Орловец П. - Приключения Шерлока Холмса против Ната Пинкертона в России

е понимая.

   - Ха-ха-ха! Ха-ха-ха! - хохотал Шерлок Холмс, держась за бока. - Вот не ожидал! Да ведь это мистер Нат Пинкертон с товарищами.

   - Что-о?! - воскликнули мы в один голос.

   Но, взглянув вперед попристальнее, мы убедились, что это правда.

   А через минуту мистер Нат Пинкертон, вместе с тремя сыщиками, уже был возле нас и мы весело пожимали в тесном подземелье друг другу руки.

   - Пойдемте в нашу сторону, господа! - воскликнул Нат Пинкертон. - В той стороне есть одно просторное местечко и мы поговорим там.

   Мы последовали за ним.

   Сделав поворот и пройдя вглубь хода еще шагов сорок, мы очутились в довольно просторном подземном гроте.

   Усевшись на земле, Шерлок Холмс и Нат Пинкертон стали обмениваться впечатлениями.

   Сначала Шерлок Холмс передал в коротких словах весь ход своих расследований и тот путь, по которому он дошел до открытия подземного хода.

   - Итак, наша работа была совершенно одинакова, хотя мы и не знали про мысли один другого! - сказал весело Холмс.

   - Да, с той только разницей, что вы нашли один конец хода, а я - другой! - ответил Пинкертон. - Все время я слушал ваш рассказ с громадным любопытством. Это любопытство было тем сильнее, что некоторые из ваших выводов были форменным сколком с моих.

   - Да?

   - Ну, конечно! Так же как и вы, я вывел заключение, что княжна исчезла не через парадный и не через черный ходы. Подобно вам, я осмотрел все подоконники, крышу и карнизы, но, не найдя нигде следов, сказал себе: ход должен где-нибудь кончаться! По моему мнению, сторож пароходной пристани, видевший моторную лодку, видел именно момент похищения княжны...

   - Безусловно! - кивнул головой Шерлок Холмс. - Ее вынесли в тюке, который сторож принял за перину. Тогда является главный вопрос: откуда они вынесли ее? Если бы они выносили ее из дома или спускали бы из окна, их непременно заметили бы. Значит, существование подземного хода становилось ясным.

   Нат Пинкертон откашлянулся и продолжал:

   - Куда же мог вывести из дому подземный ход? Если бы он выходил в сад, то разбойникам пришлось бы перетаскивать княжну через забор и их обязательно задержали бы. Посреди улицы он не мог кончаться. Оставалось предположить одно: что ход выходит к Неве и кончается где-нибудь в облицовке набережной. Тогда, сев в лодку, я стал тщательно исследовать береговую облицовку. Несколько раз я проезжал мимо нужного мне места, ничего не замечая, но, наконец, труды мои увенчались успехом. В одной из трещин между двумя гранитными плитами я нашел что-то вроде металлической кнопки с небольшой дырочкой посредине. Я наудачу ткнул в это отверстие шилом и вдруг... одна из гранитных плит отодвинулась четверти на две назад и затем вбок, образовав таким образом отверстие, служившее началом этого подземного хода...

   - Когда вы проникли сюда? - спросил Холмс.

   - С час тому назад. Мне пришлось задержаться, пока ко мне не подоспела подмога. Когда эти три товарища подоспели, мы влезли в проход и поползли по подземному ходу, подвигаясь очень медленно, так как исследовали каждый шаг.

   Нат Пинкертон посмотрел на нас и засмеялся.

   - Да, - произнес он. - Когда я увидел свет вашего фонаря, я решил, что это и есть те злодеи, которые похитили княжну. В этот момент я был вполне уверен, что победа останется на моей стороне!

   - А я подумал то же самое про себя! - со смехом ответил Шерлок Холмс.

   Мы несколько минут хохотали от души.

   Но вот, наконец, Шерлок Холмс поднялся с места.

   - Ну, господа, делу - дело, а потехе - час! - сказал он.

   - Время - деньги! - ответил в свою очередь и Нат Пинкертон, вставая с земли.

   - Значит, вы теперь пойдете по пройденному нами пути? - спросил Холмс.

   - Да. А вы по нашему?

   - Конечно!

   Этим разговор и кончился.

   Простившись с товарищами, мы направились дальше и через несколько минут уже выбрались на набережную.

   - Где же искать?

   Этот вопрос вырвался у Холмса как-то вдруг, помимо его воли.

   Мы сидели в это время за обедом в ресторане "Вена", на улице Гоголя.

   Холмс был очень задумчив и ел как-то рассеянно.

   Видно было, что мысли его в данный момент очень далеки и от ресторана и от еды.

   В пять часов в ресторан пришел и Нат Пинкертон.

   Он подошел к нам и, пожав нам руки, молча сел за стол.

   Потребовав коньяку, он налил себе большую рюмку, выпил ее, затем налил другую и снова выпил.

   - Да... - проговорил он, вытирая салфеткой губы, - нам необходимо посоветоваться.

   - Я совершенно с вами согласен, - ответил Шерлок Холмс, тоже выпивая рюмку коньяку.

   - Что вы думаете насчет этого подземелья? - спросил Нат Пинкертон.

   - Только то, что через него похищена княжна, - ответил Шерлок Холмс.

   - И больше ничего?

   - Больше ничего.

   - В таком случае я пошел немного дальше вас, - проговорил американец с оттенком гордости в голосе.

   - Да? - с любопытством спросил Холмс.

   Американец кивнул головой.

   - Взамен моей откровенности, я попрошу лишь одного...

   - А именно?

   - Не занимать мой наблюдательный пост.

   - Это я обещаю с удовольствием! - сказал Холмс.

   - Этот ход есть ни что иное, как пристань той самой моторной лодки, которую мы так усердно ищем, - проговорил Нат Пинкертон.

   - Почему вы так думаете? - спросил Шерлок Холмс.

   - Почему? Да потому, что в скрытой нише того подземного грота, в котором мы с вами встретились, я нашел ящик с инструментами и принадлежностями к моторной, электрической лодке.

   - Что вы говорите? - воскликну л Холмс.

   - Да! И этот ящик я вам сейчас покажу.

   Он позвал лакея и приказал ему принести из швейцарской оставленный там ящик.

   А пока его принесли, он продолжал рассказывать:

   - В подземелье день и ночь постоянно дежурят двое моих агентов. По-видимому, эти инструменты нужны для лодки, и она, рано или поздно, придет туда. Поэтому-то эту часть набережной, или вернее - всю набережную, я оставляю за собой как наблюдательный пост.

   - Хорошо, - сказал Холмс, взглядывая на длинный ящик, который лакей в эту минуту поставил перед Натом Пинкертоном.

   Не спеша, американец открыл ключом ящик и показал нам штук десять разных странных инструментов.

   - Вот про эти инструменты я не могу сказать ничего, - говорил он, указывая то на один, то на другой предмет. - Но вот эти - я знаю. Они служат для исправления некоторых частей электрического двигателя.

   Между тем Шерлок Холмс с видимым любопытством осматривал все предметы.

   - Да... - произнес он вдруг. - Мы слегка ошиблись, считая ее за "моторную" лодку. По-видимому - мы имеем дело не с моторной лодкой, а с подводной и притом самой последней конструкции.

   При этих словах Нат Пинкертон вскочил как ужаленный.

   - Как?! Почему? Почему вы так думаете? - воскликнул он в страшном волнении.

   - Потому что я слежу за наукой и еще недавно изучал конструкцию последней изобретенной лодки этого типа, - хладнокровно ответил Холмс.

   И, беря из ящика предмет за предметом, он стал объяснять их названия:

   - Вот это - трубка от нагнетателя воздуха, это запасные части от цилиндра, в котором помещается сгущенный кислород, это запасные части от электрической машины...

   - Да вы знаете ли, что тот корабль, который вчера... - в волнении заговорил было Нат Пинкертон, но Шерлок Холмс с улыбкой перебил его:

   - Да, дорогой коллега, я читал газеты и знаю, что вчера в три часа дня немецкий пароход, вошедший недавно в Неву и стоявший в ее устье в ожидании разгрузки товаров, внезапно пошел ко дну, словно взорванный. После катастрофы, через семнадцать часов, то есть сегодня в восемь часов утра, под воду были спущены пять водолазов, которые подробно осмотрели весь корпус, исследуя причину потопления. Они нашли у самого киля, в кормовой части, огромную пробоину, словно пароход налетел на подводную мину. Никаких мин в этом месте никогда не было. Катастрофа эта, в которой погибло одиннадцать человек, произвела страшный переполох не только в торговом мире и среди публики, но и в правительственных сферах. Морское министерство производит по этому поводу строгое следствие. Пароход принадлежит гамбургскому торговому дому "Дайтон и Кo" и пришел в Россию с грузом бронзовых изделий. В числе прочих товаров на нем имелись и изделия из золота и серебра, которых было на сумму около семисот тридцати тысяч рублей.

   Все время, пока Холмс говорил, Нат Пинкертон молча кивал головой.

   - Вы, дорогой коллега, конечно, сейчас же установили связь между этим случаем и сделанным мною открытием, - проговорил наконец Холмс.

   - Да, конечно! - ответил Пинкертон. - Тем более, что, как вы знаете, следственные власти обвиняют в потоплении парохода капитана.

   - Так как водолазы объявили, что груза в кормовом трюме почти нет, тогда как главный ценный груз и был именно в этом трюме, капитана обвиняют в том, что он продал этот груз заранее, а затем взорвал нарочно корабль.

   - Да, да, все это так! - качал головой Нат Пинкертон. - Ну, да эта лодка не минует своей пристани, и будь я проклят, если она не попадет в мои руки. Ну, коллега, мне пора идти!

   С этими словами он замкнул ящик, взял его под мышку и, простившись с нами, вышел.

   - Да, дорогой Ватсон, мы попали на интересное дело! Сию же минуту пойдемте в водолазное отделение!

   Он кликнул лакея, расплатился, и мы, сев на извозчика, помчались.

   Спустя полчаса мы уже вошли в подъезд дома, где помещалось частное водолазное предприятие.

   Нас встретил средних лет мужчина.

   - Можно ли взять у вас напрокат два хороших водолазных костюма? - спросил Холмс.

   - А кто вы такие? - полюбопытствовал господин.

   - Шерлок Холмс и доктор Ватсон, - ответил мой друг.

   - О! - только и мог воскликнуть удивленно господин.

   Он несколько минут рассыпался пред нами в любезностях, затем выскочил вон и возвратился назад с двумя почти новыми костюмами.

   Осмотрев их, Холмс остался доволен.

   - Хорошо, мы берем эти костюмы, - сказал он. - Только дайте мне одну длинную запасную трубку и крупной пробки.

   И то и другое было принесено.

   Оставив залог, мы захватили с собой костюмы и, сев снова на извозчика, приказали вести себя на Галерную гавань.

   - Сейчас мы увидим затонувший пароход! - произнес Холмс.

   Когда мы подъехали к пристани, извозчик был отпущен, и мы направились к месту происшествия.

   По толпе народа, собравшегося на берегу, мы сразу узнали это место.

   И правда, когда мы подошли к толпе, то увидали аварийный корабль.

   Из всего корпуса была видна лишь приподнятая верхняя носовая часть, капитанская рубка и рангоут.

   Остальное все было под водой.

   На стоявшей у берега барке толпилась полиция и несколько морских офицеров.

   Перебраться на эту барку было делом одной минуты.

   Чины полиции сразу узнали нас.

   Перекинувшись с ними несколькими словами, Холмс обратился ко мне:

   - Не угодно ли вам будет спуститься со мною, дорогой Ватсон?

   - С удовольствием! - ответил я.

   - В таком случае давайте одеваться! - предложил Холмс.

   Мы влезли внутрь барки, надели водолазные костюмы и с помощью двух водолазов, работавших над аварийным кораблем, спустились в воду.

   Брр!..

   Холодная струя невской воды охватила нас.

   Через стекло колпаков мы прекрасно видели друг друга.

   Лишь только мы спустились на дно, Шерлок Холмс тяжелым шагом двинулся к затонувшему кораблю, огромный корпус которого в воде был похож на гигантскую скалу.

   Брешь была с нашей стороны.

   Она была величиной в добрые ворота и мы без труда проникли в нее.

   Железо обшивки было разворочено вдребезги.

   А внутри пробоины виднелись клочья дерева, развороченные листы...

   Вдруг, сквозь стекло, я увидел, что Холмс указывает мне на широкое отверстие, залитое водой.

   И тут, среди кип товаров, перегородок и лому, я увидел нечто замечательное!

   В развороченном корабле был построен форменный туннель. От пробоины внутрь трюма шел проход, укрепленный распорками, упорами и балками.

   Следуя этим проходом, мы проникли в кормовой трюм.

   Обойдя его, я заметил, что действительно весь трюм почти выгружен.

   Мы описали круг и, выйдя снова тем же путем, поднялись на поверхность воды.

   - Ну, что, ну, что? - закидали Холмса вопросами, лишь только мы сняли колпаки.

   - Ничего особенного! - ответил Холмс. - Я лишь убедился, что корабль взорван снизу, а не изнутри. Кроме того, могу сказать, что товар из кормового трюма исчез именно через пробоину, подводным путем, а следовательно, в этом вряд ли может быть виновен капитан парохода.

   И в коротких словах он передал им все, что заметил.

   - Вас просят к телефону. Вот сюда, в ближайшую пивную!

   - проговорил в это время один из агентов сыскного отделения, подходя к Холмсу.

   - Пойдемте, Ватсон! - сказал живо Холмс.

   Мы вышли на набережную и зашли по указанию.

   Несколько минут, пока Холмс говорил по телефону, я оставался один.

   Но когда Холмс возвратился ко мне, я сразу заметил, что он чем-то страшно взволнован.

   - Скорее, скорее! - заторопил он сразу.

   И бросился бегом из пивной.

   Я кинулся за ним.

   Бежать до извозчика пришлось шагов триста и мы совсем запыхались.

   - К Летнему саду! Валяй что есть духу! Рубль лишний! - крикнул Холмс.

   На наше счастье, лошадь попалась хорошая.

   Едва мы выехали к Адмиралтейству, как нам навстречу попался Нат Пинкертон, мчавшийся тоже что есть духу на лихаче.

   - С аварии? - крикнул он.

   Холмс кивнул головой и мы разъехались.

   Лишь только извозчик наш остановился у Летнего сада, как к нам подскочили Вишняков, Семенов, Каразин и Мяс-ницкий.

   - Так это верно? - быстро спросил Семенова Холмс, соскакивая с пролетки.

   - Да, да, мистер Холмс, я не ошибаюсь, - ответил Семенов. - Я стоял на своем посту, у устья Фонтанки, около Летнего сада, как вдруг вода под самым мостом набережной страшно взволновалась. Словно под водой шла огромная рыбина...

   - Ну, ну...

   - В это время к мосту по Фонтанке подходила широкая баржа, занявшая почти весь канал. Волнение на минуту прекратилось, но лишь только баржа прошла в Неву, как снова повторилось то же явление и словно огромная рыбина прошла в канал. Получилось такое впечатление, словно ей сначала помешала баржа, но она все-таки юркнула в Фонтанку, лишь только баржа прошла.

   - Прекрасно! Очень, очень благодарен вам! - нервно проговорил Холмс. - Проволока готова?

   - Готова! - отозвался Вишняков.

   - В таком случай она в наших руках! - воскликнул Холмс. - Вы уже распорядились, чтобы Фонтанку заперли с другой стороны?

   - Да, там уже ставят сеть!

   - Чудесно! Ставьте теперь здесь!

   На сцену появилось несколько кругов толстой проволоки, и агенты лихорадочно принялись за работу.

   Я с любопытством смотрел, как они загораживают устье Фонтанки, перетягивая проволоку с одного берега к другому под водой.

   Двое из них, надев наши водолазные костюмы, работали под водой.

   - Лодка в Фонтанке! Она тут! - шептал Холмс, перебегая от одного к другому и давая указания.

   Работа так и кипела.

   - А теперь по местам! - скомандовал Холмс. - Семенов, Каразин и Мясницкий! Вы займете отсюда каждый по мосту на Фонтанке, начиная от Цепного моста. Вы, Ватсон, поскорее ступайте к телефону и вызовите сюда помощь.

   Мы все кинулись исполнять его приказания.

   Вскоре к нам подошло человек пять переодетых городовых и человек десять сыщиков.

   Работа по заграждению тоже вскоре была окончена.

   - Теперь, Ватсон, скорее надевайте водолазный костюм! - скомандовал Холмс.

   Вместе с ним, мы облачились в наши тяжелые доспехи.

   На берегу Фонтанки, около переносного воздухонагнетательного аппарата, встало несколько человек и мы медленно спустились в воду, около самого заграждения.

   Мутная влага окутала нас.

   Через десять минут стало тяжело дышать.

   Мы поднялись на поверхность, сняли колпаки и Холмс приказал переносить аппарат по мере нашего движения по дну.

   И снова мы погрузились в мутные воды.

   Тихо подвигались мы вперед, держась у самого берега, чтобы не попасть под легковые финляндские пароходики.

   Иногда мы подымались, освежали воздух и снова продолжали наш подводный поход.

   Так миновали мы Цепной мост и прошли еще шагов триста, как вдруг сильный шум привлек наше внимание.

   Я прижался невольно к граниту.

   Но тревога была напрасная.

   Это промчался пассажирский пароходик.

   Мы только что успокоились, как новый шум привлек наше внимание.

   То был совершенно иной звук.

   Едва я успел опомниться, как вдруг увидел сквозь стекло колпака, как Холмс пригнулся к дну и, держа в руке какой-то предмет, быстро полез на середину Фонтанки.

   Прошло секунд двадцать.

   И вдруг я увидел огромное, блестящее чудовище, двигавшееся мимо нас под водой.

   В ту же секунду Холмс подскочил к нему с протянутой рукой, затем отскочил назад и... дальше я не помнил ничего.

   Очнулся я на берегу.

   Когда я открыл глаза, надо мною стояли Холмс и несколько сыщиков.

   - Ну, вот и слава Богу! - говорил Холмс. - Немножко оглушило взрывом, но это ничего.

   - О, да! - сказал я, подымаясь. - Я чувствую себя хорошо, и только сильно звенит в ушах.

   - Конечно! - весело сказал Холмс. - Зато мы поймали большую рыбу!

   - Лодка в ваших руках? - быстро спросил я.

   - Да, - ответил Холмс. - А с нею вместе и три пленника.

   Действительно, когда я осмотрелся, я увидал небольшую подводную лодку, сильно исковерканную, вытащенную уже на берег.

   Тут же, около нее, стояло три связанных человека.

   Указав на одного из них, Холмс произнес:

   - Имею честь представить: сын бывшего хозяина княжеского дома, господин Пустоплетов.

   - А эти? - спросил я.

   - Их личности я постараюсь сейчас выяснить.

   И, подойдя к остальным двум, Холмс заговорил.

   - Ваши личности, рано или поздно, будут выяснены. Поэтому будет лучше, если вы назовете добровольно ваши имена и чистосердечно покаетесь во всем.

   - Не в чем каяться! - сурово произнес один из них.

   - Нет, есть в чем! - решительно произнес другой, выступая вперед. - Слушайте, господа! Я попал в эту историю по незнанию, но сию минуту понял, что мы совершали преступления. Я родом бельгиец, а по профессии инженер-механик. Господин Пустоплетов месяца за полтора пригласил меня, сказав, что купил у одного изобретателя его изобретение. Он говорил про лодку. Действительно, это была правда. По чертежам мы построили лодку и Пустоплетов перевез ее частями в Петербург, где, как говорил, хотел сделать пробу, а затем продать ее правительству.

   - Есть ли у лодки пристани? - спросил Холмс.

   - Две. Одна на Васильевском, но главная - в Фонтанке.

   - Где именно?

   - Под следующими мостом. Сначала я верил ему, но вот недавно в лодку внесли женщину. Она была закутана и с завязанным ртом. Это было на Васильевском острове. Я заподозрил что-то неладное, но Пустоплетов сказал мне, что эта женщина узнала секрет и он должен ее выдержать. Я снова поверил. Вчера он сказал мне, что купил старый пароход с подмокшим, никуда не годным товаром, над которым надо произвести последние пробы. И мы произвели. Сначала мы взорвали его, а затем разгрузили. Вот все, что я знаю.

   - Благодарю вас, вы - честный человек! - проговорил Холмс, пожимая ему руку. - Покажите нам пристань в Фонтанке.

   И, обернувшись к стоявшим тут же городовым, он произнес:

   - Уведите этих двоих! А остальные - вперед!

   Пройдя несколько сот шагов, мы остановились недалеко от Семеновского моста.

   - Здесь! - сказал механик. - Если вы снимете с тротуара набережной вот эти плиты, то увидите все сами.

   В одну минуту на сцене появились ломы, кирки и прочие инструменты.

   Плиты были сняты, земля под ними раскопана и ломы ударились о кирпич.

   - Здесь - свод подземной комнаты! - сказал механик.

   Работа снова закипела.

   И вдруг громкий женский крик вырвался из-под земли, сквозь образовавшееся отверстие.

   - Спасите! Спасите во имя Бога!

   - Мы идем к вам на помощь! - крикнул Холмс, нагибаясь над подземельем.

   Когда расширилось отверстие, Холмс спустил в него веревочную лестницу и все мы спустились вниз.

   При свете электрических фонарей, мы увидали просторный грот, заваленный тюками, добытыми с корабля.

   А посреди них, бледная и дрожащая, стояла княжна и молча простирала к нам руки.

   Вместе с нами в грот спустили и механика.

   - Не судите, не судите этого человека! Он невинен! - воскликнула девушка при виде его.

   - Да, он невинен, - улыбаясь, ответил Холмс. - Он только покажет нам, как выбирались они сюда из подводной лодки.

   Механик кивнул головой и подошел к железным воротам.

   - Если эти ворота открыть, вода Фонтанки хлынет сюда. Лодка шлифованным краем подходит к этим воротам и тогда они открываются и образуется проход прямо в лодку. Когда лодке нужно отчаливать, то сначала задвигаются эти ворота, затем дверь лодки и... готово.

   - Так я и думал! - произнес Холмс.

   И, обернувшись к княжне, он спросил:

   - А теперь, княжна, я слушаю вас.

   - Что же я могу сказать? - произнесла бледная девушка. - Весь мой рассказ заключается в трех словах. Я сидела в комнате, как вдруг в нее вошли два человека. Прежде нежели я успела крикнуть, мне набросили на голову простыню, завязали рот и потащили. Куда? Я не знаю. Я очутилась здесь. Тут двое злодеев заявили мне, что не выпустят меня, пока я не напишу отцу, чтобы он выдал за меня триста тысяч выкупа. Я отказывалась, умоляла, но они хохотали надо мною. Сегодня, час тому назад, я написала. Вот и все.

   - В таком случае, найдем это письмо в кармане Пусто-плетова, - проговорил Холмс.

   И, подав княжне руку, он весело добавил:

   - Подымайтесь, княжна, вверх. Ваши родители ждут вас.

   Все вместе мы выбрались на набережную.

   - Стой! - раздался вдруг зычный голос.

   И Нат Пинкертон, быстро соскочив с извозчика, подлетел к Холмсу и схватил его за руку.

   - Великолепно! Прелестно! - воскликнул он. - Да, да... вы победили, дорогой товарищ, и я от души поздравляю вас!

   Кругом все смеялись, ликовали и пожимали друг другу руки.

   А солнце продолжало ясно сиять на небе, словно радуясь всеобщему веселью.

  

   - Не угодно ли! - проговорил Шерлок Холмс, протягивая мне газету. - Я думаю, дорогой Ватсон, что нахальство некоторых господ бывает настолько велико, что исключительно благодаря этому становится почти немыслимым отыскать виновника.

   - А в чем дело? - спросил я, беря из рук Холмса газетный лист.

   - Прочтите заметку: "Пропажа драгоценностей у купца Н. А. Мюрева".

   Я без труда отыскал в местной хронике эту заметку и прочел:

   "Необыкновенно дерзкий грабеж. Вчера, 29 июня, купец первой гильдии Николай Александрович Мюрев пригласил в свою квартиру преосвященного Макария и двух священников для того, чтобы отслужить панихиду по своей любимой и единственной дочери, скончавшейся ровно год тому назад. Его преосвященство и прочее духовенство собрались к известному часу.

   Прибыли также и певчие.

   Когда съехались все приглашенные, панихида была отслужена и духовенство с гостями были приглашены к столу.

   Сам Николай Александрович Мюрев с супругою Анной Егоровной присутствовали на панихиде в полном трауре.

   После панихиды госпожа Мюрева переоделась, причем сняла с себя брошь и другие драгоценности.

   По словам самой Мюревой, на ней в этот день было надето драгоценностей на шестьдесят восемь тысяч рублей, из которых одна брошь стоила сорок тысяч.

   Эта брошь - очень старинная вещь и представляет из себя звезду, в центре которой находится бриллиант черной воды, ценою в тридцать тысяч рублей.

   Выйдя, переодевшись, к гостям, госпожа Мюрева вспомнила, что не заперла вещи, и сию же минуту возвратилась в спальню, но... о, ужас!

   Вещей не оказалось.

   Госпожа Мюрева переодевалась одна, без прислуги и после того, как вышла из спальни, никто не входил в эту комнату. Да никто и не мог войти туда незамеченным, так как в спальной комнате всего одна дверь.

   Она ведет в будуар, который имеет в свою очередь две двери: одну в коридор, а другую в столовую.

   Дверь в коридор была заперта на ключ, а через другую дверь никто не мог бы проникнуть в спальню незамеченным или самой хозяйкой, или кем-нибудь из гостей.

   Заметив исчезновение драгоценностей, хозяйка подняла тревогу.

   Поднялся страшный переполох, была вызвана полиция.

   Госпожа Мюрева заявила, что из столовой никто не мог войти в спальню незамеченным и поэтому никто из гостей обвинен быть не может.

   На этом основании была арестована ее домашняя прислуга.

   Обед расстроился и гости разъехались.

   У всех служащих в квартире Мюревых произведен был самый тщательный обыск.

   Но... вещей нигде не оказалось.

   Особенно интересным это происшествие делает то, что Мюревы пригласили для розысков знаменитого сыщика Ната Пинкертона, бывшего в этот день проездом в Москве.

   Знаменитый сыщик изъявил свое согласие работать по этому делу и с чисто американским рвением взялся за него.

   Нет сомнения, что вор скоро будет разыскан.

   Сотрудник нашей газеты уже познакомился с мистером Натом Пинкертоном, и он обещал нам давать сведения о ходе дела.

   Поэтому все сведения относительно этого необыкновенно дерзкого грабежа будут помещаться у нас в самом полном виде".

   Прочитав заметку, я возвратил газету Холмсу.

   - Ну, что? - спросил он у меня.

   - Крайне любопытное дело! - ответил я.

   - А как вам нравится выступление Ната Пинкертона?

   - Ничего не могу сказать относительно этого.

   Шерлок Холмс посмотрел на меня с улыбкой.

   - Ведь вы знаете, дорогой Ватсон, что я страшно люблю спорт, - проговорил он.

   - Знаю, - ответил я. - Но к чему вы задаете мне этот вопрос?

   - Потому что нахожу выход моему спортивному азарту.

   - То есть?

   - Я берусь, инкогнито, за это дело. Мне просто-таки хочется проверить свои способности и узнать: кто из нас, я или Пинкертон, доберется до истины.

   Я невольно улыбнулся.

   - Надеюсь, мы будем работать вместе? - спросил Холмс.

   - Конечно! - пожал я плечами.

   Холмс достал из портсигара сигару, не спеша закурил ее и произнес:

   - У Ната Пинкертона есть огромное преимущество. Он узнал о преступлении на сутки раньше меня и это все равно, что получить на бегу сотню сажен. Ну, да посмотрим. Если я буду побежден, это не будет для меня унижением. Не правда ли, дорогой Ватсон?

   - Само собою разумеется! - ответил я.

   - Но мы не должны терять ни одной минуты, если не хотим очутиться слишком позади. Надевайте ваше пальто, дорогой Ватсон. Нам надо очень спешить.

   Недолго думая, я накинул пальто.

   Холмс сделал то же самое и, выйдя на улицу, мы направились к дому Мюрева.

   Однако нам не суждено было сохранить на этот раз наше инкогнито.

   Едва мы подошли к дому Мюрева, как из подъезда его вышел высокий, худощавый господин лет сорока с бритыми усами и бородой и быстрыми шагами направился в нашу сторону.

   - Нат Пинкертон, - тихо сказал мне Шерлок Холмс, указывая глазами на господина.

   В свою очередь, и вышедший из дому господин заметил нас.

   Он бросил на Холмса пристальный взгляд и, поравнявшись с нами, вдруг снял шляпу со словами:

   - Привет мистеру Шерлоку Холмсу!

   - От души желаю того же мистеру Нату Пинкертону! - ответил Шерлок Холмс.

   Оба знаменитых сыщика остановились и пожали друг другу руки.

   Казалось, они читали все мысли друг друга.

   И поэтому я не удивился, когда весь их разговор свелся лишь к нескольким словам.

   - Итак, вместе? - спросил Нат Пинкертон.

   - Да, - ответил Холмс. - Есть следы?

   - Конечно. Если хотите - возвратимся.

   - Вы сделаете мне большую любезность.

   Больше они ничего не сказали друг другу.

   Оба сыщика понимали друг друга без слов, считая совершенно излишним тратить много слов на разговор.

   Втроем мы возвратились в дом Мюрева.

   В доме царило уныние.

   Нечего и говорить, что приход Шерлока Холмса страшно обрадовал Мюрева и его супругу.

   Теперь-то для них уже не было сомнения, что вещи будут найдены.

   Не теряя лишних слов, Нат Пинкертон провел Холмса по всему дому, показал ему расположение комнат и в коротких словах рассказал про все подробности преступления.

   - Дело, кажется, не так запутано. Я надеюсь, что скоро преступник будет найден, - проговорил Нат Пинкертон. - Мною уже найден след и мне остается сделать лишь маленькую проверку.

   - Да? - спросил Холмс.

   И в его голосе послышалось легкое разочарование.

   - Что делать! - пожал плечами Пинкертон.

   - Нет ничего хуже, как являться слишком поздно, - проговорил Холмс. - Кого же вы подозреваете?

   - О, в нашем деле не может быть секрета! - воскликнул Пинкертон. - Вещи украл один из домашних служащих, кучер Никита Панкратов.

   - Можно спросить вас, как вы дошли до этого убеждения? - спросил Холмс.

   - С удовольствием, - ответил Пинкертон. - Не угодно ли вам пройти в спальню? С момента открытия преступления в нее никто, кроме меня, не входил и она все время заперта.

   - Прекрасная мера! - согласился Холмс.

   Вслед за Натом Пинкертоном, мы с Холмсом вошли в спальню, которую Пинкертон отпер ключом.

   Остановившись на пороге, Пинкертон заговорил:

   - Вон там были оставлены снятые драгоценности. Сначала я думал, что вор проник сюда через столовую или через дверь, ведущую из будуара в коридор, но внимательный осмотр разубедил меня в этом. Не угодно ли вам подойти к окну?

   Пройдя вдоль стенки, мы подошли к первому окну, в котором имелась форточка настолько большого размера, что средней комплекции человек мог свободно проникнуть через нее в комнату.

   Указав рукой на наружный подоконник, Нат Пинкертон произнес, обращаясь к Холмсу:

   - Конечно, вам виден след ноги на пыльном наружном подоконнике. Это след грубого сапога с подковкой на каблуке. Рядом с ним виднеется другой след, круглый, более нажатый в центре и расплывающийся по краям...

   - Совершенно верно. Он походит на след колена, - вставил Шерлок Холмс.

   - Так решил и я. Хозяева не доглядели, что форточка не заперта, и вор воспользовался этим. Вне всякого вероятия, вор действовал с помощью еще одного человека. Этот человек исполнял роль сигнальщика. Он мог поместиться на крыше сарая и, конечно, видел, когда хозяйка, сняв драгоценности, вышла к гостям. По его сигналу вор моментально взобрался через форточку в комнату, схватил вещи и, вылезая из форточки, стал на подоконник сначала ногой, затем, держась рукой за ручку рамы, опустился на колено и слез вниз.

   - Снаружи было что-нибудь приставлено? - спросил Шерлок Холмс.

   - Да. Во дворе, около окна, я нашел на земле валяющуюся лестницу, а около нее след той же ноги с подковкой на каблуке.

   - Это все, что вы нашли в этой комнате? - спросил Шерлок Холмс.

   - Да. А теперь я попрошу вас пожаловать во двор, - пригласил Нат Пинкертон.

   - Я попросил бы вас подождать одну минутку! - сказал Холмс.

   С этими словами он вынул из кармана большое увеличительное стекло и, опустившись на колени, стал что-то разглядывать на полу, переползая с места на место.

   Окончив осмотр пола, он проделал то же самое с внутренним подоконником.

   Вероятно, что-то обратило на себя его внимание, так как его лицо сделалось вдруг серьезным и сосредоточенным.

   Вынув из кармана мерку, он произвел какое-то измерение.

   Нат Пинкертон с улыбкой посматривал на его работу.

   Наконец, он не выдержал.

   - Вы работаете так, словно нашли совершенно новые следы! - проговорил он. - Но... могу вас уверить, что ваша работа совершенно излишня. Точно так же, как и вы, я нашел едва уловимые следы на внутреннем подоконнике, но я не придаю значения. Во-первых, на подоконник изнутри постоянно становятся или для того, чтобы протирать стекла, или чтобы открыть форточку, но самое главное