Сигизмунд КРЖИЖАНОВСКИЙ
ОРФЕЙ В АДУ
Историю эту, об Орфее и Эвридике, рассказывали много раз. Так вот: много
плюс один.
Подземное царство похитило у Орфея его прекрасную Эвридику. Он
отправился на поиски возлюбленной. В этом согласны и древнегреческие мифы, и
французские оперетты.
У врат царства смерти Орфея встретил трёхголовый Цербер, хранитель
адского порога. Раскрыв три пасти, пузырящиеся кровавой пеной, он потребовал
песни-пропуска.
Орфей прижал кифару к левому плечу, и пальцы его приблизились к струнам.
Песня была тиха и проста, как шуршание капель дождя, смывающих пыль с
листьев оливы.
Все три головы Цербера слушали, внимательно наставив шесть собачьих
ушей. Все они были страстными музыкантами; более того - музыкальными
критиками; живи шестиухий пёс в наше время, он мог бы легко собственными
средствами устроить любую музыкальную дискуссию, которая отнимала бы в
течение недель по шесть-семь полос любого музыкального журнала.
Кифара Орфея замолкла.
Средняя голова Цербера, прянув левым ухом, сказала:
- Изрядно. Н-но...
И умолкла.
Правая голова, слизав пену со рта, возразила:
- И очень большое _но_. Мало того: не _но_, а, пожалуй, _нет_. Так нам
должно ответить дебютанту, не помню, как его зовут...
- Меня зовут Орфей. Позволю себе напомнить, что я божественного
происхождения и...
- Не пробуй нас задобрить, бездарный бряцальщик, - залаяла третья,
левая голова Цербера. - Раз тебе как сыну богов дано бессмертие, то потрать
хоть половину его, учась музыке у наших стиксовых лягушек. Основа музыки -
не в треньканьи, а в кваканьи.
- Ну, это уже слишком, - закричала правая голова, - этак ты скажешь,
что сферы небесные квакают, а не тренькают, в то время когда они мелодически
поют, объединяя в своей гармонии и звон струны, и кваканье лягушки.
- Оба вы лжёте, - рявкнула средняя голова, гневно прядая ушами и
оскалив зубы. - Музыкальные проблемы, как и литературные, надо решать в
тематическом плане. Что, по-вашему, выражала пьеса этого просителя? Какой
образ реял над струнами его кифары?
В ответ пасть левой головы широко открылась, отвечая оскалом на оскал.
- Произведение рассказывало - в строгом дорическом строе - о полёте
цапли над болотом.
- Чепуха! - тявкнула левая церберова голова. - Вещь действительно
программная - и совершенно ясно звукописует колебания цапли, которая,
опускаясь на болото, не знает, на какую ей ногу стать, на левую или на
правую...
- А ты, несчастная треть собаки, - взвизгнула средняя голова, - а ты
знаешь - на какую мысль стать? Образ совершенно ясен: цапля уже стоит на
болоте и раскрыла клюв, чтобы проглотить лягушку.
- Так пусть же она ею подавится! - залаяли вперебой обе боковые
головы, лязгая зубами.
- А вы подавитесь вашим невежеством! - взвыла средняя голова и
пригнулась под горло к левой своей соседке.
Орфей был близок к отчаянию. Он готов был покинуть адский порог. Но в
это время произошло нечто страшное. Три головы пса, кровожадно урча,
вонзились друг другу в глотки. Цербер рухнул наземь, и можно было выделить
лишь его короткий жирный злобно дергающийся хвост.
Орфею оставалось лишь одно: воспользовавшись тем, что вход в ад остался
без охраны, войти под своды Аида - навстречу милой Эвридике.
1937
___________________________________NOTICE___________________________________
Публикуется по изданию: Кржижановский С.Д. Сказки для вундеркиндов:
повести, рассказы.- М.: Советский писатель, 1991.- Стр.268-269.
Рассказ "Орфей в аду" был включён автором в неопубликованный сборник
"Мал мала меньше".
_________________________________COPYRIGHT__________________________________
(c) Кржижановский Сигизмунд Доминикович, текст, 1937
(c) Перельмутер Вадим Гершевич, подготовка текста, 1991
(c) Перельмутер Вадим Гершевич, примечания, 1991
(c) "Советский писатель", публикация, 1991
(f) Novice, OCR, 2006/07/19