ве­че­ром. Ул­ла приг­ла­сил его к се­бе в за­мок, и Рум, отоб­рав с со­бой де­ся­ток на­ибо­лее пре­дан­ных ему хев­су­ров, въехал во двор.
       Пили мно­го. Сто­лы бы­ли ус­тав­ле­ны кув­ши­на­ми с мо­ло­дым ви­ном и пес­т­ры­ми за­кус­ка­ми. Я за­ме­тил, что Рум толь­ко прик­ладыв­ал рог к гу­бам, де­лая вид, что пьет, а сам зор­ко смот­рел за всем, что де­ла­лось вок­руг. Смот­реть бы­ло за чем. Ста­но­ви­лось ве­се­ло, по­доз­ри­тель­но ве­се­ло! Ул­ла то и де­ло вста­вал, вы­хо­дил, что-то ко­му-то при­ка­зы­вал...
       Раз, вос­поль­зо­вав­шись тем, что Ул­ла вы­шел, Рум сам нап­ра­вил­ся в ко­ри­дор. В ко­ри­до­ре он стол­к­нул­ся с Но­рой.
       - Нора, -шепотом про­го­во­рил он, -зав­т­ра под ве­чер мы на­па­да­ем. К это­му вре­ме­ни подъ­едет от­ряд дру­га мо­его, Алим­бе­ка. -И еще ти­ше до­ба­вил: -В ущелье воз­ле Чер­ной ска­лы те­бя бу­дет ждать сво­бод­ная ло­шадь и три всад­ни­ка. Во вре­мя схват­ки бе­ги ту­да - они бу­дут ждать те­бя до тех пор, по­ка ты не при­бе­жишь или по­ка я не при­ка­жу им уй­ти.
       Он вер­нул­ся об­рат­но. Он так и не уз­нал, что Ул­ла, на­роч­но вы­пус­тив­ший Но­ру, чут­ко вслу­ши­вал­ся в раз­го­вор, при­ник­нув ухом к ок­ну.
       Улла сно­ва вы­шел к гос­тям; ли­цо его бы­ло оза­бо­че­но. Он до­са­до­вал, что взрыв шу­ма из со­сед­ней ком­на­ты по­ме­шал ему рас­слы­шать пос­лед­ние сло­ва Ру­ма, об­ра­щен­ные к Но­ре.
       Он на­лил и под­нял пол­ный рог ви­на. Все за­мол­ча­ли.
       - Пью за си­лу и мощь воль­ной Хев­су­ре­тии и за по­ги­бель всех ее из­мен­ни­ков и пре­да­те­лей­! - при этом Ул­ла вы­зы­ва­юще пос­мот­рел на Ру­ма.
       Рум вздрог­нул и ух­ва­тил­ся ру­кой за ру­ко­ять шаш­ки, но пе­ре­си­лил се­бя и про­мол­чал; к куб­ку он не прит­ро­нул­ся. Ул­ла сно­ва злоб­но пос­мот­рел на не­го.
       - Пей! -ска­зал он.
       - Нет,- от­ве­тил Рум, -мне не нра­вит­ся твой тост, Ул­ла.
       - Скажи свой,- вы­зы­ва­юще пред­ло­жил тот. Рум встал и то­же на­лил ку­бок.
       - Пью за счас­тье Хев­су­ре­тии и за друж­бу с людь­ми из до­лин, сбро­сив­ши­ми сво­их влас­те­ли­нов и при­зы­ва­ющи­ми нас сде­лать то же са­мое!
       Криками одоб­ре­ния и не­го­до­ва­ния пок­ры­лись его слова. Ул­ла с по­тем­нев­шим ли­цом выр­вал у Ру­ма рог и вып­лес­нул вино на зем­лю.
       Все пов­с­ка­ка­ли с мест, и схват­ка, ка­за­лось, бы­ла не­из­беж­на.
       Но Ул­ла вдруг ос­тыл. В его рас­че­ты не вхо­ди­ло на­чи­нать сей­час, ибо он го­то­вил бо­лее вер­ный удар. Рум то­же вспомнил, что от­ряд Алим­бе­ка при­бу­дет толь­ко зав­т­ра к ве­че­ру.
       В де­ло вме­ша­лись ста­ри­ки и вы­нес­ли ре­ше­ние: Ул­ла дол­жен драть­ся с Ру­мом на саб­лях, один на один, зав­т­ра, пос­ле окон­ча­ния борь­бы и кон­с­ких сос­тя­за­ний.
       Оба нак­ло­ни­ли го­ло­вы в знак сог­ла­сия. Рум встал, за ним вста­ла его ох­ра­на, и че­рез нес­коль­ко ми­нут их ко­ни за­то­па­ли, уда­ля­ясь из зам­ка.
       Зеленая до­ли­на пе­ред зам­ком еще с ут­ра на­ча­ла на­пол­нять­ся кон­ны­ми и пе­ши­ми хев­су­ра­ми. На­ко­нец праз­д­ник на­чал­ся.
       Впереди на тра­ве рас­се­лись ог­ром­ным кру­гом ста­ри­ки-за­ко­но­да­те­ли, судьи и блюс­ти­те­ли ве­ко­вых тра­ди­ций. Их об­с­ту­пи­ло плот­ное коль­цо зри­те­лей и учас­т­ни­ков.
       Вышли в се­ре­ди­ну кру­га двое. Гул смолк. Ста­ри­ки по­да­ли им два же­лез­ных коль­ца с тре­мя же­лез­ны­ми ши­па­ми на каж­дом. Коль­ца эти на­де­ва­ют­ся на боль­шой па­лец пра­вой ру­ки. Один из ста­ри­ков хлоп­нул в ла­до­ши.
       Противники бы­ли без коль­чуг в мяг­ких ко­жа­ных ру­баш­ках. Оба чуть-чуть скло­ни­ли го­ло­вы и, за­щи­щая при­под­ня­той ле­вой ру­кой ли­ца, ста­ли, кра­ду­чись, под­хо­дить друг к дру­гу. Сош­лись близ­ко. Один стре­ми­тель­но прыг­нул впе­ред. Он взмах­нул пра­вой ру­кой­, что­бы уда­рить про­тив­ни­ка коль­цом по ли­цу. Но тот вов­ре­мя зак­рыл­ся ру­ка­вом и в свою оче­редь взмах­нул ру­кой.
       Широкая крас­ная ца­ра­пи­на про­тя­ну­лась по ще­ке про­тив­ни­ка.
       - Первая кровь! -зак­ри­ча­ли зри­те­ли.
       Через нес­коль­ко ми­нут по той же ще­ке про­тя­ну­лась вто­рая по­ло­са. Зри­те­ли за­вол­но­ва­лись, но тут ра­не­ный­, вос­поль­зо­вав­шись про­ма­хом про­тив­ни­ка, нас­ко­чил на не­го так вне­зап­но, что тот не ус­пел под­нять ру­ку, и сра­зу три кро­ва­вых по­ло­сы за­але­ли на его ли­це.
       - Го-го-го! Хо­ро­шо! Да­вай еще!
       Через нес­коль­ко ми­нут оба ли­ца бы­ли це­ли­ком ок­ро­вав­ле­ны, а ба­раньи ру­ба­хи ок­ра­ше­ны тон­ки­ми струй­ка­ми сте­ка­ющей кро­ви.
       Схватка окон­чи­лась.
       Тогда ста­ри­ки сос­чи­та­ли, сколь­ко ца­ра­пин у каж­до­го из бой­цов: у пер­во­го - че­ты­ре, у вто­ро­го - шесть. Пер­вый вы­иг­рал две ца­ра­пи­ны - двух бы­ков сво­его про­тив­ни­ка.
       Пары вы­хо­ди­ли и вы­хо­ди­ли без кон­ца.
       Глаза зри­те­лей раз­го­ра­лись все яр­че, ру­ки все ча­ще тя­ну­лись к кин­жа­лам.
       Потом пош­ли кон­с­кие сос­тя­за­ния.
       Кучка всад­ни­ков, че­ло­век трид­цать, еще дав­но ум­ча­лась ку­да-то. Но вот они вне­зап­но для ме­ня по­ка­за­лись на вер­ши­не го­ры, об­ра­щен­ной к нам об­ры­вис­тым ска­том.
       - Что они бу­дут де­лать? -спро­сил я. -За­чем они ту­да заб­ра­лись?
       - Они бу­дут спус­кать­ся вниз, и кто пер­вый спус­тит­ся, тот вы­иг­ра­ет.
       Я ах­нул: ка­мен­ный скат был нас­толь­ко крут и гла­док, что от­ту­да и пол­з­ком не спус­тишь­ся, а тут еще на ко­нях!
       От нас всад­ни­ки ка­за­лись чер­ны­ми точ­ка­ми. Сни­зу да­ли сиг­наль­ный выс­т­рел, и чер­ные точ­ки по­пол­з­ли по ска­ту. Это бы­ла дьяволь­с­ки рис­ко­ван­ная иг­ра. С од­ной сто­ро­ны, нуж­но ста­рать­ся спус­тить­ся пер­вым, с дру­гой - вся­кая по­пыт­ка чуть по­дог­нать ло­шадь мо­жет окон­чить­ся тем, что и всад­ник и конь по­ле­тят че­рез го­ло­ву вниз.
       В яс­ном воз­ду­хе вид­но бы­ло, как ло­ша­ди взви­ва­ют­ся, са­дят­ся на круп и цеп­ля­ют­ся за каж­дый ус­туп, за каж­дую впа­дин­ку...
       Минут че­рез двад­цать не­боль­шая часть всад­ни­ков уже опе­ре­ди­ла дру­гих; че­рез пять­де­сят впе­ре­ди шли толь­ко трое. На­ко­нец до по­дош­вы го­ры им ос­та­лось сов­сем нем­но­го - нес­коль­ко са­жен. Тог­да один из них за­хо­тел рис­к­нуть и пус­тить ло­шадь пря­мо вниз. Дру­гой по­нял его и ре­шил сде­лать то же са­мое. Тре­тий по­бо­ял­ся.
       Оба ко­ня вдруг прыг­ну­ли впе­ред; сдер­жать их бы­ло уже поз­д­но.
       Тотчас же пер­вый конь упал на пе­ред­ние но­ги, а всад­ник, пе­ре­ле­тев че­рез го­ло­ву, грох­нул­ся о зем­лю и по­ка­тил­ся вмес­те со сво­им ко­нем вниз.
       Конь вто­ро­го со все­го раз­ма­ха вре­зал­ся но­га­ми в ще­бень, поч­ти у са­мо­го под­но­жия го­ры, и в сле­ду­ющую се­кун­ду ог­ром­ным прыж­ком дос­тиг мяг­кой зе­ле­ной лу­жай­ки под ска­том.
       Бешеными кри­ка­ми, поч­ти во­ем, при­вет­с­т­во­ва­ла тол­па по­бе­ди­те­ля.
       Наступил не­боль­шой пе­ре­рыв пе­ред бит­вой Ул­лы с Румом.
       Улла, то­ро­пясь, под­с­ка­кал к зам­ку, ис­чез там, по­том вы­шел с од­ним из гла­ва­рей сво­ей шай­ки. Боль­шой от­ряд хев­су­ров скрыл­ся с по­ля­ны.
       Я по­нял за­мы­сел Ул­лы. Проб­рал­ся к Ру­му, ко­то­рый не­тер­пе­ли­во, с ми­ну­ты на ми­ну­ту, ожи­дал по­мо­щи, и ска­зал ему:
       - Беда, Рум. Ул­ла, оче­вид­но, уз­нал все. Смот­ри, здесь ма­ло ос­та­лось его лю­дей­: он отос­лал всех нав­с­т­ре­чу от­ря­ду Алим­бе­ка.
       Тяжелый удар сшиб ме­ня с ног. Это Ул­ла, за­ме­тив, что я пе­ре­го­ва­ри­ва­юсь с Ру­мом, на­ехал на нас сбо­ку и уда­рил ме­ня древ­ком копья.
       Рум вых­ва­тил шаш­ку, не до­жи­да­ясь сиг­на­ла ста­ри­ков. Ул­ла то­же. Но Ул­ла не хо­тел драть­ся один на один. Он ру­ба­нул один раз с ко­ня по спе­шив­ше­му­ся Ру­му, и, ког­да кли­нок его шаш­ки ляз­г­нул о кли­нок Ру­ма, он уда­рил ко­ня на­гай­кой­, и вся мас­са его всад­ни­ков ри­ну­лась за ним прочь к зам­ку.
       Рум то­же вско­чил на ко­ня. Мед­лить бы­ло нель­зя: с обе­их сто­рон заг­ро­хо­та­ли пер­вые оди­ноч­ные выс­т­ре­лы.
       Всадники Ру­ма, сом­к­нув­шись ко­лон­на­ми, по­нес­лись во весь опор на за­мок, у во­рот ко­то­ро­го ос­та­но­вил­ся Ул­ла со сво­ими. Ка­за­лось, что разъ­ярен­ная ла­ви­на под­ня­тых ша­шек сме­тет сей­час Ул­лу с его не­боль­шим от­ря­дом и раз­г­ро­мит в прах весь за­мок.
       Но тут слу­чи­лось то, че­го ни­ког­да еще здесь не слу­ча­лось, то, че­го ник­то не ожи­дал и не мог ожи­дать: уг­ло­вая ба­шен­ка мол­ча­ли­во­го зам­ка заг­ро­хо­та­ла вдруг ги­бель­ным трес­ком со­тен выс­т­ре­лов.
       "Пулемет, - сообразил я, бро­са­ясь на зем­лю. - У Ул­лы в баш­не пу­ле­мет".
       И по­ва­ли­лись ше­рен­га­ми, де­сят­ка­ми ско­шен­ные всад­ни­ки. Ис­пу­ган­но ша­рах­ну­лись неп­ри­выч­ные к гро­хо­ту ди­кие ко­ни, дрог­ну­ли под ги­бель­ным ог­нем и бро­си­лись на­зад ос­тат­ки лю­дей Ру­ма.
       Тотчас же яс­т­ре­бом ки­нул­ся за ни­ми сам Ул­ла.
       Рум был ра­нен. Ул­ла на­ле­тел на не­го и уда­рил копь­ем. Но коль­чу­га Ру­ма, не стер­пев­шая пу­ле­мет­ной пу­ли, вы­дер­жа­ла удар тя­же­ло­го копья. Рум по­шат­нул­ся и ру­ба­нул Ул­лу по­пе­рек ли­ца; ве­рен, но слаб был удар отя­же­лев­шей руки Ру­ма... В сле­ду­ющую се­кун­ду он упал с го­ло­вой­, - над­руб­лен­ной всад­ни­ком, на­ле­тев­шим сза­ди...
       Я ле­жал свя­зан­ным в уг­ло­вой­ ба­шен­ке. Не­да­ле­ко от ме­ня, при­ко­ван­ный цепью к сте­не, си­дел на со­ло­ме осе­тин-пу­ле­мет­чик, плен­ник Ул­лы.
       И я по­нял те­перь, ко­му но­си­ла ста­ру­ха обед, кто брен­чал це­пя­ми; я уз­нал тай­ну ка­мен­ной баш­ни.
       Осетин уми­рал. Все те­ло его бы­ло изъ­еде­но и сож­же­но эк­зе­мой. Он выг­ля­дел ске­ле­том с глу­бо­ко вва­лив­ши­ми­ся гла­за­ми и бес­к­ров­ным ртом.
       Я про­бо­вал спро­сить его о чем-то. Пу­ле­мет­чик от­к­рыл рот, и я уви­дел чер­ный об­ру­бок язы­ка.
       Потом во­шел Ул­ла и ска­зал мне:
       - Этот к зав­т­ре­му дню из­дох­нет, и те­бя нуж­но бы убить, по­то­му что ты пре­да­тель, но мне не­кем бу­дет за­ме­нить его. Ты го­во­рил мне, что зна­ешь хо­ро­шо пу­ле­мет, и зав­т­ра я при­кую те­бя на его мес­то.
       Он пе­ре­ко­сил свое изу­ро­до­ван­ное шаш­кой Ру­ма ли­цо, пнул каж­до­го из нас но­гой и ушел, ос­та­вив ме­ня до­ду­мы­вать мысль о том, что лю­бо­му пут­ни­ку при­хо­дит по­ра за­кан­чи­вать свой путь. И я поп­ро­сил плен­но­го осе­ти­на:
       - Тебе все рав­но уми­рать. Вло­жи пат­рон в пу­ле­мет, на­ве­ди его на ме­ня и выс­т­ре­ли мне в го­ло­ву.
       Он пос­мот­рел на ме­ня и, сог­ла­ша­ясь, мот­нул го­ло­вой.
       Настала ночь. Он про­тя­нул ру­ку к ко­ро­бу пу­ле­ме­та, но тот­час же бо­яз­ли­во при­ник к со­ло­ме, по­то­му что в со­сед­ней ком­на­те за­шур­ша­ли лег­кие ша­ги. Скрип­ну­ла дверь.
       Вошла Но­ра. В ру­ках ее был кин­жал, и я за­ме­тил, что с не­го по кап­ле сте­ка­ет на ка­мен­ные пли­ты по­ла кровь.
       Глаза Но­ры блуж­да­ли по уг­лам и яр­ко блес­те­ли. Она по­дош­ла ко мне, пе­ре­ре­за­ла ве­рев­ки и ска­за­ла:
       - Иди за мной, все клю­чи у ме­ня.
       Мы прош­ли че­рез ком­на­ту Ул­лы. Я по­пал но­гой в ка­кую-то лу­жу. Спус­ти­лись вниз. Ос­то­рож­но прок­ра­лись ми­мо спя­щих впо­вал­ку хев­су­ров.
       В тус­к­ло ос­ве­щен­ном ко­ри­до­ре я бро­сил не­ча­ян­ный взгляд на пол и уви­дел, что от мо­их под­ме­ток на по­лу ос­та­ют­ся крас­ные сле­ды.
       Весь двор был за­бит зас­нув­ши­ми. Ед­ва не сту­пая на го­ло­вы спя­щих, мы проб­ра­лись к во­ро­там. Но­ра от­пер­ла ма­лень­кую ка­лит­ку и зак­ры­ла ее на ключ сна­ру­жи.
       Если бы да­же сей­час спох­ва­ти­лись, то бро­сить­ся за на­ми из зам­ка бы­ло бы не так-то лег­ко.
       Долго бе­жа­ли мы из­ви­ва­ющи­ми­ся тро­па­ми. Пры­га­ли с кам­ня на ка­мень. Нес­коль­ко раз я па­дал, но, не чув­с­т­вуя бо­ли, под­ни­мал­ся и бе­жал за Но­рой даль­ше.
       Наконец выб­ра­лись к ущелью Чер­ной ска­лы. И тут при лун­ном све­те я раз­г­ля­дел спо­кой­ные си­лу­эты трех всад­ни­ков, до­жи­дав­ших­ся нас. Мы ос­та­но­ви­лись пе­ре­дох­нуть. Но­ра по­дош­ла к од­но­му и ти­хо ска­за­ла что-то, ука­зы­вая на ме­ня.
       По узень­кой тро­пе над чер­ной про­пас­тью мы пош­ли даль­ше. Всад­ни­ки да­ле­ко сза­ди ве­ли ко­ней в по­во­ду.
       - Нора,- ска­зал я,- ес­ли Ул­ла спох­ва­тил­ся нас, то уже от­ря­же­на по­го­ня.
       - Нет, -и она вы­ну­ла из скла­док платья кин­жал,- боль­ше не спох­ва­тит­ся.
       И я по­нял тог­да, что кровь на мо­их по&

Категория: Книги | Добавил: Armush (21.11.2012)
Просмотров: 479 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
Форма входа