Главная » Книги

Житков Борис Степанович - Как я ловил человечков

Житков Борис Степанович - Как я ловил человечков


    Борис Степанович Житков. Как я ловил человечков

  -----------------------------------
  Оригинал находится здесь: http://www.odessaglobe.com/russian/people/zhitkov.htm
  -----------------------------------
  
  Когда я был маленький, меня отвезли жить к бабушке. У бабушки над столом была полка. А на полке пароходик. Я такого никогда не видал. Он был совсем настоящий, только маленький. У него была труба: желтая и на ней два черных пояса. И две мачты. А от мачт шли к бортам веревочные лесенки. На корме стояла будочка, как домик. Полированная, с окошечками и дверкой. А уж совсем на корме - медное рулевое колесо. Снизу под кормой - руль. И блестел перед рулем винт, как медная розочка. На носу два якоря. Ах, какие замечательные! Если б хоть один у меня такой был!
  Я сразу запросил у бабушки, чтоб поиграть пароходиком. Бабушка мне все позволяла. А тут вдруг нахмурилась:
  - Вот это уж не проси. Не то играть - трогать не смей. Никогда! Это для меня дорогая память.
  Я видел, что, если и заплакать, - не поможет.
  А пароходик важно стоял на полке на лакированных подставках. Я глаз от него не мог оторвать.
  А бабушка:
  - Дай честное слово, что не прикоснешься. А то лучше спрячу-ка от греха.
  И пошла к полке.
  Я чуть не заплакал и крикнул всем голосом:
  - Честное-расчестное, бабушка! - И схватил бабушку за юбку.
  Бабушка не убрала пароходика.
  Я все смотрел на пароходик. Влезал на стул, чтобы лучше видеть. И все больше и больше он мне казался настоящим. И непременно должна дверца в будочке отворяться. И, наверно, в нем живут человечки. Маленькие, как раз по росту пароходика. Выходило, что они должны быть чуть ниже спички. Я стал ждать, не поглядит ли кто из них в окошечко. Наверно, поглядывают. А когда дома никого нет, выходят на палубу. Лазят, наверно, по лестничкам на мачты.
  А чуть шум - как мыши: юрк в каюту. Вниз - и притаятся. Я долго глядел, когда был в комнате один. Никто не выглянул. Я прятался за дверь и глядел в щелку. А они хитрые, человечки, знают, что я поглядываю. Ага! Они ночью работают, когда никто их спугнуть не может. Хитрые.
  Я стал быстро-быстро глотать чай. И запросился спать.
  Бабушка говорит:
  - Что это? То тебя силком в кровать не загонишь, а тут этакую рань и спать просишься.
  И вот, когда улеглись, бабушка погасила свет. И не видно пароходика. Я ворочался нарочно, так что кровать скрипела.
  Бабушка:
  - Чего ты все ворочаешься?
  - А я без света спать боюсь. Дома всегда ночник зажигают.
  Это я наврал: дома ночью темно.
  Бабушка ругалась, однако встала. Долго ковырялась и устроила ночник. Он плохо горел. Но все же было видно, как блестел пароходик на полке.
  Я закрылся одеялом с головой, сделал себе домик и маленькую дырочку. И из дырочки глядел не шевелясь. Скоро я так присмотрелся, что на пароходике мне все стало отлично видно. Я долго глядел. В комнате было совсем тихо. Только часы тикали. Вдруг что-то тихонько зашуршало. Я насторожился - шорох этот на пароходике. И вот будто дверка приоткрылась. У меня дыхание сперло. Я чуть двинулся вперед. Проклятая кровать скрипнула. Я спугнул человечка!
  Теперь уж нечего было ждать, и я заснул. Я с горя заснул. На другой день я вот что придумал. Человечки, наверно же, едят что-нибудь. Если дать им конфету, так это для них целый воз. Надо отломить от леденца кусок и положить на пароходик, около будочки. Около самых дверей. Но такой кусок, чтоб сразу в ихние дверцы не пролез. Вот они ночью двери откроют, выглянут в щелочку. Ух ты! Конфетища! Для них это - как ящик целый. Сейчас выскочат, скорей конфетину к себе тащить. Они ее в двери, а она не лезет! Сейчас сбегают, принесут топорики - маленькие-маленькие, но совсем всамделишные - и начнут этими топориками тюкать: тюк-тюк! тюк-тюк! тюк-тюк! И скорей пропирать конфетину в дверь. Они хитрые, им лишь бы все вертко. Чтоб не поймали. Вот они завозятся с конфетиной. Тут, если я и скрипну, все равно им не поспеть: конфетина в дверях застрянет - ни туда ни сюда. Пусть убегут, а все равно видно будет, как они конфетину тащили. А может быть, кто-нибудь с перепугу топорик упустит. Где уж им будет подбирать! И я найду на
  пароходе
  на
  палубе
  малюсенький
  настоящий
  топорик, остренький-преостренький.
  И вот я тайком от бабушки отрубил от леденца кусок, как раз какой хотел. Выждал минуту, когда бабушка в кухне возилась, раз-два - на стол ногами, и положил леденец у самой дверки на пароходике. Ихних полшага от двери до леденца. Слез со стола, рукавом затер, что ногами наследил. Бабушка ничего не заметила.
  Днем я тайком взглядывал на пароходик. Повела бабушка меня гулять. Я боялся, что за это время человечки утянут леденец и я их не поймаю. Я дорогой нюнил нарочно, что мне холодно, и вернулись мы скоро. Я глянул первым делом на пароходик. Леденец, как был, - на месте. Ну да! Дураки они днем браться за такое дело!
  Ночью, когда бабушка заснула, я устроился в домике из одеяла и стал глядеть. На этот раз ночник горел замечательно, и леденец блестел, как льдинка на солнце, острым огоньком. Я глядел, глядел на этот огонек и заснул, как назло! Человечки меня перехитрили. Я утром глянул - леденца не было, а встал я раньше всех, в одной рубашке бегал глядеть. Потом со стула глядел - топорика, конечно, не было. Да чего же им было бросать: работали не спеша, без помехи, и даже крошечки ни одной нигде не валялось - все подобрали.
  Другой раз я положил хлеб. Я ночью даже слышал какую- то возню. Проклятый ночник еле коптел, я ничего не мог рассмотреть. Но наутро хлеба не было. Чуть только крошек осталось. Ну, понятно, им хлеба-то не особенно жалко, не конфеты: там каждая крошка для них леденец.
  Я решил, что у них на пароходике с обеих сторон идут лавки. Во всю длину. И они днем там сидят рядком и тихонечко шепчутся. Про свои дела. А ночью, когда все-все заснут, тут у них работа.
  Я все время думал о человечках. Я хотел взять тряпочку, вроде маленького коврика, и положить около дверей. Намочить тряпочку чернилами. Они выбегут, не заметят сразу, ножки запачкают и наследят по всему пароходику. Я хоть увижу, какие у них ножки. Может быть, некоторые босиком, чтобы тише ступать. Да нет, они страшно хитрые и только смеяться будут над всеми моими штуками.
  Я не мог больше терпеть.
  И вот - я решил непременно взять пароходик и посмотреть и поймать человечков. Хоть одного. Надо только устроить так, чтобы остаться одному дома. Бабушка всюду меня с собой в гости таскала. Все к каким-то старухам. Сиди - и ничего нельзя трогать. Можно только кошку гладить. И шушукает бабушка с ними полдня.
  Вот я вижу - бабушка собирается: стала собирать печенье в коробочку для этих старух - чай там пить. Я побежал в сени, достал мои варежки вязаные и натер себе и лоб и щеки - все лицо, одним словом. Не жалея. И тихонько прилег на кровать. Бабушка вдруг хватилась:
  - Боря, Борюшка, где ж ты?
  Я молчу и глаза закрыл. Бабушка ко мне:
  - Что это ты лег?
  - Голова болит.
  Она тронула лоб.
  - Погляди-ка на меня! Сиди дома. Назад пойду, малины возьму в аптеке. Скоро вернусь. Долго сидеть не буду. А ты раздевайся-ка и ложись. Ложись, ложись без разговору!
  Стала помогать мне, уложила, увернула одеялом и все приговаривала: "Я сейчас вернусь, живым духом".
  Бабушка заперла меня на ключ. Я выждал пять минут: а вдруг вернется? Вдруг забыла там что-нибудь?
  А потом я вскочил с постели как был, в рубахе. Я вскочил на стол, взял с полки пароходик. Сразу, руками понял, что он железный, совсем настоящий. Я прижал его к уху и стал слушать: не шевелятся ли? Но они, конечно, примолкли. Поняли, что я схватил их пароход. Ага! Сидите там на лавочке и примолкли, как мыши. Я слез со стола и стал трясти пароходик. Они стряхнутся, не усидят на лавках, и я услышу, как они там болтаются. Но внутри было тихо.
  Я понял: они сидят на лавках, ноги поджали и руками что есть сил уцепились в сиденья. Сидят как приклеенные.
  Ага! Так погодите же. Я подковырну и приподниму палубу. И вас всех там накрою. Я стал доставать из буфета столовый нож, но глаз не спускал с пароходика, чтобы не выскочили человечки. Я стал подковыривать палубу. Ух, как плотно все заделано!
  Наконец удалось немножко подсунуть нож. Но мачты поднимались вместе с палубой. А мачтам не давали подниматься эти веревочные лесенки, что шли от мачт к бортам. Их надо было отрезать - иначе никак. Я на миг остановился. Всего только на миг. Но сейчас же торопливой рукой стал резать эти лесенки. Пилил их тупым ножом. Готово, все они повисли, мачты свободны. Я стал ножом приподнимать палубу. Я боялся сразу делать большую щель. Они бросятся все сразу и разбегутся. Я оставил щелку, чтобы пролезть одному. Он полезет, а я его - хлоп! - и захлопну, как жука в ладони.
  Я ждал и держал руку наготове - схватить.
  Не лезет ни один! Я тогда решил сразу отвернуть палубу и туда в середку рукой - прихлопнуть. Хоть один, да попадется. Только надо сразу: они уж там небось приготовились - откроешь, а человечки прыск все в стороны.
  Я быстро откинул палубу и прихлопнул внутри рукой. Ничего. Совсем, совсем ничего! Даже скамеек этих не было. Голые борта. Как в кастрюльке. Я поднял руку. Под рукой, конечно, ничего.
  У меня руки дрожали, когда я прилаживал назад палубу. Все криво становилось. И лесенки никак не приделать. Они болтались как попало. Я кой-как приткнул палубу на место и поставил пароходик на полку. Теперь- все пропало!
  Я скорей бросился в кровать, завернулся с головой. Слышу ключ в дверях.
  - Бабушка! - под одеялом шептал я. - Бабушка, миленькая, родненькая, чего я наделал-то!
  А бабушка стояла уж надо мной и по голове гладила:
  - Да чего ты ревешь, да плачешь-то чего? Родной ты мой, Борюшка! Видишь, как я скоро?
  Она еще не видала пароходика.
  1934
  

Другие авторы
  • Оболенский Евгений Петрович
  • Аммосов Александр Николаевич
  • Харрис Джоэль Чандлер
  • Дмитриев Василий Васильевич
  • Трефолев Леонид Николаевич
  • Сведенборг Эмануэль
  • Краснов Платон Николаевич
  • Вересаев Викентий Викентьевич
  • Брянский Николай Аполлинариевич
  • Коженёвский Юзеф
  • Другие произведения
  • Сенковский Осип Иванович - "Горе от ума", комедия в четырех действиях, в стихах. Сочинение А. С. Грибоедова
  • Врангель Александр Егорович - А. Е. Врангель: краткая справка
  • Гримм Вильгельм Карл, Якоб - Бременские музыканты
  • Вестник_Европы - Пантеон Русских Авторов
  • Парнок София Яковлевна - Стихотворения, не вошедшие в сборники (1925—1927)
  • Гиппиус Зинаида Николаевна - Литературный вечер
  • Кро Шарль - Лето и др.(13-18)
  • Ключевский Василий Осипович - Ключевский В. О.: Биографическая справка
  • Гаршин Всеволод Михайлович - Н. Беляев. Гаршин
  • Ганзен Петр Готфридович - Киркегор
  • Категория: Книги | Добавил: Ash (12.11.2012)
    Просмотров: 1822 | Комментарии: 1 | Рейтинг: 0.0/0
    Всего комментариев: 0
    Имя *:
    Email *:
    Код *:
    Форма входа