Маркевич Болеслав Михайлович - Княжна Тата

    - Можетъ быть, я съ вами спорить не стану, началъ онъ наконецъ,- я былъ, можетъ-быть, слишкомъ робокъ... или слишкомъ требователенъ, какъ вамъ угодно... Но важно дать напиться человѣку, когда онъ умираетъ отъ жажды, а... а не послѣ, словно проглотилъ онъ.

   - Послѣ чего? спросила блѣднѣя Тата.

   Онъ будто не слышалъ этого вопроса и продолжалъ:

   - Какъ бы ни было, я уѣхалъ тогда съ твердымъ намѣрен³емъ вырвать все это изъ души, изъ памяти, и... и не могъ... Не могъ заглушить той мучительной жажды любви, счаст³я, взаимности... Въ аз³атской степи, вдали отъ водоворота людскаго, человѣку некуда выкинуть избытокъ своихъ ощущен³й; они, какъ рѣдк³е дожди тѣхъ странъ, падаютъ капля за каплей въ тотъ же глубок³й колодезь его внутренняго я, переполняя его иной разъ до невыносимой муки. Мнѣ очень часто представлялось въ то время, что мнѣ придется непремѣнно кончить самоуб³йствомъ или сумасшеств³емъ.

   - И вы никому не писали оттуда, не желали вѣстей ни о комъ? вскликнула наша княжна съ загорѣвшимися опять надеждой глазами.

   Бахтеяровъ пожалъ плечомъ.

   - Къ чему? Жажда у меня, я сказалъ вамъ, оставалась та же, но надеждъ уже не существовало никакихъ. Въ душевной моей мельницѣ отсутствовало зерно, жернова мололи a vide и стирали только другъ друга, примолвилъ онъ садясь, и замолкъ.

   - И... и что же теперь? замирающимъ голосомъ и со взглядомъ, полнымъ тревоги; проговорила черезъ минуту Тата.

   Онъ отвѣчалъ на этотъ взглядъ тѣмъ горячимъ и лютымъ взглядомъ, съ какимъ, по впечатлѣн³ю произведенному имъ на Скавронцева, глядѣлъ онъ на нее въ первую минуту встрѣчи ихъ на станц³и, но голосъ его въ то же время зазвучалъ какимъ-то страннымъ, невольнымъ волнен³емъ:

   - Я женюсь, княжна! сказалъ онъ.

   Зрачки ея широко, испуганно раскрылись, губы дрогнули:

   - Вы... же... На комъ? словно захлебываясь пролепетала она.

   - Вы ея не знаете, она Москвичка, поспѣшно отвѣтилъ онъ;- мы встрѣтились тамъ, въ Болгар³и... Она пр³ѣхала съ матерью сестрами милосерд³я. Ей девятнадцать лѣтъ... Раненые называли ее райскою птичкой; она совсѣмъ ребенокъ, кроткая, ясная, голубоглазая...

   - Но... Анатоль ничего намъ не писалъ объ этомъ, растерянно молвила Тата.

   - Онъ ничего не зналъ... и я самъ... Судьба, княжна! Пока мы были тамъ, за Балканами, она чуть не умерла отъ тифа. Мать едва довезла ее до Одессы. И вотъ, пр³ѣзжаю я туда теперь и на балконѣ гостиницы, куда меня привезли состанц³и, вижу вдругъ это милое, исхудалое личико...

   Какая-то проницающая, задушевная нѣжность, на какую казалось ей, никогда не былъ способенъ голосъ этого человѣка, слышалась теперь княжнѣ въ его словахъ. "Онъ любитъ эту дѣвочку, какъ никогда меня не любилъ!" рѣзнуло ее, какъ ножомъ по сердцу. Она заглушила на мигъ чувство безумнаго отчаян³я, палившее ея душу, встряхнулась вся, улыбнулась всѣмъ лицомъ и, протягивая ему руку, вымолвила ровнымъ, звучнымъ голосомъ, безъ ирон³и и безъ смущен³я:

   - Agréez donc, cher général, mes compliments et mes voeux les plus sincères!

   Онъ живо наклонился, крѣпко прижалъ въ губамъ эту протянутую руку и воскликнулъ съ искреннимъ увлечен³емъ,- восхищаясь этою "красивою игрой":

   - Спасибо вамъ, княжна, et vive "la femme slave!..."

   Они глянули разомъ другъ другу въ глаза, и оба тутъ же отвернулись... Ему стало вдругъ страшно жаль ее и безконечно стыдно за себя. Горяч³й румянецъ проступилъ сквозь его смуглую кожу. Тата прищурившись устремила взоръ за рѣку, на даль, озаренную свѣтомъ низко опускавшагося солнца...

   Такъ прошло нѣсколько мгновен³й.

   - Мнѣ нужно было бы однако пр³ѣхать къ моему старику еще засвѣтло, нѣсколько невѣрнымъ тономъ прервалъ первый молчан³е Бахтеяровъ,- надо отыскать вашего брата...

   - До свидан³я, надѣюсь, на возвратномъ пути? сказала княжна, учтиво оборачиваясь къ нему.

   - Если позволите...

   Онъ низко поклонился ей и вышелъ.

   Черезъ пять минутъ, едва слышнымъ шагомъ, но ужасно торопясь и еще издали сложивъ свои высохш³я уста въ робкую вопросительную улыбку, нырнула на балконъ маленькая княгиня.

   - Eh bien, ma chérie? добѣжавъ до кресла дочери и наклоняясь къ самому ея лицу, спросила она таинственно.

   - Онъ женится! съ холодною усмѣшкой, отъ которой бѣдная мать въ свою очередь заледенѣла тутъ же отъ головы до пятокъ, выговорила Тата: - не на мнѣ, само собою, soyez tranquille!

   И она поднялась съ мѣста.

   Княгиня, всплеснувъ руками, готовилась вскрикнуть...

   - Maman, пожалуста безъ отчаян³й! злобно остановила ее дочь:- однимъ больше, однимъ меньше, не всели равно!...

   Она направилась къ двери.

   - Mais, Tata, ma chère, куда же ты идешь теперь? совсѣмъ растерявшись, вскрикнула княгиня.

   - Иду къ себѣ,- и очень прошу васъ и Анатоля не приходить ко мнѣ и не посылать за мной. Я очень хорошо знаю, что вы оба можете мнѣ сказать въ эту минуту et je ne suis pas d'humeur à l'entendre!

   Она ушла, а бѣдная мать, уронивъ свою маленькую, жидкую особу въ кресло, въ которомъ сидѣла княжна, залилась горючими слезами, нажавъ себѣ предварительно для этого батистовый платокъ обѣими руками на глаза.

  

  

   Ночью, часу въ двѣнадцатомъ, Александръ Андреевичъ Скавронцевъ вышелъ изъ флигеля своего въ садъ подышать воздухомъ. Онъ тотчасъ послѣ обѣда велѣлъ осѣдлать себѣ лошадь и поскакалъ на ней въ степь, откуда, измучивъ бѣдное животное бѣшеною, безцѣльною скачкой, вернулся часа черезъ два и у въѣзда въ Больш³е Дворы наткнулся на выѣзжавшаго Бахтеярова. Молодой генералъ сидѣлъ въ коляскѣ, присланной за нимъ изъ Соковнина, и со странно озабоченнымъ, какъ показалось Скавронцеву, лицомъ глядѣлъ на кучера своего и деньщика, суетившихся около одной изъ пристяжныхъ четверки, перекинувшей ногу черезъ постромку. Александръ Андреевичъ машинально пр³остановилъ свою лошадь и замѣтилъ, что "постромки коротки". Пришлось отпустить ихъ.

   - Cara patria! Нашъ вѣковой неурядъ вездѣ и во всемъ! сказалъ досадливо усмѣхаясь Бахтеяровъ, учтиво въ то же время отвѣчая на коротк³й поклонъ Скавронцева.

   - Некому видно присмотрѣть у нихъ тамъ! отвѣтилъ на это неопредѣленно и не сейчасъ старый гвардеецъ, глядя не на него, а на испуганно дрыгавшую ногой пристяжную.

   - Славный у васъ конь! замѣтилъ черезъ нѣсколько времени генералъ.

   - Дда, молодой... шестой годъ, небрежно проговорилъ на это тотъ.

   Кучеръ справившись полѣзъ на козлы.

   - Позвольте попросить васъ, заговорилъ опять Бахтеяровъ,- передать князю Можайскому, что еслибы мнѣ какъ-нибудь нельзя было на возвратномъ пути заѣхать къ нему (я черезъ три дня долженъ быть въ Одессу, а оттуда въ арм³ю), я прошу его и почтенную его матушку извинить меня и принять искреннюю мою благодарность за ихъ добрый пр³емъ.

   Александръ Андреевичъ открылъ больш³е удивленные глаза, хотѣлъ что-то спросить, но не спросилъ, а только поклонился въ знавъ того, что "не примину, молъ, исполнить..."

   Генералъ въ свою очередь поднесъ руку въ своей бѣлой походной фуражкѣ... Коляска покатила.

   "Задача!" со странною смѣсью любопытства, какой-то глухой радости и стыда за эту радость, говорилъ себѣ Скавронцевъ, очутившись у себя дома и шагая обычнымъ своимъ быстрымъ шагомъ вдоль комнатъ, тускнѣвшихъ въ предвечерней мглѣ:- "на объявленнаго жениха далеко не похожъ, да и возвращаться даже, очевидно, не намѣренъ... Сорвалось у нихъ опять что-ли?..."

   Онъ вдругъ, какъ бы не совладавъ съ хаосомъ давившихъ ощущен³й, опустился на диванъ, закинувъ обѣ руки за голову и судорожно прижмуривъ глаза. Онъ просидѣлъ такъ безмолвно и недвижно до самой ночи.

   Нарождавш³йся мѣсяцъ слабо свѣтилъ на поблѣднѣвшемъ небѣ. Старые клены, точно шевеля пальцами, мѣрно шуршали своими широкими листьями. Соловей, какъ бы нехотя, прерываясь и обрывая, урчалъ гдѣ-то въ чащѣ...

   Въ домѣ, повидимому, все спало, только въ верхнемъ этажѣ, въ кабинетѣ Анатоля, выходившемъ напротивъ флигеля "главноуправляющаго", виденъ былъ еще свѣтъ.

   Александръ Андреевичъ, проходя мимо, безсознательно поднялъ голову и пр³остановился. До него донесся говоръ двухъ голосовъ: словъ не слышно было, но онъ по звуку различилъ голоса Анатоля и его матери.

   Они тутъ же смолкли, а черезъ нѣсколько мгновен³й погасъ и свѣтъ въ кабинетѣ. "Княгиня ушла, онъ пошелъ провожать ее до спальни", сказалъ себѣ Скавронцевъ, проходя далѣе.

   Его тянуло подъ окно Тата. "Что она, какъ?" хмурясь, упрекая себя въ "глупости" и то-и-дѣло пр³останавливаясь на пути отъ волнен³я, заливавшаго ему грудь, говорилъ себѣ Скавронцевъ...

   Онъ замеръ въ нѣсколькихъ шагахъ отъ ея балкона. Изъ глубины ближайшей комнаты, сквозь отворенную настежь дверь, пламя одинокой свѣчи добѣгало трепещущимъ лучомъ до длиннаго кресла, въ которомъ она, въ бѣломъ ночномъ пеньюарѣ, полулежала, блѣдная какъ и ея ткани, съ руками безжизненно опущенными на колѣни, устремивъ пронзительно глядѣвш³е впередъ глаза прямо на него, на Скавронцева...

   Она слышала издали шаги его, она его видѣла, она словно ожидала его тутъ.

   - Ну, что довольны? проговорила она прежде, чѣмъ онъ успѣлъ разглядѣть ее хорошенько, сообразить, притти въ себя...

   Онъ поднялся къ ней на балконъ, остановился... Ноги его дрожали...

   - Чѣмъ "доволенъ", что это вы? проговорилъ онъ въ смущен³и.

   - А вы не знаете еще? отвѣтила она кроткимъ, желчнымъ смѣхомъ:- они вамъ еще не повѣряли, не плакали, не жаловались?..

   - Я никого не видѣлъ...

   - А я имѣла удовольств³е... Я просила ихъ оставить меня одну, не мучить... но братецъ, Анатол³й Васильевичъ, счелъ долгомъ притти объясняться... и колоть, будто я сама... будто мало мнѣ всего этого унижен³я...

   Голосъ ея оборвался; она глядѣла на Скавронцева сверкающими, злыми глазами:

   - Онъ, изволите видѣть, все сдѣлалъ, все подготовилъ, "какъ всегда", какъ "всю жизнь свою", но я также, "какъ всегда", я сумѣла все разстроить, все испортить... Они десять лѣтъ, видите-ли, не могутъ съ рукъ меня сбыть; все такъ хорошо, умно подготовятъ и, не смотря на это, все каждый разъ обрывается по моей винѣ... Братецъ теперь рѣшительно отказывается отъ дальнѣйшихъ старан³й; "il ne peut plus rien", онъ предоставляетъ меня моей "несчастной судьбѣ", "à mon triste sort", онъ такъ и сказалъ... Красиво, не правда-ли?... Я его попросила уйти... Еслибъ онъ не послушался, я побѣжала бы кинуться въ рѣку... Вы его видѣли? спросила она вдругъ.

   - Кого, Анатоля?

   - Нѣтъ, какъ отрѣзала Тата,- того?

   - Мы встрѣтились, когда онъ уѣзжалъ... Онъ просилъ меня передать Анатолю его благодарность и прочее, если ему не случится самому быть у васъ еще разъ, молвилъ Скавронцевъ, не отрывая отъ нея взгляда;- онъ сказалъ мнѣ при этомъ, что черезъ три дня ѣдетъ обратно въ арм³ю. Я, признаюсь, тутъ же подумалъ...

   - Что я ему отказала и теперь, какъ два раза предъ этимъ? не дала ему договорить она и засмѣялась снова своимъ желчнымъ, судорожнымъ смѣхомъ.- Нѣтъ, онъ взялъ свое на этотъ разъ, онъ отомстилъ, скверно, жестоко, подло отомстилъ мнѣ, женщинѣ!.. Lizzy Баханская предваряла меня: "Gare à Méphisto!" говорила она. Онъ не умѣетъ прощать, этотъ человѣкъ, онъ... Онъ хорошо сдѣлалъ! неожиданно, голосомъ глубокаго отчаян³я, отъ котораго перевернуло всю внутренность у Скавронцева, воскликнула она,- онъ нашелъ себѣ "тихую, ясную, голубоглазую" дѣвочку, которая, вѣроятно, никогда и не помышляла о такомъ счаст³и и будетъ любить просто его, а не его "position sociale", не наслѣдство Соковнина... Онъ знаетъ, что у насъ это иначе ведется, что насъ воспитываютъ для того, чтобы мы сами молодость свою, умъ сердце, красоту умѣли предлагать au plus offrant...

   Скавронцевъ глядѣлъ на нее, усиленно переводя дыхан³е, съ мучительной тоской, съ безконечною любовью...

   - Что же вы, молчите, воскликнула она съ гнѣвомъ,- развѣ у васъ словъ никакихъ на это нѣтъ?

   Онъ какъ былъ, самъ не вѣдая, что дѣлаетъ, упалъ къ ея ногамъ, прижимаясь головою къ ея колѣнямъ:

   - Что же мнѣ говорить? шепталъ онъ, весь дрожа въ какомъ-то водоворотѣ охватившаго его неотразимаго чувства;- я не знаю, что это за человѣкъ, что это за люди!... Знаю то, что еслибы былъ я на его мѣстѣ, такъ и схватилъ бы я васъ обѣими руками, прижалъ бы къ себѣ, не выпускалъ бы до самой смерти...

   Голова его пылала полымемъ. Не помня себя, онъ охватилъ ея станъ, привлекая ее къ себѣ съ неудержимой уже страстью безумнаго желан³я...

   - И вы одни... одни любите меня на этомъ свѣтѣ! лепетала она разсѣянно и безмолвно, отдаваясь его дружескимъ поцѣлуямъ...

   И вдругъ вспрянула, оттолкнула его всею силою своихъ рукъ:

   - Оставьте меня, какъ вы смѣете... вы негодяй!...

  

  

   На другой день, часу въ девятомъ утра, горничная княжны принесла. Александру Андреевичу въ запечатанномъ конвертѣ письмо слѣдующаго содержан³я:

   "Вы должны понять, что видѣть васъ, жить подѣ однимъ кровомъ, я не въ состоян³и. Жду отвѣта."

   Губы его чуть-чуть изогнулись въ горькую усмѣшку...

   - Хорошо, спокойнымъ голосомъ сказалъ онъ горничной, разрывая какъ бы въ разсѣянности принесенную ею записку въ мелк³е кусочки,- скажите княжнѣ, что я уже велѣлъ запрягать лошадей и выѣзжаю черезъ полчаса, и всѣ ея поручен³я въ городѣ исполню аккуратно.

   Анатоль Можайск³й, очень удививш³йся внезапному отъѣзду своего управляющаго, не предварившаго его объ этомъ ни единымъ словомъ, пришелъ въ совершенное недоумѣн³е, получивъ отъ него дня черезъ три письмо, адресованное изъ города, въ которомъ проживала семья Александра Андреевича, и извѣщавшее, что онъ, Скавронцевъ, узнавъ, что правительство, "въ виду непр³ятностей, дѣлаемыхъ ему Беконсфильдомъ", намѣрено отправить "значительныя силы къ границамъ Инд³и", рѣшилъ "попытаться военнаго счаст³я", то-есть поступить въ туркестанскую арм³ю. При этомъ упоминалось въ короткихъ словахъ, что подробный отчетъ по управлен³ю имѣн³ями, приготовленный къ пр³ѣзду хозяина, равно и состоящ³я по кассѣ суммы сданы главному конторщику Фирсову, въ чемъ и дана симъ послѣднимъ Скавронцеву прилагаемая къ письму расписка.

   "Онъ съ ума сошелъ!" рѣшилъ Анатоль,- и въ тотъ же день покатилъ по желѣзной дорогѣ въ *** "отыскать и усовѣстить этого оригинала..." Но онъ его уже тамъ не засталъ...

  

  

   Улыбнулось-ли "военное счастье" Александру Андреевичу въ Средней Аз³и, невѣдомо никому, такъ какъ онъ никому не пишетъ. Его ожирѣвшая, но неизмѣнно вѣрною ему пребывающая Вѣрочка льетъ о немъ нескончаемыя слезы, какъ о покойникѣ, хотя въ спискахъ объ умершихъ, за которыми трепетно слѣдитъ она по Русскому Инвалиду, имя его до сихъ поръ не значилось...

   Княжна Тата прошлою зимою собралась было совсѣмъ въ монастырь, но вдругъ отложила намѣрен³е, такъ какъ графиня Нелли Авалова, продолжающая "обожать" ее все съ тою же изысканною и тонкою экзальтац³ей чувствъ, придумала сосватать ей "un sien oncle", графа де-Браге, офранцуженнаго Шведа, владѣющаго замкомъ въ Альзасѣ, человѣка лѣтъ довольно зрѣлыхъ, "mais très bien conservé", судя по присланной имъ племянницѣ на этотъ предметъ фотографической карточкѣ, получившей полную аппробац³ю со стороны маленькой княгини и ея сына. Карточку княжны графиня Нелли, въ свою очередь, отправила "en toute confidence" къ альзасскому дядѣ, который со слѣдующею же почтой заявилъ, что находитъ "изображенную на ней особу aussi distinguée que charmante". Сватовство путемъ переписки идетъ, кажется, на этотъ разъ серьезно на ладъ. Вопросъ въ послѣднее время стоялъ только на томъ, будетъ-ли назначенное "à la princesse Natalia" приданое уплачено "en métalliques ou en papier-roubles", что должно было окончательно рѣшить пр³ѣздъ или непр³ѣздъ графа де-Браге въ Росс³ю. Но маленькая княгиня не сомнѣвается, что онъ пр³ѣдетъ, такъ какъ это теперь зависитъ только отъ "léger sacrifice" со стороны Анатоля въ пользу сестры, а она очень хорошо знаетъ, что Анатоль "всегда только о томъ и думалъ, чтобы Тата "fasse un parti convenable".