Неизвестные Авторы - Русские повести 15-18 веков

таксерксия, * невместима пучинами морскими и вояводя ширя земля и потреби потребивших Трою предивну и семьюдесятьми и четырьмя крали обороняему. Но убо да разумевши, окаянне, аще вся прежереченная Мефодием Патаромскым и Львом Премудрым и знамения о граде сем совершишася, то и последняя не прейдут, но такоже совершитися имут. Пишет бо: "Русии же род с прежде создательными всего измаильта победят * и Седмохолмаго приимут с прежде законными его и в нем воцарятся и судержат Седмохолмаго русы, язык шеетый и пятый, и насадит в нем зелие, и снедят от него мнози в отмщение святым". И пакы в последнем видении Данилове: * "И востанет великый Филипп с языкы оемьнадесят, и соберутся в Седмохолмом, и сразится бой, иже не бысть николи же, и потекут по удолием и по улицам Седмохолмаго яко реки крови человеческыя, и возмутится море от крови до Теснаго устия. * Тогда Вовус возопиет и Скеролаф восплачет и Стафорин речет: "Станите, станите, мир вам, и отмщение на непослушных. Изыдите на десные страны Седмохолмаго и обрящете человека у двою столпов стояща, сединами праведными и милостива, носяща нищая, взором остра, разумом же и кротка, средняго верстою, имеюща на десней нозе посреди голение белег: возьмите его и венчайте цесарем". И вземше четыре ангела живоносны и введут его в святую София и венчают и цесаря и дадят в десную руку его оружие, глаголюще ему: "мужайся и побежай враги своя". И восприем оружие от тоя ангела и поразит измаильты и ефиопы, фругы и татаре, и всяк род. И убо измаильты разделит на трое: первую часть победит оружием, вторую крестит, третью же отженет с великою яростию до Единодубнаго, * и в возвращение его открыются сокровища земная, и все обогатеют и никто же нищ будет, и земля даст плод свой седмерицею, оружия ратная сотворят серпове, и царствует лет 32, и по сем востанет ин от него. И тако, поувидев смерть свою, идет во Иерусалим, да предаст цесарство свое богу, и оттоле воцарятся четыре сынове его: первый в Риме, а вторый в Александрию, третий в Седмохолмом, четвертый в Селуни. * Сия убо вся и ина многая прорицания и знамения писания содержит о тебе, граде божий, их же всещедрый и всеблатий бог да совершит на пременение и на попрание скверныя и безбожныя сея веры атаманскыя и на обновление и укрепление всея православныя и непорочныя веры християнстей, ныне и присно и в веки веком аминь.

   Списатель же сим аз многогрешный и безаконный Нестор Искандер, * из млада взят быв и обрезан. Много время пострадах в ратных хожениих, укрывался семо и онамо, да не умру в окаяной сей вере. Тако и ныне в сем великом и страшном деле ухитряяся овогда болезнию, овогда скрыванием, овогда же совещанием приятелей своих. Уловляя время дозрением и испытанием великым, писах в каждый день творимая деяния вне града от турков. И пакы, егда попущением божиим внидохом в град, времянем испытах и собрах от достоверных и великих мужей вся творимая деяния во граде прохиву безверных. И вкратце изложих и християном предах на вспоминание преужасному сему и предивному изволению божию.

   Всемогущая же и животворящая Троица да мя приобщит пакы стаду своему и овцам пажити своея, яко да и аз препрославлю и возблагодарю великолепное и превысокое имя твое. Аминь.

  

  

  

   Бысть неки купец богат зело в Русской земли во граде Киеве, именем Дмитрей. И некогда прилучися ему отплыти от славного Царяграда. И взя с собою рабов много и единаго сына своего, возрастом седми лет. Плывшим же им по морю, и внезапну воста ветр велик и носяще корабль по волнам тридцать дней. И узрев Дмитрей издалечя град велик, и возрадовася, и обрати корабль ко граду тому, и присташа ко брегу, и видеша триста тридцать кораблей стоящих тут. Купец же рече: "Что сии корабли стоят? Мняся же, яко земля богатая, торгуют в ней купцы".

   И сниде с корабля купец, иде во град. И сретоша его граждане и рекоша ему: "Откуда еси, купче, и коея веры?" Он же рече: "Аз есть руския страны, верую во святую троицу, отца и сына и святаго духа". И рекоша ему граждане: "Брате купче, единыя веры с нами! Но токмо за наше согрешение послал нам бог царя законопреступника еллинския веры, хощет нас привести к своей вере. Видиши ли, купче, приходят купцы со всех стран и хотяще торговать в сем царстве, и царь им загадал: три загатки велел отгадать. А все приводит к своей вере! Сих ради загадок триста тридцать кораблей стоят, а купцы сидят в темнице; а царь не велит на торгу хлебов печь, дабы гладом измерли". Сие же Дмитрей услыша от граждан, возвратися на корабль свой, хотя отплыти от града того.

   И прииде на корабль свой, ажно на корабле стоят царевы стражи. Таков закон от царя: каков приидет корабль, а царь повелит стражам своим стрещи, дабы прочь не отошел.

   Купец же Дмитрей взяв дары и поиде ко царю и ста пред царем и рече: "Государь Несмеян Гордой, пришел купец из руския страны, чтоб ты, государь, дары принял, а торговать велел во своем царстве всяким товаром". И рече царь купцу: "Буди, купче, ко мне обедать, а дары у тебя по времени прииму".

   И приде купец обедать и обеда у царя. Царь же рече: "Купче, коея веры?" Купец же рече царю: "Аз есть земли руския, верую во святую троицу, отца и сына и святаго духа". Царь же рече ему: "Аз чаях, купче, единыя веры со мною. Аз хотел тебе власть дати, торговать велел в своем царстве всяким товаром, з дары бы тя и с проводники отпустил. А ныне сказываешь про себе, что не моея веры, но руския. Ведомо тебе буди, купче, отгадай мне три загатки, что я тебе загадаю. Аще ли отгадаешь, и аз тебе велю торговать в своем царстве безданно и безпошлинно, з дары и с проводники отпущу тя. Аще ли не отгадаешь единыя загатки, и ты пребывай в моей вере, и аз тебе воздам велию честь. Аще ли загадок моих не отгадаешь и в вере моей не пребудешь, ведомо ти буди, купче, яко главу твою отсеку мечем!" Купец же, слыша, пониче главу свою и, не смея что отвещати царю, тако рек: "Царю, державе твоей тако буди! Только дай мне сроку на три дни,в четверты день отгадаю твоизагатки".Царь же даде емусроку.

   И приде купец на корабль свой, плача, смертного часа чая. А сын ево играет на корабле на деревце, рукою держит, а другою погоняет, творяще на коне. И, виде отца своего печальна, остави игру свою, притек ко отцу своему и рече: "Что тя вижу, отче, печальна, и кое зло прилучися тебе от царя?" И рече отец сыну своему: "Чадо мое милое! Играешь ты по децки, а отцовы кручины не ведаешь: и что отвещать царю, того ты не знаешь. Ты еще млад и несмыслен; аз есть и смыслен, а не умею, что отвещать царю!" Отрок же рече отцу своему: "Отче, скажи мне, что тебе царь рек: яз помогу ти!" Он же воздохнув из глубины сердца своего и рече: "Немочно тебе помочи, младому отрочяти!" Рече сын отцу своему: "Отче, поведай ми, аз помогу ти! Ведомо ти буди, отче: доброй конь на езде познаваеца, а милый друк по любви! Скажи ми, отче, что тебе царь рек и какую речь. Аще ли не скажешь, то от царя смерть примешь и меня погубишь!" Отец же слыша мудрыя глаголы сына своего и рече: "То мне царь рек: велел у себя отгадать три загатки. И тех ради загадок триста тридцать кораблей стоят, а купцы сидят в темнице, терпят нагату и скорбь и жажду имени ради Христова. А царь не велит на торгу хлебов печь, дабы гладом померли. Аз же, страха ради царева, взял сроку на три дни, а в четверты день хощет царь главу мою отсещи, а товар мой на себя хощет взять!" Отрок же рече отцу своему: "Повели ми, отче, глаголати пред собою. Безумных мужей рыдание твое; хощет един печаль свою утаить, а мне, возлюбленному сыну своему, не поведаешь. Аз, отче, помогу ти! Возверзи на господа печяль твою, и той тя препитает; молися богу, а царевы загатки отгадаю". И, взем игру, начя играти. Отец же приим от сына своего малу утеху, но мня во уме своем: "Он меня тешит, а то ему пред царем глаголати невозможно!" И плакася всю три дни.

   Уже свитающу четвертому дни, и призва купец сына своего и рекл: "Сыне мой, той день пришел, котораго есть прошал! Что мне велишь глаголати пред царем?" Отрок же рече: "Отче, пойдем мы с тобою пред царя, и возьмем мы с собою единаго раба. Воля господня да будет, буди имя господне благословенно от ныне и до века!" Отец же дивися разуму ево и поиде ко царю с сыном и с рабом.

   И прииде и поклонишася вси равно до земли. Царь же рече купцу: "Купче! Сей день пришел, его же ты у меня просил: отгадай загатки?" Отрок же рече: "Дай ми пить меду, я твои загатки отгадаю". Царь же рече детищу: "Где тебе мои загатки отгадать, а я загадываю сему купцу, а не тебе!" Отрок же рече: "Аз есть сего купца сын, отгадаю загатки за отца своего". И царь налив чашу златую меду. Он же даде отцу своему. И рече: "Отче, скрый чашу в недра своя: царево даяние не отходит вспять!" Отец послушал сына своего, скры чашу в недра своя. Царь же налив чашу другую и подаде отроку. Отрок же испив и скры, тако же и рабу повеле скрыта и рече: "Царево даяние не отходит вспять!" Царь же рече отроку: "Скажи ми, детище, первую мою загатку: много ли тово или мало от востока и до запада?" Отрок же рече: "Ни мало, ни много: день с нощию, царю! Солнце прейдет весь круг небесной и от востоку и до западу единым днем, а нощию приидет от севера и до юга. То тебе, царю, отгатка!" И дивися царь разумному ответу: детищ, что разумно отвещает. Царь же налив чашу и даде отроку, тако же отцу и рабу. Отрок же рече: "Отче, скрый чашу в недра своя!" Тако же и рабу повеле скрыта. И рече: "Царево даяние не отходит вспять!" Царь же рече отроку: "Отгадай мне другую загатку во утри день, а ныне повеселимся!" Царь почти их и отпусти. Они же поидоша на корабль свой.

   На утрии же повеле царь собрати попы и дьяконы, князи и бояра и всех граждан на предивное чюдо, что седми лет отрок царевы загатки отгадывает. Царь же седя на престоле своем. Купец же приде с сыном и с рабом, а царь седит на престоле среди двора своего. И рече царь: "Младый отрок и разумный, отгадай мне сего дня другую загатку: что днем десятая часть в миру убывает?" И рече детище царю: "Сих ради загадок триста купцов сидят в темнице, царю! Десятая часть днем воды усыхает от солнца из моря, из рек, из озер, а нощию десятая часть в миру прибывает, на тот час воды исполняютца, зане солнцу зашедшу и несияющу. То тебе, царю, отгатка!" Царь же дивися разумному ответу детища, что разумно ему отвещает. И рече царь: "Отгадай мне, детище, третию загатку, чтоб я поганой вам християном не смеялся". Отрок же рече: "Теперво, царю, не отгадаю, потому что не перет кем мне сказать. Дай мне сроку на седмь дней, а в седмый день повели, царь, кликати, дабы шли на царев двор попы и дияконы, князи и бояря, мужи и жены и вдовицы".

   Царь же держа в руках своих меч и жезл, хотя главу отсечь купцу, сыну и рабу. И прииде же купец с сыном и с рабом, сташа у престола царева и поклонишася вси равно до земли. Царь же рече: "Отгадай мне сего дни третию загатку, чтоб я поганой вам християном не смеялся". Отрок же рече: "Ты, царю, велик, сидишь на престоле высоце; аз есть отрок млад, стою у престола твоего. И ты пусти мя на престол свой и дай мне с себя одеяние свое и жезл и меч своими руками, и я тебе отгадаю загатку". Царь же, слыша глаголы, ста во отступлении ума своего и, востав, сниде с престола своего и пусти детища и даде ему свое одеяние, меч и жезл. В себе же мысля: "Что ему, младому отрочати, зделать?" Бысть же молва велика в людех. Отрок же рече царю: "Повели молчать!" И бысть вельми тихо. И возопи детище и рече: "Попы и дияконы, князи и бояра! В котораго бога хощете веровать?" Возопиша вси людие: "Хотим веровать во святую троицу, отца и сына и святаго духа, - помози нам!" Детище же извлекши меч и отсече главу царю: "То тебе моя третия отгатка, не смеялся б поганой нам християном!" И бысть молва велика в народе том. И рече детище: "Повелите молчати народом!" И бысть тишина велика в народе том. И рече детище: "Попы и дияконы, князи и бояре и вси людие! Кого себе царем поставите?" И возопиша вси людие: "Ты нас избавил от гордаго сего мучителя, ты у нас и и царь буди!" Он же рече: "А коли есть меня произволили над собою царем быти, не вашим то изволением. Аще бы не господь предал мне, младому отрочати, кому б мочно зрети на таковое величество и гордость? Царь бо именуется, и все царство покорено суть ему, а ныне предал бог в руки мои! Возвеличим господа и прославим милосердие его, давшаго нам победу на врага наша, и избавил есть господь отца моего и меня, возлюбенного раба своего, от лютаго сего мучителя и горькия смерти. Подобает славити святую троицу, отца и сына и святаго духа!" И вси людие возопиша с великою радостию: "Много лет государю нашему, царю новому, Борзоемыелу Дмитриевичю!" И дивишася вси людие мудрости ево и младости. И рече царь Борзосмысл Дмитревич: "Взыщите мне потриярха!" Они ж ему рекоша: "Государь царь, патриярх, наш учитель, изгнан бысть злым сим отступником царем в заточении". И повеле царь вскоре выпустить, да благословит ево на царство и приимет свой престол, яко же исперва, и нача учить людей закону божию и заповедей божиим. И бысть радость велия в царстве том.

   Они же с радостию - князе и бояре - послаша много посланников взыскати патриярха в заточении. Сказаша все по ряду патриярху, что содеяша в царстве том и како по нево послал новы царь, Борзосмысл Дмитриевич. Патриярх же, слыша, прослезися и руце воздев на небо: "Владыко, что воз дамы милосердию твоему, иже нам даровал еси в последней времена и лета наша, не предал еси в руце беззаконному царю и избавил еси царство и люди от горькаго сего мучителя!" И поиде патриярх с радостию великою и с посланники к царству и возвестиша царю приход патрияршеский. Царь же повеле всему царству встретити патриярха с великою честию, со кресты и со иконы и со священники и с клиросы. Стары и велики, мужи и жены и вси людие встретоша патриярха, и не обрести такова человека, еже не плачюща, но вси плачют от великия радости. Патриярх же поклонися новому царю, Борзосмыслу Дмитриевичи}, и весь град слезами исполнися. И кликнуша вси людие от великия радости: "Много лет государю нашему царю! Тебе много лет царствовать, тебе господь послал избавить нас и град наш от горькаго сего мучителя!" И подивися патриярх возрасту и смыслу его, и вниде в церковь, и сотвори молитву; яко же и первее подобает патриярхом, постави на нем рог и масло древяное. И воскипе на нем рог, и благослови ево патриярх на царство. И вси людие кликнуша от мала и до велика: "Много лет государю нашему, царю новому, Борзосмыслу Дмитревичю!"

   Царь сотвори пир велик в то время и созва патриярха и всех людей, попов и дьяконов и всех князей и бояр. И повеле царь привести прежняго царя царицу, и рече царь: "Есть ли у тебя сын или дочь?" И рече царица: "Нет у меня сына; есть у меня дочь осьми лет, лепа и мудра вельми". И рече царь: "В котораго бога хощете веровать?" И рече царица: "Дай ми сроку, царю, на седмь дней, в осьмый день прииду к тебе и скажу". Царь же даде ей сроку на седмь дней.

   В осьмый же день прииде царица со дощерью своею и рече: "Хощу веровать богу твоему!" Царь же повеле патриярху крестит" царицу со дщерю ея вскоре, и венчася царь на той девице. Бысть паче радость велия в царстве том.

   И повеле царь [привести] купцов ис темницы. И приведени быша пред царя. И царь, зря на них, прослезися. Лица их быша яко земля, а тела их прилепоша х костям, а власы их и брады отрастоша до раму, от глада и от наготы ризи их распадошася. Восплакася царь, на них смотрючи, и учреди их у себя три дни и роздав им имения их на корабли. Они же поидоша кождо во свою землю, славяще и молящеся бога за новаго царя, Борзосмысла Димитриевича.

   И рече царь отцу своему: "Поди ты, господине отче, на свой корабль и привези мать мою и родителей моих!" Послушав отец сына своего и поиде на корабль свой, поплы во свою землю, иде же живяше. И прииде во свою землю с радостию великою и приде к жене своей и ко племяни своему и поведа им вся, елика случися ему злая и благая на пути, и како избави их бог от смерти, и како их сын царствует. Мати же ево, слыша сие чюДо, что сын ее царствует, исполнися великия радости, и весь дом ево возрадовася зело. И собрашася вси сродницы его и весь дом ево на корабль и поидоша с радостию великою ко царству, где же сын ево царствует. И прииде к сыну своему отец ево со всем родом своим. Царь же встрети их с великою честию. И нача царь царствовать со отцем своим добре. Отец же ево под ним бысть вторым царем. И тако скончася добре отец ево, и погребе ево сын своими руками. Богу нашему слава ныне и присно и во веки веков. Аминь.

  

  

  

   А первое посла 3 человекы крестьянскаго роду и сурскаго. * Они же рекоша: "Неподобно нам тамо ити, но поатли из грек гречина, из обез обяжанина, из Руси русина". И посла, яко хотяхут.

   Бяше близ Вавилона за 15 дний, рече им царь Василей: "Аще будет знамение святых зде, да не отлучюся от Ерусалима, но буду подобник вере хрестьянстей и поборник на врагы иноверныя за род хрестьянскый".

   И поидоша три мужи, Гугрий грецин, Яков обежанин, Лавер русин, и ехали три неделе до Вавилона. И приидоша тамо и не видиша града: обросл бо бяше былием, яко не видити полаты. Они же пустиша кони и нашли бо бяху путец, малаго звери хождение. Бяше бо в былии том елико трава, а две части гада. Но не бысть им страха, и поидоша путем тем и приидоша ко змию.

   Бяшет ту лествица от древа купариса прилождена чрес змея, а написано бо бяше на ней три слова: греческы, обезскы, рускы. Первое слово греческы: "котораго человека бог принесет к лествице сей..." Второе слово обезскы: "да лезет чрес змея без боязни..." Третьее слово рускыи: "да идет с лествице чрес полаты до часовнице". Бяшет бо лествиця та 18 степеней, така бяшет толстота змея того. Взидоша горе, аже тамо другая лествиця внутрь, написано тако же. И преидоша чрес полаты, бяху бо полаты полны гада, но не створиша им ничто же.

   Они же пришедше и влезоша в церковь, и наполнишься благоухания уста их. Бяху бо много деяний в церкви написана. И поклонишася гробом святых трех отрок - Онаньи, Озарьи и Мисаила, и ркоша: "Приидохом к вам по божию изволению и великаго царя Василея богохранимаго просить от вас знамения". И стояше кубок на гробе Онаньине злат с камением драгым с жемцюгом украшеным, полн мура и ливан, и стекляницю того не видихом. Мы же, вземше ис кубка того, быхом веселе. И, воставше от сна, мыслихом взяти кубок с вином и нести ко царю. И бысть нам глас от гроба в девятый час дни: "Не возьмете знамения зде, но идите в царев дом, возьмите знамение". Они же ужасны быша вельми. И бысть им глас второе: "Не ужасайте, идите".

   Они же, вставше, идоша. Бяше бо царева полата от часовнице и внидоша в цареву полату, и видиша ту одр стоящ и ту лежаше два венця - царя Навходоносора * и царице его. Они же вземше, видиша грамоту, написано греческым языком: си венци створене бысть, егда Навходоносор царь створи тело златое и постави на поле Дирелмсте. И бяху бо венци те от камени самфира, измарагды и жемчюга великаго и злата аравита. Си венци створены бысть доселе, а ныни положена бысть и на царе богохранимом Василеи и царици блажений Александре молитвами святых трех отрок.

   И вшед в вторую полату и видеша запоны и памфиры царскыя, идеже прияша руками, и бысть все акы прах. И бяхут ту ларци со златом и сребром, и отвергше, видиша злато и сребро и камение многоценное и драгое. И взяша камень великых числом 20 донести цареви, а собе, яко могут отнести, и взяше кубок таков же, яко же у трех отроков.

   И приидоша к церкви и, вшедше, поклонишася трем отроком, и не бысть им глас. И начаша тужити, и вземше от кубка того испивше и быхом весели. И бысть им глас заутра свитающи дни недельному и ркошач[и] им: умыем лице свое. И узревше кубок церковний с водою и умывше лица своя и воздаша хвалу богу и трем отроком. Отпевше и заутренюю и часы, и бысть им глас, яко: взясте знамение, пойдите путем своим, богом водими, к царю Василею. Они же, поклонишася, испивше по три стеклянице и поидоша к змии и, прислонивше лествицю, полезоша чрес змея и принесоша все, еже имеяху. Сын ж обежанин, именем Яков, запенен с 15 степени и полете долу и убуди змея. И восташа на змеи чешуя, акы волны морскыя. Они же, вземше друга своего, поидоша сквозе былие с полу дни и видеша коня и другы своя. Егда начаша вскладывати бремя на своя коня, и свистну змей. Они же от страха быша акы мертвии.

   А где стояще царь Василей, ожидая детей своих, - бяшет, я нарек собе, акы детей, - бяше бо змея того свист и тамо. И падше от свиста того, ослепли бяхут, и мнози от стад их изомраша яко до 3000, подошел бо бяше за 15 дний. И отступиша от того места за 16 дний и рече; "Уже мои дети мертви". И пакы рете; "Еще пожду мало", Сии же воставше, яко от сна, и поидоша, и постигоша царя за 16 дний, и, пришедше, поклонишася цареви. И рад быеть царь и вси вой его. И сказавше ему по единому. Патриарх же взем два венца и, прочет грамоту, возложи на царя Василея и на царицю на Александрию, родом арменина нэречеся. Царь же, взем кубок, повеле наполнити сухим златом. А камений пять драгих посла в Ерусалим к патриарху. А что собе принесоша, поведавше цареви злато и сребро и камение драгое и жемчюг великый, царь же не взяше ничего же, но еще даст им по три верапра злата. И отпусти я и рече им: "Пойдета с миром, где суть отци ваши и матери, и прославите бога и 3 отрокы и царя Улевуя, а во крещеньи нареченнаго Василея".

   Царь же оттоле восхоте ити во Индию. Давид же царь критскый рече: "Пойди на страны полунощныя, на врагы иноверныя, за род крестьянеск".

  

  

  

   Умершу Иверскому властодержцу Александру Мелеку и неимеющу детища мужеска полу, но едина дщерь остася 15 лет, зело разумна и мужествена, и непосягну присовокупитися мужеви. И предаде ей отец ея властодержство свое. Она же бе мудра. И нача владети по преданию отца своего. В дни перскаго царя первие показа любовь к властодержцем своим и милость к народом и праведный суд. И паче всего прилежание имеяше к божественному писанию. И о предних царех и властодержцех, какова пребывания в них и времен прехождения: и от того навыче воинской храбрости. Яко же пчела собирая от цветов мед, тако и сия Динара царица от памятных книг. И с многою кротостию правяше державу свою и попечение велие имеяше о своем властодержстве. Яко бы добрый кормчий преплавати корабль через морскую пучину, и госпожа же сия печашеся, како бы ей быти в тихости.

   И доиде слух перскому царю, яко умре Александр и прия власть иверскую дщи его царица Динара. И умысли персин прияти Иверию и попрати веру их и посла к ней: "Аще хощеши от меня милости и державствовати, да сугубыя дары подаси нашему величеству. Аще ли не тако, не повелеваю ти власти держати, но отъиди. А еже нескоро послушаеши и величество мое на ся возъяриши, и милости не имам дати ти!"

   Динара же царица видев посланники перския, с таковымв глаголы пришедшая, и посла к персину своя послы и дары, свыше отца своего, и глаголя: "Еже ми повелеваеши не держати власти, но не от тебе бо приях, но от бога ми дано свыше. И ты како имаши часть в жеребий богоматери? Но не того ради послах дары сия к тебе. Вы убо бесерменский закон, мы же истиннаго бога закон имамы. И како глаголеши и величаешися, яко плениши мя, не дано ти будет свыше!"

   И видев персин посланники ея, с таковыми глаголы пришедша, и не восприят даров, но с зверозлобством своим отпусти посланники ея бездельны, глаголя им: "Милость даю вам: аще хощете царствовати, но во единых срачицах повелеваю вам остатися; аще же не тако, иду на вас с величеством воинства моего и восприиму тя и вся вельможа твоя с тобою!"

   Динара же царица слышав таковыя глаголы от перскаго царя и отосла посланники его и рече: "С таковым ополчением вооружаешися на мя, противо немощной чади, девици! Аще и победиши мя, но без чести будеши, яко немощную чадь победил еси. Аще ли восприиму от бога моего победу и от богоматери его помощь и женскою вступлю ногою на царское тело и отъиму главу твою, и каковой чти сподоблюся, яко царя перскаго побежду женскою храбростию: иверским женам нанесу похвалу, а перским царем наведу срам!"

   И слышав персин, возъярися люте. И поиде с многим ополчением на страну ея.

   И вача Динара царица посылати вельможа своя против перскаго воинства. Они же рекоша к ней: "И како можем стати против многаго воинства и таковаго перскаго ополчения!" Динара же царица отвеща к ним: "Вспомяните Девору и Гедеона * со многими вой мадеямляны победи. Не бог ли дарова им победу? И ныне той же бог и наша заступница пречистая богородица! Но не отягчаете! Аще ныне не вооружимся против иноверных и за свою веру не умрем, умрем же всякой, предамы собя в работство! И кою славу воздадим своему благочестию? Но посрамлени и безпамятни погибнем! И восприимете мужество и отверзете от себе женочревство! Егда убо наполнившимся долинам от дождевныя туча воды и преизлишную имуще мокроту и помалу от великого жжения солнечнаго насушит мокроту, и много время пребудет земля суха, но и безплодна, - и нужно собрание плодов ея; тако же и в нашей земли державе умножившимся народом и распространившимся; егда же ли возьмут ны персы и разпленят, како можем собрани быти и коей чти достойни будем, аще не возприимем храбрости и дадим себе в страхование и поверзем свое благочестие. И отженем от себе женство и восприимем попечение о своих сокровищех! Егда убо жена зачав в чреве и нача готова ей быти, тако же и вам, богатство и честь восприимшим и гордости наполнившимся: поверзаете народ, единоверных своих, и оставляете любовь к единородным своим! Последи же и сами возрыдаете и повержени будете, яко худый раб, на землю и потоптаем ногами и никим же небрегом. Отложите гордость и отверзете от собя страхование, и облецетеся во храбрство! Ежели пленят вы персы, и расточат вы и расхитят богатство ваше! Но что ради тако закосняем? Но ускорим против варвар! Яко же и аз иду, девица! И восприиму мужскую храбрость, и отложю женскую немощь, и облекуся в мужскую крепость, и препояшу чресла своя оружием, и возложю броня и шлем на женскую главу, и восприиму копие в девичи длани, и возступлю во стремя воинскаго ополчения. Но не хощу слышати врагов своих, пленущих жребий богоматери и данный нам от нея державы! Та бо царица подаст нам храбрость и помощь о своем достоянии. Онем же убо персом борзящим и без сна пребывающим и конем их томящеся день и нощь и в великом труде пребывающим. Яко же жене, приближающися к часу рожения чада своего, в великом растаянии тела своего пребывает, тако же и перси во многом истомлении. Но ускорим противо им и не дадим внити им во страну свою, идем на них богоматерью помощью! Аще возхощет владычице подати нам победу над враги своими, вся убо ей возможна. Но не отягчаетеся своего ради благочестия, идем и начнем, богомати свершит. Аз же вопред вас начну с враги братися!"

   Вельможи же слышащи таковая от уст ея, и охрабрившася, и собрашася вси и рекоша: "Дерзай, госпоже, дерзай!"

   И повеле Динара царица собрати и вся воя своя. И поиде самодержательница к Тевризу в Шарбенский монастырь * пречистой богоматери помолитися о даровании помощи, пешей, необувенными ногами по острому каменю и жестокому пути. И пришед в пречистый храм и паде пред образом ея и рече: "Владычице, госпоже, дево богородице! В твоем жребии державствую по твоему преданию, еже ми еси предала своим милосердием. Отца моего возприяла еси, мне же, властонемощной чади, вручила еси над своим достоянием державствовати. Но виждь. госпоже, гордаго сего персина, надеющися на ся и уповающаго на множество воинства своего. Аз же, царица, надеюся на тя и уповаю на милосердие твое и помощи от тебя прошу. Не дай, госпоже, своего достояния в попрание врагом своим, но стани в помощь нашу, и не возвыси надеющихся на ся, и не уничижи уповающих на тя! Но, о владычице, подщися на враги, и ускори на помощь нашу, и даруй храбрство немощной чади, и сокруши враги своя и покори под ноги верующим в тя. Аще, госпоже, твоим посещением и непобедимым воеводством богоматери побежду враги твоя, и вся нам предавая тобою от перских сокровищ да не возприиму на расхищение, но дам, госпоже, в домы твоя на украшение церквам твоим и на воспоминание твоея помощи и заступления, еже показала еси милость во своем жребии!"

   И изыде из церкви и сяде на конь свой и рече к всем воеводам своим: "Друзи и братия! Аз главу свою положити напред вас хощу за достояние богоматери и за свое благочестие и за все православие нашея державы. Аще ли и вы тако же сотворите, бог да поспешит нам и пречистая мати его да подаст нам помощь. Аще ли же того не сотворите, бог сокрушит вас и пречистая мати его да предаст вас в работу и в расхищение, яко же израильтеских иереов!"

   И поиде из своея державы в стретение персина, и приближися к полком к перским, и взем копие и удари скоро на перские полки, и возопи гласом великим в ослушание обоим полком: "Господа нашего Иисуса Христа силою и пречистыя матери его помощию бежат перси!" И удари персина копнем и пронзе.

   И от гласа таковаго побегоша персы. Она же и вся воя ея с нею погнаша их и сечаху без милости, и ят царя перскаго. И отъят главу его Динара царица и вонзе на копие свое и несе ю во град Тевриз перский. И прият град и плени. * И взяв вся сокровище предних царей: камение многоценное и блюдо лальное, на нем же Навходонасор царь ядяше, и бисеру драгаго, злата же многое множество. И возложи дань на Тевриз на свою потребу, на масти драгия; а Шамахи повеле * на свои конские подковы имати. А прочий грады раздаде вельможем своим.

   И возвратися во свою страну, показавый славную победу богоматерию, непобедимую победительницу, враги гордыя победи. Такову бо пречистая дарова помощь немощной чади, и таково храбрство показа женским ополчением, и от таковаго гласу девицы толикое множество перских вой устрашишася, и таковым девицы пронзением копия смути, и таковою скоростию девичьяго гласа от страха персы омертвеша, и таковое дерзновение девице дарова в чужую страну [итти], и такову державу немощной чади вручи, и таков разум дарова богомати.

   И пришед Динара царица во свою страну и преданное ей богоматерию сокровища царская обещание свое исполни: блюдо лальное, и камение драгое, и бисер, и злато, и вся царския потребы, еже взят от персов, раздаде в домы божия во своей области и не прикоснуся ни ко единому от царских сокровищ на воспоминание богоматере, еже дарова ей такову помощь.

   И нача держати властодержство свое тихо и немятежно и с перс имаше дань и до преставления своего. И никто же смеяше от того времяни дерзнути на ню от окрестных ея стран; и всегда под пречистыя заступлением пребывают, никим же обладаеми.

   И правяще власть тридесят и осмь лет и шесть месяц. И предаст власть сродником своим по преставлении своем. И погребена бысть в Шарбенском монастыре. * Даже и до днесь нераздельно державство Иверское пребывает, а нарицается от рода Давида царя еврейскаго от царскаго колена. Богу нашему слава и пречистой богоматере. Аминь.

  

  

  

   Бысть в Мунтьянской земли * греческыя веры христианин воевода, именем Дракула * влашеским языком, а нашим диавол. Толико зломудр, яко же по имени его, тако и житие его. Приидоша к нему некогда от турскаго поклисарие, и егда внидоша к нему и поклонишася по своему обычаю, а кап своих з глав не сняша. Он же вопроси их: "Что ради тако учинисте, ко государю велику приидосте и такову срамоту ми учинисте?" Они же отвещаша: "Таков обычай наш, государь, и земля наша имеет". Он же глагола им: "И аз хощу вашего закона подтвердити, да крепко стоите", и повеле им гвоздием малым железным ко главам прибити капы и отпусти их, рек им: "Шедше скажите государю вашему, он навык от вас ту срамоту терпети, мы же не навыкохом, да не посылает своего обычая ко иным государем, кои не хотят его имети, но у себе его да держит".

   Царь же вельми разсердити себе о том и поиде воинством на него * и прииде на него со многими силами. Он же собрав елико имеше у себе войска и удари на турков нощию, и множство изби их, и не возможе противу великого войска малыми людьми, и возратися. И кои с ним з бою того приидоша, и начат их сам смотрити: кои ранен спереди, тому честь велию подаваше и витязем его учиняше, кои же сзади, того на кол повеле всажати проходом, глаголя: "Ты еси не муж, но жена". А тогда, коли поиде на туркы, тако глаголя всему войску своему: "Кто хощет смерть помышляти, той не ходи со мною, остани зде". Царь же, слышав то, поиде прочь с великою срамотою, безчислено изгуби войска, не сме на него пойти.

   Царь же поклисаря посла к нему, да ему даст дань. Дракула же вельми почести поклисаря оного и показа ему все свое имение и рече ему: "Аз не токмо хощу дань давати царю, но со всем своим воинством и со всею казною хощу к нему ити на службу, да како ми повелит, тако ему служу. И ты возвести царю, как пойду к нему, да не велит царь по своей земли никоего зла учинити мне и моим людем, а яз скоро хощу по тебе ко царю ити, и дань принесу, и сам к нему прииду". Царь же услышав то от посла своего, что Дракула хощет прийти к нему на службу, и посла его почести и одари много. И вельми рад бысть, бе бо тогда ратуяся со восточными. И посла скоро по всем градом и по земли, да когда Дракула пойдет, никоего же зла никто дабы Дракуле не учинил, но еще и честь ему воздавали. Дракула же поиде, собрався с всем воинством, и приставове царетии с ним, и велию честь ему воздаваху. Он же преиде по земли его яко 5 дни и внезапу вернуся и начат пленити градове и села * и множество много поплени и изсече, овых на колие сажаху турков, а иных на полы пресекая и жжигая и до ссущих младенец. Ничто же остави, всю землю ту пусту учини, прочих же, иже суть християне, на свою землю прегна и насели. И, множество много користи взем, возвратися; приставов тех, почтив, отпусти, рек: "Шедше повеете царю вашему, яко же видесте: сколько могох, толико еемь ему послужил. И будет ему угодна моя служба, и аз еще хощу ему тако служити, какова ми есть сила". Царь же ничто же ему не може учинити, но срамом побежен бысть.

   И толико ненавидя во своей земли зла, яко хто учинит кое зло, татьбу или разбой или кую лжу или неправду, той никако не будет жив. Аще ли велики болярин, или священник, или инок, или просты, аще и велико богатство имел бы кто, не может искупитися от смерти, и толико грозен бысть. Источник его и кладязь на едином месте. И к тому кладязу и источнику пришли путие мнози от многых стран, и прихождаху лгодие мнози и пияху от кладязя и источника воду, студена бо бе и сладка. Он же у того кладязя на пустом месте постави чару велию и дивну злату; и хто хотяще воду пити, да тою чарою пиет, на том месте да поставит, и, елико оно время пребысть, никто же смеяше ту чару взяти.

   Единою же пусти по всей земли своей веление, да кто стар и немощен или чим вреден или нищ, вси да приидут к нему. И собрашася бесчисленное множество нищих и странных к нему, чающе от него великия милости. Он же повеле собрата всех во едину храмину велику, на то устроену, и повеле дати им ясти и пити довольно; они же ядше и возвеселишася. Он же сам приде к ним и глагола им: "Что еще требуете?" Они же вси отвещаша: "Ведает, государю, бог и твое величество, как тя бог щразумит". Он же глагола к ним: "Хощете ли, да сотворю вас беспечальны на сем свете, и ничим же нужни будете?" Они же, чающе от него велико нечто, и глаголаша вси: "Хощем, государю". Он же повеле заперети храм и зажещи огнем, и вси ту изгореша. И глаголаше к боляром своим: "Да весте, что учиних тако: первое, да не стужают людем, и никто же да не будет нищ в моей земли, но вси богатии; второе, свободих их, да не стражут никто же от них на сем свете от нищеты или от недуга".

   Единою же приидоша к нему от Угорскыя земли два латинска мниха милостыни ради. Он же повеле их развести разно, и призва к себе единого от них, и показа ему округ двора множество бесчисленное людей на колех и на колесах, и вопроси его, добро ли тако сотворих, и како ти суть, иже на колии. Он же глагола: "Ни, государю, зло чиниши, без милости казниши, подобает государю милостиву быти, а ти же на кольи мученици суть". Призвав же и другаго и вопроси его тако же. Он же отвеща: "Ты, государь, от бога поставлен еси лихо творящих казнити, а добро творящих жаловати. А ти лихо творили, по своим делом восприяли". Он же, призвав перваго, и глагола к нему: "Да по что ты из монастыря и ис келий своея ходиши по великым государем, не зная ничто же, а ныне сам еси глаголал, яко ти мученици суть. Аз и тебе хощу мученика учинити, да и ты с ними будеши мученик". И повеле его на кол посадити проходом, а другому повеле дати 50 дукат злата, глагола: "Ты еси разумен муж". И повеле его на возе с почестием отвести и до Угорскыя земли.

   Некогда же прииде купец гость некы от Угорскыя земли в его град. И по его заповеди остави воз свой на улици града пред полатою и товар свой на возе, а сам спаше в полате. И пришел некто, украде с воза 160 дукат злата. Купец же иде к Дракуле, поведа ему изгубление злата. Дракула же глагола ему: "Пойди, в сию нощь обрящеши злато". И повеле по всему граду искати татя, глаголя: "Аще не обрящется тать, то весь град погублю". И повеле свое злато нести и положити на возе в нощи и приложи един златой. Купец же востав, и обрете злато, и прочет единою и дващи, обреташеся един лишний златой, и шед к Дракуле, глагола: "Государю, обретох злато. И се есть един златой не мой, лишний". Тогда же приведоша и татя оного и с златом, и глагола купцю: "Иди с миром, аще бы ми еси не поведал злато, готов бых и тебе с сим татем на кол посадити".

   Аще жена кая от мужа прелюбы сотворит, он же веляше срам ей вырезати и кожю содрати, и привязати ея нагу, и кожу ту на столпе среди града и торга повесити, и девицам, кои девства не сохранят, и вдовам також, а иным сосца отрезаху; овым же кожу содравше со срама ея, и, рожен железен разжегши, вонзаху в срам ей, и усты исхожаше, и тако привязана стояше у столпа нага, доньдеже плоть и кости ей распадутся или птицам в снедь будет.

   Единою же яздящу ему путем, и узре на некоем сиромахе срачицю издрана худу, и вопроси его: "Имаши ли жену?" Он же отвеща: "Имам, государю". Он же глагола: "Веди мя в дом твой, да вижю". И узре жену его младу сушу и здраву и глагола мужу ея: "Неси ли лен сеял?" Он же отвеща: "Господи, много имам льну". И показа ему много льну. И глагола жене его: "Да почто ты леность имееши к мужу своему? Он должен есть сеяти и орати и тебе хранити, а ты должна еси на мужа своего одежю светлу и лепу чинити, а ты и срачици не хощеши ему учинити, а здраву сущу телом; ты еси повинна, а не муж твой: аще ли бы муж не сеял льну, то бы муж твой повинен был". И повеле ей руце отсещи и труп ея на кол всадити.

   Некогда же обедоваше под трупием мертвых человек, иже на колие саженых, множество бо округ стола его; он же среди их ядяше и тем услажашеся. Слуга же его, иже пред ним ясти ставляше, смраду оного не моги терпети и заткну нос и на страну главу свою склони. Он же вопроси его: "Что ради тако чинишь?" Он же отвеща: "Государю, не могу смрада сего терпети". Дракула же ту и повеле его на кол всадити, глаголя: "Тамо ти есть высоко жити, смрад не может тебе дойти".

   Иногда же прииде от угорского короля Маттеашя * апоклисарь до него, человек не мал болярин, в лясех родом; и повеле ему сести с собою на обеде среди трупия того. И пред ним лежаше един кол вельми дебел и высок, весь позлащен, и вопроси апоклисаря Дракула: "Что ради учиних сей кол? Тако повеж ми". Посол же той вельми убояся и глагола: "Государю, мнит ми ся тако: некий великий человек пред тобою согреши, и хощеши ему прчтену смерть учинити паче иных". Дракула же глагола: "Право рекл еси; ты еси велика государя посол кралевскый, тебе учиних сей кол". Он же отвеща: "Государю, аще достойное смерти соделал буду, твори еже хощеши, праведный бо еси судия, не ты повинен моей смерти, но аз сам". Дракула же расмияси и рече: "Аще бы ми еси не тако отвещал, воистину бы был еси на сем коле". И почти его вельми и, одарив, отпусти, глаголя: "Ты в правду ходи на поклисарство от великых государей к великым государем, научен бо еси с государьми великыми говорити, прочий же да не дерзмут, но первое учими будут, как им с государьми великыми беседовати". Таков обычей имеше Дракула. Отколе к нему прихождаше посол: от царя или от короля, неизящен и не умеше против кознем кто отвещати, то на кол его всажаше, глаголя: "не аз повинен твоей смерти, или государь твой или ты сам, на мене ничто же рци зла: аще государь твой, ведая тебе малоумна и не научена, послал тя есть ко мне, к великоумну государю, то государь твой убил тя есть; аще ли сам дерзнул еси, не научився, то сам убил еси себя". Тако поклисарю учиняше кол высок и позлащен весь и на него всаждаше и государю его те речи отписоваше с прочими, да не шлет к великоумну государю малоумна и ненаучена мужа в посольство.

   Учиниша же ему мастери бочкы железны; он же, насыпа их злата, в реку положи, а мастеров тех посещи повеле, да никто же увесть соделаннаго им окаянства, токмо тезоименитый ему диавол.

   Некогда же поиде на него воинством король угорскы Маттеаш, он же поиде против ему, и сретеся с ним, и ударишася обои, и ухватиша Дракулу жива от своих издан по крамоле. * И приведен бысть Дракула ко кралю, и повеле его метнути в темницю. И седе в Вышеграде на Дунай выше Будима * 12 лет, а на Мунтьянской земли посади иного воеводу. * Умершу же тому воеводе, и краль пусти к нему в темницю, да аще восхощет быти воевода на Мунтианской земли, яко же и первие, то да латинскую веру приимет, * аще ли же ни, то умрети в темници хощет. Дракула же возлюби паче временнаго света сладость, нежели вечнаго и бесконечнаго, и отпаде православия, и отступи от истинны, и остави свет, и прия тьму, увы не возможе темничныя временныя тяготы понести, и уготовася на бесконечное мучение, и остави православную нашу веру, и прият латыньскую прелесть. Краль же не токмо даст ему воеводство на Мунтьянской земли, * но и сестру свою родную даст ему в жену. От нея же роди два сына, пожив же мало яко 10 лет и тако скончася в той прелести.

   Глаголют же о нем, яко и в темници седя, не остася своего злаго обычая, но мыши ловя и птици на торгу покупая и тако казняше их, ову на кол посажаше, а иной главу отсекаше, а со иныя перие ощипав пускаше. И научися шити и тем в темници кормляшеся. Егда же краль изведе его ис темници и приведе его на Будин, и даст ему дом в Пещи противу Будина, и еще у краля не был, случися некоему злодею уйти на его двор и сохранися. Гонящий же приидоша и начата искати и наидоша его. Дракула же, востав, взем меч свой и скочи с полаты и отсече главу приставу оному, держащему злодея, а злодея отпусти, прочий же бежаша и приидоша к биреву* и поведаша ему бывшее; бирев же с всеми посадникы иде ко кралю, жалуяся на Дракулу. Король же посла к нему, вопрошая: "Что ради таково зло учини?" Он же тако отвеща: "Зло никое же учиних, но он сам себе убил. Находя разбойническы на великого государя дом, всяк так погибнет. Аще ли то ко мне явил бы, и аз во своем дому нашел бы того злодея, или бы выдал, или простил его от смерти". Кралю же поведаша. Король же нача смеятися и дивитися его сердцю.

   Конец же его сице: живяше на Мунтианской земли, и приидоша на землю его турци, * начаша пленити; он же удари на них, и побегоша турци. Дракулино же войско без милости начаша их сещи и гнаша их. Дракула же от радости взгнав на гору, да видить, како секут турков. И отторгся от войска. Ближний его мнящися, яко турчин, и удари его един копнем. Он же, видев, яко от своих убиваем, и ту уби своих убийц мечем своим. Его же мнозими копии сбодоша, и тако убиен был.

   Король же сестру свою взят, и со двема сынми, в Угорскую землю на Будин. Един при кралеве сыне живет, а другий был у варданского бископа * и при нас умре, а третяго сына старейшаго Михаила * тут же на Будину видехом, от царя турскаго прибег ко кралю, еще не женився, прижил его Дракула с единою девкою. Стефан же молдовскый * з кралевы воли посади на Мунтьянской земли некоего воеводского сына, Влада именем. * Бысть бо той Влад от младенства инок, по том и свещенник и игумен в монастыри, по том ростригся и сел на воеводство и женился, понял воеводскую жену, иже после Дракулы мало побыл, и убил его Стефан волосскый, того жену понял, и ныне воевода на Мунтьянской земли Влад, иже бывы чернец и игумен. В лето 6994 февраля 13 прежде писал, та же в лето 6998 генваря 28 в другое преписах аз грешный Ефросин. *

  

  

  

   Святому епископу ростовскому Кирилу * ходящу в татары с честию к Царю Берке за дом святыя богородица. Царь же слышав от него о святем Леонтии, * еже от греческия земля родом, како крести град Ростов, како увери люди, како благословением патриарха прииде, и како честь прия от русскых князий и от греческаго царя и патриарха и от всего вселенскаго собора, и како по преставлении его содеваются чюдеса от ракы мощий его и до сего дни; и ина многа поучения от евангельских святых указаний.

   И слышав царь Берка от епископа, возрадовася и почти и вдаст ему, его же требует, и отпусти его; да смею рещи, царь Берка повеле по его бо животе князи ярославстии * годовнии оброкы носят над гроб его. В то же лето разболеся сын его, един бо бе у него. Царь же от врачев не обрете никоея пользы, но умысли сице: послав в Ростов по святаго владыку и обеща ему дары многы, да исцелит сына его. Владыка же повелев пети молебены в Ростове по в