Никандров Николай Никандрович - Профессор Серебряков

631. Оп. 24. Ед. хр. 84. Л. 101.

   ³ РГАЛИ. Ф. 1161 (С. Н. Сергеев-Ценский). Оп. 1. Ед. хр. 186. Л. 2.

  

  

   ПРОФЕССОР СЕРЕБРЯКОВ. Впервые: "Недра". Литературно-художественный сборник. Кн. 5. М., 1924. Печ. по изд.: Никандров Н. Любовь Ксении Дмитриевны. Рассказы. М., 1926. В основу этой повести, как и писавшегося несколько ранее "Диктатора Петра", легли наблюдения Никандрова над жизнью интеллигенции в изолированном Гражданской войной Крыму. Однако первым импульсом к ее написанию, возможно, послужили хождения самого Никандрова по "коридорам власти", когда он пытался устроиться на работу в минский Земсоюз. "Тутошний мир - материал для Диккенса, вся эта земгусария со спорами...", - делился он впечатлениями со своим издате­лем Н. С. Клестовым-Ангарским в январе 1917 г. (РГАЛИ. Ф. 24. Оп. 1. Ед. хр. 50. Л. 17). Ситуация же, изображенная в "Профессоре Серебрякове", переживалась самим писателем, когда он по долгу службы должен был обеспечивать нуждающихся писателей и ученых Крыма продовольствием. В письме к К. Треневу он жаловался: "Он (П. А. Сергиенко, занимавшийся распределением пайков. - М. М.) стал отправку Вам откладывать, потом забывал, я напоминал, он опять позабывал. <...> писатели русские получить паек не могут. А продукты между тем выдава­лись и выдавались <...>. Последняя его отговорка: у него нет ящиков для отправки Вам продуктов. Это при складе в несколь­ко десятков или сот миллиардов рублей. Тогда я сам взялся сделать эти ящики <...>. Он заказал мне сделать их меньше размером, чтобы меньше класть в них продуктов. Когда я пришел укладывать Ваши ящики, он дает мне ордер в склад: 10 ф. муки и пр. Я, пораженный, начинаю ему говорить то, что надо. Происходит неприличный торг, в результате которого он не уступает. "Им важно моральное значение посылки, что кто-то о них думает!" - возглашает он. <...> Человек он старый <...> моментами он бывает очень хорош, мил, прекрасен, а моментами невозмо­жен, неровен очень. Для такого дела не годится, а правит между тем единолично <...>. Я тут вблизи и то не могу получить то, что имею право получить. <...> Между прочим, я просил денег ку­пить веревку для перевязки Ваших ящиков. Он: "Не надо, лиш­няя трата денег". Так и не дал. <...> А так святой, душевный человек". (РГАЛИ. Ф. 1398. Оп. 2. Ед. хр. 415. Л. 1-2. Письмо от 11 февраля 1922 (?) г.)

   Никандров упорно работал над произведением, учел все замечания Клестова-Ангарского, результатом остался доволен: "Вышло значительно <...>. Вещь аховая" (РГАЛИ. Ф. 24. Оп. 1. Ед. хр. 50. Л. 39(об)). Читатель также оценил повесть, выпуск "Недр" с этим произведением пользовался "большим успехом" (см. письмо Н. Никандрова Н. С. Клестову-Ангарскому от 7 июля 1924 г. - РГАЛИ. Там же. Л. 34).

   Привлекательность "бытового материала" повести, яркость "отдельных сцен" - например, в заготовительной конторе - отмечал критик А. Лежнев, в целом содержание вещи про­интерпретировавший как "историю уездной волокиты", при которой причитающееся по закону можно получить только "нелегальным способом" ("Красная новь". 1924. No 6). Л. Войтоловский как главный побудительный мотив поведения про­фессора выделил голод, который оказывается "сильнее теоре­тических принципов" ("Новый мир". 1926. No 3). Замечания же были традиционны: рыхлость и растянутость повествования.

   При публикации повести были переставлены местами в конце несколько абзацев, а также опущена фраза, следовав­шая за словами "он протягивал от предков к потомкам ниточ­ку правовых знаний": "...он со своей работой был звеном той бесконечной цепи, которую вечно кует и будет ковать изыскующая наука, не знающая ни времени, ни отечества". Также был изменен финал. В рукописи повесть заканчивалась следующим эпизодом:

  

   "Встретил однажды профессор, идя с продуктами, и т. Ари­старха.

   Тот обрадовался удаче профессора бесконечно.

  - Дорогой мой! - вскричал он горячо и, глядя на увели­чивающуюся седину профессора и сравнивая ее со своей, у кого больше, долго и бешено по-братски тряс руку профессора в своей руке, остановив среди дороги автомобиль и соскочив на землю.

  - Ну вот видите! Все-таки, значит, получили академиче­ский паек! Я страшно рад, я страшно рад! - повторял он почти в слезах и потом, уже в автомобиле, когда машина тронулась и уносила его с собой, он встал во весь рост, обернулся назад к оставшемуся на дороге профессору, бодро взмахнул по воздуху рукой и, сияющий, полный глубокой веры, прокричал:

  - Жизнь налаживается!!!" (ОР РГБ. Ф. 784. Карт. 10. Ед.хр. 17.)

  

   С. 38. Губсоюз - губернский союз потребительских коо­перативных организаций.

   С. 44. Швальня (устар.) - портняжная мастерская.

   С. 45. Упродком - управляющий продовольственным ко­митетом.

   С. 53. Упрофбюро - уездное профбюро.

   С. 54. Всерабис - Всероссийский союз работников ис­кусств.

   С. 55. Куруп - курортное управление.

   С. 56. Уком - уездный комитет.

   С. 59. Дрогаль (обл.) - ломовой извозчик.

   С. 60. Цвелый - гнилой, покрытый плесенью, применитель­но к картофелю - проросший.

   С. 69. АРА - American Relief Administration. Американ­ская администрация помощи, существовавшая в 1919-1923 гг. Возглавлялась Г. Гувером. Задачей провозгласила оказание продовольственной и другой помощи европейским странам, пострадавшим во время Первой мировой войны. В 1921 г. в связи с голодом в Поволжье деятельность организации была разрешена в России.

   С. 70. Блажен муж ... - Пс. 1: 1 (Псалом Давида "Два пути").

   С. 76. Мука-шеретовка - мука грубого помола.

   С. 78. Орточека - местный орган Всероссийской Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем (транспортное подразделение).