Давыдов Денис Васильевич - Проза

война от неимения ни единого истинно легкого всадника и от необходимости содержать в общей массе даже и тех, кои носят звание легких всадников, неужели и мы, обладающие целыми народами летучих, неутомимых и врожденных наездников, нимало не послабляющих отсутствием своим регулярную армию, неужели и мы обязаны воспретить себе род действия, для нас столь полезный, для противников наших столь гибельный? Если бы случилось России воевать государства, у коих не было бы ни артиллерии, ни конницы, неужели надлежало бы отказаться ей от употребления противу них и артиллерии и конницы? Что сказали бы об Англии, если б вздумала она заключить флот свой в пристанях, вместо того чтобы сражаться им в открытом море с флотами, столь много уступающими ему и качеством и количеством?

   Вот, однако же, что делала Россия в отношении к своей легкой коннице. Насыщенная неразрывным рядом побед и завоеваний, приобретенных усилиями одних линейных войск своих, и потому имея все право избегать заботы в изыскании другого рода средств к покорению своих противников, она довольствовалась одними прямыми ударами штыка, ядра и сабли, столь усердно служивших ей в течение полного столетия. После Бородинского сражения приступлено было к испытанию этого нового употребления легкой конницы. Пущено некоторое число казачьих отрядов на пути сообщения неприятельской армии; и едва отделились они от главных наших сил, как безмятежные дотоле пути сообщения неприятеля приняли иной вид: все обратилось на них вверх дном и в хаос, на несметное число солдат и всяких степеней чиновников, подвозов с провиантом и с оружием, парков е, зарядами и даже орудий загромоздили нашу главную квартиру. Безошибочно можно сказать, что более трети войска, отхваченного у неприятеля, и все транспорты, к нему шедшие и доставшиеся нам в сей решительный перелом судьбы России, принадлежат тем из казачьих отрядов, кои действовали в тылу и на флангах неприятельской армии. Если вывод единого испытания этого,- ибо по малочисленности партий, пущенных тогда на путь сообщения неприятеля, можно почесть это предприятие истинным испытанием,- если вывод этот, говорю я, представляет нам такой огромный выигрыш при употреблении таких слабых средств, то чего не можно ожидать от развития этого рода действия по размеру, сообразному с многочисленностью легкой конницы нвшей в наступательных войнах с Европою?

   Надо надеяться или, лучше сказать, можно с достоверностью ожидать, что со временем и эта часть военной силы, считаемая иноземцами недостойною внимания, потому что они судят о легких войсках наших по своим легким войскам, что и эта часть, от большего и большего усовершенствования, вскоре поступит на степень прочих частей военной силы государства. Огромна наша мать. Россия. Изобилие средств ее дорого уже стоит многим народам, посягавшим на ее честь и существование; но не знают еще они всех слоев лавы, покоящихся на дне ее. Один из сих слоев состоит, без сомнения, из полудиких в воинственных народов, населяющих всю часть империи, лежащую между Днепра, Дона, Кубани, Терека, и верховьев Урала, и коих поголовное ополчение может выставить в поле сто, полтораста, двести тысяч природных наездников. Единое мановение царя нашего-и застонут поля неприятелей под копытами сей свирепой, неутомимо подвижной конницы, предводимой просвещенными чиновниками регулярной армии! Не разрушится ли, не развеется ли, не снесется ли прахом с лица земли все, что ни повстречается, живого и неживого, на широком пути урагана, направленного в тыл неприятельской армии, занятой в то же время борьбою с миллионною нашею армией, первою в мире по своей храбрости, дисциплине и устройству?

   Еще Россия не подымалась во весь исполинский рост свой, и горе ее неприятелям, если она когда-нибудь подымется!

  

  

   ¹¹ Сентября 13-го 1804 года я был переведен из поручиков Кавалергардского полка в Белорусский гусарский полк ротмистром. Подробности этого обстоятельства изложены в моих записках.

   ¹² В самом этом нумере стоял сын фельдмаршала, граф Николай Михайлович Каменский, по возвращении своем из Финляндии в начале 1809 года. Быв в то время прислан курьером из финляндской нашей армии к военному министру, я навещал графа в сей квартире и с каким-то необыкновенным чувством удовольствия видел то место, где предпринял первую мою попытку на боевую службу.

   ¹³ У князя я нашел трех офицеров. Странно, что изо всех, присутствовавших в горнице его, я один остался в живых. Во-первых, сам князь Багратион пал под Бородиным; Голицын (князь Михаил Сергеевич) убит под Ландсбергом в 1807 году; граф Грабовский убит под Красным в 1812 году, а граф Сен-При убит под Реймсом в 1814 году.

   ¹⁴ Часть Австрийской Галиции, граничившая с театром военных действий, шла тогда от Мнишева по правому берегу Вислы почти до Праги; потом склонялась вправо к Сироцку, продолжая идти по левому берегу Буга, мимо Брок, Бреста и далее до Хотина.

   ¹⁵ Князь Багратион прибыл в армию из Петербурга и немедленно принял начальство над главным авангардом.

   ¹⁶ Я имел честь и счастие служить тогда адъютантом при князе.

   ¹⁷ На этом поле сражения были селения Шлодитен и Шмодитен. К первому примыкал правый фланг нашей армии; последнее лежит позади первого, в близком расстоянии от него.

   ¹⁸ Как некогда сказал Кутузов Себастиани. Себастиани, после долгого хвастовства, фанфаронства и исчисления монархов, покорных воле Наполеона, переменя речь, разговорился о Платове и вдруг, оборотись к Кутузову, спросил его: "Qu'est се que c'est qu'un Hettman des cosaques?" (Что такое казачий атаман?) - "C'est une espece de votre Roi de Westphalie" (Это что-то похожее на вашего Вестфальского короля),- отвечал Кутузов. Себастиани закусил губы. Это было в Яссах, в конце 1807 года, за обеденным столом у главнокомандующего молдавской армией фельдмаршала князя Прозоровского. Себастиани проезжал тогда из Константинополя в Париж.

   ¹⁹ Посетив однажды лагерь французских войск, императоры заехали в полк, находившийся под начальством полковника Никола. Наш государь, попробовав похлебку из принесенного котелка, приказал наполнить его червонцами. Спустя пять лет этот Никола был взят в плен и находился при А. П. Ермолове. Во время приезда государя в Вильну, в конце 1812 года, этот Никола, одетый в партикулярное платье и с головою, повязанною платком вследствие ран, ожидал в толпе вместе с другими приезда государя. Несмотря на его костюм и повязку на голове государь, увидав его, сказал ему весьма ласково: "Я вас где-то видал".- "Я имел счастье принимать ваше величество у себя в полку, а ныне я ранен и в плену". Государь приказал тотчас выдать ему двести червонцев. Впоследствии, в 1814 году, государь спросил однажды в Париже Ермолова: "Где твой Никола, зачем ты его с собой не привез?" - "Я не смел этого сделать,- отвечал он,- потому что вашим величеством было строго приказано оставить всех пленных в России".

  

  

  

   С. 102. Эскадронный командир.- Речь идет Б. А. Четвертинском. ...весть о разбитии прусской армии под Иеной.- В начале октября 1806 г. Пруссия потребовала у Наполеона отвести войска от ее границы. Наполеон в ответ на это перешел границу и 14 октября в сражении при Иене и Ауэрштадте нанес Пруссии сокрушительный удар.

   С. 104. Абеллино - герой мелодрамы швейцарского драматурга Г. Цшоке (1771-1848) "Абеллино - страшный разбойник" (1793), шедшей на русской сцене в начале XIX в. Фра-Диаволо (Брат дьявола) - разбойник, постоянно менявший обличье, персонаж комической оперы Д. Ф. Э. Обера на либретто Э. Скриба.

   С. 112. ...переменить красную ленту на голубую, голубую на полосатую! - Речь идет об орденских лентах александровской (красной), андреевской (голубой), георгиевской (черно-желтой, полосатой).

   С. 114. Корф Федор Карлович (1774-1826) - генерал в 1812 г. командовал корпусом.