Толстой Алексей Николаевич - Золотой ключик, или приключения Буратино

- за ним.

   Когда топот и лай ушли далеко, Буратино припустился бежать так быстро, что звезды быстро-быстро поплыли за черными ветвями.

   Вдруг серый комочек опять перескочил дорогу. Буратино успел разглядеть, что это заяц, а на нем верхом, держа его за уши, сидит бледный маленький человечек.

   С откоса посыпались камешки, - бульдоги вслед за зайцем перескочили дорогу, и опять все стихло.

   Буратино бежал так быстро, что звезды теперь, как бешеные, неслись за черными ветвями.

   В третий раз серый заяц перескочил дорогу. Маленький человечек, задев головой за ветку, свалился с его спины и шлепнулся прямо под ноги Буратино.

   - Ррр-гаф! Держи его! - проскакали вслед за зайцем полицейские бульдоги: глаза их были так налиты злостью, что не заметили ни Буратино, ни бледного человечка.

   - Прощай, Мальвина, прощай навсегда! - плаксивым голосом пропищал человечек.

   Буратино наклонился над ним и с удивлением увидел, что это был Пьеро в белой рубашке с длинными рукавами.

   Он лежал головой вниз в колесной борозде и, очевидно, считал себя уже мертвым и пропищал загадочную фразу: "Прощай, Мальвина, прощай навсегда!", расставаясь с жизнью.

   Буратино начал его тормошить, потянул за ногу, - Пьеро не шевелился. Тогда Буратино отыскал завалившуюся в кармане пиявку и приставил ее к носу бездыханного человечка.

   Пиявка недолго думая цапнула его за нос. Пьеро быстро сел, замотал головой, отодрал пиявку и простонал:

   - Ах, я еще жив, оказывается!

   Буратино схватил его за щеки, белые, как зубной порошок, целовал, спрашивал:

   - Как ты сюда попал? Почему ты скакал верхом на сером зайце?

   - Буратино, Буратино, - ответил Пьеро, пугливо оглядываясь, - спрячь меня поскорее... Ведь собаки гнались не за серым зайцем, - они гнались за мной... Синьор Карабас Барабас преследует меня день и ночь. Он нанял в Городе Дураков полицейских собак и поклялся схватить меня живым или мертвым.

   Вдали опять затявкали псы. Буратино схватил Пьеро за рукав и потащил его в заросли мимозы, покрытой цветами в виде круглых желтых пахучих пупырышков.

   Там, лежа на прелых листьях. Пьеро шепотом начал рассказывать ему:

   - Понимаешь, Буратино, однажды ночью шумел ветер, лил дождь как из ведра...

  

   - Понимаешь, Буратино, однажды ночью шумел ветер, лил дождь как из ведра. Синьор Карабас Барабас сидел около очага и курил трубку. Все куклы уже спали. Я один не спал. Я думал о девочке с голубыми волосами...

   - Нашел о ком думать, вот дурень! - перебил Буратино. - Я вчера вечером убежал от этой девчонки - из чулана с пауками...

   - Как? Ты видел девочку с голубыми волосами? Ты видел мою Мальвину?

   - Подумаешь - невидаль! Плакса и приставала...

   Пьеро вскочил, размахивая руками.

   - Веди меня к ней... Если ты мне поможешь отыскать Мальвину, я тебе открою тайну золотого ключика...

   - Как! - закричал Буратино радостно. - Ты знаешь тайну золотого ключика?

   - Знаю, где ключик лежит, как его достать, знаю, что им нужно открыть одну дверцу... Я подслушал тайну, и поэтому синьор Карабас Барабас разыскивает меня с полицейскими собаками.

   Буратино ужасно захотелось сейчас же похвастаться, что таинственный ключик лежит у него в кармане. Чтобы не проговориться, он стащил с головы колпачок и запихал его в рот.

   Пьеро умолял вести его к Мальвине. Буратино при помощи пальцев объяснил этому дуралею, что сейчас темно и опасно, а вот когда рассветет - они побегут к девчонке.

   Заставив Пьеро опять спрятаться под кусты мимозы, Буратино проговорил шерстяным голосом, так как рот его был заткнут колпачком:

   - Шашкаживай...

   - Так вот, - однажды ночью шумел ветер...

   - Про это ты уже шашкаживал...

   - Так вот, - продолжал Пьеро, - я, понимаешь, не сплю и вдруг слышу: в окно кто-то громко постучался.

   Синьор Карабас Барабас заворчал:

   - Кого это принесло в такую собачью погоду?

   - Это я - Дуремар, - ответили за окном, - продавец лечебных пиявок. Позвольте мне обсушиться у огня.

   Мне, понимаешь, очень захотелось посмотреть, какие бывают продавцы лечебных пиявок. Я потихоньку отогнул угол занавески и просунул голову в комнату. И - вижу:

   Синьор Карабас Барабас поднялся с кресла, наступил, как всегда, на бороду, выругался и открыл дверь.

   Вошел длинный, мокрый-мокрый человек с маленьким-маленьким лицом, таким сморщенным, как гриб-сморчок. На нем было старое зеленое пальто, на поясе болтались щипцы, крючки и шпильки. В руках он держал жестяную банку и сачок.

   - Если у вас болит живот, - сказал он, кланяясь, будто спина у него была сломана посредине, - если у вас сильная головная боль или стучит в ушах, я могу вам приставить за уши полдюжины превосходных пиявок.

   Синьор Карабас Барабас проворчал:

   - К черту-дьяволу, никаких пиявок! Можете сушиться у огня сколько влезет.

   Дуремар стал спиной к очагу.

   Сейчас же от его зеленого пальто пошел пар и запахло тиной.

   - Плохо идет торговля пиявками, - сказал он опять. - За кусок холодной свинины и стакан вина я готов вам приставить к ляжке дюжину прекраснейших пиявочек, если у вас ломотья в костях...

   - К черту-дьяволу, никаких пиявок! - закричал Карабас Барабас. - Ешьте свинину и пейте вино.

   Дуремар начал есть свинину, лицо у него сжималось и растягивалось, как резиновое. Поев и выпив, он попросил щепотку табаку.

   - Синьор, я сыт и согрет, - сказал он. - Чтобы отплатить за ваше гостеприимство, я вам открою тайну.

   Синьор Карабас Барабас посопел трубкой и ответил:

   - Есть только одна тайна на свете, которую я хочу знать. На все остальное я плевал и чихал.

   - Синьор, - опять сказал Дуремар, - я знаю великую тайну, ее сообщила мне черепаха Тортила.

   При этих словах Карабас Барабас выпучил глаза, вскочил, запутался в бороде, полетел прямо на испуганного Дуремара, прижал его к животу и заревел, как бык:

   - Любезнейший Дуремар, драгоценнейший Дуремар, говори, говори скорее, что тебе сообщила черепаха Тортила!

   Тогда Дуремар рассказал ему следующую историю:

   "Я ловил пиявок в одном грязном пруду около Города Дураков. За четыре сольдо в день я нанимал одного бедного человека, - он раздевался, заходил в пруд по шею и стоял там, покуда к его голому телу не присасывались пиявки.

   Тогда он выходил на берег, я собирал с него пиявок и опять посылал его в пруд.

   Когда мы выловили таким образом достаточное количество, из воды вдруг показалась змеиная голова.

   - Послушай, Дуремар, - сказала голова, - ты перепугал все население нашего прекрасного пруда, ты мутишь воду, ты не даешь мне спокойно отдыхать после завтрака... Когда кончится это безобразие?..

   Я увидел, что это обыкновенная черепаха, и, нисколько не боясь, ответил:

   - Покуда не выловлю всех пиявок в вашей грязной луже...

   - Я готова откупиться от тебя, Дуремар, чтобы ты оставил в покое наш пруд и больше никогда не приходил.

   "Тогда я стал издеваться над черепахой:

   - Ах ты, старый плавучий чемодан, глупая тетка Тортила, чем ты можешь от меня откупиться? Разве своей костяной крышкой, куда прячешь лапы и голову... Я бы продал твою крышку на гребешки...

   Черепаха позеленела от злости и сказала мне:

   - На дне пруда лежит волшебный ключик... Я знаю одного человека, - он готов сделать все на свете, чтобы получить этот ключик..."

   Не успел Дуремар произнести эти слова, как Карабас Барабас завопил что есть мочи:

   - Этот человек - я! я! я! Любезнейший Дуремар, так отчего же ты не взял у Черепахи ключик?

   - Вот еще! - ответил Дуремар и собрал морщинами все лицо, так что оно стало похоже на вареный сморчок. - Вот еще! - променять превосходнейших пиявок на какой-то ключик... Короче говоря, мы разругались с черепахой, и она, подняв из воды лапу, сказала:

   - Клянусь - ни ты и никто другой не получат волшебного ключика. Клянусь - его получит только тот человек, кто заставит все население пруда просить меня об этом...

   С поднятой лапой черепаха погрузилась в воду".

   - Не теряя секунды, бежать в Страну Дураков! - закричал Карабас Барабас, торопливо засовывая конец бороды в карман, хватая шапку и фонарь. - Я сяду на берег пруда. Я буду умильно улыбаться. Я буду умолять лягушек, головастиков, водяных жуков, чтобы они просили черепаху... Я обещаю им полтора миллиона самых жирных мух... Я буду рыдать, как одинокая корова, стонать, как больная курица, плакать, как крокодил. Я стану на колени перед самым маленьким лягушонком... Ключик должен быть у меня! Я пойду в город, я войду в один дом, я проникну в комнату под лестницей... Я отыщу маленькую дверцу, - мимо нее все ходят, и никто не замечает ее. Всуну ключик в замочную скважину...

   - В это время, понимаешь, Буратино, - рассказывал Пьеро, сидя под мимозой на прелых листьях, - мне так стало интересно, что я весь высунулся из-за занавески.

   Синьор Карабас Барабас увидел меня.

   - Ты подслушиваешь, негодяй! - И он кинулся, чтобы схватить меня и бросить в огонь, но опять запутался в бороде и со страшным грохотом, опрокидывая стулья, растянулся на полу.

   Не помню, как я очутился за окном, как перелез через изгородь. В темноте шумел ветер и хлестал дождь.

   Над моей головой черная туча осветилась молнией, и в десяти шагах позади я увидел бегущих Карабаса Барабаса и продавца пиявок... Я подумал: "Погиб", споткнулся, упал на что-то мягкое и теплое, схватился за чьи-то уши...

   Это был серый заяц. Он со страху заверещал, высоко подскочил, но я крепко держал его за уши, и мы поскакали в темноте через поля, виноградники, огороды.

   Когда заяц уставал и садился, обиженно жуя раздвоенной губой, я целовал его в лобик.

   - Ну пожалуйста, ну еще немножко поскачем, серенький...

   Заяц вздыхал, и опять мы мчались неизвестно куда-то вправо, то влево...

   Когда тучи разнесло и взошла луна, я увидел под горой городишко с покосившимися в разные стороны колокольнями.

   По дороге к городу бежали Карабас Барабас и продавец пиявок.

   Заяц сказал:

   - Эхе-хе, вот оно, заячье счастье! Они идут в Город Дураков, чтобы нанять полицейских собак. Готово, мы пропали!

   Заяц упал духом. Уткнулся носом в лапки и повесил уши.

   Я просил, я плакал, я даже кланялся ему в ноги. Заяц не шевелился.

   Но когда из города выскочили галопом два курносых бульдога с черными повязками на правых лапах, заяц мелко задрожал всей кожей, - я едва успел вскочить на него верхом, и он дал отчаянного стрекача по лесу...

   Остальное ты сам видел, Буратино.

   Пьеро окончил рассказ, и Буратино спросил его осторожно:

   - А в каком доме, в какой комнате под лестницей находится дверца, которую отпирает ключик?

   - Карабас Барабас не успел рассказать об этом... Ах, не все ли нам равно, - ключик на дне озера... Мы никогда не увидим счастья...

   - А это ты видел? - крикнул ему в ухо Буратино. И, вытащив из кармана ключик, повертел им перед носом Пьеро. - Вот он!

  

   Когда солнце поднялось над скалистой горной вершиной, Буратино и Пьеро вылезли из-под куста и побежали через поле, по которому вчера ночью летучая мышь увела Буратино из дома девочки с голубыми волосами в Страну Дураков.

   На Пьеро смешно было смотреть, - так он спешил поскорее увидеть Мальвину.

   - Послушай, - спрашивал он через каждые пятнадцать секунд, - Буратино, а что, она мне обрадуется?

   - А я почем знаю...

   Через пятнадцать секунд опять:

   - Послушай, Буратино, а вдруг она не обрадуется?

   - А я почем знаю...

   Наконец они увидели белый домик с нарисованными на ставнях солнцем, луной и звездами.

   Из трубы поднимался дымок. Выше его плыло небольшое облако, похожее на кошачью голову.

   Пудель Артемон сидел на крыльце и время от времени рычал на это облако.

   Буратино не очень хотелось возвращаться к девочке с голубыми волосами. Но он был голоден и еще издалека потянул носом запах кипяченого молока.

   - Если девчонка опять надумает нас воспитывать, напьемся молока, - и нипочем я здесь не останусь.

   В это время Мальвина вышла из домика. В одной руке она держала фарфоровый кофейник, в другой - корзиночку с печеньем.

   Глаза у нее все еще были заплаканные, - она была уверена, что крысы утащили Буратино из чулана и съели.

   Только она уселась за кукольный стол на песчаной дорожке, - лазоревые цветы заколебались, бабочки поднялись над ними, как белые и желтые листья, и появились Буратино и Пьеро.

   Мальвина так широко раскрыла глаза, что оба деревянных мальчика могли бы свободно туда прыгнуть.

   Пьеро при виде Мальвины начал бормотать слова - столь бессвязные и глупые, что мы их здесь не приводим.

   Буратино сказал как ни в чем не бывало:

   - Вот я его привел, - воспитывайте...

   Мальвина наконец поняла, что это не сон.

   - Ах, какое счастье! - прошептала она, но сейчас же прибавила взрослым голосом: - Мальчики, ступайте немедленно мыться и чистить зубы. Артемон, проводи мальчиков к колодцу.

   - Ты видел, - проворчал Буратино, - у нее бзик в голове - мыться, чистить зубы! Кого угодно со света сживет чистотой...

   Все же они помылись. Артемон кисточкой на конце хвоста почистил им курточки...

   Сели за стол. Буратино набивал еду за обе щеки. Пьеро даже не надкусил ни кусочка пирожного; он глядел на Мальвину так, будто она была сделана из миндального теста. Ей это наконец надоело.

   - Ну, - сказала она ему, - что вы такое увидели у меня на лице? Завтракайте, пожалуйста, спокойно.

   - Мальвина, - ответил Пьеро, - я давно уже ничего не ем, я сочиняю стихи...

   Буратино затрясся от смеха.

   Мальвина удивилась и опять широко раскрыла глаза.

   - В таком случае - почитайте ваши стишки.

   Хорошенькой рукой она подперла щеку и подняла хорошенькие глаза к облаку, похожему на кошачью голову.

   Пьеро начал читать стишки с таким завываньем, будто он сидел на дне глубокого колодца:

  

   Мальвина бежала в чужие края,

   Мальвина пропала, невеста моя...

   Рыдаю, не знаю - куда мне деваться...

   Не лучше ли с кукольной жизнью расстаться?

  

   Не успел Пьеро прочитать, не успела Мальвина похвалить стишки, которые ей очень понравились, как на песчаной дорожке появилась жаба.

   Страшно выпучив глаза, она проговорила:

   - Сегодня ночью выявившая из ума черепаха Тортила рассказала Карабасу Барабасу все про золотой ключик...

   Мальвина испуганно вскрикнула, хотя ничего не поняла. Пьеро, рассеянный, как все поэты, произнес несколько бестолковых восклицаний, которые мы здесь не приводим. Зато Буратино сразу вскочил и начал засовывать в карманы печенье, сахар и конфеты.

   - Бежим как можно скорее. Если полицейские собаки приведут сюда Карабаса Барабаса - мы погибли.

   Мальвина побледнела, как крыло белой бабочки. Пьеро, подумав, что она умирает, опрокинул на нее кофейник, и хорошенькое платье Мальвины оказалось залитым какао.

   Подскочивший с громким лаем Артемон, - а ему-то приходилось стирать Мальвинины платья, - схватил Пьеро за шиворот и начал трясти, покуда Пьеро не проговорил, заикаясь:

   - Довольно, пожалуйста...

   Жаба глядела выпученными глазами на эту суету и опять сказала:

   - Карабас Барабас с полицейскими собаками будет здесь через четверть часа.

   Мальвина побежала переодеваться. Пьеро отчаянно заламывал руки и пробовал даже бросаться навзничь на песчаную дорожку. Артемон тащил узлы с домашними вещами. Двери хлопали. Воробьи отчаянно тараторили на кусте. Ласточки проносились над самой землей. Сова для увеличения паники дико захохотала на чердаке.

   Один Буратино не растерялся. Он навьючил на Артемона два узла с самыми необходимыми вещами. На узлы посадили Мальвину, одетую в хорошенькое дорожное платье. Пьеро он велел держаться за собачий хвост. Сам стал впереди:

   - Никакой паники! Бежим!

   Когда они, - то есть Буратино, мужественно шагающий впереди собаки, Мальвина, подпрыгивающая на узлах, и позади Пьеро, начиненный вместо здравого смысла глупыми стихами, - когда они вышли из густой травы на гладкое поле, - из леса высунулась всклокоченная, борода Карабаса Барабаса. Он ладонью защитил глаза от солнца и оглядывал окрестность.

  

   Синьор Карабас держал на привязи двух полицейских собак. Увидев на ровном поле беглецов, он разинул зубастый рот.

   - Ага! - закричал он и спустил собак.

   Свирепые псы сначала стали кидать задними лапами землю. Они даже не рычали, они даже глядели в другую сторону, а не на беглецов, - так гордились своей силой.

   Потом псы медленно пошли к тому месту, где в ужасе остановились Буратино, Артемон, Пьеро и Мальвина.

   Казалось, все погибло. Карабас Барабас косолапо шел вслед за полицейскими псами. Борода его поминутно вылезала из кармана куртки и путалась под ногами.

   Артемон поджал хвост и злобно рычал. Мальвина трясла руками:

   - Боюсь, боюсь!

   Пьеро опустил рукава и глядел на Мальвину, уверенный, что все кончено.

   Первым опомнился Буратино.

   - Пьеро, - закричал он, - бери за руку девчонку, бегите к озеру, где лебеди!.. Артемон, скидывай тюки, снимай часы, - будешь драться!..

   Мальвина, едва только услышала это мужественное распоряжение, соскочила с Артемона и, подобрав платье, побежала к озеру. Пьеро - за ней.

   Артемон сбросил тюки, снял с лапы часы и бант с кончика хвоста. Оскалил белые зубы и прыгнул влево, прыгнул вправо, расправляя мускулы, и тоже стал с оттяжкой кидать задними ногами землю.

   Буратино взобрался по смолистому стволу на вершину итальянской сосны, одиноко стоявшей на поле, и оттуда закричал, завыл, запищал во всю глотку:

   - Звери, птицы, насекомые! Наших бьют! Спасайте нив чем не виноватых деревянных человечков!..

   Полицейские бульдоги будто бы только сейчас увидели Артемона и разом кинулись на него. Ловкий пудель увернулся и зубами тяпнул одного пса за огрызок хвоста, другого за ляжку.

   Бульдоги неуклюже повернулись и снова кинулись на пуделя. Он высоко подскочил, пропустив их под собой, и опять успел ободрать одному бок, другому - спину.

   В третий раз бросились на него бульдоги. Тогда Артемон, опустив хвост по траве, помчался кругами по полю, то подпуская близко полицейских псов, то кидаясь в сторону перед самым их носом...

   Курносые бульдоги теперь по-настоящему обозлились, засопели, бежали за Артемоном не спеша, упрямо, готовые лучше сдохнуть, но добраться до горла суетливого пуделя.

   Тем временем Карабас Барабас подошел к итальянской сосне, схватил за ствол и начал трясти:

   - Слезай, слезай!

   Буратино руками, ногами, зубами уцепился за ветку. Карабас Барабас затряс дерево так, что закачались все шишки на ветвях.

   На итальянской сосне шишки - колючие и тяжелые, величиной с небольшую дыню. Наладить такой шишкой по голове - так ой-ой!

   Буратино едва держался на качающейся ветке. Он видел, что Артемон уже высунул язык красной тряпкой и скачет все медленнее.

   - Отдавай ключик! - заорал Карабас Барабас, разинув пасть.

   Буратино пополз по ветке, добрался до здоровенной шишки и начал перекусывать стебель, на котором она висела. Карабас Барабас тряхнул сильнее, и тяжелая шишка полетела вниз, - бах! - прямо ему в зубастую пасть.

   Карабас Барабас даже присел.

   Буратино отодрал вторую шишку, и она - бах! - Карабасу Барабасу прямо в темя, как в барабан.

   - Наших бьют! - опять закричал Буратино. - На помощь ни в чем не виноватым деревянным человечкам!

   Первыми на помощь прилетели стрижи, - бреющим полетом начали стричь воздух перед носом у бульдогов.

   Псы напрасно щелкали зубами, - стриж не муха: как серая молния - ж-жик мимо носа!

   Из облака, похожего на кошачью голову, упал черный коршун - тот, что обыкновенно приносил Мальвине дичь; он вонзил когти в спину полицейской собаки, взмыл на великолепных крыльях, поднял пса и выпустил его...

   Пес, визжа, шлепнулся кверху лапами.

   Артемон сбоку налетел на другого пса, ударил его грудью, повалил, укусил, отскочил...

   И опять помчались по полю вокруг одинокой сосны Артемон и за ним помятые и покусанные полицейские псы.

   На помощь Артемону шли жабы. Они тащили двух ужей, ослепших от старости. Ужам все равно нужно было помирать - либо под гнилым пнем, либо в желудке у цапли. Жабы уговорили их погибнуть геройской смертью.

   Благородный Артемон решил теперь вступить в открытый бой.

   Сел на хвост, оскалил клыки.

   Бульдоги налетели на него, и все втроем покатились клубком.

   Артемон щелкал челюстями, драл когтями. Бульдоги, не обращая внимания на укусы и царапины, ждали одного: добраться до Артемонова горла - мертвой хваткой. Визг и вой стояли по всему полю.

   На помощь Артемону шло семейство ежей: сам еж, ежиха, ежова теща, две ежовы незамужние тетки и маленькие еженята.

   Летели, гудели толстые черно-бархатные шмели в золотых плащах, шипели крыльями свирепые шершни. Ползли жужелицы и кусачие жуки с длинными усами.

   Все звери, птицы и насекомые самоотверженно накинулись на ненавистных полицейских собак.

   Еж, ежиха, ежова теща, две ежовы незамужние тетки и маленькие еженята сворачивались клубком и со скоростью крокетного шара ударяли иголками бульдогов в морду.

   Шмели, шершни с налета жалили их отравленными жалами. Серьезные муравьи не спеша залезали в ноздри и там пускали ядовитую муравьиную кислоту.

   Жужелицы и жуки кусали за пупок.

   Коршун клевал то одного пса, то другого кривым клювом в череп.

   Бабочки и мухи плотным облачком толклись перед их глазами, застилая свет.

   Жабы держали наготове двух ужей, готовых умереть геройской смертью.

   И вот, когда один из бульдогов широко разинул пасть, чтобы вычихнуть ядовитую муравьиную кислоту, старый слепой бросился головой вперед ему в глотку и винтом пролез в пищевод. То же случилось и с другим бульдогом: второй слепой уж кинулся ему в пасть. Оба пса, исколотые, изжаленные, исцарапанные, задыхаясь, начали беспомощно кататься по земле. Благородный Артемон вышел из боя победителем.

   Тем временем Карабас Барабас вытащил наконец из огромного рта колючую шишку.

   От удара по темени у него выпучились глаза. Пошатываясь, он опять схватился за ствол итальянской сосны. Ветер развевал его бороду.

   Буратино заметил, сидя на самой верхушке, что конец бороды Карабаса Барабаса, приподнятой ветром, приклеился к смолистому стволу.

   Буратино повис на суку и, дразнясь, запищал:

   - Дяденька, не догонишь, дяденька, не догонишь!..

   Спрыгнул на землю и начал бегать кругом сосны. Карабас-Барабас, протянув руки, чтобы схватить мальчишку, побежал за ним, пошатываясь, кругом дерева.

   Обежал раз, вот-вот уж, кажется, и схватил скрюченным пальцами удирающего мальчишку, обежал другой, обежав в третий раз... Борода его обматывалась вокруг ствола, плотно приклеивалась к смоле.

   Когда борода окончилась и Карабас Барабас уперся носом в дерево, Буратино показал ему длинный язык и побежал к Лебединому озеру - искать Мальвину и Пьеро. Потрепанный Артемон на трех лапах, поджав четвертую, ковылял за ним хромой собачьей рысью.

   На поле остались два полицейских пса, за жизнь которых, по-видимому, нельзя было дать и дохлой сухой мухи, и растерянный доктор кукольных наук синьор Карабас Барабас, плотно приклеенный бородой к итальянской сосне.

  

   Мальвина и Пьеро сидели на сырой теплой кочке в камышах. Сверху их прикрывала паутиновая сеть, замусоренная стрекозиными крыльями и высосанными комарами.

   Маленькие голубые птички, перелетая с камышины на камышину, с веселым изумлением поглядывали на горько плачущую девочку.

   Издалека доносились отчаянные вопли и визг, - это Артемон и Буратино, очевидно, дорого продавали свою жизнь.

   - Боюсь, боюсь! - повторяла Мальвина и листочком лопуха в отчаянии закрывала мокрое лицо.

   Пьеро пытался утешать ее стихами:

  

   Мы сидим на кочке,

   Где растут цветочки, -

   Желтые, приятные,

   Очень ароматные.

   Будем жить все лето

   Мы на кочке этой,

   Ах, - в уединении,

   Всем на удивление...

  

   Мальвина затопала на него ногами:

   - Вы мне надоели, надоели, мальчик! Сорвите свежий лопух, - видите же - этот весь промок и в дырках.

   Внезапно шум и визг вдали затихли. Мальвина медленно всплеснула руками:

   - Артемон и Буратино погибли...

   И бросилася лицом на кочку, в зеленый мох.

   Пьеро бестолково затоптался около нее. Ветер тихо посвистывал метелками камыша. Наконец послышались шаги. Несомненно, это шел Карабас Барабас, чтобы грубо схватить и засунуть в свои бездонные карманы Мальвину и Пьеро. Камыш раздвинулся, - и появился Буратино: нос торчком, рот до ушей. За ним прихрамывал ободранный Артемон, навьюченный двумя тюками...

   - Тоже - захотели со мной драться! - сказал Буратино, не обращая внимания на радость Мальвины и Пьеро. - Что мне кот, что мне лиса, что мне полицейские собаки, что мне сам Карабас Барабас - тьфу! Девчонка, полезай на собаку, мальчишка, держись за хвост. Пошли...

   И он мужественно зашагал по кочкам, локтями раздвигая камыш, - кругом озера на ту сторону...

   Мальвина и Пьеро не смели даже спросить его, чем кончился бой с полицейскими собаками и почему их не преследует Карабас Барабас.

   Когда добрались до того берега озера, благородный Артемон начал скулить и хромать на все лапы. Надо было сделать привал, чтобы перевязать ему раны. Под огромными корнями сосны, растущей на каменистом пригорке, увидели пещеру. Туда втащили тюки, и туда же вполз Артемон. Благородная собака сначала облизывала каждую лапу, потом протягивала ее Мальвине. Буратино рвал Мальвинину старую рубашку на бинты, Пьеро их держал, Мальвина перевязывала лапы.

   После перевязки Артемону поставили градусник, и собака спокойно заснула.

   Буратино сказал:

   - Пьеро, катись к озеру, принеси воды.

   Пьеро послушно поплелся, бормоча стихи и спотыкаясь, по дороге потерял крышку, едва принес воды на дне чайника.

   Буратино сказал:

   - Мальвина, слетай-ка, набери веток для костра.

   Мальвина с укоризной взглянула на Буратино, пожала плечиком - и принесла несколько сухих стебельков.

   Буратино сказал:

   - Вот наказание с этими, хорошо воспитанными...

   Сам принес воды, сам набрал веток и сосновых шишек, сам развел у входа в пещеру костер, такой шумный, что закачались ветви на высокой сосне... Сам сварил какао на воде.

   - Живо! Садись завтракать...

   Мальвина все это время молчала, поджав губы. Но теперь она сказала очень твердо, взрослым голосом:

   - Не думайте, Буратино, что если вы дрались с собаками и победили, спасли нас от Карабаса Барабаса и в дальнейшем вели себя мужественно, то вас это избавляет от необходимости мыть руки и чистить зубы перед едой...

   Буратино так и сел: - вот тебе раз! - выпучил глаза на девчонку с железным характером.

   Мальвина вышла из пещеры и хлопнула в ладоши:

   - Бабочки, гусеницы, жуки, жабы...

   Не прошло минуты - прилетели большие бабочки, испачканные цветочной пыльцой. Приползли гусеницы и угрюмые навозные жуки. На животах пришлепали жабы...

   Бабочки, вздыхая крыльями, сели на стены пещеры, чтобы внутри было красиво и обсыпавшаяся земля не попадала в кушанье.

   Навозные жуки скатывали в шарики весь мусор на полу пещеры и выкидывали их прочь.

   Жирная белая гусеница вползла на голову Буратино и, свесившись с его носа, выдавила немного пасты ему на зубы. Хочешь не хочешь, пришлось их почистить.

   Другая гусеница почистила зубы Пьеро.

   Появился заспанный барсук, похожий на мохнатого поросенка... Он брал лапой коричневых гусениц, выдавливал из них коричневую пасту на обувь и хвостом отлично вычистил все три пары башмаков - у Мальвины, Буратино и Пьеро. Почистив, зевнул:

   - А-ха-ха. - и ушел вперевалку.

   Влетел суетливый, пестрый, веселый удод с красным хохолком, который вставал дыбом, когда он чему-нибудь удивлялся.

   - Кого причесать?

   - Меня, - сказала Мальвина. - Завейте и причешите, я растрепана...

   - А где же зеркало? Послушайте, душечка...

   Тогда пучеглазые жабы сказали:

   - Мы принесем...

   Десять жаб зашлепали животами к озеру. Вместо зеркала они приволокли зеркального карпа, такого жирного и сонного, что ему было все равно, куда его тащат под плавники. Карпа поставили на хвост перед Мальвиной. Чтобы он не задыхался, ему в рот лили из чайника воду. Суетливый удод завил и причесал Мальвину. Осторожно взял со стены одну из бабочек и припудрил ею девчонкин нос.

   - Готово, душечка...

   И-ффрр! - пестрым клубком вылетел из пещеры.

   Жабы утащили зеркального карпа обратно в озеро. Буратино и Пьеро - хочешь не хочешь - вымыли руки и даже шею. Мальвина разрешила сесть завтракать.

   После завтрака, смахнув крошки с колен, она сказала:

   - Буратино, мой друг, в прошлый раз мы с вами остановились на диктанте. Продолжим урок...

   Буратино захотелось выскочить из пещеры - куда глаза глядят. Но нельзя же было бросить беспомощных товарищей и больную собаку! Он проворчал:

   - Письменных принадлежностей не взяли...

   - Неправда, взяли, - простонал Артемон. Дополз до узла, зубами развязал его и вытащил пузырек с чернилами, пенал, тетрадь и даже маленький глобус.

   - Не держите вставочку судорожно и слишком близко к перу, иначе вы испачкаете пальцы в чернилах, - сказала Мальвина. Подняла хорошенькие глаза к потолку пещеры на бабочек и...

   В это время послышался хруст веток, грубые голоса, - мимо пещеры прошли продавец лечебных пиявок Дуремар и волочащий ноги Карабас Барабас.

   На лбу у директора кукольного театра багровела огромная шишка, нос распух, борода - в клочьях и вымазана в смоле.

   Охая и отплевываясь, он говорил:

   - Они далеко не могли убежать. Они где-нибудь здесь, в лесу.

  

   Карабас Барабас и Дуремар медленно прошли мимо пещеры.

   Во время боя на равнине продавец лечебных пиявок в страхе сидел за кустом. Когда все кончилось, он подождал, покуда Артемон и Буратино не скроются в густой траве, и тогда только с большими трудностями отодрал от ствола итальянской сосны бороду Карабаса Барабаса.

   - Ну и отделал же вас мальчишка! - сказал Дуремар. - Придется вам приставить к затылку две дюжины самых лучших пиявок...

   Карабас Барабас заревел:

   - Сто тысяч чертей! Живо в погоню за негодяями!..

   Карабас Барабас и Дуремар пошли по следам беглецов. Они раздвигали руками траву, осматривали каждый куст, обшаривали каждую кочку.

   Они видели дымок костра у корней старой сосны, но им и в голову не пришло, что в этой пещере скрывались деревянные человечки да еще зажгли костер.

   - Этого негодяя Буратино разрежу перочинным ножом на кусочки! - ворчал Карабас Барабас.

   Беглецы притаились в пещере.

   Что теперь делать? Бежать? Но Артемон, весь забинтованный, крепко спал. Пес должен был спать двадцать четыре часа, чтобы зажили раны.

   Неужели же бросить благородную собаку одну в пещере?

   Нет, нет, спасаться - так всем вместе, погибать - так всем вместе...

   Буратино, Пьеро и Мальвина в глубине пещеры, уткнувшись носами, долго совещались. Решили: прождать здесь до утра, вход в пещеру замаскировать ветками и для скорейшего выздоровления Артемону сделать питательную клизму. Буратино сказал:

   - Я все-таки хочу во что бы то ни стало узнать у Карабаса Барабаса, где эта дверца, которую открывает золотой ключик. За дверцей хранится что-нибудь замечательное, удивительное... И оно должно принести нам счастье.

   - Боюсь без вас оставаться, боюсь, - простонала Мальвина.

   - А Пьеро вам на что?

   - Ах, он только читает стишки...

   - Я буду защищать Мальвину, как лев, - проговорил Пьеро хриплым голосом, каким разговаривают крупные хищники, - вы меня еще не знаете...

   - Молодчина Пьеро, давно бы так!

   И Буратино пустился бежать по следам Карабаса Барабаса и Дуремара.

   Он их вскоре увидел. Директор кукольного театра сидел на берегу ручья, Дуремар ставил ему на шишку компресс из листьев конского щавеля. Издалека было слышно свирепое урчанье в пустом желудке у Карабаса Барабаса и скучное попискивание в пустом желудке у продавца лечебных пиявок.

   - Синьор, нам необходимо подкрепиться, - говорил Дуремар, - поиски негодяев могут затянуться до глубокой ночи.

   - Я бы съел сейчас целого поросеночка да парочку уточек, - мрачно ответил Карабас Барабас.

   Приятели побрели к харчевне "Трех пескарей" - ее вывеска виднелась на пригорке. Но скорее, чем Карабас Барабас и Дуремар, припустился туда Буратино, пригибаясь к траве, чтобы его не заметили.

   Около дверей харчевни Буратино подкрался к большому петуху, который, найдя зернышко или кусочек цыплячьей кишки, гордо встряхивал красным гребешком, шаркал когтями и с тревогою звал кур на угощенье:

   - Ко-ко-ко!

   Буратино протянул ему на ладони крошки миндального пирожного:

   - Угощайтесь, синьор главнокомандующий.

   Петух строго взглянул на деревянного мальчишку, но не удержался и клюнул его в ладонь.

   - Ко-ко-ко!..

   - Синьор главнокомандующий, мне нужно бы пройти в харчевню, но так, чтобы хозяин меня не заметил. Я спрячусь за ваш великолепный разноцветный хвост, и вы доведете меня до самого очага. Ладно?

   - Ко-ко! - еще более гордо произнес петух.

   Он ничего не понял, но, чтобы не показать, что ничего не понял, важно пошел к открытой двери харчевни. Буратино схватил его под крылья за бока, прикрылся его хвостом и на корточках пробрался на кухню, к самому очагу, где суетился плешивый хозяин харчевни, крутя на огне вертела и сковороды.

   - Пошел прочь, старое бульонное мясо! - крикнул на петуха хозяин и так поддал ногой, что петух - ку-дах-тах-тах! - с отчаянным криком вылетел на улицу к перепуганным курам.

   Буратино, незамеченный, шмыгнул мимо ног хозяина и присел за большим глиняным кувшином.

   В это время послышались голоса Карабаса Барабаса и Дуремара.

   Хозяин, низко кланяясь, вышел им навстречу.

   Буратино влез внутрь глиняного кувшина и там притаился.