Толстой Лев Николаевич - Том 35, Произведения 1902-1904, Полное собрание сочинений

ьствия и

   (4) Зач. сказал Николай

   (5) Зач. сказал Николай

   (6) Зач. их

   (7) Зач. и что

   (8) Зач. напротив говорил, что надо одним ударом уничтожить Шамиля, так что тогда, по его повелению была сделана несчастная

   (9) Зач. самое

   (10) Зач. ему

   (11) Зач. забыть про то

   (12) Зач противоположный план решительного удара, исполнение которого была Даргинская экспедиция.

   (13) Зач. забывал

   (14) Зач. иногда когда ему казалось это

  

  

   Постоянная лесть окружающих его людей довели его (1) до того, что он не видел уже своих противоречий, (2) не сообразовал уже свои поступки и слова ни с действительностью, ни с логикой, а вполне был уверен, что (3) всё то, что он делал, было и хорошо я умно и справедливо и правильно со всех сторон. (4)

   - Надо твердо держаться моей системы разорения жилищ, уничтожения продовольствия в Чечне, и тогда всё будет хорошо, - сказал он теперь. (5)

   - О Хаджи-Мурате что прикажете? - спросил Чернышев. (6)

   - Напиши, что начало хорошее, и прибавь, что надо пользоваться войсками и (7) не переставая как можно более вытеснять (8) чеченцев с плоскости. Напиши, что я жду исполнения своих предначертаний.

   (9) Чернышев откланялся и после него стал докладывать Долгорукий о наградах и перемещении войск. (10)

   После Долгорукого вошел в ленте и штатском мундире маленький пухлый старичок с докладом о (11) новых законах, прошедших в государственном совете. Это был Блудов. Он принес несколько докладов (12).....

  

  - Зачеркнуто: самомнение

  - Зач.: считал себя выше здравого смысла и уже

  - Зач.: действительность и логика должны сообразоваться с его поступками и словами.

  - Зач.: Путанице этой в его мыслях содействовало то, что он один не только делал, что хотел, но составлял законы, которым должны были подчиняться (ему) все люди и которым будто бы подчинялся он сам. И он был уверен, что поступает по закону, тогда как закон он устанавливал сам и тотчас же изменял его, когда ему это было нужно, в корень все законы божеские и человеческие, и когда нужно делать вид, что, жалея о совершающемся, он не может изменить исполнение закона (Закон (особ) он употреблял затем, чтобы, совершая величайшие жестокости до своей воле делать вид, что не может не совершать) (он совершает их закон) Так он например в то время, как сам распорядился повешением пяти декабристов и сам подробно расписал, что и как должны делать войска и барабаны, его любимый музыкальный инструмент, - когда подведут пятерых казнимых к виселице и что тогда, когда наденут им мешок и что когда их повесят, (он говорил, что) он в это время с императрицей в церкви молился о тех, которых вешали, (по его приказанию и расчету. Когда же противоречие было уж слишком ясно, тогда он говорил, что он получает совет свыше и петому не может не следовать ему.)

  - Зач.: Так и он заснул что-то, напиши ему, что я желаю этого. О Хаджи-Мурате ничего не пиши. Правда, что старик слишком возится с этим разбойником, но это не важно. Главное напиши.

  - Зач.: Подождать

  - Зач.: Пускай следит [за] ним

  - Зач.: набегами

  - Зач.: После Чернышева

  - Зач.: Когда окончился доклад

  - Зач.: генерале аудиторе Каменском, смягчившем наказание и судившемуся <за> в виду его продолжительной службы, в которой было зачтено его пребывание в дворянском полку (По) - На гауптвахту, - коротко сказал Николай.

  - Зач.: о законе огранич..... Многоточие в подлиннике.

  

  

   Николай подписал и велел позвать приехавшего откланяться Бибикова.

   Одобрив (1) принятые Бибиковым меры против бунтующих крестьян, не хотевших переходить в православие, он приказал ему судить всех неповинующихся военным судом. (2) Кроме того приказал (3) отдать в солдаты редактора газеты, напечатавшего сведения о перечислении нескольких тысяч душ государственных крестьян в удельные.

   - Я делаю это для них, - сказал он.

   Бибиков наклонил свою черную седеющую голову.

   Отпустив Бибикова, Николай (4), взглянув на часы, поспешно вышел в залу ротондо, где более ста человек (5) дам в вырезанных нарядных платьях и министры, генералы и адъютанты в золотых шитых аксельбантах, орденах и лентах ожидали его.

   С (6) безжизненным взглядом, с выпяченной грудью, (7) через которую шла голубая лента с перетянутым и выступающим из за перетяжки животом, с толстыми обтянутыми ляжками в ботфортах Николай вошел в залу и, чувствуя, что все взгляды с трепетным подобострастием обращены на него, немного нахмурился от надоевшего ему этого подобострастия. Но, встречаясь глазами с знакомыми лицами, он невольно вспоминал кто - кто, не останавливаясь говорил несколько милостивых слов, вперед зная, что всё, что он ни скажет, всё есть образец (8) грации, мудрости, величия.

   Приняв поздравление и окончив прием, Николай вместе с императрицей, наследником и сыновьями прошел в церковь. Бог через своих слуг, таких же как и мирские люди, приветствовал и восхвалял Николая, и он как должное, хотя и наскучившее ему, принимал эти приветствия. Вся Россия, весь мир молились за него и его семью. От него зависело благоденствие и счастие всего мира, и (9) хотя он и уставал от этого, он не отказывал миру в своем содействии.

   После обедни Николай пришел к Волконскому, министру двора, распорядиться о выдаче пенсии матери той девицы, которая была с ним вчера ночь, потом через Эрмитаж вышел на крыльцо и поехал кататься на одиночке, мрачно оглядывая встречающихся.

  

  - Зачеркнуто: Отпустив и Бибикова,

  - Зач. Заме

  - Зач. строго наказать реда[ктора]

  - Зач. отпустил Долгорукого (он)

  - Зач. мущин

  - Зач. В б

  - Зач. укра(шенною)

  - Зач. милост

  - Зач. он не

  

   За обедом (1) в Помпейском зале, (2) к которому кроме Николая Николаевича, Михаила Николаевича и генерала-адъютанта были приглашены прусский посланник и прусский флигель-адъютант, Николай рассказал о выходе Хаджи-Мурата и о том, что война Кавказская теперь должна скоро кончиться вследствие его распоряжения о стеснении горцев вырубкой лесов и (3) системой (4) укреплений. Посланник очень хвалил этот план, (5) подразумевая стратегическую способность Николая.

   После обеда Николай ездил в балет, где в трико маршировали сотни обнаженных женщин, потом ужинал и делал вид, что не замечает недовольства Нелидовой, знавшей уже про его вчерашнее похождение. На другой день при докладе Чернышева Николай еще раз подтвердил (6) свое (7) распоряжение Воронцову о том, чтобы теперь, когда вышел Хаджи-Мурат, беспрестанно усиленно (8) тревожить Чечню и сжимать ее кордонной линией.

   Чернышев написал в этом смысле Воронцову, и другой фельдъегерь, загоняя лошадей и разбивая лица ямщиков, поскакал в Тифлис.

  

   * N 128 (рук. N 53).

  

   ...и которые воображали, что они могут управлять собою лучше, чем он, Николай, управлял ими. (9)

   Он знал, что, сколько он ни давил этих людей и их мысли, они опять выплывали и выплывали наружу. И он мрачно нахмурился и был в самом дурном расположении духа, когда Чернышев вошел к нему. Чернышев тотчас же (10) по лицу, глазам Николая понял, что он нынче особенно не в духе, и решил воспользоваться этим расположением против Воронцова.

   (11) Чернышев (12) прежде всего поздравил государя с Новым Годом. Он поблагодарил (13) и тоже поздравил его и пригласил сесть и велел докладывать. (14) Первым делом в докладе Чернышева было дело об открывшемся воровстве интендантских чиновников, потом было дело о перемещении войск на польской границе, о

  

  - Зачеркнуто: к которому

  - Зач. где

  - Зач. приб

  - Зач. кре[постей]

  - Зач. и

  - Зач. требование

  - Зач. же[лание]

  - Зач. не

  - Зач. И он почувствовал знакомое чувство ненависти ко всему миру.

   Когда Чернышев вошел в кабинет вместе с Долгоруким, он

   (10) Зач. понял, что Николай

   (11) Зач. И

   (12) Зач. и Долгорукий

   (13) Ошибочно не зачеркнуто: их

   (14) Зач.: Прежде чем докладывать про кавказские дела в про Воронцова, надо было доложить старшие по очереди дела. Таких

  

  

   прибавке наград к новому году, потом о выходе Хаджи-Мурата и еще дело о поляке студенте медицинской академии, покушавшегося на жизнь профессора.

   Николай молча, сжав тонкие губы и держа своими большими белыми руками с одним золотым кольцом на безымянном пальце листы, слушал доклад о воровстве и глядел безжизненными глазами на лоб и хохол Чернышева.

   Вопрос о воровстве мало интересовал его - он знал, что воруют все. И в последнее время махнул рукой на это воровство, признав невозможность искоренить его. Он знал, что надо будет покарать (1) теперь интендантских чиновников, и решил отдать их всех в солдаты, но знал тоже, что это не помешает тем, которые займут место уволенных, делать то же самое.

   - Видно, у нас в России один только честный человек,- сказал он, упорно глядя на Чернышева.

  

   * N 129 (рук. N 54, гл. VIII).

  

   Только мать поминала часто любимого сына и скоро после отдачи его продала холсты и послала два рубля сыну. С первого начала, когда его угнали на Кавказ, и теперь уже второй год пилила старика, чтобы он послал сердешному Петрухе рубля три. Сына Петруху она любила изо всех детей, но жену его, именно от того, что любила сына, не взлюбила с самого начала и скоро после отдачи сына выгнала солдатку из дома, несмотря на то, что она была брюхата.

  

   * N 130 (рук. N 54).

  

   Со времени своей службы Петруха писал только одно письмо домой. В письме его было написано, что в первых строках просит у родителей своих родительского благословения на веки нерушимого и посылает свои поклоны любезному братцу, сестрицам. Потом были перечислены все родные и, под конец, дражайшей супруге своей Аксинье Власовне. Супругу свою он просил не покидать родительского дома и быть дочерью дражайшей матушке Марье Никитишне. О себе он уведомлял, что пригнали его на Кавказ и здесь горы высокие и снег на них никогда не тает. А война здесь против Шмеля, и Шмель, хоть и татарин, а крепко держится, но против нашего царя он все-таки не устоит, а мы его с Божьей помощью часто побиваем.

  

   * N 131 (рук. N 54, гл. IX).

  

   Княгиня Елизавета Ксаверьевна сама подала руку известному своей храбростью рыжеватому, красному, толстому генералу с щетинистыми усами, которому очевидно было не по себе в этом великосветском обществе, с этой со всех сторон окружающей

  

  - Зачеркнуто: но всё это было скучно ему.

  

  

  

   его, невиданной им роскошью и этими нарядными женщинами и девицами, преимущественно грузинками, в великолепных платьях и блестящих украшениях.

  

   * N 132 (рук. N 54, гл. XXI).

  

   Бутлер сидел рядом с Полторацким. Оба весело болтали и пили с соседями-офицерами. Но когда в середине обеда речь зашла о бывшем приезде наследника Александра Николаевича на Кавказ и о том деле, за которое он получил Георгиевский крест, и Барятинский стал рассказывать о том, как это было, они затихли и слушали, что говорилось. Были слухи о том, что это дело подготовил услужливый Воронцов старший. Но по рассказу Барятинского выходило другое. Он рассказывал, что горцы, с которыми столкнулся наследник, были хотя и не мирные, но выехавшие с мирными намерениями, только из желания досмотреть на наследника великого царя, к которому все горцы питают особенное уважение, почти обожание. Выехали горцы кучками из гор и стояли поодаль, вдоль пути наследника. Наследник ехал впереди отряда-оказии верхом. С ним рядом ехал переводчик Бата, и Бата сказал ему, что видневшиеся горцы не мирные. Узнав, что это не мирные, наследник вместе с переводчиком и казаками, сопутствующими ему, поскакал на них. Казаки стали стрелять и убили одного горца, остальные скрылись.

   - Когда я подъехал, - рассказывал Барятинский, - наследник хотел гнаться за ускакавшими, но я удержал его.

   - Так ли было, Ваше Сиятельство, -сказал Козловский, - я слышал другое. Горцы, как, могли, как, стрелять по Его Высочеству. Может быть, как, и посланы были.

   - Нет, это были, наверное, только любопытные, - сказал Барятинский и обратился к Воронцову с вопросом об устройстве Алупки.

   Козловский же всё это время что то говорил себе под нос.

  

   * N 133 (рук. N 54, гл. XXIII).

  

   Два раза в своей жизни Хаджи-Мурат изменял хазавату и вот теперь изменил ему в третий раз. И всякий раз за изменой следовало наказание. Так было и теперь. Положение казалось безвыходным, но каждый раз разрешалось положение это смелостью, удалью. И теперь должно было разрешиться тем же.

  

   * N 134 (рук. N 56, гл. IV).

  

   У костра сидело четыре (1) человека. Трое были (2) его мюриды, с ним вместе выходившие к русским. Четвертый был коротконогий Бата, вместе с Хан-Магомою только что вернувшийся от

  

  - Зачеркнуто: пять

  - Зач.: четыре человека

  

  

   Воронцова. Бата тотчас же встал, подошел к Хаджи-Мурату и, взявшись рукою за луку его седла, стал рассказывать, как он был у самого князя и как тот сказал ему, что завтра будет ждать их на Шалинской поляне за рекой. Хаджи-Мурат внимательно выслушал Бату, расспросил его подробности, кивнул одобрительно головой и, слезши с лошади, сел у костра на освобожденное для него его мюридами серединное место на расстеленной бурке (1). Мюриды Хаджи-Мурата чистили (2) оружие и (3) одежду. Хаджи-Мурат же (4) сидел на бурке, опустив голову и глубоко задумавшись.

  

   Военные успехи Хаджи-Мурата, как и вообще всякие успехи, зависели в большой степени от того, что Хаджи-Мурат верил в свое счастье. Затевая что-нибудь, был вперед твердо уверен в удаче. Так это было с редкими исключениями во всё продолжение его бурной военной жизни. Только в самое последнее время счастье стало изменять ему. Набег его в Табасарань не был удачен, главное же Шамиль вдруг явно стал враждовать с ним. Хаджи-Мурат попытался не покориться ему и заперся в ауле Цельмесе, но Шамиль окружил его, и Хаджи-Мурат видел, что он не выдержит, и пошел на примирение, но, боясь измены, не поехал к Шамилю, как тот звал его. И он был прав, так как узнал, что Шамиль решил убить его. Тогда он решил бежать к русским. Но посланные Шамиля уже были в Малой Чечне, и когда Хаджи-Мурат попытался остановиться в Чечне у отца своей жены чеченки, тесть его не принял его. На выезде из аула Шамилевы посланные напали на Хаджи-Мурата, он отбился от них, но один из его мюридов был убит и он должен был оставить его.

   Всё это теперь вспоминал Хаджи-Мурат, теперь, сидя на бурке, облокотив руки на колена.

   - Рыжий шайтан! - думал он о Шамиле. - Ну что ж. Пойду и к русским, - и он с презрением, отвращением и страхом вспоминал свою за двадцать лет тому назад поездку в Тифлис с своим другом, молодым аварским ханом.

   - Бывало и хуже, а справлялся. А всё рыжий шайтан. Не миновать ему моей руки.

   Мысли его перебил вой, плач и хохот шакалов. И мысль о ненавистном Шамиле слилась в одно впечатление с этим плачем. Чтобы стряхнуть с себя это тяжелое впечатление, он поднял голову и взглянул на светлевшее уже небо. Ночные звезды потухли, блестела только утренняя звезда сквозь оголенные ветви.

  

   (1) Зачеркнуто: До зари оставалось недолго. Оставшееся время употребили на то, чтобы, развязав вьюки, достать лучшую (переменяли рваную) одежду, почистить

  

  

   (2) Зач.: седла

  

  

  

   (3) Зач.: лошадей

   (4) Зач.: помолившись Богу остальное время.

  

  

   - Элдар! седлать, - сказал он и, встав на сильные нога, пошел к своей лошади. - Рыжий шайтан, - повторил он, оглаживая шею своего белогривого кабардинца.

  

   * N 135 (рук. N 56, гл. I).

  

   Садо, как и все чеченцы того времени, не дорожил жизнью человеческой других людей, так же как и своей. Он даже находил удовольствие и некоторую особенную прелесть в игре своей жизнью.

  

   * N 136 (рук. N 56, гл. II).

  

  

   Фельдфебель 2-ой роты вызвал людей на вечернюю зорю. Солдаты в коротких полушубках вышли из казарм и своих домиков, стали лицом на восток, и сильные и звучные мужские голоса песенников стройно пропели "Отче наш". Потом фельдфебель передал отделенным унтер-офицерам полученный от ротного приказ выступить завтра с топорами до зари на рубку леса. Кроме того выставлять секрет за шах-гиринские ворота.

   Черед был в эту ночь за 2-ой ротой.

   - Панов! - крикнул фельдфебель.

   - Здесь, - густым басом отвечал отслуживающий 24-ый год, три раза раненный, сухой, мускулистый унтер-офицер с щетинистыми усами.

   - Авдеев! - крикнул еще фельдфебель.

   - Здесь, - отозвался бодрым голосом скуластый, широкоплечий солдат, как гуттаперчевый мальчик вскакивая на ноги.

   - Никитин! - продолжал фельдфебель.

   - Я, - отвечал ленивым голосом, нахмуренный с низкими плечами и выдающимися лопатками рябой солдат, дожевывая кусок сухаря.

   - Бондаренко!

   - Мы, - отозвался с раскрытым ртом и поднятыми бровями кривоногий солдат с хохлацким лицом.

   - В секрет за Шах-гиринские ворота, - объявил фельдфебель.

   - Слушаем, ладно, - отозвался Панов.

   - Готов! - крикнул Авдеев.

   Никитин не отвечал и только кивнул головой, зная, что фельдфебель видит его.

   Через час, когда уже было совсем темно, четыре солдата вышли из укрепления.

  

   * N 137 (рук. N 58, гл. II).

  

   - А я слухал, слухал, да и задремал, - проговорил тонкий хохлацкий голос четвертого солдата. - Как спится у лесу, ровно как барин в перине.

  

   * N 138 (рук. N 58).

  

   Две кобылы у нас были, не знаю, целы ли, жеребята хорошие, сытые. Идешь борозду, а он ждет, шельмец, жеребенок то, на краю. Значит пососать дурашка хочет. Ну дашь ему насосаться. Пашешь весело, так легко. Земля под босой ногой рассыпается. Барин у нас хороший - порядок любит. В набор в этот с нашей деревни троих брали. Одного дворового барин отдал за пьянство, а двоих из мужиков. Наш двор тройниковый, ну и не миновать итти. Черед-то не был мне.

  

   * N 139 (рук. N 58, гл. V).

  

   Впереди всех ехал на белогривом коне, в белой черкеске, в золотом оружии не крупный человек, с черными глазами, весело смотревшими из под сросшихся бровей, с горбатым небольшим носом и особенно приятно, почти в улыбку сложенными губами.

  

   * N 140 (рук. N 58, гл. XIII).

  

   - Почему же ты? - спросил Лорис-Меликов.

   - Не знаю, - отвечал Хаджи-Мурат, и загорелое, мужественное лицо его покраснело. Лорис-Меликов вспомнил о слухах, которые были о любви между Хаджи-Муратом и красавицей ханской дочерью Салтанет.

  

   * N 141 (рук. N 58).

  

   Клюгенау писал мне, что всё, что было со мною, ошибка, что он постарается сделать всё хорошим, только бы я приехал к нему. Я не отвечал ему. Мне некогда было. Ахмет-Хан собрал войско и окружил Цельмес. Я мог уже сидеть на лошади, и мы с моими мюридами три дня бились с Ахмет-Ханом. Но у Ахмет-Хана были сотни, а у нас десятки, и мы готовились умереть, но не сдаться врагу. И мы все погибли бы, если бы не подошли к нам на выручку сотни от Шамиля.

  

   N 143 (рук. N 58).

  

   В письме было:

  

   "Во время всей службы моей я был всегда усердным и верным, как Ахмет-Хану, так и правительству, и постоянно противодействовал Шамилю и его партиям. Однакож, человек, который мне завидовал, оклеветал меня перед Вашим Превосходительством, вследствие чего я был арестован хунзахским комендантом и закован в кандалы. Ныне же я нахожусь в аварской деревне Цельмес. не имея никакого сношения с непокорными нам деревнями. По прибытии моем в Целъмес, по приказанию коменданта, сломали мой дом и дома некоторых моих родственников, расхитили всё имущество и взяли всех баранов. Ахмет-Хан же, да будет ему от меня благодарность, оклеветал меня перед Вашим Превосходительством. Причина моего неприезда к вам не есть боязнь и страх, но бесчестие, нанесенное мне одним кяфиром, находящимся при коменданте в Хунзахе. Это кяфир нанес мне несколько ударов сильных и вдобавок налгал на меня. Клянусь создателем, что всё выше прописанное справедливо, без всякой лжи; что же касается до чалмы, мною носимой, то действительно носил такую для спасения души по повелению Пророка нашего, но не для Шамиля и не против правительства. С Шамилем я не имею никакого сношения; в этом я совершенно чист, ибо через него убиты отец, брат и родственники мои. Относительно же клеветников моих я впоследствии сообщу подробно, и тогда будет вам известно о всех их делах".

  

   * N 143 (рук. N 58).

  

   С особенным удовольствием он рассказал, как похитил вдову своего врага Ахмет-Хана и держал ее в плену. Смеясь рассказал, как, когда ее уже выпустили, она написала ему, что над ней смеется гим[р]инская ханша, и советовала Хаджи-Мурату похитить ее.

  

   * N 144 (рук. N 59, гл. XV).

  

   Причиной этой усталости было то, что вчера, как обыкновенно, он, прохаживаясь в своей каске с птицей на голове между теснившейся к нему и робко сторонившейся от него публикой, встретил опять ту, возбудившую в нем своей белизной, прекрасным сложением, нежным голосом и главное неизвестностью старческую похоть, маску, которая (1) уже раз интриговала его в маскараде и, (2) разжегши (3) до последней степени его любопытство и похоть, скрылась от него. Нынче она опять подошла к нему, и он уже не отпустил ее, и тот, кто заведывал его шалостями, привел эту маску нынче же во дворец после маскарада. Маска эта оказалась двадцатилетней девушкой, дочерью шведки гувернантки, которая, как и многие тогда, влюбилась (4) в императора, и всю свою женскую хитрость, ловкость и прелесть употребила на то, чтобы (5) достигнуть того, чего страстно желали и не достигали многие, так называемые, аристократические девицы и фрейлины.

   Николай нашел русскую белокурую белую шведку еще милее без маски и более двух часов провел с нею. Когда она ушла от него через ту же лестницу и маленькую дверь, по которой она вошла, он долго еще не мог заснуть, и знаменитый плащ, которым он покрывался, не дал ему успокоения. Он заснул только в 2 часа. В 8-м же часу он, как всегда, встал, с помощью

  

  - Зачеркнуто: еще в тот маскарад

  - Зач. когда

  - Зач. его любопытство и похоть

  - Зач. в царя, не видав его

  - Зач. отдаться ему. И

  

  

  

   камердинера вытерся льдом и один в шинели сделал свою прогулку вокруг дворца. (1) После прогулки (2) он по обыкновению (3) пошел к императрице. (4) Николай был вполне уверен, разделяя грубые понятия того дурного общества людей, среди которых он жил, что такие шалости, как нынешняя, не (5) представляли ничего безнравственного и не могли мешать хорошей семейной жизни. (6) Поздоровавшись с императрицей и с детьми, (7) он позавтракал в кругу императрицы и ее приближенных и, пожаловавшись (8) на головную боль, (9) скоро ушел к себе. (10) В это утро был доклад сначала (11) министра двора, потом министра внутренних дел. Когда министр внутренних дел вышел, Николай с грустью подумал о том, что он теперь уже (12) не так (13) переносит такие ночные похождения, как переносил их в старину, и ему жалко стало себя, своей убывающей телесной силы. Когда министр внутренних дел ушел, Николай (14) набрал воздуха, выпятил грудь, (15) желая подбодриться, но это не помогло ему: была та же сонливость в голове, тот же туман и во всем теле та же вялость. Ему стало досадно, и он рассердился. Рассердившись же, тотчас же нашел тот предмет, на который он мог направить свой гнев. Предмет этот были те скверные люди, которые делали всякие гадости, не давая ему покоя и заставляя его одного так усиленно работать, что он преждевременно стареет и теряет свои силы.

   Чернышев тотчас же понял по выражению его лица, что он не в духе, и решил воспользоваться этим расположением его против Воронцова. Но, прежде чем докладывать (16) донесение Воронцова, надо было (17) доложить более важные и старшие по очереди. В числе этих дело было одно: (18) о поляке студенте медицинской академии, покушавшемся на жизнь профессора. (19)

  

   (1) Зачеркнуто: Но ни вытирание льдом, ни прогулка не освежили его.

   (2) Зач. Николай

   (3) Зач. позавтракал с

   (4) Зач. И позавтракал с нею и ее приближенными. Он гордился своей нравственной жизнью, и ему и в голову не приходило

   (5) Зач. могли препятствовать

   (6) Зач. Он даже впоследствии устроил мать этой хорошенькой шведки в гардероб императрицы.

   (7) Зач. и их воспитателями

   (8) Зач. императрице

   (9) Зач. он

   (10) Зач. Принимал

   (11) Зач. в своем кабинете

   (12) Зач. он уже не

   (13) Зач. как в старину

   (14) Зач. он

   (15) Зач. но это не помогло: в голове

   (16) Зач. новое

   (17) Зач. получить на оставленные у него дела резолюции

   (18) Зач. о следствии над обличенными в воровстве провиантскими

   (19) Зач. Все эти дела лежали у него на столе уже с надписанными с грубыми орфографическими ошибками резолюциями

  

  

   - Видишь, как (1) верно я предположил, что, если мы будем только (2) постепенно подвигаться вперед, вырубая леса и истребляя их запасы, они должны будут покориться.

   - О, да, - сказал Чернышев, хотя очень хорошо знал, что план постепенного разорения аулов Чечни, истребления их продовольствия и вырубки их лесов (3) был не только не план Николая, но был (4) план Ермолова и Вельяминова и что Николай в 1845 году, напротив, говорил что надо одним ударом уничтожить Шамиля, так что тогда, по его повелению, была сделана несчастная Даргинская экспедиция, стоившая стольких людских жизней, но то, что это так было, нисколько не мешало Николаю быть уверенным, что план медленного движения вперед и истребления продовольствия горцев был его план.

  

   * N 145 (рук. N 60).

  

   ("Что велико перед людьми, то мерзость перед Богом". И едва ли была в то время какая либо более отвратительная мерзость перед Богом, нежели Николай I, столь превозносимый людьми своего времени.

   Вся жизнь Николая была сплошная ложь и преступленье, и он не мог уже остановиться ни в своей лжи, ни в своих преступлениях.)

  

   * N 146 (рук. N 60).

  

   Что велико перед людьми, то мерзость перед Богом. И такою отвратительной мерзостью перед богом было тогда величие Николая I. Вся жизнь его со времени его вступления на престол была наполнена ложью и человекоубийством. И ложь эта и человекоубийство не только не уменьшались, но увеличивались и увеличивались.

  

   N 147 (рук. N 61).

  

   Донесение это было послано (5) 27-го декабря, (6) 2-го же января фельдъегерь, с которым оно было послано, загнав десяток лошадей и избив в кровь десяток ямщиков, (7) был в Петербурге и явился к князю Чернышеву, (8) тогдашнему военному министру. (9)

  

  - Зачеркнуто: осуществилось

  - Зач. медленно

  - Зач. То, что план, составленный им перед назначением Воронцова в 1845 году, был совсем не этот, а что

  - Зач. совершенно противоположный

  - Зач. 26

  - Зач. 30 (31) (1-го)

  - Зач. доставил донесение

  - Зач. (1-го января 1852) бывшему тогда военным министром

  - Зач. На другой день Чернышев с этим донесением и другими докладами в обычный час приема приехал в Зимний дворец. Чернышев рядом обманов, лжей, подлостей приобретал свое высокое положение и в особенности огромное состояние.

  

  

   На другой день, 3-го января 1852 года, Чернышев повез (1) к императору Николаю с докладами донесение Воронцова.

   Чернышев (2) этот был тот самый, которого Растопчин (3) заклеймил своей шуткой, когда в Государственном совете (4) обсуждался вопрос о передаче всех (5) имений (6) Захара Чернышева, сосланного за 14 декабря на каторгу, (7) к удивлению всех членов Совета, знавших, что Александр Чернышев, участвуя в суде над декабристами, более всех старался погубить Захара. (8) Растопчин высказался за передачу имений сосланного Александру Чернышеву. Когда же у Растопчина спросили, (9) на чем он основывает свое мнение, он сказал, что существует старинный обычай, по которому палач всегда получает кушак и шапку казненного.

   Чернышев знал, что (12) его не любят. Но никак не думал, что его не любят и презирают за то, что он подл и гадок. Напротив, он думал, что его не любят за и его успехи и ему завидуют.

   Думал он это, потому что он завидовал всем, стоящим выше его. Так он завидовал Воронцову и за уважение, которым Воронцов пользовался у Николая, и за богатство, и за благородный тон Воронцова, который Чернышев никак не мог усвоить. (12) И потому он особенно ненавидел Воронцова и старался где мог вредить ему.

   В прошлом докладе о кавказских делах (13) ему удалось вызвать неудовольствие (14) Николая на небрежность (15) кавказского отряда, подвергшегося неожиданному нападению (16) горцев и

  

  - Зачеркнуто: это

  - Зач. знал ту шутку Растопчина

  - Зач. в Государственном

  - Зач. когда

  - Зач. огромных

  - Зач. графа

  - Зач. ему, Александру Чернышеву, сказавшего, что надо отдать (Растопчин, намекая на то, что Чернышев, заседая в суде декабристов, всем влиянием своим старался потопить Захара Чернышева, сказал в Государственном совете, что надо отдать имение Захара Чернышева Александру Чернышеву на основании того)

  - Зач. к удивлению всех

  - Зач. почему он

  - Зач. он подл и гадок и презираем всеми, и потому старался держаться на самой большой общественной высоте, которой мог достигнуть и которая скрывала его подлость и гадость. Для того же, чтобы держаться на этой высоте, надо было не допускать до нее других. Воронцов был опасный соперник, я потому надо было де давать другим подняться на нее, или удержаться на ней. Кроме того, Чернышев знал, что Воронцов особенно презирал его, и потому он

  - Зач. то, что он велик и лучше многих

  - Зач. Воронцов особенно

  - Зач. Чернышеву

  - Зач. государя

  - Зач. войск

  - Зач. и почти истребленного

  

  

   понесшего большие потери. Теперь он (1) намеревался представить с невыгодной стороны распоряжение Воронцова о Хаджи-Мурате. Для этого (2) он хотел внушить государю, что оставление Хаджи-Мурата в Тифлисе, (3) в близости гор, была (4) ошибка (5) Воронцова, (6) всегда, особенно в ущерб русским, покровительствующего туземцам. (7) Чернышев хотел представить дело так, что (8) Хаджи-Мурат мог выйти только для того, чтобы, высмотрев наши средства обороны, бежать и воспользоваться при нападении на нас тем, что он видел. По мнению Чернышева Хаджи-Мурата надо было доставить в Россию и воспользоваться им уже тогда, когда его семья будет выручена из гор и можно будет увериться в его (9) преданности.(10)

   Но план этот, который мог изменить (11) судьбу Хаджи-Мурата, не удался Чернышеву. (12) Николай (13) не принял предложения Чернышева, (14) а, напротив, одобрил распоряжение Воронцова, надписав на донесении: "хорошее начало". 2 января (15) Николай не принял бы какое бы ни было и от кого бы то ни было предложение (16) только из чувства противоречия; тем более он не был склонен принять предложение презираемого им Чернышева.

   Николай в это утро был (17) в том мрачном расположении духа, в котором он бывал всё чаще и чаще, чем дальше подвигалось его царствование и чем всё могущественнее становилась его власть и чем величественнее (18) он представлялся тогда людям. "Что велико перед людьми, то мерзость перед богом", и такою ужасной мерзостью перед Богом было тогдашнее величие Николая.

  

  - Зачеркнуто: думал о том, как бы

  - Зач. Кроме того

  - Зач.: и вообще

  - Зач.: (опасная мера в связи с обычным потворством и слабостью Воронцова ко всем горцам) принятая Воронцовым только по его обычному вредному для дела потворству

  - Зач.: со стороны

  - Зач.: что Воронцов

  - Зач.: По

  - Зач. было бы выгоднее и безопаснее отвезти Хаджи-Мурата в центр России.

  - Зач.: искренности

  - Зач.: а что оставлять его там было опасно

  - Зач.: всю

  - Зач. Государь в

  - Зач.: в это утро (1-го) 2-го января Николай был особенно не в духе и не принял предложения Чернышева и

  - Зач.: Он в утро

  - Зач.: Николай был особенно не в духе и не принял предложения Чернышева и

  - Зач.: Он не принял бы (от кого бы то ни было и тем более в это утро) только потому, что оно исходило от презираемого им Чернышева.

  - Зач.: не в духе

  - Зач.: (Судьба) Вся жизнь Николая

  

  

   Вся жизнь его (1) со времени вступления на престол была (2) ложью и человекоубийством. (3) Ложь (4) вела к человекоубийству, человекоубийство для своего сокрытия требовало лжи. Так что ложь и человекоубийство с увеличением могущества Николая не только не уменьшались (5) и даже не (6) останавливались на той ступени, которой достигли, но постоянно увеличивались и увеличивались. (7)

   Царствование его началось ложью о том, что он, играя роль, уверял всех при всяком удобном и неудобном случае, что он (8) не знал того, что Александр назначил его наследником, а это была ложь, и что он не хочет царствовать, (9) боится тяжести власти, (10) а это была еще более очевидная ложь. Властолюбивый, ограниченный и потому самоуверенный и необразованный, грубый солдат, он (11) любил власть, (12) интересовался, жил только властью, одного желал - усиления ее, и потому не мог не желать, страстно желать царствования. Его присяга Константину, который по своему браку на польке, по своему отказу и по (13) акту, составленному Александром, (14) не мог царствовать, была только (15) играние роли и ложь, (16) которая, если и могла быть причиной смуты , (17) нужна была ему для выставления (18) рыцарс