Чарская Лидия Алексеевна - Умница-головка

за гостеприимство! Ах, как это нехорошо! Но что мне было делать, когда я так испугалась волков. Они ведь растерзали бы меня!"

   Так думала Марго, все больше удаляясь от берега и постоянно оглядываясь назад.

   Когда дом Миры исчез вдали, девочка вздохнула и довольно громко прошептала:

   - Милая Мира, до свидания! Может быть, когда-нибудь еще встретимся с тобой. Я очень, очень благодарна тебе. Ты приютила меня, после того, как я тонула в море, ты согрела меня и накормила. Спасибо!

   И, проговорив это, Марго стала подниматься в гору, где в окне одного из домиков сверкал и дрожал огонек.

  

   Ночь была тиха и безветренна, но холодна и сыра по-осеннему. Марго дрожала в своем легком платьице. Ее зубы стучали. Руки и ноги окоченели. Она с трудом продвигалась вперед. Поселок был еще далеко.

   Но что это такое? Прямо перед ней, словно из-под земли, выросла красивая маленькая усадьба, окруженная прямыми, как столбы, соснами. Вокруг усадьбы не было никакой изгороди, и она казалась приютившейся на опушке небольшого соснового бора, который своей мохнатой щетиной покрывал гору. А там, сзади, внизу - блистало в лучах месяца спокойное, тихое безбрежное море.

   Марго, ни о чем в этот миг не думая, скользнула в сень росших вокруг дома сосен. Вот и светящееся окно. Оно не завешено, несмотря на поздний час. Около окна снаружи стоит дерновая скамейка.

   С трудом двигая закоченевшими руками и ногами, Марго влезает на эту скамейку и заглядывает в комнату. У письменного стола, как раз против окна, сидит молодая, худенькая женщина в темном фланелевом халате. Она что-то пишет, изредка вскидывая глаза в окошко. Марго отлично видит ее добрые, ласковые глаза и склоненную над столом фигуру.

   "Почему бы не попросить у нее позволения переночевать тут нынешнюю ночь?" - промелькнула мысль в голове Марго.

   И девочка, не понимая, что она делает, робко постучала в окошко.

   Дама испуганно вскочила со стула, выронив из рук перо, которым только что писала. Она нерешительно направилась к окну и тревожно посмотрела на светлый, освещенный луной двор.

   В ту же минуту близко залаяла, по-видимому, очень большая собака, а с находившейся тут же, в комнате, постели приподнялась кудрявая детская головка. И заспанный голосок спросил:

   - Ты не спишь еще, мамулечка?

   - Спи, детка, спи! Я сейчас вернусь, - тревожно проговорила дама и, взяв со стола свечу, вышла из комнаты.

   В коридоре огромная мохнатая, желтая с белым, собака бросилась к ней навстречу.

   - Сюда, Джек, - проговорила дама, захватив рукой ошейник огромного сенбернара и вместе с ним через ряд небольших комнат прошла на крыльцо дома.

  

  

   - Боже мой! Откуда ты взялась, девочка? Одна... ночью... и такая крошка! - с тревогой обратилась хозяйка усадьбы к все еще стоявшей под окном Марго, в то время, как огромный пес кинулся к ней со всех ног и в один миг обнюхал ее лицо, руки и ноги.

   - Пустите меня, пожалуйста, переночевать к вам. Я не бродяжка... - произнесла слабым, чуть внятным голосом Марго, поднимая молящие глаза на даму.

   Та внимательно оглядела девочку.

   "Ну, конечно, не бродяжка. Таких правдивых, честных глазок, такого милого личика не бывает у бродяжек и воровок", - подумала дама. И, не расспрашивая ни о чем девочку, она обняла ее и провела в дом. В большой гостиной было тепло и уютно.

   - Посиди здесь, а я принесу тебе поесть. Мы только сегодня вечером переехали сюда.

   Дама ушла, оставив Марго сидеть в огромном мягком кресле недалеко от тлеющего камина. После всего пережитого за этот вечер, после нескольких часов, проведенных под открытым небом, на холоде и в сырости, тепло, распространяемое камином, не только не согрело девочку, но даже неприятно на нее подействовало. Ей стало страшно жарко, закружилась голова, какая-то дрожь почувствовалась в спине, и Марго вдруг перестала что-либо соображать, задремала и точно поплыла куда-то далеко-далеко...

   Когда хозяйка дома вернулась с хлебом, сыром и молоком на подносе, маленькая гостья сразу же испугала ее своим видом. Все лицо Марго пылало, она тяжело и хрипло дышала. Губы шептали что-то бессвязное, отрывистое...

   - Боже мой! Да она больна, эта девочка! - прошептала испуганно молодая дама и приложила руку ко лбу Марго.

   Голова Марго пылала от жара...

   Всю ночь бредила и металась Марго в постели хозяйки усадьбы. На утро жар спал немного, и девочка открыла изумленные глаза.

   - Где я? - прошептала она запекшимися губами и тотчас же заметалась в постели, словно собиралась немедленно уйти отсюда. - Мне надо ехать... в город... Меня там ждут... на место... Может быть, я уже опоздала и там уже взяли вместо меня другую компаньонку... - говорила она, волнуясь.

   - Успокойся, моя крошка, тебе никуда не надо идти. Ты должна сначала хорошенько отлежаться и поправиться, а потом уже подумаешь о поступлении на работу, - гладя черные локоны Марго, уговаривала ее дама, хозяйка усадьбы.

   - Мамочка, можно к ней? - послышались за дверью звонкие детские голоса.

   И два черноволосых мальчугана и маленькая девочка просунули головки в щель двери.

   - Нет, нет, детки, постойте! - с тревогой в голосе воскликнула дама.

   - Я боюсь, чтобы у нашей неожиданной гостьи не оказалось какой-нибудь прилипчивой детской болезни; я уже послала в город за доктором и если...

   - Мамулечка, да ведь это она! - раздался полный неожиданности громкий и веселый возглас одного из мальчиков.

   - Кто она? - не поняла мать.

   - Ну, да, она... она, мамочка, та самая девочка, которая ехала с нами вместе на пароходе и которую все считали утонувшей. Не правда ли, это она, Коля?

   - Она... Я как вошел, так сразу и узнал! - подтвердил второй мальчуган.

   - Тише! Вы ее взволнуете только. Вот несносные, право! - строго погрозила пальцем обоим братьям худенькая девочка.

   Те сразу притихли и подошли к постели, на которой лежала едва очнувшаяся Марго.

   Она в свою очередь узнала мальчиков и с улыбкой кивнула им головой.

   - Лежите, лежите спокойно! Надо, чтобы вы поправились поскорее, - первый проговорил Коля. - Потому что мы Должны показать вам, как умеет служить Джек, - вставил Леня. - Джек, служи! - неожиданно приказал он великану-псу. - Сахару получишь!

   Но тот только махнул хвостом и подошел к самой постели Марго, будто недоумевая, что тут делает эта чужая девочка.

   - Ну, дети, и ты, Джек, - марш отсюда! Нашей гостье нужен покой, когда она поправится и встанет с постели, тогда милости просим к нам, - весело и бодро проговорила Лариса Павловна Баратова.

   - Ой, нет! Долго ждать... - протянул Леня.

   - Лучше поздно, чем никогда, - серьезно и наставительно проговорила восьмилетняя Нуся так, что братья, а за ними и Лариса Павловна, невольно рассмеялись ее тону.

   - Ну, дети, ступайте отсюда, если хотите, чтобы ваша маленькая гостья скорее выздоровела, - уже строго проговорила госпожа Баратова. И когда детвора с Джеком вышла, наконец, из спальни, Лариса Павловна вернулась снова к постели больной и принялась ухаживать за Марго, словно за родной дочерью.

  

  

   Вот уже две недели живет Марго в доме Ларисы Павловны. Первые дни своего пребывания тут она пролежала больной. Болезнь у нее была серьезная. Но добрая Лариса Павловна так умело ухаживала за Ларго, что та скоро начала выздоравливать. Теперь от болезни остаюсь лишь слабость и кашель. Но и это уже проходит.

   Марго только ждет письма от отца Коли, Лени и Нуси. Он обещал ей узнать о ее будущей хозяйке и спросил, когда та ждет к себе в дом Ларго, приглашенную к детям маленькой гувернанткой.

   Марго чувствует себя здесь прекрасно. Все так добры к ней. И сама Лариса Павловна, и Нуся, и мальчуганы. Даже гувернер, месье Мишель, и Фанни.

   Но все же Марго не весело. Она не может забыть, что живет в чужом доме, где ничего не делает, а только ест, пьет и спит. Часто ей становилось даже очень грустно.

   "Как только придет письмо с разрешением приехать, я сейчас же покину этих добрых людей и направлюсь к новой хозяйке", - думала она, сидя у окна и глядя на дорогу.

   Раз к Марго, задумчивой и грустной, подскочил Леня.

   - Что с вами? Почему вы такая печальная?

   - Не грустите, Маргошечка, а то и мне будет грустно, - пристала к ней и Нуся.

   - Мы к вам привыкли и относимся как к родной, а вы никогда и не пошутите и не посмеетесь с нами, - добавил Коля.

   - Мадемуазель Марго, верно, думает о своем отъезде, - заметил старик Мишель, услышав разговор детей с девочкой.

   - Как? Разве вы думаете от нас уехать? - сделавшись сразу серьезными, задали дети Марго вопрос.

   Та не спешила с ответом, только смотрела на них грустнее, чем прежде.

   Леня, постояв немного возле Марго и, не желая больше надоедать ей, повернулся и направился к двери.

   - Мамочка, мамулечка, дай мне чаю! Поско-рее... - запел он, запрыгав из шалости на одной ноге.

   Но шалунишка сразу умолк, столкнувшись в дверях с матерью. В руках Ларисы Павловны было видно только что полученное, еще не распечатанное письмо.

   - Всегда ты наскочишь на кого-нибудь, - добродушно пожурила Лариса Павловна мальчика и, отстранив его рукой, вскрыла письмо и стала его читать.

  

   - Дети, это письмо от папы, - сказала Лариса Павловна, прочтя письмо. - Он спрашивает, как вы учитесь, как вы гуляете, не ссоритесь ли между собой. Тут написано и о вас, милая Маргарита... Мой муж ходил по вашей просьбе узнавать про ту русскую даму, к которой вы собирались ехать служить... Оказывается, в ее семье стряслось большое несчастье. Маленькая девочка, к которой вас пригласили в компаньонки, внезапно заболела опасной болезнью и умерла...

   - Умерла! - с широко раскрытыми глазами прошептала Марго, меняясь в лице от волнения.

   Помимо того, что ей было бесконечно жаль незнакомую девочку, безвременно погибшую, Марго не могла не подумать и о себе. Ведь со смертью этой девочки она лишалась места, на которое так надеялась по пути из своей милой Франции.

   "Что же будет теперь со мной?" - подумала она, и слезы навернулись на черные глазки. - "Что будет со мной, куда я пойду теперь? Куда денусь без денег?"

   Лариса Павловна точно угадала, какие грустные мысли волнуют сейчас Марго.

   - Милое дитя, пойдемте со мной в мою комнату. Там вы успокоитесь, - проговорила она, ласково беря девочку за руку и направляясь с ней в свою спальню.

   Здесь она все еще взволнованную и потрясенную девочку усадила в кресло и, опустившись на стул против нее, заговорила снова, гладя лежащие у ней в руках маленькие ручонки Марго.

   - Вот что, милая Маргарита, вот, что я хочу предложить вам... Я и мои дети успели так привязаться к вам за эти несколько недель, точно вы целый год у нас прожили. И я прошу вас не уезжать от нас. Проведите тут с нами все время, которое нам с Нусей предписано докторами провести здесь, у моря, среди сосен и гор. Вы так порадуете мою девочку, если согласитесь на это. Тут у нее нет ни подруг, ни знакомых сверстниц. С Фанни ей далеко не так приятно и весело, как с вами. Вы будете маленькой гувернанткой для моей девчурки. Большого жалованья я вам платить не могу, но вы будете получать столько же, сколько получает Фанни. Согласны?

   Как могла не согласиться на такое предложение Марго? Она вся так и просияла от радости, услышав это. Глаза ее заблистали, и она готова была броситься на шею доброй Ларисе Павловне.

   - Благодарю вас! О, благодарю вас! - только и смогла прошептать счастливая девочка.

   - Согласны? Ну, вот и прекрасно! А теперь идем объявить об этом детям. Они будут не менее счастливы, чем вы.

   И, обнявшись, как родные, Лариса Павловна и Марго прошли в столовую.

   Баратова не ошиблась, говоря, что весть о поступлении к ним в дом Марго доставит ее детям огромное удовольствие. Те, действительно, пришли в неописуемый восторг. Нуся то кружилась волчком по комнате, то кидалась на шею Марго и душила ее поцелуями, а мальчики кричали "ура!". Джек, подражая своим юным хозяевам, тоже выражал свой восторг, кидаясь поочередно на мальчиков и на Марго, и стараясь лизнуть их в лицо.

  

   - Служи, Джек! Служи, бездельник ты этакий! - кричит Леня и грозит пальцем перед самым носом добродушного сенбернара.

   - Покажи ему сахар! Ты не так делаешь, грубостью ты от него ничего не добьешься, - советует брату Коля.

   - Ну, вот еще! За сахар тебе и палка будет служить! Надо его заставить проделать все без сахара, - настаивает Леня.

   Джека этот разговор как будто не касается вовсе; он отворачивает свою огромную черную голову и делает вид, что очень заинтересован большой осенней мухой, которая жужжит и кружится над ним.

   На дворе довольно холодно, по-октябрьски, но солнце светит с безоблачного неба и под его лучами не ощущается поздней осени. Мальчики возятся с собакой перед домом, а Мишель в пальто с поднятым воротником читает на крыльце газету.

   Лариса Павловна дома и, как обыкновенно в это время, занимается с Нусей. Марго и Фанни чистят бруснику, только накануне собранную ими в лесу недалеко от дома.

   Видя, что дело не клеится, что Джек упорно отказывается служить, Коля подходит к брату и говорит:

   - Ну, вот, ничего и не выходит, принеси-ка лучше сахару, Леня, не упрямься!

   Ер Леня, очевидно, согласился с братом, что только сахар может сломить упорство Джека, очень падкого до всяких лакомств. Он оставил собаку и направился к крыльцу, чтобы принести угощение для Джека. Но в ту же минуту последний тревожно поднял морду и громко залаял. Не успел Коля оглянуться, как высокий человек в плаще и широкополой шляпе выступил из-за стволов деревьев.

   Джек так порывисто бросился на незнакомца, что едва не сбил его с ног.

   - Не бойтесь, он не кусается! Не бойтесь! - поспешил успокоить неизвестного посетителя Коля и тотчас же отозвал сенбернара:

   - Сюда, Джек! Назад!

   Но незнакомец, по-видимому, и не думал бояться собаки. Несмотря на то, что Джек угрожающе скалил зубы, господин старался схватить его за ошейник. Это, правда, ему не удалось, но он успел несколько раз погладить по голове ворчавшего на него Джека.

   - Славный пес, чудесный! - бормотал незнакомец, запуская руку в пушистую шерсть сенбернара.

   - Да, он очень красив, - подхватил с заметной гордостью Коля.

   Незнакомец улыбнулся и обратился к мальчику, приподняв немного шляпу: - Я, собственно, ради вашего Джека и явился сюда. Я явился с большой просьбой: уступите его мне на некоторое время. Я верну его вам с благодарностью.

   Коля был поражен неожиданным заявлением неизвестного господина. В это время из дома вышел Леня. Узнав, зачем господин этот явился сюда, он возмущенно воскликнул:

   - Как! Отдать Джека в чужие руки! Ни за что!..

   - Но я вам верну его, понимаете, верну! - настаивал незнакомец. Разговор донесся до сидевшего на крыльце и углубленного в газету Мишеля. Гувернер, увидев, что его воспитанники с кем-то серьезно спорят, поднялся со стула и быстрым шагом направился к детям и их таинственному собеседнику.

   Но едва только он сошел с крыльца, как незнакомый господин кивнул головой в знак прощания и, запахнув свой плащ, стал быстро удаляться, оставив в совершенном недоумении гувернера и мальчиков.

   С начала октября пошли дожди. По небу ползли тяжелые тучи, солнце совсем не показывалось. Ночи становились все длиннее и длиннее. Выл ветер и качал оголившиеся деревья. В одну из таких ночей Марго, спавшая на диване за ширмами в столовой, проснулась от лая Джека.

   Джек обыкновенно спал на веранде, наружная дверь которой оставалась всегда открытой. Иногда чуткий пес, услыхав подозрительный шорох на дворе, поднимался, открывал лапой дверь, выходил осматривать двор и сад, все ли там в порядке, и, успокоившись, возвращался на свое место и опять засыпал.

   Но в ту ночь Джек особенно громко и тревожно лаял и, казалось, не мог никак успокоиться.

   "Странно, почему он так лает?" - подумала проснувшаяся Марго. Она знала, что умная собака даром поднимать тревоги не станет. Значит, что-то случилось, и Марго решила встать и узнать, в чем дело. Не откладывая ни на минуту, она накинула на себя платье, натянула чулки и башмаки и прошла на веранду. Но там Джека не было. Тогда она вышла на крыльцо и закричала:

   - Джек! Домой!

   Но каково же было удивление девочки, когда она вместо рыже-белого Джека увидела в кустах незнакомую большую черную собаку.

   И только минутой позднее откуда-то показался Джек, заливавшийся страшным лаем. Лаяла отчаянно и черная собака.

   Марго стояла на крыльце, не зная что делать. Но вот из-за деревьев выступила высокая фигура в темном плаще и в нахлобученной на лицо шляпе.

   - Джек! Руфф! - позвал вдруг громким шепотом человек в плаще, и обе собаки кинулись к нему, не переставая лаять.

   Марго продолжает наблюдать и видит, как незнакомец вынимает что-то из кармана и протягивает Джеку, который машет хвостом, присев на задние лапы перед ночным гостем. Сидит и черная собака и тоже хлопает ушами и бьет о землю хвостом.

   Видно, что собаки, особенно Джек, весьма довольны угощением и ласковым шепотом, на который не скупится незнакомец. Но вот он делает несколько шагов назад и исчезает за деревьями. Черная собака бросается за ним, а ее примеру следует и Джек.

   Тут только Марго приходит в себя.

   - Джек! Джек! - кричит она. - Джек! Джек! Джек!

   Но Джек, видно, и не думает откликаться на громкий зов девочки.

   Увлеченный неожиданным знакомством с новым товарищем и как бы завороженный ласковым обхождением незнакомца, Джек сразу забыл свою верность старым хозяевам.

   Но зато на крики Марго выбегает Фанни и сторож Филипп. Оба они заспаны, взволнованы.

   - Что такое? Что случилось? Что вы кричите, мадемуазель Марго? - удивленно тянет Филипп.

   - Джека увели! Джека украли! - с дрожью произносит девочка. - Вот туда, - показывает она по направлению того места, где исчез странный ночной посетитель с обеими собаками.

   - Кто украл? Кто увел? - кричит Филипп, тоже не знающий, что предпринять сейчас.

   Марго рассказывает ему все, как было, рассказывает про черную собаку и про приманку, благодаря которой незнакомцу удалось увести Джека.

   - А какой он с виду-то? - снова спрашивает Филипп.

   - Высокий, широкоплечий, в плаще и в низко опущенной на глаза шляпе, - все также волнуясь, пояснила Марго.

   - Да ведь это он! - ударив себя по бедрам, громко вскричал Филипп.

   - Это он, он! - подхватила тут Фанни, и лицо ее совсем побелело.

   - Кто он? - удивленно спрашивает маленькая француженка.

   - Он! Он! - повторяла Фанни, дрожа всем телом. - Этот тот самый, который живет недалеко... в Замке...

  

   На следующее утро, как только все проснулись, началось общее волнение и беспокойство за участь Джека.

   - Его надо найти! - плакала Нуся. - Я не могу без моего Джекиньки. Найдите его! Найдите!

   - Ну, да, конечно, мы найдем его, только успокойся! - утешал сестру Коля. - Найдем ведь? - обратился он к гувернеру.

   - Какие еще могут быть тут сомнения! Найдем непременно, - подхватил старый швейцарец. - Коля! Леня! Живо! Сейчас же идем на поиски Джека!

   Он первый схватил свой непромокаемый плащ, шляпу и зонтик и чуть ли не бегом спустился с крыльца. За ним, прыгая козликами, побежали его воспитанники.

   Сегодняшний день казался лучше, яснее, теплее предыдущих. Небо после долгих дождей, наконец, прояснилось, и солнце приветливо улыбалось морю, холмам и зеленым соснам.

   - Чудесный денек! - восторгались мальчики. - Если бы всю осень простояли такие! Мама чувствует себя отлично в такие дни. И Нуся тоже.

   - Доктор, когда осматривал их в последний раз, сказал, что чем дольше мы проживем в Финляндии, тем будет лучше для нашей милой мамулечки и сестренки, - болтал Коля, не переставая в то же время тщательно разглядывать каждый кустик, каждое деревце, попадавшееся им по дороге.

   Мальчику все казалось, что вот-вот вынырнет откуда-нибудь их общий четвероногий любимец и бросится к ним с радостным лаем, как бы прося прощенья за свой необдуманный поступок.А Леня, повисший на руке старика Мишеля, говорил в это время:

   - Если Джек нигде не найдется, то значит Марго не показалось, и его, действительно, увели от нас. Тогда придется обойти все соседние дачи...

   Ты хочешь сказать, объехать, мой мальчик, потому что каждая из них находится на несколько миль одна от другой, - поправил мальчика гувернер.

   - А мне думается, что Марго права, что Джека, действительно, увел господин, который живет вон там под горой, - заметил Коля.

   Старик Мишель при этих словах задумался и сказал:

   - Весьма возможно! Если все так думают, то, может быть, следует с него и начать. Пойдем к нему туда. Что вы скажете, мои друзья, на это?

   Но "друзья" только кивнули головой в знак согласия, и все трое бодро зашагали по направлению к дому господина, который всем жителям местности казался очень странным.

   - Эй! Кто там? Эй! Открывайте же! - кричал Мишель, стоя у ворот дачи, которую окрестные жители почему-то называли "Замком".

   Коля и Леня тоже стучали тросточками о решетчатую ограду дачи.

   - Никого, видно, нет, - произнес, волнуясь, старший мальчик, оглядывая стоящие за оградой сосны, березы и кусты.

   Напротив, мой мальчик, я более чем уверен, что там кто-нибудь есть... Смотрите, между деревьями пробирается садовник или сторож...

   Действительно, вдали медленно плелся старый Питер с трубкой во рту, с косой на плече и в широкополой шляпе. Но он как будто не замечал неожиданных гостей.

   Видя, что старик намерен пройти мимо и каждую минуту может скрыться за деревьями, Мишель приставил ко рту руку и закричал:

   - Эй! Как вас... Постойте... Подождите... Да постойте же... вам говорят! Наконец, глуховатый Питер расслышал и остановился.

   - Господи, какой старый! - удивился Леня, - ему, наверное, сто лет.

   Послушайте, любезный старичок, - обратился Мишель к подошедшему к калитке вплотную и почтительно снявшему перед ними шляпу Питеру. - Вы понимаете, конечно, по-русски?

   Но тот молчал и только удивленно смотрел старыми, подслеповатыми глазами на швейцарца.

   Мишель повторил свой вопрос громче. Но и теперь старик как будто ничего не расслышал.

   Тогда раздосадованный швейцарец закричал еще громче:

   - Вы по-русски говорите, спрашиваю я вас, любезный?

   На этот раз старик расслышал.

   - Немножко, немножко, - забормотал он в ответ.

   - Ага! Наконец-то! Ну, это хоть несколько облегчит нашу задачу, - заметил мальчикам гувернер.

   И, обращаясь снова к финну, спросил:

   - Не видали ли вы, любезный, большой рыжей собаки с белой грудью и белыми же лапами? Его увел высокий господин, который, как нам сказали, живет здесь.

   Мишель выговаривал каждое слово так громко и так выразительно дополнял свой крик соответствующими жестами и мимикой, что Питер расслышал и понял все. Его подслеповатые глаза оживились и блеснули тревогой. Он вынул трубку изо рта, сплюнул в сторону и, коверкая слова по-русски, ответил:

   - Господина нету и собаки тоже нету. Собаки не видел, а господин вчера уехал в город, совсем уехал, навсегда, со всем семейством.

   - Так почему же, если он уехал и у вас никого нет на даче, идет из трубы дома дым?

   - Потому что топят! Я себе кушать варю... - засюсюкал Питер под носом.

   - Ну, мы ничего не добьемся от этого старца, идем домой, - неожиданно решил Мишель, махнув рукой.

   - А как же Джек? Где же мы будем его искать? - встрепенулись при этом мальчики.

   - Придется подождать с Джеком, детки. Мы его, по всей вероятности, найдем здесь. Но это будет не так легко. А что здесь преблагополучно живут хозяева, я готов побиться об заклад...

   - Но как же старик говорит, что хозяин уехал в город? - начал было Коля.

   Но гувернер его прервал:

   - Мало ли что он говорит. Он именно хочет уверить нас в том, что здесь никто не живет, кроме него самого, варящего себе "кушать". Стал бы этот старина только ради себя плиту топить! Да живет он, наверное, не в самом доме, а в сторожке. Там бы ему и готовить обед себе! По всему видно, что наш Джек находится именно здесь, а не в другом месте.

   - Но, как же быть? - живо заинтересовались мальчики.

   - А вот, как быть, друзья мои. Я сделаю вид, что поверил словам старика, и мы уйдем отсюда. А завтра вернемся снова и проникнем в "Замок" во что бы то ни стало. Так, друзья мои? Да?

   - Так, так! - поспешили согласиться со своим гувернером мальчики и кинулись прочь от ворот "Замка".

   Когда старик-швейцарец и его воспитанники удалились, кусты за оградой "Замка" раздвинулись и из-за них вышел высокий, широкоплечий человек в плаще, в низко нахлобученной на лоб шляпе.

   - Питер! Сюда! Где вы? - громко позвал он финна. Старик тотчас же приблизился к господину.

   - Вы отлично исполнили мое приказание, Питер, - дружески ударив его по плечу, произнес он, - и вы за это будете щедро награждены. Необходимо, чтобы все знали, что нас здесь нет, пока мы не вернем сенбернара. Поняли меня?

   Питер хорошо понял, что ему говорили, и твердо помнил еще вчерашнее приказание хозяина, который ему толком разъяснил:

   - Питер, кто бы ни спрашивал хозяина этой дачи, давайте один и тот же ответ: в доме нет ни души, хозяева уехали в город. А если спросят, где собака, то уверяйте всех, что никакой собаки вы не видели, ни о какой собаке не слыхали и не понимаете, почему ее тут ищут.

  

   Каждое утро Лариса Павловна гуляла с Нусей в лесу. Этим прогулкам мешал только дождь; холода же и ветра ни мать, ни дочь не боялись; они лишь теплее одевались, выходя из дому в такую погоду.

   Это делалось по предписанию доктора, который находил, что Лариса Павловна и Нуся должны чаще и больше дышать чистым воздухом соснового леса. Но сегодня Лариса Павловна чувствовала себя нездоровой и не могла выйти на прогулку вместе с Нусей. Чтобы девочке не было скучно гулять одной в лесу, с ней пошли Марго и Фанни. - Пусть каждая из нас расскажет про свою жизнь, - сказала вдруг по дороге Нуся, которая очень любила поболтать.

   Марго сейчас же согласилась, но Фанни заявила, что она ничего интересного про себя поведать не может и что, кроме того, она плохо говорит по-русски, а потому ее слушать будет незанимательно. Девочки поняли, что юная финка права, что ей не о чем рассказывать, и не стали ее упрашивать.

   Итак, про свою жизнь должны были рассказать только Нуся и Марго.

   - Кому же первой начать? - спросила Нуся.

   - Могу я! - ответила Марго, которой хотелось сделать прогулку интересной для своих спутниц.

   Девочки обрадовались и заявили, что будут слушать юную француженку с большим вниманием, и Марго начала свой рассказ.

   Она подробно рассказывала про свою жизнь в Париже в то время, когда была еще жива ее мать.

   - Потом, - продолжала Марго, - мы с мамой поехали в Россию. По дороге случилось большое несчастье: наш поезд сошел с рельсов, вагоны опрокинулись и много пассажиров и пассажирок погибло. В числе погибших была и моя мама. Ах, что я пережила в тот день!

   При этих словах у юной француженки показались на глазах слезы, она вынула из кармана платок, чтобы вытереть их. Но в ту же минуту в ближайшем кустарнике раздался дикий, пронзительный вой. Казалось, в чаще леса завыл голодный волк, вышедший за добычей. С отчаянным криком Нуся бросилась в сторону, закричав не своим голосом:

   - Ай! Ай! Ай!

   Фанни, испуганная не менее Нуси, не знала, что делать, что предпринять, и не была в состоянии двинуться с места. А страшный вой все продолжался. Но вот Фанни внезапно пришла в себя. С вытаращенными от страха глазами, с белым, как мел, лицом, она схватила за руку кричавшую Нусю и понеслась с ней обратно по дороге к дому.

   А Марго, увидев, что ее спутницы в безопасности, захотела узнать чем дело и осталась на том же месте, на котором их застал страшный вой из кустарника.

   Но вот и ей стало страшно в лесу, и она решила пуститься вслед а Фанни и Нусей, мчавшимися со всех ног к дому.

   Марго уже сделала несколько шагов назад, как вдруг, совсем неожиданно для нее, какой-то человек преградил ей дорогу. В то же время сильная рука схватила ее за руку. Она поневоле должна была остановиться. Марго подняла глаза и едва удержалась от охватившего ее испуга.

  

   - Не бойся меня, куколка, - произнес очутившийся перед Марго незнакомец. - Не бойся ничего, деточка, я не обижу тебя. Я нарочно кричал в лесу, подражая волчьему вою, чтобы испугать твоих подруг и заставить их бежать. Мне нужно поговорить с тобой наедине. Что ты скажешь, если я попрошу тебя придти ко мне вечером, когда все у вас улягутся спать? Ведь ты, как вижу, большая умница и догадываешься, куда я тебя зову?

   Да, конечно, Марго догадывалась, куда ее звал незнакомец. Ведь это был хозяин "Замка" или страшный колдун, как его называли рыбаки и Фанни. Хотя Марго хорошо знала, что колдунов не бывает, что только в сказках описываются разные проделки колдунов, все же ей вдруг сделалось очень страшно. Она побледнела и задрожала.

   - Нет, нет, пустите меня! Ради Бога, пустите меня! - закричала стараясь вырваться из его рук, крепко державших ее за плечи. - Я не пойду к вам... Вы нехороший! Вы похитили у нас Джека, вы... говорите неправду... Я боюсь вас... Оставьте меня, ради Бога, оставьте!..

   В эту минуту пальцы незнакомца неожиданно разжались, и Марго очутилась на свободе.

   - Фанни! Нуся! Подождите меня! - закричала она на весь лес, пустилась вдогонку за убежавшими спутницами.

   Незнакомец пустился было вслед за ней, но тотчас же остановился.

   - Глупая девчонка! Она не понимает, как была бы счастлива, - произнес он про себя, глядя вслед убегавшей от него Марго. - Но она ж таки должна прийти ко мне. Более подходящей, чем эта девочка, я никогда не найду. Она хороша, как маленькая принцесса, и если все что она рассказывала своим спутницам, правда, то она удивительный ребенок, умеющий глубоко все переживать и чувствовать. Словом это такая девочка, какую я так долго и напрасно ищу...

   Но тут незнакомец насторожился. Вдали показались старик Мишель и мальчики. Заметя их приближение, он бросился в глубину леса.

   Нуся и Фанни прибежали домой бледные, растрепанные и усталые. Лариса Павловна встретила их в передней. Их вид ее сильно обеспокоил.

   - Что с вами? Что случилось? - спрашивала она девочек.

   Те рассказали, что, гуляя в лесу, услыхали волчий вой и еле добежали до дачи.

   - А где же Марго?

   - Не знаем, она осталась в лесу...

   Но в эту же минуту показалась и Марго, такая же усталая и растрепанная, как Нуся и Фанни. Она вошла в комнату и села на стул. Желая узнать более подробно о случившемся, Лариса Павловна присела против Марго и начала ее расспрашивать.

   - Мы гуляли втроем и за разговором не заметили, как удалились довольно далеко, - отвечала Марго. - Вдруг раздался ужасный крик, очень похожий на вой волка. Нуся и Фанни бросились бежать, а я, видя, что они успеют спастись, решила остаться на минуту и узнать, что это за крик...

   - Ах, дорогая моя, славная! - вдруг прервала Лариса Павловна девочку и схватила ее за руку. - Я понимаю, вы хотели, чтобы волк набросился на вас и оставил в покое убегавшую Нусю... Я понимаю...

   Марго поспешила уверить Ларису Павловну, что она вовсе не думала совершить такой подвиг, что все произошло само собой, но та ей не поверила и в благодарность за желание спасти Нусю, крепко ее поцеловала.

  

  

   Вечером, за чаем, рассказам не было конца. Фанни и Нуся не заметили незнакомца, а Марго решила умолчать об этой встрече. Но Фанни не могла забыть, как страшен был волчий вой, и чуть ли не в сотый раз принималась рассказывать про то, как они испугались в лесу и как бросились бежать.

   Мишель и мальчики тоже говорили о случившемся. Они тоже слышали вой и бросились в лес на выручку к гулявшим. По дороге они встретили бегущих девочек, но продолжали искать волка, которого Мишель думал застрелить из своего револьвера. Однако волка не оказалось нигде.

   Лариса Павловна слушала рассказчиков и рассказчиц и подшучивала над ними.

   - Никакого волка, верно, и не было. В этих лесах волки и не водятся, - говорила она. - Вы, должно быть, слышали пароходный гудок и приняли за волчий вой. Даром только прервали прогулку...

   - Весьма возможно! - воскликнул в ответ старик Мишель. - И как это я сразу не понял?

   После ужина все разошлись спать. Легла и Марго. Она долго лежала с широко раскрытыми глазами в этот вечер. И помимо воли, встреча с неизвестным странным человеком и его необыкновенные речи так и лезли ей в голову, так и не выходили из памяти.

   "Зачем я понадобилась ему? Куда и зачем он меня звал? Ах, как все это странно", - думала Марго, пока, наконец, сон не подкрался к ней, и она не заснула.

  

   Марго проснулась от странного ощущения. Кто-то крепко и сильно тряс ее за плечи.

   - Проснитесь, проснитесь! - шептал над самым ее ухом взволнованный голос.

   Марго с трудом приоткрыла глаза. Было, по-видимому, еще рано. Солнце едва проникало своими бледными лучами в окно.

   У постели Марго стояла смертельно бледная Фанни. Размахивая руками и страшно волнуясь, она шептала:

   - Они там... Они там... Что-то такое делают. Встаньте, посмотрите... Мне страшно...

   - Кто делает? Что делают? - удивленно переспросила Марго, окончательно просыпаясь и усаживаясь на постели.

   - Они... Они... Колдун из Замка и другие! Марго быстро оделась и подошла к окну.

   Застегнув наскоро крючки на своем темном платьице, она отдернула занавеску и подняла штору.

   - Ах! - могла она только воскликнуть.

   Ее глазам представилась странная картина. Она прежде всего увидела своего вчерашнего собеседника, "колдуна из Замка", как его называла Фанни.

   Он стоял на берегу, хлопоча около какого-то странного предмета, похожего на ящичек и поставленного на камень. Этот предмет в виде ящика был уже знаком Марго: она видела его в ту ночь, когда очутилась в саду страшного человека, куда привела ее Мира, ее спасительница. Около этого человека теперь прыгал и суетился Джек... Да, Джек, которого все в доме Ларисы Павловны считали уже потерянным...

   - Смотрите на море, на лодку, смотрите! - продолжала лепетать Фанни, тормоша Марго.

   Марго взглянула по указанному направлению и замерла от удивления.

   От берега к морю плыла лодка, плыла от того места, где находился незнакомец со своим странным предметом, а подле него то и дело, порываясь в воду, кружился Джек.

   В лодке находилось трое людей. Трое странных людей, одетых в какие-то лохмотья, со странными зверскими лицами и с ножами, заткнутыми за пояс. Они были очень похожи на разбойников, изображаемых на картинах. А между ними находилась прилично одетая девочка. Девочка то металась от одного оборванца к другому, то падала среди лодки на колени и с мольбой протягивала руки.

   Сидящие в лодке люди толкали ее от себя. Казалось, что они ее страшно бьют, и девочка, лица которой Марго не могла разглядеть из окошка, по-видимому, безутешно плакала на дне лодки. Это длилось до тех пор, пока легкое суденышко не отплыло далеко от берега.

   Тут двое оборванцев встали со своего места, а третий все еще продолжал управлять лодкой...

   Страшные, злющие, они протянули руки к девочке... Один из них схватил ее за руки, другой за плечи и прежде, нежели видевшая все из окна Марго успела крикнуть, сильно размахнувшись, бросили девочку в волны.

   Затем произошло нечто совсем удивительное. Наблюдавший всю эту картину с берега незнакомец что-то крикнул Джеку и тот, метнувшись стрелой по берегу, как утка поплыл к лодке.

   Маленькая девочка еще барахталась в воде, вцепившись руками в руку старавшегося освободиться от нее оборванца, когда к ней подплыл Джек. Огромный пес схватил ее зубами за платье и вместе с ней поплыл обратно к берегу. Следом за ними поплыла и лодка. Но оборванцы, не доехав до берега, повернули за выступ скалы и исчезли за ней.

   А Джек уже доплыл с девочкой до берега, положил ее на песок, и стал отряхиваться, отчаянно брызгая водой.

   Все это произошло не больше как в несколько минут.

   Марго стала пристально всматриваться в лицо девочки, лежавшей на песке. Из окна был виден весь берег с находившимися на нем людьми.

   - Мира! Ну, да, это Мира! - разглядев лежавшую на берег