Орловец П. - Похождение Шерлока Холмса в России

ать, - ответил я. - Суматоха революции всегда отвлекает консервативные силы, и в погоне за подавлением революции эти силы совершенно упускают из виду массу темного сброда, живущего грабежом, разбоями, шантажом и тому подобными темными делами.

   Этот разговор происходил у нас на скамеечке Тверского бульвара, куда мы вышли с Холмсом подышать свежим воздухом.

   - Когда я просматриваю хронику местных газет, я прямо-таки поражаюсь необыкновенным количеством самых дерзких и нахальных грабежей, систематически производящихся в Москве. Казалось бы, при том усиленном штате сыскного отделения, который был введен с момента вспышки революции, преступлениям не было бы места. Однако на деле выходит как раз наоборот.

   Говоря это, Холмс чертил тростью какие-то кабалистические фигуры на песке, задумчиво глядя на сыскное отделение, против которого как раз мы сидели.

   - Я думаю, что это вполне понятно, - ответил я, - если принять во внимание то, что все усилия сыскной полиции одно время были направлены исключительно на розыски революционных организаций, поимку террористов и искание запрещенной литературы. До начала революции революционные организации держались слишком конспиративно, и работа по розыску их была несравненно труднее розыска уголовного.

   - Но за время революции, - перебил Шерлок Холмс, - организации чересчур широко открыли свои карты, действуя почти открыто, благодаря чему дали широкий доступ в свою среду агентам охранного отделения, и эту-то ошибку они не могут исправить и по сие время. Нечего и говорить про то, что в настоящее время дело политического розыска не представляет решительно никакого труда, но увлечение погоней почти исключительно за политическими сделало то, что самый грязный элемент общества остался почти без надзора. Вы заметьте, кражи в Москве поражают своей систематичностью и необыкновенным нахальством. Зачастую они производятся среди белого дня, в самом центре города, и лишь в редких случаях полиции удается раскрыть преступление тотчас же после его совершения.

   День был жаркий.

   На бульваре толпилась масса гуляющих, и в воздухе стояла пыль.

   Я лично, да и Холмс тоже не любили толпы и предпочитали ей прогулку по более отдаленным местам.

   Поэтому, когда бульвар почти сплошь уже заполнился народом, мы молча переглянулись и, прекрасно поняв друг друга, покинули нашу скамейку.

   Разговаривая о пустяках, мы пошли было но Страстному бульвару, но тут нас одолела такая толпа хулиганов-пропойц, что нам пришлось спасаться на извозчике.

   - Решительно от этих господ некуда деться, - со злостью произнес Шерлок Холмс. - Вообще, дорогой Ватсон, если сравнить Россию с Англией, придется удивляться очень многому. У нас в Лондоне вы не встретите и десятой доли того количества нищих, которое мы видим здесь, хотя подчас количество безработных в Лондоне в несколько раз превышает количество безработных в Москве.

   Говоря это, он вынул из портсигара сигару и, закурив ее, откинулся на спинку пролетки.

   - Когда город или государство слишком мало заботятся о серой массе и думают лишь о поддержании интересов бюрократии и капиталистического класса, всегда так бывает. Серая масса, остающаяся в загоне, опускается, как камень, пущенный в воду.

   Между тем ужасная таратайка с железными колесами, на которой мы ехали, остановилась у подъезда Большой Московской гостиницы, и мы, расплатившись с возницей, имевшим неказистый вид, поднялись к себе в номер.

   Первое, что бросилось нам в глаза, это был запечатанный конверт, лежавший на письменном столе и положенный нарочно таким образом, чтобы он мог броситься в глаза.

   - Я уже предугадываю новость, - сказал Шерлок Холмс, распечатывая его и прочитывая письмо.

   - Книгоиздатель и владелец книжного магазина Максим Васильевич Клюкин приглашает меня и вас, Ватсон, к себе по неотложному делу, - добавил он, окончив чтение письма и снова кладя его на стол.

   - И вы, конечно, тотчас же отправитесь к нему?

   - Без сомнения. Тем более этот месяц мы с вами ровно ничего не делали, и нам не мешает дать маленькую встряску нашим нервам. Давайте не спеша пообедаем и прогуляемся на Моховую улицу, где помещается его магазин.

   Переодевшись к обеду, мы сошли вниз и, заняв столик в общем зале ресторана, заказали обед.

   Часов около пяти дня, выйдя на думскую площадь, мы свернули на Тверскую и, повернув затем по Моховой, пошли по направлению к зданию университета.

   - Я почти угадываю то, что нам суждено услышать в магазине, - сказал по пути Холмс. - Если вы обратили внимание на хронику московских газет, то вы, конечно, не упустили из виду описания целого ряда систематических грабежей, произведенных за последний год в наиболее крупных издательских фирмах. Фирма Клюкина, да и его магазин, как по числу собственных изданий, так и по количеству и разнообразию имеющегося у него товара, считается одной из крупных в Москве.

   - Вероятно, он пострадал довольно-таки порядочно, - перебил я, - но мне странно, что ему пришло в голову обратиться именно к вам.

   Шерлок Холмс пожал плечами.

   - Для того, чтобы не удивляться и вполне понять это, вам стоит только припомнить наш сегодняшний разговор на Тверском бульваре.

   Дом Бенкендорфа, в котором помещался книжный магазин книгоиздателя Клюкина, мы отыскали без всякого труда.

   На наш вопрос, можем ли мы видеть хозяина, приказчик указал нам на худощавого шатена средних лет, сидевшего за письменным столом, заваленным грудою бумаг около одной из витрин.

   Мы подошли к нему.

   - Я имел честь получить от вас сегодня письмо, адресованное в мой номер Большой Московской гостиницы, - произнес Шерлок Холмс с поклоном.

   Издатель сразу сообразил, с кем имеет дело. Пожав нам руки, он попросил нас подождать полминуты и вышел из магазина в заднюю комнату.

   - Сию минуту придет мой сын, и я попросил бы вас подождать его прихода, - произнес он, возвращаясь назад. - Здесь говорить не совсем удобно о таких вещах. Если вы позволите, мы удалимся в другое место, где вы узнаете подробно все то, для чего я вас просил приехать сюда.

   Холмс молча поклонился.

   Через две, три минуты в магазин действительно вошел юноша в форме одного из учебных заведений, и Максим Васильевич, передав ему ключи, попросил нас следовать за собой.

   Пройдя по Моховой несколько сот шагов, мы вслед за Клюкиным вошли в трактир "Петергоф" и, поднявшись по лестнице, направились в коридор, в котором помещались отдельные кабинеты.

   Пройдя несколько дверей, мы вошли в один из больших кабинетов, в котором, к нашему большому удивлению, застали довольно многочисленное общество.

   При нашем входе некоторые из них встали и подошли к нам навстречу.

   Г. Клюкин представлял нас по очереди.

   Я не помню всех фамилий, но из названных фамилий запомнил только фамилию гг. Ефимова, дов. Карбасникова, дов. Суворина и др.

   Как оказалось, все собравшиеся были или книгоиздатели, или владельцы крупных книжных магазинов.

   Обменявшись первыми приветствиями, Шерлок Холмс попросил г. Клюкина приступить к делу, не теряя времени.

   - Видите ли, в чем дело, - начал Максим Васильевич. - В данном случае я говорю от имени всех и по общей просьбе присутствующих здесь моих коллег. Перед собой вы видите 10 книгоиздателей и владельцев магазинов, у которых за последний год систематически пропадали довольно порядочные партии книг. Мы все усиленно разыскивали их, но до сих пор наши труды не могли увенчаться успехом. Случайно мы узнали о вашем пребывании в Москве и решили попытать счастья, обратившись к вам за помощью.

   - Я к вашим услугам, - произнес Холмс.

   - Видите ли, - начал Клюкин, - как я вам уже и говорил, мы не имеем ни против кого прямых улик. Однако кое-какие соображения заставляют нас подозревать нескольких мелких владельцев книжных магазинов в том, что они именно и занимаются скупкой краденого у нас товара. Кто производил кражу и каким образом, для нас пока остается неясным, но с нашей стороны мы можем вам назвать лишь десяток фамилий тех людей, на которых будет небесполезно обратить особое внимание.

   - Вы мне разрешите записать эти фамилии? - спросил Холмс, вынимая записную книжку.

   - Пожалуйста, - ответил Клюкин.

   Говоря это, Клюкин продиктовал Холмсу несколько фамилий владельцев книжных магазинов в разных частях города с указанием их точных адресов.

   - И это все данные, которые вы мне даете? - спросил Холмс.

   - К сожалению, да, - ответил книгоиздатель.

   - Еще один вопрос.

   - Я вас слушаю.

   - Вы продаете ваши издания в совершенно готовом виде?

   - Конечно. Было бы странно, если бы мы продавали их иначе, - ответил удивленно книгоиздатель.

   Поговорив еще о разных мелких деталях и тщательно записав адреса ограбленных магазинов, мы простились с обществом и покинули ресторан.

   Весь остаток дня и вечер Холмс провел за кропотливой работой над справочной книгой, постоянно спускаясь вниз для того, чтобы говорить по телефону.

   Одновременно с этим он позвал посыльного и приказал ему экстренно заказать в одной из типографий особые бланки, в углах которых должно было быть напечатано: "Иван Иванович Сергеев, книгоиздатель".

   Рано утром на следующий день бланки были готовы, и нам принесли их из типографии.

   Снова для Холмса началась телефонная работа.

   Совместно со мною были наведены справки у всех виденных вчера книгоиздателей о том, что именно издавалось каждым из них и какой товар преимущественно находился у них в складах в период грабежей.

   Через несколько часов работы в наших руках очутился довольно солидный список.

   - Ну, а теперь, Ватсон, мы можем приняться и за фактическую работу, - решительным голосом произнес Шерлок Холмс.

   Сидя за письменным столом, мы разделили между собою те книжные магазины, на которые указали нам книгоиздатели, как на подозрительные.

   На каждого из нас пришлось по четыре магазина.

   Переписав в двух экземплярах составленные списки, мы взяли себе каждый по одному из них.

   Надо заметить, что по просьбе Шерлока Холмса ограбленные книгоиздатели самым точным образом сообщили нам, какое количество и каких книг покупалось у них от имени подозрительных фирм.

   Цифры эти не отличались особенной величиной.

   Обыкновенно покупка каждого произведения балансировала между одним и тремя экземплярами.

   - Имейте в виду, дорогой Ватсон, - произнес Шерлок Холмс, - что нам придется обойти все магазины и спрашивать именно те книги, которые значатся в нашем списке пропавшими. При этом, само собой разумеется, для более скорого выяснения придется спрашивать каждую книгу в таком количестве, чтобы оно превышало количество купленных фирмою экземпляров.

   Я прекрасно понял мысль Холмса.

   Действительно, только таким способом можно было напасть хоть на какой-нибудь след.

   Однако и тут могла случиться ошибка, и я не утерпел, чтобы не заметить это Холмсу.

   - Ведь может же случиться, что, несмотря на отсутствие требуемого товара, фирма скажет, что он у нее есть и в пятиминутный срок доставит его нам в нужном количестве, послав какого-нибудь мальчишку к соответствующему издателю, - сказал я.

   - Конечно, - ответил Холмс, - ваше предположение более чем вероятно, но в таком случае мы всегда сможем узнать по телефону у самих издателей, прибегал ли к нему посыльный, от кого, сколько и каких экземпляров было потребовано.

   - Вы совершенно правы, - не мог не согласиться я с ним.

   - А в таком случае нам не следует терять даром времени, - произнес Холмс, берясь за шляпу.

   Через несколько минут мы вышли из гостиницы, и каждый из нас пошел по своему маршруту.

   Надо было торопиться, так как день незаметно уже подходил к концу и через два часа магазины должны были закрыться.

   Обойдя четыре магазина, я вернулся назад усталый и злой, не достигнув никакого результата. Во всех четырех магазинах на мое требование отвечали или полным отказом, или предлагали мне гораздо меньшее количество имеющегося в наличности товара, отговариваясь, впрочем, что если я подожду, то товар будет доставлен в самом непродолжительном времени.

   При этом владельцы магазинов, которым я рекомендовался как человек, желающий открыть свое собственное книжное дело, старательно уверяли меня в том, что хотя они и достанут требуемый мне товар от тех же издателей, от которых придется доставать и мне, я не потеряю ни одного гроша, так как они, как старые заказчики, имеют больший процент скидки и отдадут мне товар, оставив для себя небольшую прибыль по той самой цене, по которой я получил бы его непосредственно от самих издателей.

   Несмотря на все мои ухищрения, я не мог найти ровно ничего подозрительного или такого, что могло ы пролить хоть самый тусклый свет на дело.

   Обозленный неудачей, я воротился в свой номер и, сбросив сюртук, лег на кушетку, поджидая Холмса.

   Стемнело.

   Часов в восемь вернулся Шерлок Холмс.

   Он вошел в комнату бодрой походкой, и по лицу его я сразу заметил, что он доволен исходом своей экскурсии.

   - Глаза и лицо человека зеркало его души, - произнес он, с улыбкой глядя на меня, - и поэтому я нисколько не ошибусь, если скажу, что вы злитесь на постигшую вас неудачу.

   Он снял пальто и, повесив его на вешалку, обернулся ко мне.

   - Но ведь так всегда бывает, дорогой Ватсон. Если мы ищем потерянную вещь в 10 местах, то это еще не значит, что она лежит во всех них сразу. Она должна находиться где-нибудь в одном месте, и если двое, трое пойдут по разным направлениям, то непременно один из них найдет требуемое, если только потерянная вещь уже не убрана кем-нибудь.

   - Из ваших слов я заключаю, что ваша экскурсия была во всяком случае удачнее, - воскликнул я, сразу повеселев. - Нет, право же, дорогой Холмс, вам везет. Бешеное счастье преследует вас везде, куда бы вы ни направились. Мне положительно становится завидно, когда я начинаю думать о ваших удачах. Ну, разве в данном случае не простой случайностью было то, что на мою долю попались именно те четыре магазина, в которых нельзя было найти ровно ничего подозрительного?

   Холмс хладнокровно пожал плечами.

   - В раскрытии преступлений слепой случай часто играет главную роль.

   - Итак, дорогой Холмс, я надеюсь, что вы поделитесь со мной результатами вашей сегодняшней работы, - произнес я.

   - С удовольствием, дорогой доктор, - ответил он, садясь в кресло и вытягивая по обыкновению свои длинные ноги.

   - Магазин Федюкова, в который я направился сначала, оказался вне подозрений, - заговорил он, - но зато второй магазин, принадлежащий некоему Никанорову, несколько оправдал мои надежды. В нем я нашел некоторые нужные мне книги, и хотя количество, потребованное мною, значительно превышало цифру покупки этим магазином названных экземпляров у издателей, однако мне тут же подали товар в том именно количестве, в котором просил я. Но что было лучше всего, так это то, что несколько экземпляров книг я получил в самом первобытном виде. Они оказались несброшюрованными и прямо в листах. Можете представить себе мою радость. Нечего и говорить про то, что ни один издатель не выпустит в продажу своего товара в таком виде, и если чем и можно было объяснить, что подобный товар держится в магазине, так это только тем, что Никаноров покупал его не от издателя, а непосредственно в типографии, в которой он печатался. Попросту, товар покупался непосредственно от брошюровщика, воровавшего его при брошюровке отдельными листами. На мой вопрос, отчего книги не сброшюрованы, Никаноров несколько смутился и лишь после небольшого замешательства ответил, что получал товар спешно, и предложил мне за это большую скидку. Надеюсь, что он теперь в моих руках, и завтра мы с вами постараемся хорошенько исследовать эту личность.

   - Он еще молодой человек? - спросил я.

   - Ну, нет, - ответил Шерлок Холмс. - Ему будет, вероятно, лет 40, и судя по его виду, я не пожелал бы моим знакомым встречаться с ним ночью в укромном месте.

   - Ну, а другие магазины?

   - Четвертый магазин, принадлежащий некоему Семенову, дает повод к подозрению. В нем нет несброшюрованных книг, но товар имеется также в подозрительном количестве, хотя, конечно, этого еще слишком мало для того, чтобы обвинять. Семенов прекрасно может заявить, что покупал товар случайно у разных лиц, не подозревая, что он краденый, и обвинение против него, само собой разумеется, разлетится вдребезги.

   Было еще совсем рано, когда Холмс разбудил меня на следующий день.

   Открыв глаза, я сильно удивился, увидав перед собою незнакомого мужчину с рыжими волосами и такой же густой бородой, одетого в высокие смазные сапоги и красную кумачовую рубашку, высовывавшуюся из-под жилета.

   - Что тебе нужно? - спросил я, приняв незнакомца почему-то за дворника.

   Вместо ответа детина рассмеялся самым веселым образом.

   - Тьфу, черт возьми! - воскликнул я, узнавая по смеху моего друга. - Ей-богу, Холмс, вы переодеваетесь каждый раз так, что вас не узнал бы самый опытный сыщик.

   - Да, это одно из главных моих достоинств, - ответил он весело, натягивая на свой рыжий парик слегка засаленную черную фуражку. - Сию минуту я отправляюсь по одному делу и через несколько часок вернусь к вам. Постарайтесь за это время приобрести себе подходящий костюм, ну, хотя бы вроде моего. В нем вам будет намного удобнее.

   Кивнув мне головой, он вышел из номера. Я стал одеваться.

   Напившись чаю, я отправился к Сухаревой башне и вскоре приобрел себе все необходимые вещи.

   Спустя два часа я был уже совершенно готов и, переодетый в новый костюм, ждал Холмса, приказав подать в номер холодный завтрак и бутылку вина.

   Ждать пришлось не особенно долго.

   Часов в 10 Холмс вернулся.

   - Вот это хорошо, - произнес он, глядя на накрытый стол. - Идя домой, я как раз думал о завтраке. Нам необходимо подкрепить свои силы, так как очень может быть, что у нас долго не будет свободного времени.

   Не спеша мы стали завтракать, и во время еды Холмс весело рассказывал о своих похождениях.

   - Да, дорогой Ватсон, вы можете меня поздравить сегодня с обширными знакомствами, заведенными мною среди мелких уличных торговцев книжным товаром. Не помешало мне и то, что я познакомился с дворником того дома, в котором находится книжная торговля Никанорова. И вообразите, что я узнал.

   -Ну?

   - То, что Никаноров совсем не Никаноров. На основании общих показаний он является действительным хозяином магазина, но самый магазин значится не под именем Гавриила Воропаева, каковы настоящие имя и фамилия этого хозяина, а под именем Никанорова, которого никогда в магазине не бывало и которого никто из книжных торговцев не знает. Фактический же хозяин Воропаев, тот самый, с которым я имел удовольствие беседовать вчера, известен в среде мелких торговцев под простым прозвищем "Гаврюшка", и судя по некоторым недомолвкам, представляет из себя довольно-таки темную личность. На наше счастье напротив его торговли "есть трактирчик третьего разряда, и оттуда нам не трудно будет проследить всех тех, которые приходят к нему.

   Он замолчал и деятельно принялся уничтожать ростбиф.

   Покончив с завтраком, мы вышли из гостиницы, сопровождаемые подозрительными взглядами пышных швейцаров, оглядевших нас с ног до головы.

   - Может быть, я ошибся, но мне показалось несколько долгим ваше отсутствие, - проговорил я, шагая по панели рядом с Холмсом.

   - Да, я заходил еще в несколько мест, - ответил он. - Надеюсь, вам не покажется странным, что, начиная с сегодняшнего дня, я числюсь помощником кладовщика у книгоиздателя Дмитрия Панфиловича Ефимова.

   - Это еще зачем? - удивился я.

   - Это мне было необходимо для того, чтобы познакомиться с лицами всех его служащих. Кроме того, я успел заглянуть к Клюкину, Карбасникову и по которым другим потерпевшим издателям, и теперь с гордостью могу сказать, что прекрасно знаю в лицо каждого из их служащих.

   Разговаривая о нашем деле, мы незаметно дошли до книжного магазина, на вывеске которого красовалась надпись черным по белому: "Книжная торговля Никанорова".

   Перейдя тротуар, мы вошли в довольно грязненький трактир 3-го разряда и заняли столик у одного из окон, заказав себе чаю.

   За этим скучным занятием мы провели более трех часов, и я не запомню в своей жизни ни одного дня в который я проглотил бы такое ужасающее количество этого напитка.

   Хотя Шерлок Холмс и сидел в самой непринужденной позе, но я прекрасно видел, что он ни на минуту не спускает глаз с книжной торговли, зорко осматривая всех входящих в нее и выходящих оттуда.

   Одурев от скуки, мы наконец вышли из трактира.

   Не зная в лицо служащих потерпевших книгоиздателей, я не мог сказать, был ли кто из них у Никанорова. Судя по нескольким строкам, записанным Холмсом в записную книжку, он, вероятно, нашел среди посетителей знакомых.

   Выйдя из трактира и погуляв для разнообразия по улице около часа, мы снова заняли наблюдательный рост в трактире и снова принялись за чаепитие.

   Я до сих пор удивляюсь, как я не умер в этот день от чая.

   Мало-помалу начало смеркаться.

   Ровно в 7 часов магазины стали закрываться.

   Атлетического сложения брюнет с разбойничьим лицом появился на пороге магазина Никанорова.

   Вместе с ним вышли двое служащих, и втроем они стали закрывать ставнями окна и двери магазина.

   - Не правда ли, симпатичная физиономия? - насмешливо шепнул мне Шерлок Холмс, указывая головой на здоровенного брюнета.

   - Судя по прежнему вашему рассказу, можно безошибочно сказать, что это и есть хозяин магазина - сказал я.

   - Совершенно верно. Это и есть Гаврюшка Воропаев, с которым нам, по всей вероятности, и придется иметь дело, - ответил Холмс.

   Заперев магазин, Гаврюшка не спеша погладил бородку и, сказав что-то своим приказчикам, медленно направился к трактиру.

   Заняв, на наше счастье, соседний с нами столик, он заказал чай.

   Я видел, как при входе Гаврюшки глаза Холмса радостно сверкнули.

   Минут через 20 в трактир вошел средних лет мужчина, с плутоватым лицом.

   Оглядевшись кругом и увидав сидящего за столиком Гаврюшку, он подошел к нему и, поздоровавшись, сел рядом.

   - Ну что? - словно вскользь спросил Гаврюшка, обращаясь к пришедшему.

   - Да ничего, все ладно, - ответил тот.

   - Ты, Фомка, смотри, работай аккуратно, сам знаешь, ноне строгости какие пошли. Как бы чего не вышло.

   Пришедший как-то весело и разухабисто махнул рукой.

   - Не на тех напали.

   Гаврюшка Воропаев самодовольно улыбнулся.

   Они сидели так близко от нас, что мы слышали каждое слово, произнесенное ими, даже тогда, когда они понижали голос до шепота.

   Несколько минут собеседники молчали.

   - Завтра я поеду в Петербург, - произнес наконец Воропаев, - а ты, Фомка, скажи, чтобы ребята собрались через три дня. В этом же трактире и соберемся, там, в задней комнате.

   - Ладно, - ответил Фомка. - А что, нешто в Петербурге есть что?

   - Известно, без дела не поеду. Просто хоть разорвись: и в Петербург надо, и в Нижний, и в Харьков, отовсюду зовут.

   - Известно. Дело у вас, можно сказать, всероссийское, - самодовольно произнес Фомка.

   - Ништо, - отозвался Гаврюшка.

   Поговорив еще несколько минут, оба собеседника встали и вышли из трактира.

   Заплатив за чай, мы направились вслед за ними.

   Выйдя на улицу, мы заметили, что Воропаев простился с Фомкой, после чего они разошлись в разные стороны.

   - Надо будет проследить за этим молодцом, - произнес Холмс, кивнув вслед уходившему Фомке.

   Держась на приличной дистанции, мы пошли следом за ним.

   Путешествовать пришлось довольно долго.

   Вероятно, Фомка был очень экономен, так как поскупился даже на трамвай, и нам пришлось тащиться за ним до самой Марьиной рощи.

   Заметив дом, в который он вошел, мы на минутку приостановились и затем как бы невзначай подошли к воротам.

   Попросив меня немного подождать, Холмс исчез во дворе и через несколько минут возвратился, сделав мне знак следовать за собой.

   Зайдя за угол, мы соединились.

   - Ну что, узнали? - спросил я.

   - Конечно, - ответил Холмс. - Гривенник, данный мною дворнику, обладал, вероятно, магическим действием. Впрочем, вероятно, Фомка чем-нибудь насолил ему, так как он ругал его на все корки. Настоящие имя и фамилия Фомки Иван Вихляев, но среди разного сброда хитрованцев и темного народа известен под кличкой Фомки Никишкина. Дворник говорит, что он уже раза три сидел в тюрьме, и прочит ему скорое возвращение туда же.

   Несколько минут мы шли молча, и Холмс, видимо, что-то серьезно обдумывал.

   - Вам придется, дорогой Ватсон, съездить в Петербург, - произнес он наконец.

   - Если это необходимо для дела, то, конечно, я готов, - ответил я.

   - Хорошо ли вы запомнили физиономию Воропаева?

   - О, да.

   - В таком случае вам придется проследить за ним завтра и ехать вместе с ним в Петербург, только я вас очень прошу не спускать там с него глаз.

   - Я думаю, можете на меня положиться, - ответил я. - Долгая практика с вами научила меня кое-чему, и если дело касается только того, чтобы выследить человека, так это я могу сделать с большим успехом.

   Дойдя до первого попавшегося извозчика, мы сели в пролетку и вернулись в свою гостиницу.

   В тот же вечер мы зашли к Дмитрию Панфиловичу.

   - Вы верите в предчувствия? - задал ему вопрос Холмс.

   - Не совсем, - ответил издатель.

   Сыщик пожал плечами.

   - Напрасно. А вот я верю, и в моей практике было много случаев, когда предчувствие мое сбывалось. Вот сейчас, например, я чувствую, что сегодняшняя ночь не обойдется у вас без кражи. Я предлагаю вам сесть с нами вместе в засаду.

   - Если это нужно... - пробормотал Дмитрий Панфилович.

   - Вот и прекрасно! Теперь уже поздно, все ваши служащие спят, и мы сделаем это совершенно незаметно. Возьмите с собой лампочку.

   Дмитрий Панфилович вышел и скоро появился снова с лампочкой в руке и одетый.

   Через несколько минут мы входили в дом Бахрушина, где помещался склад.

   Дмитрий Панфилович стал отпирать замки.

   - Ого! - воскликнул Холмс. - Целых пять замков! Ну, вряд ли вор ходит этим ходом! Вернее будет предположить, что он пользуется подкопом из соседнего погреба.

   Мы вошли внутрь, и пять замков снова заперлись за нами. Засветив лампу, Холмс принялся за работу.

   С величайшим вниманием осмотрел он одну за другой все четыре стены.

   - Под Козицким переулком проходит чужой погреб противоположного дома, - пояснил г. Ефимов, - и мой погреб не доходит до того всего одну сажень.

   - Это очень важно! - ответил Холмс, направляясь к указанной стене.

   Его внимание удвоилось.

   Но сколько ни бился он, сколько ни заглядывал во все щели, результата не было.

   Прошарив около часа, Шерлок Холмс должен был сознаться, что его работа пропала даром.

   - Что ход есть, я в этом уверен, - пробормотал он. - Но он сделан слишком искусно. Что ж, сядем и будем ждать. Вор сам покажет свою нору.

   И он стал размещать нас.

   Сам он сел ближе к той боковой стене, у которой предполагал подкоп, Дмитрия Панфиловича поместил за кипами товара недалеко от двери, меня же посредине.

   Потянулись томительные часы.

   Но вот, наконец, неясный шум долетел до наших ушей.

   Притаив дыхание, мы замерли на наших местах.

   И тут случилось то, чего никак не ожидал Шерлок Холмс. В дверях щелкнул замок.

   За первым замком щелкнул второй, за тем третий, четвертый, пятый и... дверь отворилась.

   Вернее отворились все пять дверей.

   На пороге мрачного склада вырисовалась в полумраке фигура Фомки.

   Он осторожно осмотрелся и сделал несколько шагов вперед, держа в руках порядочную связку ключей.

   Я взглянул на Холмса.

   Он сидел весь съежившись, словно кошка, ожидающая добычу, готовый вот-вот броситься вперед.

   Фомка медленно двигался прямо на Ефимова. И вдруг случилось нечто, перевернувшее все наши ожидания.

   Вероятно, появление громилы испугало Дмитрия Панфиловича.

   И вместо того, чтобы хладнокровно ждать, он вдруг шарахнулся как сумасшедший в обратную сторону, заорав во все горло:

   - Держи, лови!

   В один прыжок Фомка был у двери.

   Словно стрела, Холмс выскочил из своей засады.

   Но было уже поздно.

   Выскочив за дверь, Фомка захлопнул ее за собой, и Холмс, не успевший остановиться, изо всей силы хватился об нее лбом.

   Когда мы наконец вылетели на улицу, Фомка был уже далеко.

   Мы видели, как, улепетывая, он запутался в шнурке, за который какой-то студент вел собачку, как вместе с собакой покатился кубарем, но это был лишь момент. Не обращая внимания на ругань студента, он снова бросился бежать и скоро скрылся из виду.

   Волей-неволей мы возвратились назад.

   - И надо же вам было завопить! - с упреком произнес Холмс, обращаясь к Дмитрию Панфиловичу, который уже давно оправился и принимал участие в погоне.

   - Вам хорошо говорить! - воскликнул тот. - Вы-то привыкли к подобным похождениям, а я-то ведь в них впервые!

   Делать было нечего: красный зверь исчез, и мы, поговорив несколько минут, возвратились домой.

   Все следующее утро мы по очереди провели в трактире напротив торговли Воропаева.

   Очередь была моя, когда я увидел из окна Гаврюшку, выходившего из своего магазина.

   Он долго торговался с извозчиком и наконец поехал.

   Следом за ним поехал и я, и вскоре мы прибыли на Николаевский вокзал.

   До ближайшего поезда, отходящего на Петербург, оставалось минут 20, и, увидев, что Гаврюшка Воропаев стал в очередь у кассы III класса, я приказал носильщику взять себе билет.

   Дорога до Петербурга прошла незаметно, и так как я ехал во втором классе, то мне очень мало пришлось видеть Воропаева.

   Однако в Твери на мое счастье мне удалось заметить, как он прошел на телеграф, и я, сделав вид, что тоже хочу подать телеграмму, успел прочитать, стоя за его спиной, то, что он писал.

   Телеграмма была короткая.

   Адресована была она в Петербург, в книжный магазин Пановой, служащему Серегину. И самый текст ее заключался в трех словах: "Приеду утром, встречай".

   Телеграмма эта была настоящим кладом для меня. Теперь у меня был в руках хоть какой-нибудь ключ.

   Действительно, по приезде в Петербург я заметил, как довольно молодой парень, одетый весьма прилично, подошел на перроне к Воропаеву.

   Они поздоровались и, тихо разговаривая о чем-то, направились к выходу.

   Сдав свой ручной сак с переменой белья на хранение, я последовал за ними, держась от них на довольно большом расстоянии.

   Пройдя до Литейного проспекта, они свернули по нему направо, и скоро мы перешли Неву.

   Сделав несколько зигзагов по узким переулкам Выборгской стороны, Серегин и Гаврюшка вошли в небольшой трактир, в котором главными посетителями, вероятно, были извозчики, так как рядом с трактиром помещался извозчичий двор.

   Выждав около пяти минут, я вошел следом за ними, и так как по соседству с ними не оказалось свободного столика, то мне пришлось сесть через столик от них.

   Гаврюшка и Серегин были, видимо, очень увлечены своим разговором, и хотя они говорили очень тихо, но до меня порою все-таки долетали некоторые слова.

   По-видимому, они торговались.

   Жадный на деньги Гаврюшка Воропаев сильно повышал голос, как только дело касалось денег.

   - Нет, брат, хоть режь, не могу. Сам знаешь, какие теперь дела. Четвертной билет не деньги разве? Ты меня хоть всего наизнанку выверни, не найдешь больше ни копейки. Только и останется рублей 10 на билет да на харч в обратную сторону, - кипятился он, но Серегин не сдавался.

   - Как хочешь, а меньше полусотни не возьму, - не уступал он.

   - Ну, иди к кому хочешь, - со злостью произнес Гаврюшка.

   Серегин пожал плечами.

   - Что ж, и пойдем. Свет-то около тебя не клином сошелся, - огрызнулся он.

   Понизив голоса, они снова заспорили.

   Гаврюшка так сильно торговался, что по его лицу наконец начали струиться потоки пота.

   Но, видимо, дело не выходило так, как он хотел.

   По мере того как спор разгорался, их голоса повышались и наконец дошли до крикливых нот.

   Гаврюшка весь преобразился. Лицо его побагровело. Алчные глаза сверкали бешенством, и пальцы судорожно сжимались в кулаки.

   - Ну, погоди ж ты у меня! - крикнул он наконец, не вытерпев.

   Серегин насмешливо взглянул на него.

   - Кому погодить, это видно будет, а только, вероятно, тебе-то хуже будет, - произнес он насмешливо.

   - Ах, так ты так! - крикнул Гаврюшка, вскакивая с места.

   И прежде чем люди, с любопытством следившие за их спором, успели ахнуть, он схватил со стола блюдце и изо всей силы пустил им в Серегина.

   Не успей Серегин вовремя отклонить голову, блюдце разбило бы ему лицо.

   Пущенное с необыкновенной силой, оно ударилось о противоположную стену и со звоном рассыпаюсь вдребезги.

   В свою очередь Серегин быстро схватил чашку с чаем и плеснул им в лицо Гаврюшки.

   - На-ка освежись, да успокойся, а не то ведь и я сумею разбить всю посуду о твою проклятую голову, - произнес он, глядя на оторопевшего Гаврюшку, утиравшего салфеткой обожженное лицо.

   Горячий душ, видимо, подействовал на Воропаева.

   Пустив по адресу своего товарища порядочный поток ругани, он снова сел на место, буркнув подошедшему слуге:

   - Чего пришел? Иди знай и дело свое делай. У нас свои дела и свои мы люди, так нечего тебе и мешаться в них.

   В свою очередь и на Серегина подействовала эта короткая вспышка.

   Обе стороны сделались уступчивее, и вскоре я заметил, как они с самым дружественным видом ударили по рукам.

   - Значит, 35? - произнес Воропаев.

   - Да уж черт с тобой, - ответил Серегин. - Часа через четыре привезу на вокзал.

   Покончив с торгом, они заказали водки и закуски и заговорили так тихо, что я более не мог разобрать ни одного слова.

   Не желая давать повод к подозрениям, я вышел из трактира и направился к Николаевскому вокзалу, где и стал ждать прибытия Гаврюшки и Серегина.

   Так как времени оставалось довольно много, то я успел еще пообедать.

   Вскоре появился и Гаврюшка.

   Следом за ним приблизительно через час к подъезду вокзала подкатил и Серегин с двумя большим корзинами на извозчике.

   Гаврюшка принял от него корзины и тут же отсчитал ему 35 рублей, с которыми, судя по выражению его лица, он расстался с большой неохотой.

   Серегин удалился, а экономный Гаврюшка, усевшись на корзину, терпеливо стал ждать поезда.

   Как только поезд был подан, Гаврюшка стал перетаскивать в вагон свой груз.

   Не желая тратить гривенника на носильщика, он втащил его сам, обливаясь потом, причем целых пять минут отчаянно спорил с кондуктором около вагона, не хотевшим сначала впускать его в вагон с такими большими корзинами.

   Но наконец дело было улажено, и Гаврюшка, пыхтя и отдуваясь, разместил свой груз на полках. До Москвы я потерял его из виду, так как ехал с ним в разных вагонах.

   Перед отходом поезда от Петербурга я подал Холмсу телеграмму, и он встретил меня на платформе московского вокзала.

   Передав ему в коротких словах все виденное и слышанное мною, я в свою очередь спросил его, не следует ли нам следить за Гаврюшкой дальше.

   - О, нет, пока это совершенно бесполезно, - ответил Холмс. - Само собою разумеется, он повезет свое достояние сейчас в магазин, и будет гораздо лучше, если мы зайдем к нему туда через час, в то время как он будет разбираться в привезенном товаре.

   Сев на извозчика, мы поехали домой, разговаривая по дороге и расспрашивая друг друга о результатах нашей работы за последние дни.

   Как я и ожидал, Холмс не терял даром времени во время моего двухдневного отсутствия.

   - По-видимому, дорогой Ватсон, мы имеем дело с довольно порядочной шайкой, прекрасно организованной, оперирующей по всей России в наиболее крупных центрах под главным предводительством Гаврюшки Воропаева и при самом благосклонном содействии арестанта Фомки Никишкина. Сегодня у них собрание, и мною уже сделано кое-что, благодаря чему мне удастся проникнуть в это милое конспиративное общество.

   - Каким образом