Главная » Книги

Жадовская Юлия Валериановна - Отсталая, Страница 5

Жадовская Юлия Валериановна - Отсталая


1 2 3 4 5

stify">   - Как-нибудь доедем... - отвечал Арбатов как-то уж слишком беспечно и весело. - Какая скверная погода!
   - Еще скверней для тех, кто идет пешком, - сказал Налетов. - Что тут такое, батюшки! - вскричал он спустя несколько минут при сильном толчке тарантаса, по которому хлестнуло ветками старых сосен, - тут трущоба какая-то! нет, уж, пожалуй, лучше бы пешком идти...
   Арбатов захохотал.
   - Трус же ты порядочный! - сказал он.
   - Будешь трус! я не привык ездить закупоренный, да и потемок терпеть не могу! У всякого своя слабость...
   - Вот только бы этот лесишко поганый проехать, - вмешался кучер, - а там дорога гладкая; фонари зажжем.
   - Оно и дело! - воскликнул Налетов, - по гладкой дороге фонари зажечь, а в трущобе, где можно на каждом шагу
   358
  
   полететь вверх ногами, фонарей не нужно... Ну вот стали! Что еще сделалось?
   - Полянка? - спросил Арбатов кучера тревожно и пытливо.
   - Полянка-с, - отвечал тот с обычным хладнокровием русского человека.
   - Фонарь засвети. Дай сюда, я засвечу; на ветру не засветишь.
   - Да что ты, увозишь что ли кого? - спросил Налетов, - или проститься ждешь? Неужели?.. Нет, в такую потьму и ненастье она не решится...
   - Вон кто-то идет, - сказал кучер.
   Арбатов выскочил из экипажа и побежал навстречу Маше, дрожавшей от холода и страха.
   - Марья Петровна! - воскликнул Налетов, ошалев так, что не подумал подать руки на помощь влезавшей в тарантас Маше. - Как! вы решились уехать с нами... бежать с ним... сделать такой шаг?!..
   - Я отсталая, - отвечала Маша, - мне нужно делать большие шаги, чтоб догнать жизнь...
   - Марья Петровна! если б можно было, я бы стал перед вами на колени... но все равно, я мысленно перед вами на коленях!
   - Дайте мне вашу руку и будьте лучше моим другом, - сказала она ему.
   - Навсегда, на всю жизнь! - отвечал он, целуя протянутую ему холодную маленькую ручку. - Призовите меня, когда я вам буду нужен, а я уж не потеряю вас из виду... И вся эта жертва для тебя, Арбатов!.. Счастливец!
   И когда Арбатов страстно обнял молодую девушку и покрыл ее лицо и руки жаркими поцелуями, Налетову стало как-то досадно и неловко...
   Тарантас между тем выкатился из "поганого лесишка", по выражению кучера, и поехал по большой, широкой дороге.
  

_________

  
   - С которым, с которым? - восклицала Арина Дмитревна в неописанном волнении, стоя без чепца на крыльце своего дома перед мрачным Тимой, только что успевшим объявить
   359
  
   ей, что Маша бежала. - Да кто тебе сказывал, кто? говори, злодей, не мучь!
   - Кто сказывал! известно кто - человек... Сейчас Васютка прибегал...
   - Да где же он? как же я не видала?
   - Вы цыплят кормили. Он торопился.
   - Да с которым?
   - А черт ее знает! может, с обоими... С кем на свиданье в рощу-то бегала, с тем и улепетнула.
   - Да как же это? что же это? Что с Анной-то Федоровной будет? Надо идти.
   - Разумеется, надо.
   - Батюшка! представить не могу!
   - Как, однако, сны-то ваши, маменька, сбываются!
   - Отстань, до снов ли теперь!
   Вскоре по всему сельцу разнеслась любопытная весть. Дворяне нахлынули к Арине Дмитревне, кто с сожалением, кто с удивлением, а кто и с легкими насмешками над несбывшимися надеждами Тимы. Дворяне толковали целый день непрерывно, собираясь кучками в домах и на улице, даже все работы были оставлены. День этот обратился будто в праздник для обитателей Калявина. Будто каждый из них получил или подарок, или какую-нибудь большую радость.
   Всякий может себе легко представить, какую кутерьму наделал побег Маши в усадьбе Малые Пустыньки; как волновалась, ахала, стонала, жаловалась и сердилась Анна Федоровна; какой глубокой, молчаливой, угрюмой горестью поражен был Яков Иваныч... Ненила Павловна была также немало встревожена, даже раздражена. Не гости у нее Маша - она, может быть, одобрила бы в душе ее поступок; но теперь на нее падало обвинение, и Ненила Павловна должна была выносить намеки и насмешки от строгих дам за вольность своих мнений и понятий. Строгие нравственные дамы горячо ухватились за этот случай, чтоб навести Ненилу Павловну на путь истинный и сделать ее одной из ревностных жриц храма самых утонченных приличий.
   Год спустя после побега Маши Анна Федоровна умерла, сделав Якова Иваныча своим душеприказчиком и передав ему в полное распоряжение свое именьице. О дочери она не хотела и слышать, считала ее как бы умершей, и только
   360
  
   перед кончиной имела о ней продолжительный тайный разговор с Яковом Иванычем.
   Время шло. О Маше не было ни слуху ни духу... Умолкли разговоры и пересуды; все, даже в ее собственной усадьбе, позабыли о ней; только в Калявине, собираясь по вечерам, бедные дворянки предполагали разные ужасы насчет Маши и сочиняли в своем воображении необыкновенные с ней приключения.
   Вследствие перемен в хозяйстве, сделанных Яковом Иванычем, дворовые люди получили свободу и разошлись. Только в сердце старика Маша не умирала, не забывалась... Он думал о ней день и ночь; он ждал ее, жил и действовал для нее, бедной, заблудшей... Его любовь летела на белых крыльях отыскивать беглянку в пространном шумном мире...
  

_________

  
   Прошло около трех лет. Жаркий июньский день разливал свет и жизнь на цветущую землю. Яков Иваныч сидел на балконе; птицы чирикали и шныряли по веткам рябин и кленов Машиного сада, мягкие дымчатые облака расплылись в фигурных, затейливых группах по голубому, веселому летнему небу; с полей доносился говор работающих. Яков Иваныч встал, чтоб идти к ним, посмотреть, как идет дело; он отыскивал уже свою фуражку, как из двери гостиной вбежал полненький, свеженький, хорошенький мальчик лет семи, приемыш Якова Иваныча.
   - Что ты, Федя? - спросил Яков Иваныч, - в сад что ли захотелось? Ступай погуляй, да не шали.
   - Крестный! там барыня стоит!
   - Какая барыня?..
   Но едва успел он это выговорить, как кто-то сзади обвил его шею руками и покрыл поцелуями его старческое лицо.
   - Маша! Ма... шень... ка! - мог только выговорить Яков Иваныч, задыхаясь от волнения и неожиданной радости. -Ты ли это?
   - Да, это я, ваша Машенька!
   - Маша! голубушка!.. Господи! Ах, Маша, как ты решилась тогда? Все сердце мое по тебе изныло!
   - Помните, раз я спрашивала у вас, в чем жизнь состоит,
   361
  
   как я век прожить должна? Вы мне не могли дать ответа, да и никто из окружавших меня не мог. Вот я и пошла ответ искать, как в сказках Иван-царевич Елену Прекрасную. Сколько я чоботов износила, сколько железных просвирок изглодала - об этом после, а теперь скажу только, что я ответ нашла и жизнь узнала.
   - А где же он, Маша, твой-то?
   - Кто? мой муж? Он здесь со мной. Он за садом остался; я просила его погодя прийти; мне сперва вас одной хотелось увидать. Я все знаю, - прибавила она, - обо всем слышала, ко мне доходили вести.
   - Так Арбатов женился на тебе? Ну, это он хорошо, благородно поступил.
   - Арбатов? - заговорила было Маша и вдруг смолкла; на губах у нее заиграла странная улыбка. - А где Матреша? - спросила она вдруг Якова Иваныча.
   - Да она с зимы у меня служит, Маша... ведет себя тихо, смирно и ничего за ней не слышно. Однако я пойду распорядиться. Ведь ты здесь хозяйка. Какая ты красавица стала, Маша!
   С этими словами он вышел. Во все время разговора с Машей Яков Иваныч точно ослабел, опустился; он совсем растерялся, не зная за что приняться.
   Оставшись одна, молодая женщина с любопытством и вниманием рассматривала окружавшие ее предметы. Все по-прежнему: и дом, и сад... но она!.. О, как далеко она не та жалкая, отсталая, несведущая девушка! Но вот кто-то нерешительно и тихо приотворил дверь. Маша обернулась; мелькнуло чье-то грубое женское платье, и дверь снова затворилась.
   - Кто тут? войдите! - сказала Маша, подходя к двери и сама отворяя ее.
   За дверью, робко прижавшись к косяку, стояла бледная худая женщина.
   - Матреша! - вскричала Маша, взяв ее за руку и вводя в комнату.
   - Матушка-барышня! - заговорила Матреша, заливаясь слезами, - вас ли я вижу!., уж я виновата перед вами, так и войти не смела. Простите вы меня, красавица моя!
   362
  
   И Матреша сделала движение, чтоб стать перед ней на колени; Маша поддержала ее и остановила.
   - Нет, - сказала она, - ты прости меня! Я виновата перед тобой, прости меня, Матреша!..
   И Маша неожиданно, рыдая, упала к ее ногам.
   Матреша с невольным криком бросилась к ней, и так, опустившись на пол, они обнялись и плакали, и целовались, обе переполненные неизъяснимым божественным чувством христианской любви и святого смирения, и даже не заметили, что кто-то смотрит на них в открытую дверь. А смотрел мужчина с большими бакенами, смелым лицом, которое можно бы было назвать суровым, если бы глаза его не блестели слезами и не сияли глубоким умилением.
   Маша наконец заметила его.
   - Матреша! - сказала она, вставая и идя навстречу к Налетову, - вот мой муж. А вот это Матреша, подруга моего детства, сестра моя по сердцу, - обратилась она к нему.
   - Я тебе, помнишь, о ней говорила. Мы с ней уже больше не расстанемся, - прибавила она.
   - О! как ты ушла вперед, моя милая! - сказал Налетов, с чувством пожимая руки жены.
   - Только бы не отстать от тебя! - отвечала она, обнимая его и подводя к вошедшему Якову Иванычу, все еще смущенному и растерянному от избытка радостного волнения.
  
  
  

Об авторе

  
   Поэт и прозаик Юлия Валериановна Жадовская (1824-1883) родилась на Волге в старинной дворянской семье и всю свою жизнь, за исключением не очень продолжите-льных наездов в Москву и Петербург, прожила в провинции. Однако имя ее было хорошо известное литературных кругах, она состояла в дружеских отношениях со многими писателями, ее творчество пользовалось вниманием читателей и критиков. Крупнейшие композиторы сочиняли романсы на ее стихи, некоторые из них популярны и поныне: "Ты скоро меня позабудешь" (1845) М.И.Глинки, "Я все еще его, безумная, люблю" (1846) А.С.Даргомыжского.
   Ю.В.Жадовская получила неплохое гуманитарное образование, с детства увлекалась литературой и рано начала сочинять стихи, что было естественным для одаренной, чувствительной и склонной к рефлексии натуры. Стремление излить душу в творчестве обусловили и некоторые драматические обстоятельства жизни Жадовской. Будучи от рождения калекой (у нее не было левой руки, а на правой не доставало двух пальцев), она очень тяжело переносила свою участь и обостренно, порой болезненно воспринимала окружающее. В юности на ее долю выпало еще одно нелегкое душевное испытание. Она полюбила своего домашнего учителя, который оказал большое влияние на ее духовное развитие. Чувство было взаимным, но отец не дал согласия на их брак.
   Пережитые страдания определили характер лирики Ю.В.Жадовской, окрашенной в печальные, трагические тона. Ее стихотворения интимны, в них преобладают мотивы
   364
  
   несостоявшейся любви, недостижимости счастья, безысходности, покорности судьбе, но при этом в них нет излишней экзальтации, их отличают сдержанность и чувство собственного достоинства. Не случайно современники увидели в поэзии Ю.В.Жадовской историю тоскующей, но мужественной и непокорившейся женской души.
   Отзывы о стихах поэтессы были достаточно доброжелательными, но многие из писавших о них, особенно критики революционно-демократического толка, советовали автору избавиться от романтизма и отвлеченности и обратиться к проблемам жизни, в частности к положению женщины в обществе.
   Не без воздействия этих советов, а также общих настроений эпохи Ю.В.Жадовская решила попробовать себя в прозе. В своих повестях и романах она пыталась представить различные типы женских характеров в их столкновении с окружающей действитель-ностью и как бы проигрывала возможные варианты женских судеб. Поскольку писательница была убеждена, что главным мерилом глубины и силы женской души может быть только испытание любовью, то в центр своих прозаических сочинений она неизменно ставила любовную коллизию.
   Стремясь к объективности Ю.В.Жадовская старалась уйти от собственного мироощущения и душевного опыта, но это ей не удавалось. Ее проза, в сущности, повторяет и развивает ведущие темы лирических произведений, но при этом она многословна, схематична, в ней немало аффекта и вместе с тем риторики. Успеха она почти не имела. Расстроенная этим, писательница оставила литературное поприще.
   Наиболее крупное из прозаических сочинений Ю.В.Жадовской - роман "В стороне от большого света" (1857). Он в значительной степени автобиографичен, в основу его сюжета легли ее воспоминания о детских годах, проведенных в имении бабушки, и история ее юношеской любви.
   Повесть "Отсталая" (1861) - характерный образец произведений писательницы, созданных в период ее увлечения идеями и проблематикой шестидесятых годов XIX века.
   О. В. Николаева

Категория: Книги | Добавил: Armush (21.11.2012)
Просмотров: 272 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
Форма входа