Гримм Вильгельм Карл, Якоб - Дитя Марии

   Братья Гримм

  

   На опушке большого леса жил дровосек со своею женой, и было у них единственное дитя трехлетняя девочка. Были они так бедны, что даже без хлеба насущного сиживали и не знали, чем прокормить ребенка.

   Однажды поутру дровосек, подавленный своими заботами, отправился на работу в лес. Стал он там рубить дрова, как вдруг появилась перед ним прекрасная высокая женщина с венцом из ярких звезд на голове и сказала: "Я Дева Мария, мать младенца Христа. Ты беден, обременен нуждою. Принеси мне свое дитя: я возьму его с собою, буду ему матерью и стану о нем заботиться".

   Послушался ее дровосек, принес дитя свое и вручил его Деве Марии, которая и взяла его с собой на небо.

   Хорошо там зажило дитя: ело пряники сахарные, пило сладкое молоко, в золотые одежды одевалось, и ангелы играли с ним.

   Когда же девочке исполнилось четырнадцать лет, позвала ее однажды к себе Дева Мария и сказала: "Милое дитя, предстоит мне путь неблизкий; так вот, возьми ты на хранение ключи от тринадцати дверей царства небесного. Двенадцать дверей можешь отпирать и осматривать все великолепие, но тринадцатую дверь, что вот этим маленьким ключиком отпирается, запрещаю тебе отпирать! Не отпирай ее, не то будешь несчастною!"

   Девочка обещала быть послушною, и затем, когда Дева Мария удалилась, она начала осматривать обители небесного царства.

   Каждый день отпирала она по одной двери, пока не обошла все двенадцать обителей. В каждой сидел апостол в великом сиянии и девочка радовалась всей этой пышности и великолепию, и ангелы, всюду ее сопровождавшие, радовались вместе с нею.

   И вот осталась замкнутою только одна запретная дверь; а девочке очень хотелось узнать, что за нею скрыто, и она сказала ангелам: "Совсем отворять я ее не стану и входить туда не буду, а лишь приотворю настолько, чтобы мы хоть в щелочку могли что-нибудь увидеть". "Ах, нет! отвечали ангелы. Это был бы грех: Дева Мария запретила, это может грозить нам великим несчастьем".

   Тогда она замолчала, да желание-то в сердце ее не замолкло, а грызло и побуждало ее, и не давало ей покоя.

   И вот однажды, когда все ангелы отлучились, она подумала: "Я одна-одинешенька теперь и могла бы туда заглянуть: никто ведь об этом не узнает".

   Отыскала она ключ, взяла его в руку, вложила в замочную скважину, а вставив, повернула. Мигом распахнулась дверь и увидала она там Пресвятую Троицу, восседающую в пламени и блеске. Мгновение простояла девочка в изумлении, а затем слегка дотронулась пальцем до этого сияния и палец ее стал совсем золотым.

   Тут ее охватил сильный страх, она быстро захлопнула дверь и убежала. Но что ни делала она, как ни металась не проходил ее страх, сердце все продолжало биться и не могло успокоиться; да и золото не сходило с пальца, как она ни мыла и ни терла его.

   Вскоре вернулась Дева Мария из своего путешествия, позвала к себе девочку и потребовала обратно ключи от неба.

   Когда девочка подавала связку, взглянула ей Приснодева в глаза и спросила: "Не отпирала ли ты и тринадцатую дверь?" "Нет".

   Тогда возложила ей Владычица руку свою на сердце, почувствовала, как оно бьется, и увидала, что запрещение было нарушено и дверь была отперта.

   В другой раз спросила Царица Небесная: "Вправду ль ты этого не делала?" "Нет", отвечала вторично девочка.

   Тогда взглянула Приснодева на палец ее, позлащенный от прикосновения к небесному пламени, ясно увидела, что девочка согрешила, и спросила ее в третий раз: "Ты точно не делала этого?" И в третий раз отвечала девочка: "Нет".

   Тогда сказала Дева Мария: "Ты ослушалась меня да вдобавок еще солгала, а потому недостойна больше оставаться на небе!"

   И девочка, погрузилась в глубокий сон, а когда проснулась, то лежала внизу, на земле, в пустынной глуши. Она хотела позвать на помощь, но не могла произнести ни звука. Вскочила она и хотела бежать, но в какую сторону ни поворачивалась, везде перед ней возникал стоявший стеною густой терновник, через который она не могла пробраться.

   В этой глуши, где она оказалась как бы в плену, стояло старое дуплистое дерево: оно должно было служить ей жилищем. Вползала она туда и спала в дупле, когда наступала ночь; там же в дождь и грозу находила она себе приют.

   Но это была жалкая жизнь горько плакала девочка, вспоминая о том, как ей хорошо было на небе и как с нею играли ангелы.

   Единственной пищей служили ей коренья и лесные ягоды. Осенью собирала она опавшие орехи и листья и относила их в свое дупло: орехами питалась зимой, а когда все кругом покрывалось снегом и льдом, она заползала, как жалкий зверек, во все эти листья, чтобы укрыться от холода.

   Одежда ее скоро изорвалась и лохмотьями свалилась с ее тела. Когда же солнышко снова начинало пригревать, она выходила из своего убежища и садилась под деревом, прикрытая своими длинными волосами, словно плащом.

   Так прозябала она год за годом, испытывая бедствия и страдания земного существования.

   Однажды, когда деревья снова нарядились в свежую зелень, король той страны, охотясь в лесу, преследовал дикую козу, и так как она убежала в кусты, окаймлявшие прогалину со старым деревом, он сошел с коня и мечом прорубил себе путь в зарослях.

   Пробившись наконец сквозь эти дебри, он увидел дивно прекрасную девушку, сидевшую под деревом и с головы до пят покрытую волнами своих золотистых волос.

   Он остановился, безмолвно, с изумлением вглядываясь в нее, а затем спросил: "Кто ты такая и зачем сидишь ты здесь, в пустыне?"

   Она ничего не ответила, потому что уст не могла открыть. Король продолжал: "Хочешь ли ты идти со мной, в мой замок?" На это она ответила только легким кивком головы.

   Тогда взял ее король на руки, донес до своего коня и поехал с нею домой, а когда прибыл в свой королевский дворец, приказал облечь ее в пышные одежды и всем наделил ее в изобилии. И хоть она говорить не могла, но была так пленительно прекрасна, что король полюбил ее всем сердцем и немного спустя женился на ней.

   Минуло около года, и королева родила сына. И вот ночью, как она лежала одна в постели, явилась ей Дева Мария и сказала: "Если ты мне всю правду скажешь и повинишься в том, что отворяла запретную дверь, то я открою уста твои и возвращу тебе дар слова; если же ты в грехе своем станешь упорствовать и настойчиво отрицать свою вину, я возьму у тебя твоего новорожденного ребенка".

   Королева получила возможность сказать правду, но она упорствовала и опять сказала: "Нет, я не отпирала запретной двери". Тогда Пресвятая Дева взяла из рук ее новорожденного младенца и скрылась с ним.

   Наутро, когда ребенка нигде не могли найти, поднялся ропот в народе: "Королева-де людоедка, родное дитя извела". Она все слышала, да ничего возразить против этого не могла; король же не хотел этому верить, потому что крепко любил ее.

   Через год еще сын родился у королевы, и опять ночью вошла к ней Пресвятая Дева и сказала: "Согласна ль ты покаяться в том, что отпирала запретную дверь? Признаешься так я тебе первенца твоего отдам и возвращу дар слова; если же будешь упорствовать в грехе и отрицать вину свою отниму у тебя и этого новорожденного младенца". Снова отвечала королева: "Нет, не отпирала я запретной двери". И взяла Владычица из рук ее дитя и вознеслась с ним на небеса. Наутро, когда вновь оказалось, что и это дитя исчезло, народ уже открыто говорил, что королева сожрала его, и королевские советники потребовали суда над нею.

   Но король так ее любил, что все не хотел верить обвинению и повелел своим советникам под страхом смертной казни, чтобы они об этом и заикаться не смели.

   На следующий год родила королева прехорошенькую девочку и в третий раз явилась ей ночью Пресвятая Дева Мария и сказала: "Следуй за мною!"

   Взяла Владычица королеву за руку, повела на небо и показала ей там обоих ее старших детей: они встретили ее веселым смехом, играя державным яблоком Святой Девы.

   Возрадовалась королева, глядя на них, а Пресвятая Дева сказала: "Ужели до сих пор не смягчилось твое сердце? Если ты признаешься, что отпирала запретную дверь, я возвращу тебе обоих твоих сыночков".

   Но королева в третий раз отвечала: "Нет, не отпирала я запретной двери".

   Тогда Владычица снова опустила ее на землю и отняла у нее и третье дитя.

   Когда на следующее утро разнеслась весть об исчезновении новорожденной королевны, народ громко завопил: "Королева людоедка! Ее следует казнить!" И король уже не мог более противиться своим советникам.

   Нарядили над королевою суд, а так как она не могла ни слова в защиту свою вымолвить, то присудили ее к сожжению на костре.

   Навалили дров и, когда вокруг королевы, крепко привязанной к столбу, со всех сторон стало подыматься пламя, растаял твердый лед ее гордыни и раскаянье наполнило ее сердце.

   Она подумала: "О, если б я могла хоть перед смертью покаяться в том, что отворяла дверь!" Тогда вернулся к ней голос, и она громко воскликнула: "Да, Пресвятая Мария, я совершила это!"

   И в тот же миг полился дождь с небес и потушил пламя; ослепительный свет осиял осужденную, и Дева Мария сошла на землю с ее новорожденною дочерью на руках и обоими сыночками по сторонам.

   И сказала ей Владычица ласково: "Кто сознается и раскаивается в своем грехе, тому грех прощается!"

   Отдала ей Приснодева всех троих детей, возвратила дар слова и осчастливила ее на всю жизнь.